– Прравильно муррлычет, правильно, – потерлась о другое плечо Чара. – Но он и так тебе прринадлежит. Прриз. Подарок.
– Спасибо, конечно. – Я вертел шеей, не в силах поставить на место свернутые позвонки. – Но что мне с ним делать? С подарочком этим? Он даже летать не умеет! На руках прикажете его носить?
– А дареному коту в зубы не смотрят, – парировала Чара.
– Сказала бы лучше, кот в мешке. – Я встал.
– Не спеши, хозяин. Я после страшного-престрашного падения еще на лапах не стою. Мне бы сейчас молока с валерьянкой или мясца, а?.. Так ведь и отощать можно.
– Как же – отощаешь ты! В жизни более жирного, ленивого и неповоротливого кота не видел!
– Я грифон! Я королевский грифон!
– Вот и ступай к своему королю!
Котенок обиженно запищал, и я погладил его. В конце концов, сам затащил их в Элатас.
– А ты смотайся еще разик до "Святого острова", ну что тебе стоит, – вот и сделаешься королем. Будешь тогда на мне кататься.
– Пока ты на мне катаешься. – Я потер шею. Милица почти что закончила перевязку.
– Так ты же не король, вот станешь королем – тогда другое дело. Может, я поэтому и не могу взлететь!
Мне надоела его философия, я хотел было сесть на грифоншу, но юная гасительница остановила меня, дернув за рукав:
– А мне он нравится. Пушистенький такой, просто лапочка.
– Дарю, – не поворачиваясь, буркнул я, прилаживая седло.
– Мы возьмем его с собой в Элатас?
– Кто это мы? – От такой наглости я чуть не уселся прямо на крылья Чары.
– Ну ты и я. Или ты опять передумал?! – Она схватила меня за перевязанную руку так, что я сразу решил быть послушным. – Или ты шутки решил со мной шутить?! – заводилась она. – Моя мама, известная на все четыре княжества гасительница, в таких случаях… – Она жестикулировала, намеренно привлекая внимание присутствующих. – Знаешь, Карлес, что она делала с неверными мужчинами?
В толпе раздались смешки.
– Прах тебя побери, Милица! Да что тебе от меня-то надо?! Целуешься ты со своим Брасом и целуйся дальше! Я же вам не мешаю! Ну и оставьте меня в покое!
– С Брасом?! – вытаращила она свои до невероятности честные глаза. – А что, собственно, изменилось от того, что мы малость поболтали?! Тоже мне – нашел грех! – разливала она свое справедливое негодование. – Ну так во-первых: этому причина есть, а во-вторых: не твое это дело, я дочь знаменитой гасительницы…
– Ваше высочество! – протолкнулся ко мне Брас. – Простите нас, ваше высочество. Помните, я просил вас замолвить перед королевой словечко обо мне и Брине? Так вот она, – он кивнул на бушевавшую девушку. – Она ее дальняя родственница, Брина и Милица росли вместе, воспитывались…
– Ну если и у княжны такое же воспитание, можешь забирать обеих. Я сейчас же поговорю с Джулией, пойдем.
– Спасибо. Как я могу вас отблагодарить? – Он прижал к груди перевязанную руку.
– Говори мне ты!
Мы всей компанией подошли к небольшому столу, где сестра и ее приближенные жарко обсуждали свое скорое возвращение в Танаталатес.
При виде меня и Браса она улыбнулась и указала на пустые места рядом с ней и Карлом.
– Извини, что отрываю тебя от дел, но… в общем, пользуясь тем, что весь свет в сборе, я хочу просить руки княжны Брины для моего командующего, благородного рыцаря Браса, чьему воинскому искусству, силе и мужеству мы немало обязаны, в том числе и уничтожением Повелителя, а значит, и победой в целом. – Я опустился на одно колено, прекрасно понимая, что за мной стоят как минимум два грифона, и это придавало мне веса.
– Признаться, я думал, что ты попросишь для себя руку прекрасной княжны. – Отец посмотрел на меня в упор. – Ибо так диктуют интересы мира.
– Мурра, – высказала свое мнение Чара, после чего отец сел, схватившись за сердце, не в силах продолжать.
– Я согласен с грифоном. Брас немало сделал для Элатаса, да и я тоже. Не забывайте, что это именно я привел грифонов со "Святого острова"! И между прочим, из-за этого так и не узнал истинное имя мира, которому я теперь также принадлежу!
– Никто не уменьшает ваших заслуг, дорогой Кир, – поднялся Карл. – Но Брас не князь, он даже не дворянин! Он просто рыцарь, а значит, мы не можем благословить столь неравный союз!
– А ладно вам, – вмешалась Джулия. – Встань, Кир, что это еще за новости?
– Не дворянин – значит, станет таковым, а древность рода…
– Позвольте, ваше величество. – Гурий Град вышел из-за стола и встал рядом с нами.
