Галя хихикнула и принялась накручивать мой локон на свой пальчик, а Лилия помрачнела и нахмурилась. Некоторые наши методы убеждения королева открыто критиковала, обвиняя нас в излишней кровожадности.
- Я могла бы написать письмо графу, - неуверенно пробормотала Лилия, - этого вполне достаточно. Ни один из дворян…
- Ни один из дворян, моя милая, не сознается в ослушании и ни один из черни не рискнёт выдать своего хозяина. Поэтому Усинский спокойно сожжёт твоё послание и тут же забудет о его существовании, - королева лишь пожала плечами: она знала своих вассалов не хуже, чем я, - а вот визит двух очаровательных девушек и твоего покорного слуги - совсем другое дело.
- Что от меня требуется?
- Комфортабельный экипаж и лошади порезвее. Насколько мне известно, Усиновка находится в пятнадцати лигах севернее Лисичанска и дороги там не блещут особой ухоженностью.
- Ты клевещешь на королевскую власть! - Лилия ущипнула меня за бок, - ещё скажи, будто деньги, предназначенные для ремонта дорог, разворовали и потратили на увеселения.
- Можно подумать, не так, - меня ущипнули ещё сильнее, а Наташа громко расхохоталась.
Витя наблюдал за нами со странным выражением на лице, точно у него зверски болел зуб, но он опасался притронуться к щеке. Симон, как-то, то ли в шутку, то ли всерьёз, укорил меня: дескать наши вольности с представителями королевского семейства вводят непривычных зрителей в настоящий ступор. Во дворе то все уже давным-давно привыкли.
- Велимир, - не успела королева произнести имя, а небольшого роста чернявый парень уже заглядывал ей в рот, сжимая в длинных пальцах крошечный блокнот и перо, - распорядись: пусть запрягают мою выездную карету и подберут рысаков поприличнее. Последнее поступление - просто ужас какой-то, сплошные одры! Да и ещё, когда закончишь на конюшне, метнись в баню, пусть как следует прогреют воду и добавят розовых лепестков. Свободен.
Парень исчез, как его и не было.
Королева надумала принимать ванну. А ведь как брыкалась и визжала, когда я первый раз опустил её обнажённое тело в исходящую паром лохань! Идиотские поверья о потусторонних демонах, входящих исключительно в чистое тело, искоренялись, но, к сожалению, слишком медленно. Впрочем, для дворян, особенно молодых, существовал мощнейший стимул, подстёгивающий тягу к личной гигиене. Каждый хорошо знал: чтобы попасть в постель ко мне, или к моим девочкам, недостаточно одной природной красоты и обаяния. Как говаривала Наташа, вышвыривая назойливого грязнулю из окна: "Чистота и гигиена - залог продолжительной жизни".
- Хотела наведаться в одно место, - задумчиво пробормотала Наташа, выбираясь из уютных объятий трона, - ну да ладно, скажу Паше, он и сам позаботится.
- Собачку не берёшь? - хихикнула Галя и шлёпнул излишне болтливую девицу по губам. Она зашипела, - да ладно тебе! Все же знают, как его Натка зовёт.
- Что дозволено Юпитеру, от того бык получает по губам, - в целях компенсации урона я поцеловал её, - дуй-ка ты на конюшню, вместе с Витьком. Заодно покажешь ему все злачные места королевской обители, а он расскажет тебе историю своего успеха. Может и научишься чему…
- Ха, - она вздёрнула носик, - ещё раз, ха! Какой-то человек меня будет учить.
После того, как мы остались одни, насколько это было возможно в толпе слуг и фрейлин, я ссадил королеву на соседнее седалище и повернулся к ней, склонив голову, чтобы нас никто не подслушал.
- Теперь можешь говорить, - прошептал я, - весь разговор тебя просто разрывало, от желания вмешаться, но ты сумела сдержаться. Или ты стеснялась именно меня?
- Нет, - она помотала головой, - не тебя и не твоих друзей. Я даже не знаю, как это высказать…Твоё отношение к людям, ко всем людям, даже к тем, кто вроде бы дорог тебе. Я, Милята, Вилена, даже про нас ты забываешь во имя азарта, развлечений или своих амбиций. Все мы периодически страдаем, когда тебя начинает заносить, хоть стараемся этого и не показывать. Но хуже всего, во всём этом, что ты не ощущаешь никакого чувства вины, когда причиняешь нам боль!
