- Даг, тащи сюда свечи! Унц, развешивайте ленты!
- Годвин, Руд, расставляйте лавки!
- Ульме, разжигай костер. Будем опаливать кабана!
- Эй, вы, трое, несите дрова, больше дров! Вечером прибыли первые гости из усадьбы Грима Большеухого. Сверкер Северянин, бледный, исхудавший, в красивом белом плаще, сам встречал будущего тестя и прочих именитых родичей. Родню разместили со всей возможной пышностью, шкуры на постелях накрыли настоящими льняными простынями, по двору раскатали шерстяные дорожки, факелов разожгли вдвое больше обычного. Чтобы не ударить в грязь лицом, жена кузнеца изобразила дело так, будто ее домочадцы тоже ежедневно купаются в роскоши. Дагу впервые в жизни довелось спать на белых простынях из тонкого льна. Это оказалось интересно, но холодно и не слишком удобно. Простыни все время норовили куда-то соскользнуть. Под утро они съехали с сундука на пол, прихватив за компанию и теплые шкуры. Хорошо еще, парень догадался не снимать штаны и нижнюю рубаху, а то бы совсем замерз!
- Вот бедняги эти кожевенники, - посетовал Даг приятелям, отогреваясь у очага. - И как они только не замерзли на своих ненужных тряпках?
Грим Большеухий сам привез приданое невесты, а за его караваном пригнали скотину. Супруга Большеухого не забыла Дага - подарила ему две серебряные монетки и охотничьего щенка. Затем Олав поручил сыну вязать веники для бани. Не привезли еще невесту Сверкера, а мужчины уже нахлестались вениками, напрыгались в сугроб и выпили целый бочонок браги…
Из главной залы вынесли все сундуки, вдобавок разобрали деревянные переборки между двумя смежными спальнями. Вдоль стен расставили длинные столы. На столах разложили целиком зажаренных оленей, кабанов и баранов. Между ними служанки впихнули птицу, миски с мочениями и душистыми травами. Слуги, не переставая, вращали над огнем громадные вертела. К дому тянулись охотники с добычей, пронесся слух, что Хильда охотно скупает любую дичь. С фермы Свейна Волчья Пасть доставили шесть бочек отборной браги. Ее делал особый мастер, никому не раскрывавший своих секретов.
Рано утром свидетели привезли Туве, дочь Грима Большеухого. Даг вместе с друзьями забрался на крышу, чтобы оттуда все разглядеть. Туве выглядела очень нарядной, с нарумяненными щечками, подкрашенными глазами, в золотых браслетах поверх дорогой парчи. К жениху ее повел за руку двоюродный брат, а позади вышагивали другие дальние родичи с обнаженными клинками. Зерно четырех сортов летело дождем, осыпалось на головы новобрачных и на дорожку.
Женщины запели хором, еще до того, как Сверкер ввел молодую через порог нового дома. Старина Горм лупил по струнам кантеле, мужчины в такт песни громыхали саксами, ради праздника пригласили заезжего музыканта с волынкой. В новом доме Сверкера вкусно пахло смолой и стружкой. Этот аромат не могли заглушить даже запахи жаркого и мокрой одежды. Как назло, повалил сильный снег, мальчишкам пришлось спуститься с крыши. Внизу гости сбрасывали заснеженные плащи возле очага, рассаживались на корточках, грели руки. С хохотом и шутками внесли деревянную статую Фрейра. Сдвинув брови, ван вроде бы строго глядел на пирующих, но губы его улыбались. Мужскую гордость вана украсили сушеными цветами, обвязали тряпочками. Горм Одноногий по такому случаю сочинил занимательную вису, но с такими крепкими солеными оборотами, что Хильда потребовала не исполнять произведение при детях. А Олав Северянин потратился, нанял мастера по дереву, и тот, к общей радости, вырезал для Фрейра его верного спутника - вепря. Вепря покрасили, приделали ему клыки и щетину, и стал он совсем как настоящий.
Первый заздравный кубок пополз вдоль ряда гостей к родителям невесты. Их посадили в почетное кресло с резными столбами, напротив устроились Олав с Хильдой. Двадцатилетний Сверкер обливался потом и дрожал, как мальчишка, сжимая руку жены, за которую пришлось бороться так долго.
