Вот такая ротация вышла, язви ее. Поторопился я, бляха-муха. Вот и рокирнулся обратно: из князи да в грязи.
Огляделся я, смотрю, азербайджанцы спят-хохочут с анаши, а Валюхи и тещи нигде нет.
Бросился я к нашему дому и увидел такую картину. Все бывшие жильцы стоят вокруг забора, ручонками схватились за прутья и зло смотрят, как из подъездов выходят новые жильцы. Я тоже встал, смотрю, мастер наш выходит. Лицо свежее, чистое. Значит, точно, коньяк нашел.
Полено заколдованное
Да кто мог знать, что оно заколдованное? Обычное полено, правда, крученное от комля, но без сучков. Поставил я его перед собой на попа, пригляделся к нему и чувствую, идет от него какая-то аура непонятная. Ну, размахнулся я топором мощно, и так поясницу заклинило. Прострелило по позвоночнику снизу вверх и молнией из глаз вылетело. А я с топором над головой стою, как окаменел. Ни рукой, ни ногой. Потом ноги вроде отпустило, и я в дом пошел на цыпочках с топором над головой. Захожу. Зинаида меня увидела и как закричит:
– Федор, не надо! Не виноватая я! Это Валентина меня подставила, скотина такая.
Я ей говорю шепотом:
– Зина, возьми у меня топор из рук.
Она замолчала настороженно:
– Возьми топор, – шепчу я, – не могу руки опустить.
Топор она взяла и засуетилась:
– Может, тебе рюмочку выпить от боли?
– Как я ее выпью? Стою, как фриц под Сталинградом. Что я, подпрыгивать буду? Или струйку сверху лить?
Попоила она меня из стакана – боль прошла, но руки не опустились. Даже после бутылки. На каждую руку.
Утром проснулся я распластанный на диване с кирпичом на спине. Зинаида мне спину грела, да видать переборщила спьяну, всю шкуру сожгла. Я поворчал на нее:
– Ну ты, рэкетирша, палачиха, за что пытала раскаленным кирпичом?
– Ты сам говорил, что хорошо тебе.
Встал я с поднятыми руками, ну беда – ни умыться, ни опохмелиться. И тут до меня дошло, что я на двор хочу. Я аж побледнел от этой мысли – а как? Вот тут надо сказать, у нас в соседях живет брат Зинаиды – Иван. Парень он с юмором. Но больше – с похмелья. Вот и теперь он, как нельзя кстати, влетел в дом с двустволкой и заорал:
– Руки вверх!
Но когда увидел, что уже стою с поднятыми руками и весь бледный, он опешил, и палец на спусковом крючке у него дрогнул. Выстрел был такой неожиданный и оглушительный, что внутри у меня что-то екнуло, и руки резко опустились вниз, чтоб закрыться. Ну, как футболисты во время штрафного в стенке. Понял я, что в туалет уже бежать можно, и дернул на улицу. Возвращаюсь немного радостный, все-таки одну проблему решил. Но возникла другая – руки в нижнем положении зафиксировались.
Иван пришел в себя после выстрела и говорит:
– Зина, чего это он у тебя такой стеснительный стал, прикрывается, как Афродита. Пнуть, ей богу, хочется.
Зинаида выпроваживать стала брата:
– Иди, Иван, отсюда, все равно не дам опохмелиться. А Федор болеет. У нег прострел в спине.
– Чо он тогда не за спину держится?
– Иди, иди, – вытолкала брата Зинаида.
Упал я на кровать в состоянии футболиста-защитника и думаю:
– Что ж это за полено такое?
Утром пошел я во двор, подошел к полену – стоит, как вчера, никуда не сбежало. Сел на него, посидел. Слышу, такое тепло из него в меня пошло, и руки сами по себе разжались и задвигались.
Ах ты, думаю, в чем это она не виновата? Вхожу в дом и сразу спрашиваю:
– В чем это ты не виновата?
– Да понимаешь, мужик у Валентины выписал журнал эротический. Тайком от нее. И я ходила к Вале его смотреть. Тайком от него.
– Ну?
– Ну и все.
– Ну и что тут такого?
– Да ведь так я такого насмотрелась, думала, ты меня убьешь из ревности.
– Ну что там, лучше, что ли, чем я?
– Не, ты еще лучше.
– Ну и все. Чего еще?
Подошел я к полену и думаю: или со мной что-то не так, или с поленом. Замахнулся я на него колуном, оно – раз – и набок. Вот ты неразбериха какая. Даже самому интересно стало. Поднял его, отступил назад, установил попрочнее, опять замахнулся, опять сорвалось. Я еще назад отступил. Ну, сейчас, думаю, кончу его. А пока назад отступал, вошел в зону действия бельевой веревки. Там Зина трусы свои сушит. А они тяжелые, и веревка провисла. И когда я размахнулся, веревку колуном и зацепил…
Очнулся я в больнице. Слышу, врачи меж собой разговаривают:
– Жить будет, но плохо.
Я встрепенулся весь:
– Как это плохо? Почему это плохо?
– Вы, молодой человек, когда выпишетесь, тогда узнаете.
Ну, узнал я потом. Не так уж страшно. Просто голова сдвинулась у меня влево сантиметров на тридцать. Зинаида взглянула, успокоила:
– Нормально, пройдет. Я в эротическом журнале и не такое видела.
Сели мы с ней за стол праздновать выписку. Взял я стопку, хлоп – и мимо правого уха вылил назад. Вот тут до меня и дошло, почему жить буду, но плохо. Зинаида в слезы:
– Что же это, ты теперь так и будешь жить трезвый?
Я – срочно во двор, сел на полено, прошу его:
– Поленушко, золотое, исправь меня обратно. Клянусь, не трону больше тебя.
И чудо! Опять по всему телу тепло разлилось, и шея моя выпрямилась.
Теперь полено у нас дома живет. И если простуда какая или озноб, мы с Зинаидой на него садимся и – все, как рукой снимает.
Красавица ЖБИ
Да чего же это, бабы, в стране делается? Мужик-то мой из конкурсов красоты не вылазит. Всех первых красавиц спознал. По именам знает. И даже в лицо!
Вчера опять явился с конкурса, но расстроенный. Говорит:
– Вот смотрю я, Даша, на этих первых красавиц и в толк не возьму: что эти члены жюри под красотой понимают? Сегодня опять такую худющую красавицу выбрали – хоть плачь. А ты у меня такая масштабная женщина, а зазря пропадаешь. Выступи на конкурсе. Выстави свою кандидатуру.
Я говорю, как это? Напоказ, что ли?
Он говорит, напоказ. Я, говорит, уж как-нибудь переживу, перетопчусь, а только от людей такую красотищу скрывать – это не по-хозяйски.
Я сначала-то забоялась. Боязно выставлять напоказ… всю свою кандидатуру. А потом думаю: а что? Да неужто в городе есть кто красившее да здоровше меня? И согласилась.
Смены рабочие свои высчитала. У нас на ЖБИ трехсменка. ЖБИ – это завод железобетонных изделий. Я прикинула по сменам – удачно. В день конкурса я как раз из ночной выйду. Думаю, вот и хорошо, отосплюсь после ночной, а днем – на конкурс. Красоты.
Два дня я себе платье шила. И три дня – купальник. Купальник получился – вообще! Пока шила да примеряла, Вася мой ко мне четыре раза приставал. Но брал себя в руки и говорил:
– Будем беречь силы на конкурс.
Я ему намекала, мол, у меня на все сил хватит. Но он говорил:
– Я не за тебя переживаю, а за себя боюсь.
Оттарабанила я ночную перед конкурсом, две нормы выдала и домой собралася. А мастер Петрович в бытовку забегает и кричит:
– Даша, спасай! План горит, бетон стынет. Степанида заболела, а там арматуры – на 10 тонн.
Я говорю:
– Ты что, Петрович? У меня конкурс красоты после обеда.
Он долго на меня смотрел и говорит:
– Даша, человек красив трудом. А если ты еще каким местом хочешь быть красивой, то иди красуйся. Только премии всему цеху не видать.
Пришлось остаться. Дала я за Степаниду еще две нормы до обеда и дунула на конкурс. Ну, ясное дело, переодеться некогда, так в спецовке туда и прибежала.