- Постараюсь следить за своими поступками, - серьёзно сказал я, не ощущая внутри ничего, кроме спокойной пустоты, - но к чему весь этот пафос?
- Мне ничуть не жаль Усинского, - Лилия вновь покачала головой, - но если твои увлечёшься, могут пострадать люди. Много абсолютно невинных людей. Пообещай держать себя в руках.
- Обещаю, - улыбнулся я и в мыслях не имея намерения сдержать слово.
- В общем то, никто толком не знает, - Наташа опёрлась локтём о дверцу экипажа и подставила гладкое лицо порывам ветра, - скорее всего, эпидемия чего-то, вроде Напасти, но вполне могло быть и нападение кочевников, в то время их ещё не отогнали далеко в степи. Мы с Олей довольно долго изучали развалины, но так и не смогли понять. Есть следы пожара, но его причины…
- Кладбище выглядит намного лучше самого города, - хмыкнул я и пощекотал животик Галины. Именно она, кстати, и начала разговор о Проклятом Погосте, - поэтому большинство кладоискателей рыскает именно там, а в остатки Лунного стараются не соваться.
- Теперь то проще, - ухмыльнулась Наташа и подмигнула Гале, - а раньше никто не мог понять, почему люди, возвращающиеся с Проклятого иногда бесследно исчезают. Дылда то знал, но помалкивал, до поры, до времени.
Карету тряхнуло и Витёк, сидевший в самом углу экипажа, громко щёлкнул зубами. Галина хихикнула и ткнула меня пальцем в бок. Для неё эта поездка была обычным путешествием, коих она уже успела перенести огромное множество. Какая разница, куда катить: на север, к огромным белым чудовищам, роющим норы в исполинских сугробах или на юг, в бесконечные чёрные пустыни, среди которых изредка попадаются островки ярких деревьев и бездонных ледяных озёр. Поначалу всё это завораживало, но после накатывала скука и мы вновь возвращались в Лисичанск, проклиная его грязь и вонь. Вот такая ностальгия.
В отличии от подруги, Наташа хорошо осознавала, наша поездка - не совсем то, чем кажется. Именно поэтому и оставила Пашу во дворце, отправив с каким-то пустяковым заданием в казначейство. Временами девушка задумчиво посматривала в мою сторону, меняя золото глаз на бездонный мрак непроглядного омута.
- Есть байка, про то, как вы прикончили Селезней, - подал голос Витя и физиономия Гали тотчас расплылась в широкой улыбке, - рассказывают, как вампиры гостили у этих людоедов и заключили с ними сделку, но после передумали и убили всех говнюков. Даже странно вспоминать, что я сам участвовал во всём этом.
- Давайте я лучше расскажу историю про призраков Проклятого кладбища, - с улыбкой перебила его Наташа, - она гораздо интереснее. Мы с Олей составили пару томов городского фольклора и там попадаются весьма занятные сказочки, - она подмигнула, как бы намекая, кто именно является персонажем означенных историй.
- Кажется, я уже слышала её, - задумчиво пробормотала Галя, но, обняв меня за шею, махнула рукой, - давай, всё равно не помню.
Наташа откинулась на спинку мягкого кресла и задёрнула шторку на окне, отчего цокот копыт отдалился, раздаваясь где-то, на границе слышимости. Внутренности кареты заполнил мягкий коричневый полумрак и если бы не лёгкое покачивание, можно было бы представить себя в будуаре придворной дамы: небольшие удобные диваны и кресла, маленький изящный столик и пара светильников на стене.
- Давно это было, - Ната на мгновение полыхнула глазами, отчего Витя зябко поёжился, но тут же приглушила их свет, - отчаянные парни, промышлявшие на дорогах, поймали одинокого путника, которого, невесть как, занесло на тракт в полночь. Денег у бедолаги не оказалось, точно так же, как и других ценностей. Бесполезный улов. Таких удальцы обычно бросали в канаву у дороги, чтобы они не вывели на их след городскую стражу. В последний момент бродяга предложил отвести молодцов к себе домой, посулив круглую сумму, спрятанную в погребе.
Поразмыслив, атаман согласился, но предупредил: малейшая попытка оповестить стражу и глотка неудачника тотчас окажется перерезанной. Человек согласно кивнул, но при этом, как-то странно ухмыльнулся.
Жил путник на окраине Лунного и пообещал провести разбойников кружной дорогой, обминающей посты стражи. Молодцы, скрыв лица под капюшонами плащей, отправились следом за проводником, грезя о золоте и грядущих кутежах.
Ночь та оказалась тёмной, точно в преисподней: луна убывала, а небо затянули тучи. Поднялся сильный ветер и ветви деревьев качались во мраке, словно лапы неведомых чудовищ, угрожающих путникам. Может кто, более трусливый, счёл бы это за предупреждение и повернул назад, но молодцы давным-давно позабыли про страх, как, впрочем, и про жалость к своим жертвам.
Наконец лес закончился, и горожанин повёл разбойников по улицам Лунного. Наступила полная тишина и только тёмные глыбы домов возвышались вокруг. Ни единого проблеска света, точно весь город вымер. Странным это показалось атаману и предчувствуя подвох, он достал оружие.
- Пришли, - глухо сказал их пленник, не торопясь оборачиваться и указал на домик, кажущийся необычайно крохотным.
- Так неси золото, - атаман ткнул его ножом.
- Погоди, - человек, по-прежнему, стоял спиной к удальцам, - помнишь, месяц назад вы поймали на тракте мужчину, женщину и маленькую девочку? Вы их ограбили, а после - убили.
- Может и помню, - криво ухмыляясь, бросил атаман, - тебе то какое дело?
В следующее мгновение яркая вспышка ослепила бандитов и долгое время они ничего не видели. А когда зрение вернулось, то парни обнаружили, что вокруг нет никакого города, а лишь покосившиеся плиты кладбища. Прямо перед молодцами стояло недавнее надгробие, на котором было три имени: мужское и два женских.
Страх сковал людские сердца, и разбойники бросились прочь, но кусты хватали их цепкими ветками, колючки рвали одежду, а деревья заступали дорогу. Когда парни совершенно выбились из сил и упали на землю, то обнаружили перед собой всё ту же плиту с тремя именами. Паника подняла их на ноги и погнала прочь, но в какую бы сторону они не бежали, проклятое надгробие не отпускало разбойников от себя.
С тех пор удальцов никто не видел, но говорят: если в самую тёмную ночь месяца остановиться у Проклятого кладбища, то можно услышать крики о помощи и различить светящиеся фигуры, блуждающие среди могил.
- Прикольно, - сказала Галя, - а помнишь ты ещё рассказывала сказочку про демона-проказника и похотливую кошку, сбежавшую от него прямо из кровати?
- Ты рассказывала ей эту историю? - изумился я, а Наташа хрюкнула и спрятала лицо в ладонях, - и она тебя даже не поцарапала?
Галя внимательно посмотрела на меня, потом на Натку и нахмурилась.
- Она даже не поняла, в чём соль! - плечи Наташи тряслись.
- То-то я думаю, почему Оля так хохотала, - Галька больно ущипнула меня, - похотливая кошка, ха! Ничего подобного со мной вообще никогда не происходило! Вот так. И вообще, дурацкая, абсолютно несмешная сказочка для дебильных детей.
- В Усиновке её все знают, - подал голос Витёк, на физиономии которого появилась неожиданная улыбка, - обычно её рассказывают сразу после той, где Ангел совращает жену посла, пока тот трапезничает с королём.
- Это ещё кто растрепал? - изумился я и покосился на совершенно пунцовую Галю, - понятно. В чёртовом дворце ни хрена нельзя сделать, чтобы за тобой не следило полсотни глаз! Надо будет почитать твою книгу, последить за своими похождениями.
- О, для тебя там выделена целая часть, - Наташа лукаво ухмыльнулась, - такой персонаж…Влюбиться можно.
- Или испугаться, - очень тихо проворчал Витя.
Карета остановилась, и грум в лазоревой ливрее повис на подножке, осторожно сунув веснушчатое лицо в окно. Смазливая мордашка, такие обычно нравятся Гале. Вот и сейчас слуга, точно преданная собачка, внимательно смотрел в глаза девушке, расположившейся на моих коленях.
- Прошу прощения, - грум сверкнул крепкими белыми зубами, довольно редкими, как для здешних мест, - кучер, сталбыть, пребывает в недоумениях. Дорога, её растудыть, расходится. Прямо, эт - в Усиновку, а влево, сталбыть, в именье его светлости. Так, кудыть?
Судя по речи, при дворе ещё не слишком долго. Где Галя раскопала сей лохматый подарок судьбы? Впрочем, это - её дело. Касательно вопроса…Прямо сейчас я к графу не собирался: навестим его светлость вечерком. Наташа вопросительно мотнула головой, а Витя сжал в руке многолучевой оберег, точно решалась сама его судьба.
- Давай прямо, - я поцеловал Галю в шейку, заработав ревнивый взгляд слуги, - окунёмся в пастораль, хочется почувствовать себя героем буколики, опроститься…
- Начни со смены лексикона, - Ната скорчила недовольную физиономию, - сталбыть, растудыть…Убивала и за меньшее!
- Но, но, - Галя нахмурилась, - пока даже не вздумай! Я ещё не наигралась. Что я, зря его отмывала и приводила в порядок?
Значит я угадал.
- Научи этот кусок дерьма выражаться по-человечески или, по крайней мере, молчать в моём присутствии, - Наташа преодолела приступ раздражения и вновь подставила лицо свежему ветерку, несущему аромат цветущих деревьев, вперемешку с вонью дерьма. Как всегда, на полбочки мёда - полбочки дёгтя. Здесь и повсеместно. Пропорции иногда меняются, но почему-то всегда в худшую сторону.
Полоса деревьев поредела, открывая поля, уходящие далеко, к самому горизонту, где лениво плыла кавалькада пухлых облаков. В глаза сразу же бросались ухоженные участки с золотистыми колосьями, устремившими к небесам остистые верхушки. Тёмные фигуры крестьян активно орудовали длинными предметами. Какого чёрта они там делали - не знаю, сельское хозяйство меня никогда не интересовало.
Кое где взгляд натыкался на рослого детину с увесистой дубиной в мускулистых руках. Дружинники графа, как и другие надзиратели, имели двойное задание: охранять работающих крестьян от разбойников и следить, чтобы опекаемые не отлынивали от работы.
Поля вновь сменились деревьями, но теперь - фруктовыми. Судя по всему, Усиновка успешно процветала, как и большая часть мелких поселений Власи. Стоило Лилии и Симону установить жёсткий контроль над денежными потоками королевства, позволив Роберту пить в своё удовольствие и дела пошли на лад. Если бы ещё не постоянное нытьё Ильи: дескать экономический подъём соседствует с нарастающим мракобесием. Но тут уж следует выбирать что-то одно: или университеты, или сытые горожане.
Карета замедлила ход и чей-то пронзительный голос принялся повизгивая требовать какие-то "грамоты али ишшо какие дохументы". Оглушительный хлопок кнута и жалобное повизгивание возвестило о том, что кучер вполне профессионально справился с возникшей проблемой. Да и то, каким нужно быть идиотом, чтобы остановить экипаж с королевским гербом на дверцах?
Витёк, при звуках пронзительного голоса, рванувший было к выходу, осел и широко ухмыльнулся.
- Пёс Усинского, - пояснил он, - ночью, когда действительно опасно, они удирают в трактир и щупают там местных девок, а днём выползают к воротам, показать, кто тут хозяин.
Я выглянул наружу. Около распахнутых ворот сидел в пыли долговязый бородач и растерянно смотрел на карету, пытаясь зажать ладонью кровоточащую рану на щеке. Ещё один верзила, в такой же зелёной одежде, удрал на другую сторону дороги и хлопал беззубой пастью, испуганно уставившись на герб Медведко.
- Простонародное быдло, - фыркнула Галя, прижимаясь ко мне, - надо было его переехать.
Эти её слова вызвали у меня некие полузабытые ассоциации, но смех Наташи спутал все мысли. К чёрту. Не люблю ворошить прошлое, да и зачем?
- Мой дом в самом краю деревенского тракта, - подал голос Витёк, - если пожелаете, то приглашаю в гости. Познакомлю вас с Марьяной, моей невестой.
- Почему бы и нет, - я пожал плечами, а неугомонная Галина, высунув голову в окно, озвучила направление.
- Весьма приличное поселение, даже на фоне всеобщего подъёма, - заметила Наташа, которая частенько шастала по задворкам Власи, то ли в поисках приключений, то ли, действительно, изучая древние постройки, - похоже, Усинский неплохо следит за свей собственностью.
- Какое там! - Витя махнул рукой, - больше вредит. Если бы не сельская община, да наша гильдия, посёлок давно превратился бы в пепелище. В своё время, люди графа просто обожали, заложив за воротник, швырять факела в крыши домов. Развлекались.
Если он пытался пробудить сочувствие в ком-то, из присутствующих, то его усилия пропали втуне. Ольга да Илья, вот кто бы его внимательно выслушал и пожалел, а Натка с Галей…Для первой, человек являлся не более, чем абстрактным символом, смерть которого ничего не меняла в системе её личных ценностей и приоритетов, а для второй существовали лишь привлекательные особи мужского пола. Впрочем, большинство из них, очень быстро надоедали ветренице, смещаясь в область пищевого интереса. Про себя я и вовсе молчу. Илья постоянно называет меня бесчувственной скотиной, забывая, на какие уступки я пошёл, ради него. В общем, если я - бесчувственная скотина, то он - неблагодарная.
Маленькие ухоженные домики, крытые свежей соломой, сменились более крупными зданиями, с блестящими черепичными крышами. Сразу ощущается дистанция между местной беднотой и деревенской элитой. В городах, правда, эта пропасть гораздо шире.
- Мой дом - следующий, - подсказал Витя и Галя приказала кучеру сбавить ход, - вон тот, с красным фасадом.
Хм, а наш подзащитный действительно неплохо устроился: этот домик оказался самым большим и представительным. Двухэтажное здание, с чем-то, подобным башенке и колоннами у входа. Такие постройки могли позволить себе не самые бедные, из дворян Лисичанска, а тут - даже не дворянин.
- Добро пожаловать, - с плохо скрываемой гордостью, возвестил Витя и полез наружу, - прикажу подавать на стол.
- Витя, - очень мягко сказала Наташа, выскальзывая из кареты, - мы не питаемся вашей пищей. И не любим смотреть, как жрут люди.
Человека точно молнией ударило. Он остановился и уставился на нас приоткрыв рот. Похоже, спутник успел привыкнуть к облику спутников и позабыл, кого собственно попросил о помощи. Обстановку разрядила Галя.
- Ничего себе хоромы отгрохал! - пробормотала она и повертела головой, - получше остальных. Прям, как тогда у виконта…Как там его?
Обычное дело, имена знакомых сыпались из памяти, по мере того, как их обладатели покидали круг нашего общения. И хорошо, если при этом они, хотя бы, оставались живы. Как-то Симон подсунул мне рукопись какого-то Люсеня и спросил моё мнение. Неплохой труд, с любопытными допущениями, возвышающими его над уровнем общей серой массы. К сожалению, книга обрывалась в том месте, где автор пытался свести воедино концепцию бесконечной вселенной и некоего общего разума, который он именовал богом. Я посетовал на незавершённость труда и Симон очень долго и очень странно смотрел на меня. Кажется, я когда-то встречался с автором. Не помню.
Грумы спрыгнули на землю и принялись отряхивать друг другу ливреи, запылившиеся за время путешествия. Кучер, опёршись о крышу экипажа, чистил пёрышком трубку, а его помощник деловито осматривал скакунов, особое внимание уделяя копытам. Деревенский люд, мало-помалу, начинал проявлять любопытство, пока ещё достаточно робкое. Старики и совсем крохотные детёныши выползали из дворов, настороженно глядя в нашу сторону. Бьюсь об заклад, такие гости - дело для них весьма редкое.
- Пойдём внутрь, - пригласил Витя. Я распоряжусь, чтобы коней распрягли и разместили в самых лучших стойлах.