- Сверкер, ты славный дом построил для моей дочери! - похвалил кожевенник Грим, похлопав ладонью по толстому опорному столбу. - Достаточно места для прислуги и для скотины, я все осмотрел. Вижу я, что моя дочь может быть довольна в новой семье…
Слова Грима гости встретили радостными криками. Но кожевенник еще не закончил речь. Первый богач Бирки обернулся к кузнецу.
- Завтра пурга стихнет, дорогой тесть, мы отпразднуем и поедем домой. Но я хочу отблагодарить тебя за радушие. Жду в гости тебя и твою жену, и всех, кого ты пожелаешь взять с собой, через десять дней. Я тоже намерен устроить пир по случаю свадьбы моей дочери и помянуть при этом тех, кто пострадал от вражды…
Олав откашлялся и в ответном слове учтиво поблагодарил нового родича.
Начался долгий обмен подарками, во время которого Даг откровенно заскучал. После Грима, волнуясь, поднялся старший Халльвард Жаворонок. Ближний сосед Северянина успел как следует хлебнуть браги, лицо его раскраснелось, как нагретый медный таз. Говорил он долго и путанно, благодарил богов за счастье сына Халльварда, хвалил домовитую и мудрую Гудрун и в конце концов едва не расплакался, повиснув у Олава на груди.
- Выпьем за то, чтобы Сверкер тоже каждый год брюхатил свою молодку! - под общий радостный смех предложил старина Горм.
Туве сделала вид, что смутилась, но сильно покраснеть ей не удалось.
- А я поднимаю рог за то, чтобы у них родились две девчонки и два парня, как у моего отца! - прогремел Грим Большеухий.
Опрокинули бражки за добрый урожай. Потом - за обильный улов. За конунга, за ярла, за здоровье тех родичей, что находились далеко от дома…
- Пью за то, чтобы Гудрун ночью не заездила моего сына, а то ему еще работать! - Под общий хохот Халльвард старший опрокинул в себя кубок.
- Как хорошо, что Халльвард не женился на глупой молодой холостячке, - прошамкала тетушка Унн. - Вот Сверкер - глупец, не проверил даже, может ли невеста рожать…
- Это точно, - поддакнула тетушка Ауд, обгладывая гусиное крыло. - Надо было сперва разделить с невестой "товарищеское ложе", как это сделал Халльвард… чтоб не жениться на пустоцвете!
- А что такое пустоцвет? - спросил Даг у старших сестер. - Что такое "товарищеское ложе"?
Но сестры почему-то засмеялись, покраснели и ничего умного не ответили.
- Так я и знал, - сообщил Даг мальчишкам. - От этих женщин толку не добиться. Только делают вид, что все знают…
Когда был обглодан первый кабан, с реки явились посланцы Олава и доложили, что площадка для игры в мяч готова. Гости поднялись и гурьбой повалили на косогор, чтобы поучаствовать в забаве или поболеть за своих. Мужчины поскидывали верхнюю одежду. Многие разгорячились и вообще обнажились до пояса, позабыв о своих годах и важных должностях. Даже сборщик налогов, сюсломанн Хрут взялся за биту. Парни расчистили от снега широкую полосу, принесли кожаные мячи, набитые конским волосом. Старине Горму, как самому опытному и честному, доверили провести замеры. Пока парни разминались, Одноногий бодро прыгал по снегу, считал шаги и указывал мальчишкам, где расставлять вешки и копать ямки. Договорились, что в первой игре люди с фермы Северянина будут играть против людей Грима Большеухого.
- Поклянитесь все, что всякий случайный удар не вызовет вражды! - торжественно провозгласил Горм.
Все поклялись, но стоило начаться большой игре, как обещания мигом были позабыты.
Халльварду Жаворонку выпал жребий бросать мяч. Он разбежался и кинул далеко. Парни кинулись гурьбой, теснясь и толкаясь. Многие поскользнулись и свалились, устроив общий затор.
Зрители ревели от восторга.
Противники лупили битами не только по мячам, но в запале охаживали друг друга по бокам и спинам. Разогретые брагой, парни бросали биты и кидались друг на друга с кулаками. К счастью, опытный распорядитель Горм заранее позаботился о достойных судьях. Как только игроки забывали о мяче и принимались колошматить друг друга, на поле мигом выскакивали крепкие парни Свейна Волчья Пасть и растаскивали драчунов в стороны. Не обошлось без вывихов, синяков и крови. Женщины визжали от удовольствия и страха, мальчишки свистели. Даг орал громче всех, даже охрип. Мяч летал, но никак не мог угодить в лунку.
После игры вернулись в дом, и Горм напомнил, что собирались метать ножи. Нашлись даже лихие головы, кто предлагал метать в женские косы и требовал для этого привести девушек. Но против использования трелли горячо возразили Гудрун и Хильда. Мужчины почти все были нетрезвы. Плохо держались на ногах и запросто могли покалечить, а то и убить служанку. Тогда, за неимением женских кос, растянули на досках старые веревки и стали кидать по очереди. На свой бросок ставили по пол-эртога, и очень скоро набралась приличная кучка серебра. Победителем стал форинг одного из кораблей Свейна, а второе место занял Горм Одноногий.
После метания ножей заправились очередной порцией браги, и Халльвард Жаворонок предложил устроить конные состязания. Мигом соорудили несколько соломенных мишеней, издалека похожих на человеческие фигуры. Охотников стрелять из луков на скаку нашлось немало. В стане Северянина основную ставку делали на Сверкера и охотника Ульме, брата мясника Магнуса. Люди из усадьбы Свейна бились об заклад, что лучшим станет Аки Стрелок, недаром получивший такую кличку.
Застоявшиеся кони понесли с места в карьер. Аки Стрелок успел всадить в чучело три стрелы, Сверкер - только две, а другие - по одной. Однако во втором заезде нашелся ловкач, дальний родич Грима Большеухого, он на скаку выстрелил шесть раз, и четыре стрелы угодили в цель. Даг хотел смотреть и дальше, но его разыскал кровник Руд.
- Пошли лучше играть в римлян и готов? - предложил Дагу сын мясника. - У реки готова ледяная горка. Никогда не строили такой высокой горки!..
- А мы не можем играть, - огорчились братья Дага, Торкиль и Сигурд. - Нам мама велела до темноты проверить силки.
- Эй, брось, какие силки? - засмеялся Руд. - Сегодня ваша мать снова замуж: выходит, ей не до птицы!
- Ей всегда до всего дело, - сказал Сигурд. - Мама сказала - пока мы будем пить и веселиться, лисы сожрут наших птиц.
- А куда вы пойдете? - спросил Руд. - К Совиному Распадку или к Черному Лесу? Эй, Даг, они собираются проверять силки у Совиного Распадка. Там на них могут напасть парни Ивара. Эти придурки совсем обнаглели.
- Мне тоже надоело тут сидеть. Я сам с ними схожу, - в одну секунду решился Даг. - Никто нас не тронет, зато вернемся быстрее.
- Это хорошо, пойдем втроем, - обрадовался увалень Торкиль.
Не прошло и двух часов, как младший Северянин пожалел о своем решении…
Глава третья
В которой Даг совершает две ошибки, Сигурд берет дурной пример, а старина Горм объясняет, как правильно откусывать носы
- Стой, щенок! Я тебя в землю зарою!
Северяне обернулись. Отступать было некуда. Позади, на узкой тропинке, сгрудились четверо. Еще четверо вынырнули из-за штабеля заготовленных бревен. Двое самых здоровых отрезали последний путь к бегству - узкую тропинку вдоль реки.
- Это Ивар Вырву Глаз! Парни с фермы дяди Свейна, - взвыл трусоватый Торкиль. - Они убьют нас!
- Заткнись! - одернул его Сигурд. - Лучше погибнуть, чем терпеть эту гадюку!
Сигурд снял с плеча мерзлую птицу, пустые силки и поудобнее перехватил палку.
- Кто меня назвал гадюкой? - От группы парней отделился вожак - долговязый Ивар.
- Я назвал! - Даг решительно отодвинул в сторону братьев и выступил вперед. Снег скрипел под ногами. Темнело. Даг проклинал себя за оплошность. Он сам подбил двоюродных братьев возвращаться в усадьбу через лес, по старой дороге. До дома оставалось не больше мили, но здесь им никто из взрослых не мог помочь. Херсир был младше своих десятилетних братьев. Он перегнал их в силе и росте, но против целой шайки шансов было немного.
- Ах, это ты, волчонок! - оскалил зубы Ивар. - Никак, бегал воровать из наших капканов? Ваша волчья порода всегда так делает…
- Мы чистили свои капканы… - пискнул Торкиль.
- Молчи! - одернул его Даг. - Не тебе с ним говорить.
Долговязому Ивару исполнилось одиннадцать. Он был вожаком мальчишеской ватаги из усадьбы Свейна Волчья Пасть. Хирд Ивара состояла из десятка парней, от восьми до двенадцати лет. Все знали, что любимым занятием Ивара было задирать всех, кто слабее. Особенно - детвору с фермы Олава Северянина. Ивар не мог простить Дагу своего позорного поражения на празднике Середины Зимы. Тогда все увидели, и дети, и взрослые, как этот несносный найденыш Даг закопал его в снег. И, кроме того, угрожал ножом!
- Я тебя предупреждал, что вырву глаза? - ласково спросил Ивар. Подходить вплотную он медлил, очевидно, побаивался, что у Дага снова окажется лезвие. - Я обещал, что утоплю тебя в болоте, если сунетесь в наши угодья?
- Они нас выследили, - шепнул Сигурд. - Что будем делать?
- Эй, трусы, наложили в штаны? - заржал Ивар. Следом за ним угодливо захихикали подпевалы.
- Слушай меня, кусок собачьего дерьма, - вежливо сказал Даг. - Если хочешь драться честно, один на один, отпусти моих братьев. Если хочешь избить нас всех, мы будем драться. Только тогда не передумайте…
Нарочито медленно Даг вытащил из голенища лезвие. Еще недавно смелые, приятели Ивара застыли. Но их вожак тоже успел подготовиться. С кривой ухмылкой он достал свой нож, гораздо длиннее того, что у противника.
- Будем драться один на один? - невозмутимо спросил Даг.
- Ты что? - ойкнул охрипший от страха Торкиль. - Эй, вы что, перестаньте!
Но противники уже кружили, словно два хищника. Первым не выдержали нервы у Ивара. Он отскочил и с размаху воткнул нож: в дерево.
- Так и быть, сосунок. Я зарою тебя в землю и без железа. И твоих вонючих братьев зарою. Вон они… как затряслись, ха-ха! Что, Торвальд, отпустим их? Пусть бегут к мамочке?
- Лучше их тоже отлупить! - вечно потный Торвальд, первый приспешник Ивара, облизнул губы. Этот подлюга Дагу давно не нравился. В чем-то он был даже противнее своего херсира, вечно норовил напасть со спины.
- Если не бросишь нож, мы тебя на куски разрежем! - пообещал Ивар. - Нас больше. Клянусь, разрежем и отнесем в лес, волкам. Утром и костей не останется, ха-ха… Давай честно, поговорим, как херсиры. Ведь ты у своих тоже главный? Или ты ударишь меня, безоружного?..
- Хорошо, - сказал Даг и тоже воткнул лезвие в частокол. И сразу понял, что совершил вторую ошибку. Верить этой своре было нельзя.
- Пусть его братья бегут, Ивар, - буркнул лопоухий Дотир, сын главного скотника с фермы Свейна. - Мне тоже охота разобраться с волчонком…
Даг моментально взвесил расклад сил. Даже если Северян отпустят, даже если они побегут домой во всю прыть, помощи ему не дождаться. И летом эта дорога требовала много сил, а зимой - подавно.
- Так что, волчонок? - ощерился Ивар. - Я отпускаю этих вонючек. И нож: я не беру. А хочешь, я и тебя отпущу?
- Не верь ему, Даг! - быстро произнес Сигурд. - Он всегда врет!
- Я знаю… - Даг отпихнул дрожащего Торкиля. - Бегите домой. Но не по дороге, а по ручью. Зовите наших.
- Даг, я тебя не брошу!
- Тогда пусть Торкиль идет один!
- Мы останемся вдвоем, - объявил Сигурд. И быстро встал с Дагом спиной к спине, как учил их наставник Горм. У него была короткая палка для проверки занесенных снегом капканов.
- Твое дело, - разрешил Ивар.
Торкиль побледнел. Испуганно оглядываясь, сын Снорри Северянина приблизился к вражеской шеренге. Затем рванул как заяц по тропе, метаясь из стороны в сторону. Беглецу в спину полетели снежки и куски льда, но догонять его не стали.
- Так что, лягушата, отпустить вас?
- А что ты за это хочешь? - принялся тянуть время Сигурд.
- А вот что… - Ивар Вырву Глаз отогнул полу куртки, приспустил штаны и показал всем, что у него в штанах.
Подельщики Ивара глумливо заржали. Сигурд покраснел и выругался.
- Что ему надо? - не понял восьмилетний Даг.
- Он хочет, чтобы… Ну, чтобы ты с ним, как девчонка…
- Ты всем нам надоел, паршивый найденыш, - продолжал главарь. - Видеть не могу твою подлую морду! Только и слышно - Даг порезал разбойников! Даг победил шайку Рагнара! Я-то знаю, что ты никого не победил! Ты просто - кусок дохлой свиньи, вот ты кто!
Противники стали незаметно, шаг за шагом, сжимать круг. Даг с тоской поглядел на свой трофейный нож, торчащий из замерзшего ствола. Красивая костяная рукоятка слегка покачивалась на ветру, словно укоряя хозяина за глупость.
- Мы слыхали, твой папаша берет вас на Дизаблот? - не выдержал потный крепыш Торвальд. - За какие подвиги?
- Ага! Они думают, что этот лягушонок станет жрецом! - брызгая слюной, захохотал Дотир.
- Да, он станет жрецом всех отхожих мест в Упсале! - с серьезной миной подтвердил Ивар.
Эти трое были выше и сильнее Северянина. Они приближались короткими шажками, за ними крались остальные. Даг внутренне немножко загордился - вся мерзкая шайка побаивалась его!
- Бей первым! - краем рта приказал Даг брату и кинулся на врага.
Он замахнулся растопыренной пятерней в глаза Ивару, а сам ударил ногой в пах. Ивар сморгнул и пропустил удар. Получилось удачно, главарь свейновской шайки на некоторое время выпал из игры. Зато остальные с ревом накинулись на Северян.
Сигурд успел трижды врезать кому-то палкой, пока его не схватили за руки и не повалили лицом в снег. Дотир с рассеченным лбом, подвывая, уползал в кусты.
- Он мне руку сломал! Этот гад сломал мне руку!.. - подвывал мелкий Харальд по кличке Сеновал. Сеновал упал на задницу и всем показывал свою несчастную, криво повисшую конечность. Даг рассмеялся - старина Горм будет гордиться своими учениками. Ведь Северяне все сделали верно, не стали ждать, пока их изобьют!
Даг вскочил на спину свалившемуся Ивару и изо всех сил въехал в рожу Торвальду. Ударил так, что костяшки пальцев хрустнули. Но здоровяка повалить было не так-то просто. Ответным ударом Дага отшвырнуло в сугроб. К несчастью, накануне была оттепель, затем подморозило, и парнишка со всего маха приложился затылком о лед. Перед глазами заплясали искры.
Ивар хрипел и ползал на коленях. Сигурд лежа вывернул кому-то ногу и, не обращая внимания на сыпавшиеся удары, бил упавшего противника головой в лицо.
Даг еле успел отпрянуть, когда багровый Торвальд с ревом полетел на него. Даг перекатился и угодил под чей-то сапог. Кто-то позади схватил за волосы, кто-то разбил губу, следующий удар пришелся в поддых.
- Да-аг, держись! Держись… ах, ты, слизняк!
- За ноги его хватайте! Сюда тащите!
- Хватай его, сбежит!
Даг ударил головой назад, попал кому-то в челюсть. Парень, державший его сзади, согнулся от боли и выплюнул на снег зуб. Другому Даг заехал в щиколотку, нарочно целясь твердым каблуком. В ту же секунду ему залепили в ухо. Нижняя губа раздулась, перед глазами разлилось темное облако.
- Охх… врежь ему, Торвальд… - бормотал Ивар. Он кое-как поднялся на четвереньки, сплевывал и ругался.