Наташа молча взглянула на меня, а потом посмотрела по сторонам и медленно провела ладонью по лицу.
Знаешь, - она закрыла глаза, - упомянутая тобой закулисная возня и сегодняшняя кровавая бойня, по сути своей, ничем друг от друга не отличаются. После них остаются трупы ни в чём не повинных людей, послуживших пешками в игре, которая им самим и на хрен не сдалась.
- И тебе их жаль? - я ощутил некоторое изумление: это точно Наташа говорит? - хочешь, я отведу тебя к Илье и вы создадите при дворе либеральную партию защиты невинных. Нелепо, но смешно. Или иди, объединяйся с Ольгой, а потом - вперёд, на поиск брошенных детей.
Мы стояли посреди поля, усыпанного неподвижными телами и чёрные пятна ворон, кружащих в небе, становились всё заметнее, а их пронзительные крики - всё громче. Звуки боя затихали и вопли падальщиков превращались в единственное, что слышали мои уши. Наташа смотрела мне прямо в глаза и казалось, будто её облик пульсирует, истончается, словно силится пропустить наружу нечто иное.
- А тебе, значит, их нисколько не жаль? - в заданном вопросе не было самого вопроса, а лишь изумлённая констатация непонятного факта, - то есть все твои слова и поступки, это - не маска, а действительно твои мысли? Все эти годы?..
О чём она? Какая, к дьяволу, маска?
- Ты просто устала, - я взял её холодные пальцы и поцеловав, прижал девушку к себе, но ощутил лишь прикосновение безжизненного манекена, - всё наладится. Я увезу тебя в горы и мы будем отдыхать на берегу замёрзшего озера, под лапами огромных кедров. Ты забудешь про свои сомнения и всё станет, как прежде.
- Ты обещаешь? - в голосе внезапно прорезалась неистовая надежда, - как раньше, до того, как я стала такой?
Наши взгляды встретились. Две жёлтые точки в тени капюшона сверлили меня яростным укором. Я не сдержал обещания. Да и как я мог исполнить то, о чём не имел ни малейшего понятия?
Пока мы отдыхали в крошечном уютном шале, Наташа казалась умиротворённой, точно все дьяволы, терзавшие девушку, навсегда покинули её прелестную головку. Мы катались на коньках, спускались с гор на уродливых широких лыжах и построили шикарный снежный замок на берегу блестящего круглого озера. А потом, в одну из ночей, девушка исчезла, оставив меня в полном одиночестве.
Куда она исчезла, зачем? Думаю, на эти вопросы не смогла бы ответить и сама Наташ. Да и ни к чему. Всё равно эти ответы не нужны никому.
Кифара в моих руках начала исторгать звуки, напоминающие стоны живого существа и некоторое время я прислушивался к горьким стенаниям музыкального инструмента, полностью игнорируя присутствие гостьи. Наташа не пыталась меня отвлечь или как-то прервать дурацкое музицирование.
Пока листья жухлые падают в пыль,
Я спутать могу, где неправда, где быль,
Там ветры танцую и пляшет ковыль.Пока звёзды гаснут и рушатся в прах,
Я успел позабыть, где отвага, где страх,
Там горы хранят тишину на устах.Пока океаны стоят без капли воды,
Я путь потерял от добра до беды,
Там в свете луны расцветаю сады.Сквозь мрака завесу отправимся прочь,
Пока я способен рубеж превозмочь,
Там жаркие дни и прохладная ночь,
Там…
- Последний год я пыталась экспериментировать, - Наташа прервала мою песню, что в общем-то было для неё несвойственно, - мне было интересно, способно ли хоть что-то нам навредить. Сделать маленькую царапинку или убить насовсем.
Я опустил инструмент и очень долго и очень пристально смотрел на девушку. Она вновь откинулась на спинку кресла, скрыв лицо во мраке капюшона. Огоньков не видать, значит глаза закрыты или вновь напитались могильной тьмой.
А вообще…Забавно девки пляшут.
- Подскажи-ка, - я побарабанил по золотой инкрустации кифары и нахмурился, - когда тебе вручали учёную степень В Академии Естествознания, какую именно тему ты защищала? Суицидальные наклонности в среде бессмертных неуязвимых существ?
- Тебе совсем не интересно, какие результаты у меня получились? - Наташа даже не пыталась возражать или по другому реагировать на мою шутку. Чёрт, да шутку ли?
- Валяй, - я забросил ногу на ногу, - какую дрянь ты успела на себе испытать?
- Почти всё, что можно, - теперь девушка говорила так тихо, что мне приходилось напрягать слух, - стрелы, падающие камни, утопление, погребение заживо, взрывчатку…
- Яд? - я развлекался, - впрочем, для нас ничем не отличается от обычной человеческой пищи. Можешь даже не упоминать, сами с усами.
- Мне помогал один парнишка, которого я встретила в Академии, когда получала степень. Хороший мальчуган, лет восемнадцати, очень умный и очень красивый. Его зовут, - она запнулась, - звали: Теодор. Тео долго не хотел помогать, говорил, дескать неправильно подвергать такого ангела жестоким испытаниям. А потом мы вместе несколько месяцев развлекались, испытывая всё более мощные штуки. Единственная вещь, которую мы не успели опробовать, это - длительный и мощный жар. Собирались ехать на север, там вроде бы пробудился небольшой вулкан.
Кажется я догадывался, как закончилась история столь странного любовного приключения.
- Тео вёл подробные записи, типа лабораторного журнала, куда вносил испробованные метода и результаты их применения. Однажды, когда его не было рядом, я решила полистать эти бумаги. И обнаружила в них кое что, - голос Наты дрогнул, - копию записей с комментариями. Этот второй отчёт, должен был отправиться к Симону, на кого, собственно, Тео и работал. Сукин сын не просто так помогал мне, а делал это по приказу Серого Мыша.
- Ух ты, Симона интересует возможность убить нас? - я даже привстал, - вот это номер! Ну и что было дальше? Впрочем, не важно. Расскажи лучше, как он оправдывался. У парня болеет мать и его заставили? Или ты кончила кого-то из его родни? Собачку, например?
- Не знаю, - девушка помотала головой, - даже не стала интересоваться. Мне было очень больно и я просто убила его. Отчёт он так и не отправил, поэтому Серый остался без этой информации.
- Угу, понятно. А здесь то ты зачем? Исповедаться пришла, раз убить себя не получилось? Дело это хорошее, но бесполезное. По крайней мере, у меня так и не получилось. Да ты и сама знаешь.
- Смутно припоминается, - Наташа провела рукой по невидимому лицу, - да ты тогда в общем то и не пытался исповедаться.
- А ты, кажется, пыталась?
Когда я первый аз услышал новость о новом настоятеле кафедрального собора, то посчитал её страной изощрённой шуткой. Честно говоря так иногда бывает со старыми знакомыми: за последние годы некоторые из них потерялись из виду, а про других я и сам позабыл, оставив в памяти лишь пустые серые дыры, точно провалы трясины посреди поросшего седым камышом болота.
Новость принесла на хвостике Галина и это сделало известие вдвойне недостоверным. Я ещё не забыл то удовольствие и веселье, которое получил, изучая толстый том географического атласа "Южных Земель, писаного со слов опытной путешественницы и первооткрывательницы Галины Великолепной" Насколько я знал, единственной вещью, которую достоверно открыла "опытная путешественница" были двери нескольких сералей дальнего юга, где она успела побывать в качестве почётной гостьи.
Тем не менее слова ветреницы настолько заинтересовали меня, что я не поленился прогуляться к Лилии, всё ещё дующейся на меня, за какаю-то подзабытую мелочь. В данный момент королева вместе министрами финансов и налогов изучала бюджет Власи на следующий год, мало-помалу приходя в состояние лютого бешенства. Оба чиновника стояли навытяжку, напоминая две тучные потные статуи, а Лилия прохаживалась перед ними и хлестала по обрюзгшим физиономиям пачкой бумаг.
- Не помешаю? - я плюхнулся в кресло, с интересом наблюдая за разворачивающейся сценкой. Лилия, невзирая на возраст, выглядела достаточно неплохо, хоть такой результат могла дать и маскирующая косметика, плюс дорогой корсет. Не знаю, в спальне бывшей любовницы я не был уже очень давно.
- Тебя ещё какого дьявола принесло?! - королева в сердцах швырнула бумаги на пол и младшие клерки с огромными чернильницами на поясе, стоявшие до этого момента у стен, бросились подбирать разлетевшиеся листы, - проблемы и неприятности наседают, точно блохи на шелудивого пса, а ты, как обычно, не вовремя! Нужны деньги на развлечение очередной потаскухи? Так вот, казна абсолютно пуста, но если тебе от этого станет легче, можешь прикончить эту парочку дегенератов!
- Серьёзно? - министры, как по команде, рухнули на колени, ткнувшись головами в ковёр. Клерки, собиравшие разбросанные бумаги остановились, злорадно уставившись на своих начальников.
- Да нет, - Лилия махнула рукой и пуская искры раздражения, заняла огромное кожаное кресло за письменным столом. Золотой медведь над её головой глядел так злобно, точно выбирал, кого из проштрафившихся министров сожрать. Я бы порекомендовал низенького, который поплотнее, - из всех остолопов, при дворе, эти двое - наиболее вменяемые. По крайней мере, пишут без ошибок и способны свести расчёты к правильной цифре.
- Значит у них хорошие помощники, - я кивнул на бледного парня в жёлтом камзоле, который с поклоном положил на стол королевы собранные листы, - уже не думаешь ли ты, что они лично написали всю эту пропасть букв?
- Естественно, нет, - королева хмыкнула и откинулась на высокую спинку. Кажется её немного отпустило, - это тот подвиг, на который мои министры определённо не способны. Но подобрать хороших подчинённы и воровать в меру может далеко не каждый.
- Убедила, пусть живут, - мы пикировались прямо, как в старые добрые времена. Министры, протирающие плешью ковёр, дружно забубнили слова благодарности, - но я, в общем-то, не за деньгами. Даже сам могу подкинуть в казну из личных сбережений, - Лилия презрительно фыркнула, - не хочешь - как хочешь. Так вот, мне тут мышка-норушка одна нашептала чудную новость и я хочу знать, правда это или нет.
Собеседница долго рассматривала меня, а потом подтвердила, не забыв добавить: дескать назначение прошло не без её участия. Теперь настала моя очередь пристально изучать королеву. Нет, до меня доходили определённые толки, но я не относился к ним достаточно серьёзно и сразу же забывал. А тут всё начало складываться в единую картинку
- Тебя то это каким боком касается? - спросила Лилия, но потупившись под моим взглядом, начала катать по столешнице золотое перо, - дела религии вроде бы всегда обминали Ангела стороной.
- Как мне известно, настоятель кафедрального - первая кандидатура на должность кардинала? - Лилия, не поднимая головы, кивнула, но как-то неопределённо, - да ещё и такая карьера! Никогда бы не подумал, что дело в твоей протекции.
- Не только, - она криво ухмыльнулась, - я просто убрала несколько незначительных преград и дала пару советов. Если у тебя всё, то я продолжу заниматься делом.
- Пожалуй, всё, - я пожал плечами и поднялся, - ну, до встречи.
- Баронесса Шумейска очень просила тебя зайти к ней, - кажется сквозь плотно сжатые губы до меня донёсся лёгкий всхлип, - очень просила.
- Милята? - а я совершенно забыл про неё, - посмотрим.
Впрочем о старой подруге я забыл тотчас, стоило мне покинуть кабинет королевы. Баронесса, точно так же, как и Лилия пыталась удержать следы былой молодости, используя все возможные здесь методы, начиная от каких-то смрадных притирок и кончая уж совсем экзотическими колдовскими ритуалами. Результат, впрочем, был одинаков. Пару раз Милята очень осторожно намекала на желание присоединиться к нашей группе. Ольга, которая беседовала с ней, точно так же, избегая подводных камней, увела беседу в сторону, но глядела на собеседницу с откровенной жалостью.
Как бы там не было, но внешний вид баронессы, чем дальше, тем больше, раздражал меня, вынуждая игнорировать её приглашения.
- Далеко собрался? - насмешливый голос Наташи застал меня врасплох и я недоуменно обернулся, встретившись взглядом с девушкой, оседлавшей белогривого рысака, - вид у тебя такой целеустремлённый, точно на войну направляешься.
- Ну, тут я с тобой вне конкуренции, - она поморщилась и встряхнув поводьями, заставила коня приблизиться ко мне, торжественно поднимая каждую ногу, - где нашла такого красавца? Давно я не видел подобной красоты.
- Ченнистанский, - подтвердила Ната и легко спешилась, потрепав животное по холке, - подарок одного шейха. Мы с ним полгода носились по горным перевалам, ловили всякую шушеру и отправляли к их милосердному богу-солнце. Колоритный был персонаж: шейх Мали, жаль погиб в банальнейшей поножовщине. Перед смертью подарил своего личного скакуна, сказал: как раз для такой пэри.
- Не соврал, - я обнял и поцеловал девушку, - так вот, где ты пропадала всё это время, гоняла колоритных шейхов по горам. А я уж было скучать начал.
- Не ври, - она хлопнула меня по губам, - но ты так и не ответил: куда держишь путь?
Я пояснил и Наташа, которая на протяжении всего рассказа всё выше поднимала брови, глубоко задумалась. Потом щёлкнула пальцами и два мальчугана в пёстрых костюмах шутов, со всех ног бросились к хозяйке, заглядывая ей в рот так, словно там притаилось нечто невероятное.
- Поставить в стойло, прочистить и накормить, - негромко приказала девушка и вдруг схватила одного из паяцев за кудри, да так, что тот взвыл от боли, - ещё раз отсыплешь корм - убью на месте.
- Хозяйка, богом клянусь, такое больше не повторится! - из глаз мальчика ручьём хлынули слёзы и дёрнув ещё раз, Наташа отбросила его в сторону.
- Мелкое ворьё, - пояснила она, пока мы преодолевали задний двор, густо поросший роскошным сорняком, - интендант просто поражался: в один прекрасный момент Мали начал потреблять фуража в два раза больше, чем раньше. Думала, может паразитов каких подхватил, так нет, по виду ни единого следа болезни. Хорошо напарник этого говнюка успокоил: рассказал, как его товарищ корм отсыпает да продаёт.
- Почему не убила? - равнодушно поинтересовался я, - думаешь исправится? Веришь в человеческую породу?
Девушка рассмеялась и прижалась ко мне, благоухая весенним садом и ещё чем-то тонким, едва различимым.
- Нет, конечно, - её пальцы переплелись с моими, - маленькое дерьмо из семейства потомственных конокрадов и десяток поколений его предков выжило исключительно на воровстве. Думаю, это у него в крови, но он лучше кого бы то ни было разбирается в лошадях и если его периодически лупить, постарается сдерживать инстинкты.
Солдаты у ворот отдали нам честь и поспешили освободить проход. Тут идти совсем недалеко, даже в город выходить не нужно. Кафедральный возводился при Медведко Первом, изначально планируясь, как резиденция Корийского наместника и лишь после отделения от империи и строительства королевского дворца, превратился в собственно кафедральный собор.
Каменные орлы с уродливыми шипастыми головами, обсевшие ребристые колонны, слепо взирали вниз своими тусклыми глазами, а монстры, поддерживающие купол крыши, раскрывали клыкастые пасти и напрягали мускулистые лапы, точно ркрыша должна была вот-вот рухнуть вниз. Сейчас такой красоты уже не возводят, считая украшения дорогостоящим излишеством. А мне, наоборот, очень импонировал подобный стиль архитектуры.
- Слышал историю про горбуна, живущего на чердаке кафедрального? - поинтересовалась Ната, кивнув вверх, где самое большое и уродливое чудовище пыталось раскрыть каменные крылья.
- Как он влюбился в бродяжку-танцовщицу, а кардинал Люсень приревновал и замучил бедняжку до смерти, - я кивнул, - очень трогательно, особенно та часть, где горбун прикончил святошу и подох от любви. Кстати, а что на самом деле приключилось с этим Люсенем? Забавно, но нигде нет даже упоминания о том, куда исчез попик.
- Ты прикончил старого пердуна. По просьбе Симона, - я удивлённо прихрюкнул, - угу. А историю про горбуна придумала много позже Оля. Сказала: красиво.
- Красиво, - согласился я и огляделся, - а ну, давай-ка замаскируемся, у меня есть одна идея.
Двор перед порталом оказался относительно пуст, если не считать пары горожан под раскидистыми деревьями. Преклонив колени, посетители прижимались лбами к изваяниям орлов, специально установленным для уличных молитв. Они, да ещё монашка у ворот, которая подрёмывала над крошечным лотком с церковными атрибутами, вот и всё. Никто из них не обращал на нас внимания.
Преобразовав одежду в длинные серые плащи с большими капюшонами, в каких обычно ходят путешественники, мы проследовали через колоннаду портала. Наташа, не задерживаясь, прошла внутрь, канув в сумрак собора, а я остановился, подозвав неприметного человечка в коричневом балахоне послушника. Отсыпав в протянутую ладонь загодя заготовленные монеты (глаза у монашка округлились) я прошептал ему в ухо пару фраз и пошёл следом за спутницей.
Когда то я уже был здесь, но очень давно. Правда все воспоминания ещё не успели выветриться до последнего, поэтому я мог с уверенностью сказать: внутри произошли значительные перемены. Стало заметно чище, убрали рассохшиеся скамьи, где по примеру Корийской Церкви прихожане слушали молитвы, заменив их огромной светлой площадкой из свежего леса. Повсюду горели свечи, наполняя собор странным дрожащим сиянием, в котором лики святых с образов сочувственно взирали на посетителей.
Здесь тоже почти никого не было: пара женщин в платках да однорукий мужчина стояли на коленях перед иконами и тихо бубнили себе под нос. Десяток служек перемещались вдоль стен, заменяя сгоревшие свечи и протирая пыль. И ни малейшего признака бесчисленной рати зловонных калек, путавшихся прежде под ногами. Не знаю, куда их убрали, но их отсутствие не могло не радовать.
Наташа повернула ко мне странно осунувшееся лицо.
- Здесь, - она помолчала, а потом закончила, - спокойно.
Я только пожал плечами и направился в сторону исповедальных кабинок, где уже несмело махал рукой купленный мною служка. Исповедальни - единственная вещь, которую Церковь Власи оставила, отделившись от Корийского Патриархата. Ну, нравится людям, когда им прощают грехи.
Внутри оказалось совершенно темно и лишь слабо светилось крошечное окошко, закрытое плотной шторкой. Именно за ней исповедник ожидал порцию любопытных историй от гостя, заглянувшего на святой огонёк.
- Во имя господа, - = донёсся до меня знакомый голос, - я слушаю тебя, брат мой.
- Я грешен, святой отец, - пробормотал я, с трудом удерживаясь от ухмылки, - в своей жизни я совершил много преступлений: убивал, уводил чужих жён и вёл беспутный образ жизни.
- Бог видит всё, - должно быть исповедник не сумел опознать тихий голос, - есть ли вещи, которых бы ты стыдился более остальных? Расскажи и я подумаю, хватит ли у господа милости вернуть тебя в свет.
- Однажды мой старый знакомый обратился ко мне за помощью, - чёрт, да в тесной кабинке даже присесть негде! - он собирался жениться, а его невеста находилась в крепости у графа, уж не помню, как того и звали. Так вот, граф намеревался трахнуть девчонку перед свадьбой…
Полог, закрывающий вход, отлетел в сторону и тёмная фигура стала на пороге исповедальни. Витя смотрел прямо на меня и его кулаки сжимались и разжимались. Нервничал наш святой отец.