А дело на летней эстраде происходило. Там уже красавицы стоят, правда, пока еще в платьях. Народу – тьма. Пробилась я к эстраде, заскочила на нее и говорю членам жюри:
– Граждане судьи! Извините за опоздание, у нас в цеху Степанида заболела, я за нее нормы отрабатывала, вот переодеться и не успела. Но платье у меня есть. Я его отдельно от себя могу продемонстрировать.
Достала я им платье и показала.
Они, посовещавшись, допустили меня к конкурсу. Видать, платье понравилось.
Поглядела я на красоток, у них платья шикарные. А я думаю, в платьях-то из Парижа меня каждый полюбит. А вы меня в спецовке оцените!
Тут музыка заиграла, пошел первый тур – танцевальный конкурс. Выделили всем по партнеру. Ну, мне тоже один достался. Думаю, как же мне его обхватить, чтоб не травмировать. Только я к нему приспособилась, он как заорет. Оказывается, я ему на ногу сапогом наступила. Ну, дали партнера. Да мне шагающий экскаватор раз на ногу наступил – и ничего, дальше пошел, захромал только. А этот орет, на одной ноге скачет.
Я рассердилась, говорю членам жюри:
– Вы кого красавицам в партнеры подсовываете? Да его поставь у нас на арматуру – он на первой минуте загнется. Партнер…
Хорошо, что в первом ряду наш бульдозерист сидел, Петро. Как пошли мы с Петром вприсядку на сцене, так публика и зааплодировала. Мы под свою музыку плясали, под тра-ля-ля.
Петька частушки пел:
– Тына, тына, у Мартына – голова из ежика.
А у меня такая легкость в теле. Двух красавиц случайно со сцены смахнула, не заметила. Легкость у меня всегда возникает, если три смены подряд работаю.
Во втором туре надо было походку показать. Пройтись по сцене с партнером. Конкурентки мои прошлись – у-тю-тю-тю. Походка – от бедра. Не скажу, походка есть. Правда, бедра нету.
А мой партнер не подходит ко мне, боится. Там "скорая" приехала, на ногу гипс ему наложили. Тогда я одна пошла по сцене. И тоже – от бедра. Слышу, в жюри один шепчет:
– Походки нет.
А второй говорит:
– Зато бедро есть!
В третьем туре мужичок из жюри встал и объявил:
– А теперь, уважаемые красавицы, продемонстрируйте нам, пожалуйста, простую комбинацию в стиле аэробика. Комбинацию демонстрируйте в купальниках.
Зашла я в свою кабину для переодевания и думаю: "Где же мне простую комбинацию взять? Ведь у меня только шелковая. Их простых-то, хлопчатобумажных, и в магазине нет. Потом думаю, да зачем это я буду простую комбинацию демонстрировать, когда у меня шелковая с такими красивыми кружевами".
И вышла в шелковой. А под комбинацией – купальник. Публика такую овацию устроила. Чувствую, красившее меня никого не будет. Конкурентки мои вообще без комбинаций вышли, в одних купальниках. Я тоже свою сняла, да как торсом повела, как плечиком подвигала, так – все! Чувствую, они мне больше не конкурентки.
Вышли мы в финале на сцену для оглашения меня первой красавицей. Председатель жюри встал и объявил:
– Первой красавицей объявляется Марина Суслопарова.
Я ему подсказываю:
– Да не Марина я Суслопарова, а Даша я Рукосуева.
Он как не слышит. Я думаю, да что это они? Шутки со мной шутить. Взяла я этого председателя за грудки. А ну, говорю, объявляй как следует.
Он потрепыхался и объявил меня первой красавицей.
Вася мой выбежал на сцену, обнял меня и сказал:
– Я знал, что ты у меня красивше всех, но что настолько – не знал.
И нес он меня на руках три остановки до самого дома. С перекурами. И привалами.
Визит в село Обабково Репортаж из стенгазеты "Обабковский фермер"
Вчера деревню Обабково посетил с дружеским визитом тракторист из деревни Мухоморово товарищ Мухоморов с супругой.
Высокого гостя в аэропорту Шеребабьево встречают товарищи: тракторист Обабков с супругой, шофер Оплетаев с супругой, сторож Овсов с тещей. И другие официальные лица.
В воздушном пространстве аэропорта кружатся лайнеры всех марок – вороны, сороки, грачи. Наконец, из леса выезжает Высокий гость с супругой. Гостей доставила правительственная кобыла по кличке Боинг-707. Гостям помогает сойти с телеги обаятельная стюардесса дед Фомич. Тракторист Мухоморов и тракторист Обабков горячо приветствуют друг друга. Товарищ Обабков интересуется условиями перелета от Мухоморово до Обабково через овраги.
Высокий гость и товарищ Обабков обходят почетный караул сторожей заготзерна. Затем почетный караул сторожей проходит перед гостем в торжественном марше. Ровными рядами и колоннами чеканит шаг караул – два брата Овсова. У одного безупречно ровно торчит бердана, у другого еще ровнее – вилы. Шуршат плащ-палатки, почти не просят каши сапоги. Почетный караул в торжественном марше уходит сторожить заготзерно.
Трактор ДТ-54 тянет в Обабково открытую тележку с высоким гостем на борту (на левом). Вот трактор въезжает на главную улицу села Обабково, поскольку других улиц нет. И сразу застревает в луже у сельсовета. Почетный эскорт из мотоциклистов красиво застрял еще раньше, позавчера.
Тысячи сельчан вышли бы на улицу встречать высокого гостя, если бы в деревне осталось хотя бы человек 50. Но осталось всего лишь 26.
Под шквал 11 (трудоспособных) аплодисментов сельчане провожают Высокого гостя с супругой из лужи до дома. В гости к трактористу Назару Обабкову.
Назар Обабков с супругой прибежали из аэропорта пешком и теперь ждут гостей в Матренинском зале избы. Матренинский зал был назван в честь бабки Матрены, которая здесь живет, работает и ночует.
Хозяин дома тракторист Назар Обабков приглашает гостя тракториста Мухоморова в Деревянную палату (сарай) для предварительных переговоров.
В это время госпожа Мухоморова в сопровождении госпожи Обабковой осмотрели достопримечательности Обабково: невспаханное поле площадью 800 га и колхозную баню, действующую, в аварийном состоянии.
Затем они побывали в Оружейной палате егеря Егорова, где осмотрели его двустволку ИЖ-49.
В алмазном фонде села Обабково госпожа Мухоморова пощупала руками уникальный экспонат – шапку монаха. Эту шапку-ушанку монах выбросил еще в 1918 году. Но уже в 1919-м он подобрал ее и носит до сих пор, не снимая. Шапка демонстрируется вместе с монахом.
В заключение осмотра достопримечательностей дамы сходили по грибы.
В колхозном клубе тракторист Мухоморов дал большую пресс-конференцию по правам человека-шофера. Он рассказал, что однажды у них в деревне Мухоморово гаишники отобрали "права" у одного человека-шофера. И он решил убежать в другую деревню. Но потом его передумали, и он остался. И не жалеет! Сейчас он живет и работает пока без "прав". А как пересдаст, так получит.
В заключение конференции товарищ Мухоморов ответил на многочисленный вопрос селькора Морковкина, собравшегося в зале. Морковкин пять раз спрашивал вслух и два раза в записке: "Почему в зале я один?". Товарищ Мухоморов обстоятельно ответил на все вопросы.
В частности, он ответил: "А я откуда знаю?".
Вечером в Егорьевском зале Избы (там отходит дед Егор) супруги Обабковы дали тожественный ужин в честь Высокого гостя. Трактористы обменялись тостами. Назар Обабков сказал:
– Я поднимаю этот талон на бутылку вина за здоровье наших дорогих гостей господина Мухоморова и госпожи Мухоморовой. Пусть наша деревня процветает, как ваша, а ваша – как наша.
С ответным тостом выступил товарищ Мухоморов. В частности, он сказал:
– А выпить где?
После тостов трактористы обменялись подарками. Назар Обабков поднес гостю картину-натюрморт. На картине изображены талоны на сахар, сыр, колбасу, масло, яйца и шерсть. Да так аппетитно, хоть вырезай и беги в магазин. Товарищ Мухоморов хотел это сделать. Но ему сказали, что в магазине ничего нет. И магазина – тоже.
В свою очередь, товарищ Мухоморов подарил Назару Обабкову картину-пейзаж "Утро в сосновом лесу". На картине два больших трактора и два маленьких тракториста лазят по зарослям, ищут выход в поле.
Ужин прошел в теплой, дружеской атмосфере, возникшей в результате ссоры между трактористами из-за последнего стакана браги.
Ночью того же дня из аэропорта Шеребабьево Высокий гость с синяком под глазом отбыл на родину.
Пособие бизнесмену
Прежде, чем начать свое дело, подумай, а нужны ли тебе деньги вообще? Маленькие деньги – маленькие заботы. Большие деньги – большие неприятности.
Помни! У нас грабят быстрее, чем зарабатывают. Благо, есть кому: государство, жена, любовница, дети, рэкет – по понижающей.
И знай! Если ты встанешь на скользкую тропу предпринимателя, у тебя всего три пути: или отберут, или посадят, или вообще… уберут. В любом случае твои знакомые с радостью скажут: "Ну говорили же дураку!".
И не забывай! Ты живешь в стране, где даже цыгане ходят поголовно обманутые.
Если тебя это не останавливает, можешь начинать дело.
Первое. Выбор деятельности. Во время перестройки был принцип: "Разрешено все, что не запрещено". Сейчас: "Разрешено все, что запрещено". Исходя из него, определись, а как ты решил делать деньги: зарабатывать или воровать? И то, и другое опасно. Но воровать легче. И это умеют все. Черта общенационального характера.
Мы рассматриваем случай, когда ты совсем дурак и решил зарабатывать. Начни с названия фирмы. Если это киоск в министерстве, назови его броско и образно, например, "Взятки". Подбери ассортимент, разложи по полочкам согласно чину чиновников: приезжему командировочному и голову не надо ломать. Кому что надо – все есть.
Очень важно и название товара, который ты собрался выпускать. Если это туалетная бумага, назови ее поэтично, душевно. Например, "До глубины души".
Если ты решил идти в шоу-бизнес петь, не называй себя певцом. У нас сейчас все певцы. Никто не говорит, все поют, заливаются соловьями: и кандидаты, и депутаты. Не называй себя секс-символом. У нас все секс-символы. Сразу говори, что ты порнозвезда, а лучше, что ты сексуальный маньяк. Только тогда ты, как певец, можешь рассчитывать на успех.
Далее – реклама продукции. Надо переплюнуть все, что уже имеется на телеэкране: перхоть, прыщи, грыжу, месячные, обвалянных ребятишек. Надо сделать еще круче.
В нашем случае с туалетной бумагой предлагается такой сценарий рекламы:
Голос диктора: "Эври дэй обычная туалетная бумага во время пользования рвется. Поэтому вам после туалета приходится мыть палец (на экране должен быть крупно показан палец. Третий). Снова голос диктора: "И только бумага "До глубины души" (на экране крупно – пользователь во время пользования), голос продолжает: "… не рвется никогда". (На экране бульдозер вытаскивает из лужи "Мерседес" тросом из туалетной бумаги "До глубины души". На капоте сидит красотка на унитазе и нежно целует рулон бумаги). Голос диктора продолжает: "Только наша бумага – многоразового пользования" (на экране симпатичная девушка стирает на стиральной доске бумагу, сворачивает ее в рулончик и передает обычному потребителю, красавцу мужчине. А у него забирает в стирку использованный рулончик).
Подбор кадров начинай с подбора секретарши. Какая она должна быть, умная или красивая? Главное, сговорчивая. Ну и без заболеваний. Если она во время испытательного срока приходит на работу после двенадцати и жадно пьет твой чай, бери, не сомневайся.
Сложней с главным бухгалтером. Умная, красивая, сговорчивая, без заболеваний – это само собой. А вот честная она нужна или хитрая? Честная с тобой, хитрая – с государством. Не дай бог – наоборот.
Итак, у тебя есть коллектив, есть производство, есть реклама. Где открыть счет: в государственном или коммерческом банке? Все равно. Главное, чтоб был счет еще и в швейцарском.
Если твоя работа налажена в соответствии с моими рекомендациями, дела пойдут.
Любой бизнесмен на пути развития должен пройти 3 стадии: