В другом углу сидела компания квадратных наемников с надписями на униформе: защита планетарных инвестиций. Они периодически принимались петь: "Эдип, не гони лошадей!.."
Светлый путь к общему позитиву
А между тем очередной таинственный гость в капюшоне прошел мимо закрытого Партизанского зала и, благодаря своим особым способностям, даже сквозь двойную дверь с портьерами попутно уловил деловитые вкрадчивые голоса засевших там переговорщиков:
- Итак, договорились - мы открыли Америку, а вы - Австралию.
- У вас не было геноцида индейцев.
- Вы способствовали развитию культуры аборигенов.
- Да. Так будет лучше для инвестиционного климата.
Понятно, усмехнулся он про себя. Два высокопоставленных уполномоченных чиновника перед официальным контактом с инопланетянами оценили историю родной планеты и ужаснулись - сплошь войны и геноцид, которые чередовались как выпивка и закусь победителей. Теперь вот спешно утрясают приемлемую версию Прошлого. Ну, с кем не бывает? Главное, вовремя начать талдычить: "От цивилизованного Былого - к счастливому Грядущему".
А между тем всё живое вокруг радовалось и буйно отмечало праздник своего бытия - кто-то кому-то перекрывал дыхание, в малом зале - о ужас! - просто обсуждали какую-то книгу, что само по себе не могло не скрывать зловещий умысел глобальной резни.
- Я бесплатно гадостями не занимаюсь! - раскатился по залу бас одного из наемников.
Впрочем, гостю в капюшоне до этого дела не было. Как не было и не единого свободного столика во всей таверне. Волей-неволей пришлось подойти к тому, за которым сидел одинокий на данный момент, но респектабельного вида гуманоид, и спросить, не согласен ли тот поделиться небольшой частью неиспользуемого им питейного пространства?
Разумеется, тот был согласен. Более того - рад, поскольку уже дошел до кондиции и острой потребности пообщаться. Он оказался экспедиционным историком "из пары". Такая практика была широко распространена. Некая цивилизация отправляет корабли для исследования планет, их освоения и колонизации. На случай контакта, если имеется местное население или придется столкнуться с представителями иных обитаемых миров по ходу путешествия, в состав каждой экспедиции входят два историка. Условно их амплуа называются "крутой" и "интеллигент". Один специализируется на рассказах о грандиозных битвах Прошлого, современной технической мощи и психологическом могуществе родной планеты, ее видимом и невидимом совершенстве. Второй же склонен к рефлексии, для рассказов выбирает душещипательные моменты родной Истории и вообще демонстрирует, как он сильно и глубоко переживает за этих найденных аборигенов и их грядущее - в частности.
Легко догадаться, что "крутого" запускают на переговоры к тем, кто по оценкам явно слабее, чем представленная экспедицией цивилизация. А "интеллигента" - к тем, кто заметно сильнее. Вариантов могло бы быть больше, но необходимое для них количество историков стремится к бесконечности. А попытки привить необходимые исторические навыки экипажу провалились. Так, однажды корабельный механик 2-го ранга с крейсера "Весь Космос будет нашим", будучи по совместительству историком 1-го ранга, чуть не вызвал Окончательную Галактическую войну, поведав представителям суперцивилизации Странников о привлекательности предлагаемого им геноцида и колонизации. К сожалению, в космосе может случиться что угодно, на всех не угодишь и всех не уроешь… Поэтому выбрали две базовые модели поведения. Но общаться с контактируемыми может только один историк.
А значит, в обстановке напряженного развития контакта необходимо, как выяснилось, в первую очередь нейтрализовать неподходящего историка. Иногда радикально - заморозить или пристрелить, отдать на переработку в кулинарный цех, лишь бы не мешал Прогрессу.
- "Интеллигент", конечно, заслуживает более бережного обращения, он же является носителем (а порой - и распространителем) духовности. Поэтому если становится ясно, что в данной обстановке он ни к месту, его укладывают в анабиоз. Запасной щадящий вариант - одетого в смирительную рубашку и с кляпом во рту запирают в каюте старшего политрука крейсера. А в противном случае, если попали на более могучих космических освоителей, капитан исследовательского крейсера должен нажать на красную кнопку - это приказ убить "крутого" (т. е. боевого) историка. Во избежание дальнейших исторических расследований. Кстати, вся команда, включая капитана, командира десантной группы, старшего и младших помощников - не в курсе родных исторических событий. Так что их спокойно можно пытать, гипнотизировать, применять сыворотку правды - толку не будет никакого. А "интеллигентный" историк научен одному позитиву и другого просто не ведает.
- А что, обязательно ликвидировать второго? - спросил тот, что в капюшоне.
- Как же иначе, он же весь контакт испортит! Был случай - один такой "крутой" вылез некстати да не просто со своими рассказами, а с пересказом сюжета "Хищника". А те как раз и были такие. И вот, пожалуйста, оскорбление чувств негуманоидов. Всю экспедицию перебили, между прочим, чуть до межзвездной войны дело не дошло.
- Да, занятно… История как темное искусство. Или боевое.
- А вы, позвольте узнать, кто?
- Я ваш коллега, тоже историк. Пишу большую монографию, посвященную одной цивилизации…
- Какой?
- Она погибла.
- А, так вы историк Прошлого. В экспедициях не бывали, значит…
- Тот, кто пишет историю, должен быть бескорыстным и для себя, и для своей расы.
- А может ли быть одна история для всей Вселенной?
- Конечно, может, одна история, одна религия, один император. А потом снова темные века.
- Эх, да вы еще и с философским уклоном!.. Помню, один такой в нашем ведомстве служил, а потом проболтался на историческом семинаре, что видел… Ох и было за него ближайшим товарищам! За то, что не уследили. Чуть всю историю не изгадил…
- А экспедицию "Персея" помните?
- О, еще бы, я сам там был! Дело давнее, о нем даже и поговорить без опаски можно. Мы столкнулись с цивилизацией, которую никак нельзя было проконтактировать и обустроить по-нашему. Горгоны это были, понимаете? С натуральными, а не синтетическими змеями.
- Ну, можно было просто оставить их в покое и улететь.
- Да как же их таких неправильных можно было в покое оставить? А если им в их головы со змеями придет идея миры захватывать? Представляете масштабы катастрофы? А если бы мы им не понравились? Конечно, пришлось нанести превентивный удар.
- И что с ними стало?
- Как что? Истребили начисто.
- Говорят, кто-то из них выжил.
- Сказки это!
- Может быть, - проговорил собеседник и сбросил на плечи капюшон.
- Да вы ничего не пони… - историк умолк. Навсегда.
Капюшон вернулся на голову. Взбудораженные змеи еще пошевелились под ним и снова замерли. Последний житель погибшей планеты бросил монету рядом с недопитым стаканом и ушел. Окаменевший историк упал и разбился. Осколки были аккуратно сметены метелкой на совочек и позже выброшены в утилизатор, где по факту соединились с прочими, не очень нужными частями Вселенной.
Война клешней и миров
Тихим майским утром в городе Полуивановске высадились раки. Первый отряд вылез из боевых спускаемых аппаратов на окраине центрального парка. Раки были большие, прошедшие специальную физическую и боевую подготовку. Они прилетели не просто захватить планету, но и отомстить за своих младших сородичей. Воздать по заслугам тем, кто проводил свое свободное время под девизом "пиво и раки".
Василий Петрович Колбасенов покинул объятия Морфея в районе 12.30 субботы. Вчера, как легко догадаться, была пятница, и Василий вечером встречался с братьями по потреблению пива. И раков, естественно. Остальное он уже не помнил. Но исправно действующий автопилот привел его на базу, то есть в родное человеческое жилище.
После тяжелого открытия глаз - о, где те милые существа, которые поднимали Вию веки, они бы здесь пригодились! - Василий увидел перед собой рачью клешню, причем отважного землянина не испугало ни то, что она двигалась, ни ее чудовищные размеры. И он немедленно попытался ее отломать. Потому что в голове Колбасенова нашлось место мысли только об одном сопутствующем явлении - пиве.
А тем временем перед школой взвод раков в торжественном молчании вешал на турниках сразу трех местных алкоголиков, у которых в складках неряшливой одежды еще болтались маленькие рачьи клешни. Отличник Петенька, сидевший рядом с первой красавицей класса Настенькой, нечаянно глянул в окно и ужаснулся увиденному.
- Немцы! - закричал он не своим голосом.
Родовая память, не подозревавшая о существовании крупных вооруженных раков, смогла при виде опасных созданий грязно-зеленого цвета предложить только это слово. Попробуйте в подобной почти боевой ситуации крикнуть "Раки!" и подсчитайте количество тех, кто поспешит вам на помощь…
А тем временем вооруженные раки уже захватили единственный городской ресторан и два рыбных магазина. Они торопились, потому что согласно сведениям центрального "Раквоенбюро" в Солнечную систему со дня на день могли войти боевые отряды крабов, без лишних размышлений уничтожавшие целые планеты, на которых производились крабовые палочки.
Конечно, можно было им сообщить, что крабовые палочки делаются вовсе не из крабов, но боевые крабы - это вовсе не те крабы… Крабы с раками, несмотря на относительное, галактическое родство никогда не устраивали совместных боевых операций, поскольку крабы считали себя более древней и высшей расой, и поэтому им было безразлично осуществление кровной мести раками. Вдобавок, по сведениям разведки, к планете Земля медленно, но верно приближалась эскадра WarChicken. И страшно было представить итоги расследования массового геноцида куриных яиц, происходившего на третьей от Солнца планете в течение всей истории здешней цивилизации…
Но человечество пока еще не подозревало о куче грозящих из космоса опасностей, хотя и создало сразу после дождя в четверг Международный Комитет по взаимодействию с раками, куда вошли выдающиеся ученые, политики и военные деятели человечества.
Попытки усадить раков за стол дипломатических переговоров успеха не имели. Землянам был задан вопрос, уважают ли они свою классическую литературу и считают ли ее наилучшим отражением земного образа жизни. После утвердительного ответа были предъявлены неопровержимые доказательства одобрения писателями-классиками массового и особо жестокого истребления раков. Например, цитата из романа "Воскресение" Льва Толстого: "А, что народ? Раки любят, когда их варят живыми". Или свидетельство документалиста Владимира Гиляровского, описывавшего московские пиршества: "…а потом и все принимают участие в этой игре, и летят через столы головы селедок, корки хлеба, а иногда сверкнет и красный рак, украшавший разварного осетра…" Позже раки потребовали зачитать весь список подобных цитат по всем центральным каналам земного телевидения и провести референдум на тему "Кто виноват в геноциде раков и что с ними надо сделать!".
Оказалось, что помимо боевых отрядов раков с космических кораблей на Землю высадились раки-писатели и раки-публицисты, которые должны были увековечить подвиги боевых раков и запечатлеть справедливую расправу над злодеями-ракоубийцами.
- Раз ваши классики есть воплощение вашего духа, значит, вы все одобряете геноцид наших младших братьев!
Кроме того, в первом же бою на приз Земли, организованном профессиональной планетной федерацией боевых искусств рак-боец Кари (длина с хвостом - 5 м 78 см) заставил чемпиона по боям без правил "Железного кулака" Нульеса (рост 209 см без хвоста) спасаться бегством на трибунах на пятнадцатой секунде этого спортивного поединка. Федерация была вынуждена вручить приз и почетный диплом Кари, затем вдобавок изрядно потратившись на установку его статуи в музее великих мастеров рукопашников (в данном случае фигурировало выражение "клешнепашник") под Лос-Анджелесом.
Между тем на Земле начал стихийно формироваться первый антирачий отряд. Получив по голове чудовищной клешней, Василий Петрович вспомнил боевую юность и службу в стройбате. Тем более что злокозненное членистоногое продавило задницей диван, порвало как грелку новую зимнюю резину для автомобиля "Жигули", лежавшую под диваном, и покорежило велосипед "Орленок" (хоть и не ездил давно, практически никогда, а всё равно жалко!) - за эти отвратительные деяния зловредное существо было просто обязано получить граблями по усам. И самое удивительное, что эти грабли оказались под рукой у Василия Петровича, будучи весьма удачно принесены на днях из гаража для отправки на дачу.
Бронированный ус незваного злодея от мастерского удара накренился. Взволнованное чудовище поднялось, снеся люстру и частично от негодования обрушив потолок. А Василий Петрович начал свой планомерный отход через распахнутое окно, благо этаж был первый. Теперь ему предстояло сформировать тот самый отряд народного гнева, который непременно замочит в пиве этих огромных злобных пришельцев. Собственно, вопрос был только в пиве. Раков везде хватало…
ЧУЖАЯ ИСТОРИЯ
Казаки в Токио
Профессор Иваницкий, возглавлявший кафедру исторической информатики на истфаке МГУ, не раз утверждал, что, едва войдя в аудиторию, может с первого взгляда понять, кто из пришедших на экзамен студентов честно изучил все доступные источники (а возможно, и часть формально недоступных), кто наспех прочитал чужой конспект, а кто надеется исключительно на знаменитый русский авось.
С абитуриентами дело обстояло немного сложнее, но: Иваницкий уже научился мгновенно высчитывать необходимые поправки на волнение и отличать потенциальных фанатиков науки от тех, кому на бюджетном отделении делать нечего.
Поэтому абитуриента, в чьем экзаменационном билете значилось "Максим Петров", почтенный источниковед слушал не слишком внимательно: облик юноши сразу выдавал в нем завзятого "ботаника", а уж когда Иваницкий заметил, как блеснули радостью его глаза при виде пятнадцатого билета…
- Хотите поменять? - для проверки пошутил профессор. Бывает же так, что разгильдяи выучивают единственный билет и им иногда везет вытащить именно его.
Но перспектива замены билета Максима Петрова не напугала. А потому профессор его слушал вполуха. Узнать для себя что-то новое из истории русско-японской войны начала ХХ века он никак не планировал. Ровное журчание рассказа его даже слегка убаюкало.
- В начале сентября русские войска осадили Токио и после недельных боев взяли город…
- Что?! - подскочил профессор. - Что вы сказали?
- В сентябре 1904 года русские войска взяли японскую столицу Токио, - озадаченно повторил студент. - Пятнадцатого сентября, чтобы быть точным.
- Вы про русско-японскую войну говорите? Про ту, что была перед первой революцией?
- Какой революцией?
- Вон отсюда!!!
Женщины у Смольного
Эпизод с абитуриентом Максимом мгновенно пополнил богатую коллекцию университетских баек, но этим дело не ограничилось. В ближайший из дней, назначенных для приема апелляций, в приемную комиссию ворвалась крупная экспансивная дама, представилась Еленой Владимировной Микушовой-Петровой и, потрясая какой-то книгой, потребовала защиты и справедливости для своего сына.
Максим, еще более отутюженный и причесанный, чем на злополучном экзамене, рядом с родительницей выглядел совсем незаметным.
- Мой сын с детства увлекался историей! - кричала госпожа Микушова. - Ему приобретались лучшие учебники, он читал дополнительные материалы! А у вас за абсолютно правильный ответ его в оскорбительной форме просто выгнали с экзамена! И это Московский университет, я вас спрашиваю?!
- Кто у молодого человека экзамен принимал? - устало спросил председатель приемной комиссии. - Иваницкий? Пригласите его.
Завкафедрой исторической информатики поведал, как он услышал от абитуриента Петрова о взятии русскими войсками японской столицы.
- С такими знаниями… - развел руками профессор, - сами понимаете, в Московском университете делать нечего.
- Но так в учебнике написано! - выкрикнул юноша.
- В каком учебнике? - оторопела комиссия.
- Вот! - Госпожа Микушова взмахнула книгой прямо перед носом председателя. - Вот вам учебник, грифованный, всё как положено!
- И что, - осторожно переспросил Иваницкий, - там написано, что Россия выиграла ту войну?
- Да, - кивнул Максим, - после этого Япония сохранила свою независимость и государственное устройство, но под протекторатом России.
- Вы еще скажите, что сын японского императора женился на русской цесаревне, - съязвил председатель.
- Не сын, а внук, - деловито ответил абитуриент. - Сын императора Муцухито, посмертное имя - Мэйдзи, принц Ёсихито к началу войны уже был женат на принцессе Садако, а их сын принц Мити, получивший после смерти деда титул наследника престола, вступил в брак с великой княжной Анастасией. Впоследствии они царствовали - император Хирохито и императрица Кодзюн.
- И революции в 1905 году не было?
- В указанное время наблюдался всеобщий патриотический подъем, вызванный победоносным завершением войны.
- Но в семнадцатом-то году революция хотя бы была?
- В двадцатом, вы хотели сказать, - юноша говорил теперь с легкой иронией, как человек, разгадавший хитрость экзаменатора. - Произошла буржуазная революция, в России была провозглашена республика. Партия большевиков намеревалась организовать революцию социалистическую, но после знаменитого выступления премьер-министра Керенского с броневика на митинге у Николаевского вокзала отряды матросов взяли штурмом Смольный институт, где находился большевистский штаб…
- Да что вы несете! - заорал Иваницкий. - Какой Смольный?! Кто его штурмовал?!
- Матросы! - вклинилась разгневанная мать. - А защищал женский батальон, там, кстати, была моя прабабушка! И кстати, как же это вы, рецензент вот этого учебника, - книга с грохотом упала на стол комиссии, - совершенно не знаете историю, а?
Завкафедрой машинально открыл учебник, украшенный грифом Министерства образования. Да, Иваницкий прекрасно помнил, что выступал в качестве одного из рецензентов единого учебника по истории России, это он и есть, но…
"Основной причиной выступления так называемых декабристов была борьба за передел сфер влияния на черном рынке… Вооруженные пулеметами повстанцы заняли позиции на острове Галладай в дельте Невы и поначалу смогли нанести большой урон правительственным войскам. Но через день при сильном юго-западном ветре, вызвавшем подъем воды в Невской губе, по приказу императора Николая I были открыты все ворота в дамбе, защищавшей город от наводнений. Остров Галладай, захваченный мятежниками, был полностью затоплен…"
- Коллега, вы это видите? - прошептал Иваницкий.