– Говори, летописец, может, в твоих книгах сказано что-нибудь о том, кто были родители Браса? – Она выразительно потерла свой перстень.
– Да нет у меня ни…
Джулия посмотрела на рыцаря, и тот замолчал.
– Ваше величество! – начал Град. – Господин командующий вполне может носить мое родовое имя. В молодости… – Он покраснел.
– Но мы не можем просто так без доказательств называть даже самых достойных рыцарей древними именами! – возмутился Карл.
– Минуточку! – вскинула руки королева. – Господин летописец! Слышали, что сказал Трорнт? Есть ли у вас доказательства того, что рыцарь Брас ваш сын?
– Как же… найдутся.
Фобиус беззвучно смеялся в кулачок.
– Сделаем. Я помогу господину Граду.
– Прекрасно! – Джулия откинулась в кресле. – Теперь, отец, что ты скажешь, если я попрошу у тебя, как у опекуна Брины, ее руку для командующего войск Восточного княжества, благородного рыцаря Браса Града?
– Что же тут скажешь? – Он развел руками. – Я согласен.
– Ты не представишь меня королеве? – толкнула меня в бок Милица.
Я утратил всякую волю к сопротивлению и кисло глянул на сестру, но она уже сама подошла и обняла меня за плечи:
– А тебе, я вижу, нравятся темпераментные женщины.
Я взглянул на чудовище и принужденно улыбнулся.
– Джулия, разреши представить тебе Милицу, дочь знаменитой гасительницы Рагнеды.
Девушка склонилась, и сестра упомянула о доблестях ее матери в битве за Элос и отвела меня в сторонку.
– Я вижу, ты не очень-то расстроился историей с Лаурой? – прошептала она. – Мой тебе совет – отправляйся с этой красоткой в Элос и забудь обо всем.
– Но я вовсе не собираюсь на ней жениться, – запротестовал я.
– А кто тебе велит? Скажи только, она тебе нравится?
– Да.
– Ты ведь влюблен в нее по уши! Я видела, как вы обнимались.
"Главное, чтобы она не видела, как на меня свалилась эта пушистая задница, – вот позор-то".
– А ты видела, как мы ругались? – бросил я пробный шар.
– Мы с Карлом тоже орем друг на друга. Не глупи, Кир. Вы же влюблены. Сделаешь ее своей наложницей, а женишься… женишься ты на племяннице Эльлинсинга. Не взыщи. – Она чмокнула меня в щеку. – Кстати, а как там насчет крылатых кошек? Ты поделишься или как?
Я поклонился.
– Ты будешь блистательно смотреться на белом грифоне, я бы даже сказала, грифонище! – Она, смеясь, уткнулась лицом в грудь подошедшего Карла.
– Нет уж, лучше на черной. – Я повернулся к своим спутникам, когда вдруг заверещал Фобиус.
– Ваши величества! Ваши высочества! Ваши сиятельства! Ужас и нищета! Разверстая бездна! Стоны и крики!.. – завел он свою излюбленную песню.
– Нельзя ли попроще, Огюст? – взмолилась Джулия, которая абсолютно не выносила напыщенности.
– Проще? Да… да… как же… можно и проще. Проще, гм… А вот что мне делать с яйцами?
– С чем? – Отец приподнял брови. – Я не ослышался?
– Не будет платиновых драконов – не будет чернил для особо ценных летописей, не сможем сохранить важнейшие документы – потомки никогда не узнают о наших деяниях и начнут повторять прошлые ошибки.
– Но, может, делать больше экземпляров? – предложил до этого молчавший Эльлинсинг. – Кир поможет вам…
– Нет! Нет! Нет! – замахал руками Фобиус. – Ваше сиятельство, простите старика, но вы ничего не понимаете в этом.
– А что ты предлагаешь? – перебил его отец.
– У меня есть целый склад платиновых яиц! И если ваше величество позволит – мы начнем высиживать их все вместе, пока на свет не вылупятся…
– Ага! Больше делать нечего, как только на яйцах сидеть! – Отец с укоризной посмотрел на летописца.
– Ну не сидите! – смирился с неизбежным Огюст. – Святой остров нас рассудит. Зато костры можно разложить…
– И спалить половину вечного леса? – уточнил Карл.
– Не надо ничего жечь, в Эльсиллине до сих пор горит Храм Течений… – Джулия вздохнула.
– Сделай это, Фобиус, если тебе так хочется! Пусть в Элатасе останутся хоть такие драконы.
– Да-да, непременно, моя королева. Гурий Град мне поможет. Мы вместе с величайшими трудностями яйца эти раздобывали…
Шушукаясь и похлопывая друг дружку по плечам, они побежали в сторону развалин замка.
70. Завершение
Отлет пришлось отложить из-за тысячи причин, как всегда требующих моего непосредственного в них участия. Сестра с мужем, отцом и Эльлинсингом колдовали над распределением наград. Краем уха я слышал, что Адам и Ангелика получают в приданое одну из северных провинций, что ж, не много для истинной наследницы Танаталасского трона, но и немало, с учетом того, что она вспомнила об этом с опозданием в сто шестьдесят лет.
Брас и Морей (предполагалось, что вместе с моей матерью, хотя на время Совета они и были в ссоре) также получали земли и замки, только (для этого-то я и был нужен) в Восточном княжестве.
Я горько сожалел, что так и не узнал истинного имени или хотя бы имени-ключа, открывающего заветные двери "Острова желаний", а без этого можно было рассчитывать только на случай.
Милица торопила меня с отлетом, ей не терпелось рассмотреть замок в Элосе и все там переделать.
Мне же предстояло научить несколько особо отличившихся рыцарей уходу за грифонами и убедить Чару, которая заправляла среди этой шерстяной команды, уступить часть своих соплеменников для службы у королевы.
И наконец все формальности были соблюдены, я поцеловал Джулию и хотел уже забраться на спину своей великолепной грифонши. (Для кота-альбиносика мы соорудили некоторое подобие гамака, в котором он, как единственный нелетающий экземпляр в Элосе, должен был возвращаться домой), как вдруг сестра, задержав мою руку в своей, задумчиво произнесла:
– А ты знаешь, Кир, я ведь теперь поняла наконец, почему тогда мастер Маум настаивал на моем отъезде в "Обитель мертвых" и почему сам погиб. Я все время думала, как это он не чувствовал опасности? А теперь понимаю. Он ведь был другом отца и знал о Фениксе и о том, что рано или поздно я все равно должна буду попасть на "Остров мертвых".
– Лучше уж поздно. – От этого названьица меня передернуло. Милица стояла в сторонке, ожидая окончания нашего разговора.
– Что ты имеешь в виду? Я же там уже побывала… И мне кажется, Мастер Маум был абсолютно прав, когда хотел, чтобы я получила именно там все необходимые посвящения.
– Не понимаю, – сознался я. – Что ты называешь "Обителью мертвых"? Когда ты успела слетать туда?
– Как что?! – Теперь настал ее через удивляться. – "Святой остров", конечно. Ты что, не знал?
– "Святой остров"? Но почему?
– Потому что люди, сумевшие попасть туда, как правило, не возвращались, особенно те, кто оказывался там во второй раз. У таких мест обычно несколько названий: "Святой остров", "Остров желаний", "Обитель мертвых", да мало ли еще. Последнее, насколько мне известно, служит ключом для врат…
Вот так, совершенно уже отчаявшись отыскать путь в страну своей мечты, я неожиданно получил его из уст моей сестры. Хотелось бы сказать, что это и только это событие было ярчайшим эпизодом после ухода Германа и Лауры, но это не так. Попрощавшись таким образом с Джулией, я отправился разыскивать Милицу, не дождавшуюся окончания нашего разговора, и случайно наткнулся на оживленно беседующих Фобиуса и Града.
Я спешил улететь и поэтому мне совсем не улыбалось попасться на глаза нашим болтливым летописцам. Я спрятался за деревом и невольно услышал вот что:
– По приказу королевы вы, дорогой Гурий, уже сегодня должны вылететь с вашим приемным сыном в Эльсиллин, куда и отвезете все собранные нами платиновые яйца. Думаю, что это сделает нас самыми богатыми людьми Элатаса. Кстати, я бы хотел, чтобы Брас получил с этого недурной куш.
– Не беспокойтесь, я прослежу за этим. Только будьте, пожалуйста, осторожны – молодые драконы – сущие бестии – не забывайте, что они чуть было не спали с Джулией и Трорнтом! Вы слишком – как бы это поточнее выразиться? – поверили в наше произведение, вошли в роль.
– Не тревожьтесь, я помню пока еще имя соавтора драконьего договора…
Они оба захихикали.
– Все великолепно, Гурий, я всегда знал, насколько вы способный ученик.
– О-о, не перехвалите меня, дражайший Огюст. Я всего лишь нашел старый текст договора и вписал в него интересующие нас с вами пункты о платиновых. Мы планировали лишь заставить князей покупать крыланов по всему Элатасу (право же, бесполезная и неудобнейшая тварь). Кто же мог тогда предположить, что в результате в нашу сказку поверят все, включая Повелителя, и мы останемся единственными обладателями драконов во всем Элатасе?
Сейчас, по прошествии времени, когда я собрал и обработал рукописи элатасских летописцев, а также свидетельства непосредственных очевидцев этого чудесного времени, наверное, пришло время поставить точку.
На стенах замка вновь расцвели цветы-призраки, их тонкие, непрерывно колышущиеся лепестки светятся в темноте, привнося в эту ночь еще больше очарования. Я наблюдаю за медленно ползущими огнями – смена стражи. Недавно я заменил стеклянные стенки фонарей на красные, это выглядит куда эффектней прежнего, алые огни, как драгоценные дары морских раковин, отражаются в воде волшебными жемчужинами, плывут, изливая сияние и теряя по одной бусине у каждого гнезда, отчего кажется, что клубок их разматывается в сверкающие бусы королевы ночи. Милица, моя возлюбленная подруга, уже давно крепко спит и не видит этой красоты.
А во сне ко мне по-прежнему приходит в своем бледном сиянии Лаура. Иногда, зарабатываясь особенно долго, я застаю над горизонтом белую утреннюю звезду, которую втайне от ревнивой наложницы называю Лаурой.
Завтра я надену один из серых дорожных костюмов Карлеса и пройдусь между мирами.
Моя книга закончена, и я свободен.
71. Послесловие
Принц Кир покинул Элатас сразу же по завершении работы над своей рукописью. Он исчез так же внезапно, как и появился, оставив госпоже Милице записку в четыре слова, сакральный смысл которой до сих пор остается неразгаданным. Его высочество написал:
"Приду к обеду.
Карлес".
Но какое событие следует считать тем самым "обедом"? На каком витке времени и пространства? Все это сокрыто и до поры до времени окутано тайной. Хотя мы – ученики и последователи великого мага считаем, что его высочество отправился на "Святой остров" занять принадлежащий ему по праву трон. О чем свидетельствует и исчезновение белого грифона Васьки, колоритная фигура которого не могла остаться без внимания. А значит, бесследное исчезновение кота-принца, можно расценивать только как то, что Карлес взял его с собой.
Мы все уверены, что наш принц Кир вернется в один прекрасный день в ореоле синего пламени магического "входа" подлинным королем, единственным и истинным владыкой вселенных! А пока нам – последователям и ученикам его – приходится перечитывать написанные великим магом и летописцем труды, большая часть которых осталась незавершенной.
Последнюю сказку, которую сочинил наш дорогой учитель в Элатасе, поистине можно назвать духовным завещанием, доверенным принцу его младшим братом, проклятым во веки веков Германом, более известным под именем Адский принц, ибо в ней присутствуют три персонажа, волновавшие воображение золотоликого полудракона.
Нескончаемый рой масок несется по кругу, но божественный Карлес не ограничивается, как в первых двух сказках, описанием одной-единственной истории, а один за другим предлагает несколько вариантов, перетасовывая персонажи по своему разумению.
Кто теперь может с уверенностью сказать, под маской какого из них скрывается он сам и получили ли на страницах его рукописей новые жизни прекрасная Лаура или ее кошмарный супруг… К сожалению, пока эти вопросы, как и многие другие, остаются неразгаданными.
Цветы-призраки вокруг замка навевают фантастические видения, и я умолкаю, уступая место сказке.
ИГРЫ
А я и не заметила, как ты перестал быть реальностью, ничего не изменилось, только шахматные фигурки в нашей бесконечной партии безмолвно, чаще сами по себе, движутся, движутся, движутся… С тех пор как твое место заняла пустота, игра преобразилась в путь. В овальном зеркале, похожем на глаз, нет больше моего отражения, хотя, может быть, в тот момент я смотрела на луну.
Вероятно, в твоем мире мой двойник бездумно проигрывает тебе камень за камнем нашу родовую землю, те маленькие и большие философские камни, которыми мы играли в детстве, камень, поставленный во главу угла…
Да, уже легче, это упал камень с моего сердца.
С криком "В атаку" и "Караул" фигурки перебегают клетчатую доску, карабкаются по возвышенностям и округлостям шахматного платья. И вот уже часть их папа в этой бесполезной битве, места павших заняли добровольцы.
Так, меняя свет луны на свет солнца, в нашем распоряжении остались Принцесса, по странному стечению обстоятельств не королева, а именно Принцесса, Герой и уже совсем непонятно откуда взявшийся Дракон. Три фигуры – традиционная геометрическая композиция с главной вершиной где попало.
К сожалению, с появлением Принцессы правила, и прежде зыбкие, трансформируются в церемониал и проваливаются в сон вместе с уцелевшими игроками и ожившими фигурками. Бьют часы, и, согласно придворному церемониалу, из новой игры изымается мат, и слава богу, отсутствует позорное разделение на черное и белое, нет и не может быть победителей и побежденных, так как это неуважение к партнеру. Даже такому, как мой.
Условия: изначально присутствуют Герой, Дракон и Принцесса. Играющие делают несколько ходов, но, как только прогремел рыцарский вызов или попросту в воздухе запахло сварой, партия обрывается и начинается новая, итак: