До Питера мы доплыли вполне нормально. Я бы даже сказал превосходно. По крайней мере я - точно. Мы просто отдыхали, получая удовольствие от самого путешествия. Многие часы проводили на палубе, где было странно мало народа - наверное, из-за сильного ветра, который жестоко трепал одежду и вырывал из рук вещи. Но нам нравилось, даже Але, принужденной здесь держаться за мою руку, а иногда и с силой повисать на моем плече, чтобы не улететь в море в раздувающемся платье и с раскрытым зонтиком, в то время как ветер бешено рвал ее накидку и шляпку. Однако для нее все это было гораздо легче, чем часами сидеть в салоне, в женском обществе, за обсуждением модных новинок и всяких прочих вещей, и делать при этом титанические усилия, чтобы не проколоться. И уж конечно это было приятно мне - видеть нашу непобедимую амазонку слабой и нуждающейся в моей поддержке.
- Кронштадт! - облокотившись о перила, крикнул Андрей, глядя на видневшуюся вдали громаду острова.
Но я рассматривал не базу флота, а большой парусный корабль, который в облаках парусов, весь увешанный флагами, шел нам навстречу. Наше судно было новой постройки и имело паровую машину, что позволяло, хоть и с трудом, идти против ветра, в отличие от красавца корабля, который прошел в километре от нас.
- Тридцатипушечный фрегат, - сказал Карл Фридрихович, тоже с интересом разглядывая военное судно.
- Красавец, - глядя на получившиеся снимки, пробормотал я. - Вот только не понимаю, в книгах описываются белоснежные паруса. А здесь? Желтые, какие-то неопрятно-грязные?
Андрей, оторвавшись от созерцания Кронштадта, повернулся к нам и тоже прислушался к разговору.
- Ну это зависит от сроков использования. Новые, они, конечно, белые. Кстати, заметьте, у фрегата на второй мачте средний парус светлее. Это означает, что его недавно меняли, - ответил профессор.
Ветер снова с яростью набросился на нас, и опять больше всех досталось Але. Я обхватил девушку за плечи - здесь это было можно, так как пышное платье трепетало за ее спиной, плотно облепив ноги, и мы могли стоять совсем рядом друг с другом, пытаясь спрятаться от ветра за ее наклоненным зонтиком; он весь гнулся, хлопал и порывался улететь. Мы целовались, широкие поля ее шляпки нам мешали. Вдруг Аля вскрикнула:
- Моя шляпа! Ты мне ленты распустил! Лови ее скорее! - и поспешно набросила капюшон плаща, чтобы не трепало волосы.
И была погоня за шляпкой, улетавшей, по счастью, по палубе, а не за борт. И вручение пойманного приза нашей прекрасной даме, и ее милая улыбка мне в награду. И процесс надевания шляпки, совсем не простой на таком ветру - в непрерывном Алином сражении с развевающимися юбками, накидкой, прической. Зонтик она сложила, чтобы было легче - но все равно безнадежно проигрывала, ветер не оставлял ее в покое ни на миг. Девушку просто раздевало, вздувая платье до головы, куда там какой-то Мерилин, вы представьте эту же сцену с кучей нижних юбок и добавьте парус накидки, получите слабое представление, что творил ветер на палубе с бедной Алей! И в завершение неистовый порыв штормовой силы буквально бросил девушку в мои объятия, при этом сорвав с нее шляпку, надетую с таким трудом, и растерзав прическу в один миг. В этот раз шляпу поймать не удалось, ее закружило высоко в воздухе и швырнуло далеко в волны, как ненужный мусор.
- Упс, - хмыкнул я.
- Это значит, что я доступная и распутная? - спросила совсем не огорченная Аля, провожая шляпку взглядом. - Для тебя, может быть, милый.
Ветер рвал и трепал ее волосы, будто желая и их унести с головы, они бились и хлестали темным пламенем по лицу, платье на ней было совершенно как воздушный шар, накидка флагом рвалась ввысь. А Аля улыбалась, оставаясь в моих объятиях - и я боялся ее отпустить. Профессор пробурчал в сторону, но я расслышал:
- Ну как дети, ей-богу!
- Викентий Сергеевич, когда мы прибываем? - спросил я у второго помощника, который пробегал мимо.
- Через пару часов войдем в устье и еще через час пристанем. Так что часа четыре у вас точно есть, Александр Геннадьевич, - остановившись, ответил он мне.
Поблагодарив его, я спросил у спутников, глядя на удаляющуюся спину моряка:
- Ну что, идем и потихоньку собираемся?
- Целых четыре часа! - воскликнула Аля. - Пойдем скорее в каюту, милый!
Посмотрев на трофейные часы, профессор сказал:
- Эдак мы, получается, в восемь вечера пристанем. Однако поздновато.
- Ничего, попросим у капитана разрешения переночевать на судне, если стемнеет к прибытию. Я слышал, это здесь обычное дело.
Как я и думал, из-за встречного ветра мы задержались с прибытием, и пришлось договариваться с капитаном остаться на ночь. Уже стемнело, так что ехать куда-либо было немного необдуманно с нашей стороны. Как ожидалось, капитан легко дал разрешение на наше дальнейшее пребывание.
- Не зря я с ним в карты на интерес играл, - самодовольно сказал я, входя в каюту вслед за Андреем после разговора с капитаном Турниным.
- Я до сих пор не понимаю, почему никто не понял, что ты жульничал? - спросила немилосердно растрепанная Аля, сидя у столика и пытаясь что-то сделать с прической.
Профессор, читавший двухнедельную газету, с интересом поднял голову.
- Кто жульничал?! - возмутился я. - Где доказательства?!
- Тут даже доказательства не нужны. Такой выигрыш еще унести нужно.
- Не больно много мы и выиграли, - тихо пробормотал я.
Мне уже высказали все, что обо мне думают, как профессор, так и Аля. В рамки - "вести себя тихо и незаметно" - я не вписывался никак. Обо мне на судне не знали разве что кочегары. Да и то старший кочегар знал точно. Даже один из полковников, что плыл с нами, под рюмку водки "вспомнил", что мы с ним встречались на военных учениях. За что и выпили.
- Не больно много? - тихо, предгрозовым голосом спросила Аля, после чего, закопавшись в выигрыше, который я убрал в небольшой саквояж, вытащила бумажку и стала махать ею у меня перед носом.
- А выиграть дом у купца первой гильдии, это как, по-твоему? - прошипела она.
- Если у него деньги кончились, что я сделаю? - возмутился я в ответ на такую предъяву. Вообще не понимаю этих женщин: приносишь денег в дом - мало им; принес - так шипят, ругаются, что больно много.
- Да ты сейчас как фонарь в ночи. Весь криминал на тебя, как бабочки, слетится. Вот ты скажи, зачем тебе яхта? Ладно дом у купца выиграл, еще как-то можно пережить, но яхту у аристократа?!
Сделав высокомерное выражение лица, я гордо сказал, задрав нос:
- Не твое дело, женщина. Твое место на кухне. - За что почти мгновенно поплатился.
Пытаясь отдышаться от несильного удара в солнечное сплетение, я попросил у Андрея:
- Напомни мне в следующий раз не злить ее.
Сердито сопя, девушка села напротив меня и стала перебирать расписки и кучку денег, которые я выиграл. Расписок было больше, и не все имели при себе нужные суммы, чтобы расплатиться по карточным долгам. Тем более если деньги только в монетах.
- Почти шестьдесят тысяч расписками и чеками и восемь тысяч наличными. Не считая дома и яхты.
- Да, хозяин сказал, что "Каролина" чудо, а не яхта.
- Лучше б ты деньгами взял, - все-таки пробурчала Аля.
- Ну давай разложим все по полочкам. Дом нашему представительству нужен?
- Нужен, - вынуждена была признаться девушка.
- Средство передвижения нужно?
- Нужно, - опять согласилась со мной она.
- Так в чем же дело, видишь, для нас же стараюсь.
В общем, Аля не стала спорить, что материальная выгода в этом есть, но категорически не хотела соглашаться работать подобным образом. Те немногие часы, которые она все же должна была ради приличия проводить в "светском" обществе, то есть в салоне, среди благородных дам, молча слушая разговоры о моде, улыбаться и кивать, боясь сказать что-то не то, были для нее настоящей пыткой. К тому же приходилось делать вид, что она всем довольна. И совсем уж неожиданная претензия - отчего у нас на палубе не было так, как раньше: "Милый, а лишь в самый последний день это было так романтично, когда еще мы с тобой так поплывем?" Так что я бы не сказал, что настроение у нее было на высоте.
Утро следующего дня нас встретило приветливым солнечным днем. И это в Питере, который славился своей плохой погодой.
Андрей нашел пролетку, и мы, погрузившись в нее, поехали в гостиницу. Дом, недавно приобретенный мной, был хоть и в городе, но каков он, я не знал, и было бы неосмотрительно сразу туда ехать. Нужно было сперва осмотреться.
Все-таки, несмотря на уверения профессора, таможня в порту на Васильевском острове присутствовала, пройдя регистрацию и легкий внешний осмотр, мы выехали из порта и, проехав по Николаевскому мосту, через несколько минут оказались в центре города.
Питер мне понравился - спокойный тихий город с праздно гуляющими жителями. С удовольствием осматриваясь, мы следили за обстановкой, разглядывая город, дома и улицы.
Устроившись в гостинице и оставив там вещи, мы стали искать возможность купить транспорт. Нас интересовали лошади и легкий прогулочный экипаж.
Пока была возможность, мы собирались съездить на предполагаемое место второй Аномалии и осмотреть ее. Нужно было возвращаться - я по наитию чувствовал, что меня там ждут.
Аля восприняла это серьезно, так что мы не стали откладывать дело в долгий ящик и занялись покупками. Профессор с Алевтиной остались в недорогой гостинице охранять наши вещи, а мы с Андреем заехали в банк и положили деньги на три свежеоткрытых счета, все-таки таскаться с такими суммами было тяжеловато. Вот только что с расписками делать?
После поездки к тому дому, который я выиграл, выяснилось, что ничего покупать было не нужно. Вместе с домом хозяин оставил двух довольно приличных кляч и старенькую, но крепкую коляску на четыре человека. Дом мне понравился. Был он хоть и на окраине, но впечатлял. Не размерами, нет. Я бы не сказал, что он был большой. Красив, это да. Но все равно, стоящий в небольшом ухоженном саду, дом притягивал к себе взгляд. В доме нас дожидался управляющий, который и показал нам все, объяснив, что и как, после чего, передав записку от бывшего хозяина дома, поклонился и удалился. При доме остался сторож Силантьич, который выполнял также функции дворника и истопника.
- Зря в гостиницу вселялись, хороший дом, - сказал Андрей после осмотра кухни.
- Документы еще оформить надо, - ответил я, читая послание.
- Что там?
- Купец объясняет, где нам встретиться, чтобы побыстрее уладить все дела с передачей дома. Завтра поедем, часов в десть утра.
- Хорошо, тогда в гостиницу? Или все-таки тут устроимся? Бросать пустой дом не стоит, - сказал Андрей, изучавший подходы к дому.
- Да, думаю, не стоит. Ну ладно, тогда за вещами.
Силантьич, который дожидался нас у красивого крыльца, вопросительно посмотрел на меня.
- Да. Дом мне нравится. Мы переедем сюда. Вы тоже остаетесь на прежней должности, сумму оплаты мы обговорим позже, а пока вы не могли бы посоветовать, где нанять кухарку, горничную и прислугу для жены?
Силантьич был искренне удивлен моей речью, видимо, тут раньше так не разговаривали с прислугой, но быстро справился с удивлением и обещал помочь, у него были знакомые, которым нужна работа.
Садясь в нанятую пролетку, я махнул рукой, повелев везти нас в гостиницу.
Переезд в дом много времени не занял. Пока мы переезжали, подошли приглашенные Силантичем на работу люди.
Первой зашла в зал, где мы сидели, кухарка. Она мне сразу понравилась. Я всегда считал, что у поваров должно быть доброе лицо; если оно злое, то какая будет еда? Правильно, никакая. Дав ей задание приготовить ужин, я выделил деньги и отправил Силантьича на пролетке за продуктами. В доме было шаром покати.
Второй зашла достаточно молодая девушка с простоватым лицом. Выяснив, что она уже работала горничной, мы взяли ее на ту же должность с испытательным сроком.
Следующей была достаточно пожилая, лет пятидесяти женщина, которую мы взяли на работу ключницей. То есть она отвечала за весь дом и приусадебный участок, подвоз продуктов и выплату зарплаты. Деньги на уплату за дрова и корм для лошадей тоже распределялись ею. К тому же она была родной сестрой кухарки.
Последним был бородатый мужчина. Мы его взяли на работу кучером и садовником. Насчет истопника решили пока погодить, лето на дворе, да и Силантьич пока справлялся.
- Ну что скажете? - спросил я, как только парень вышел.
- Шикарно. Видел бы ты себя со стороны. Настоящий барин, - послышался ехидный голос Али.
- Насчет прислуги решили, а вот что будем делать с мебелью? Вернее, с ее отсутствием? - спросил профессор.
- Да, не везде есть мебель. Видно, что дом нежилой. Однако деньги на это мероприятие есть, так что прошу вас, Алевтина, озаботиться этим.
- Почему я?
- Потому что это женское дело покупать всякие пуфики и диванчики. У нас несколько комнат совершенно пустые, благо хоть есть на чем спать. Так что пока мы съездим к купцу, ты вместе с профессором займись покупками. Силантьич в твоем распоряжении. Надеюсь, вы, Карл Фридрихович, поможете моей супруге?
- Да, конечно. Хотелось бы прокатиться по старому Петербургу, а то мы так быстро проехали, что я не успел хорошенько рассмотреть дворцы.
- Вот и совместите. Через час нам обещали ужин, после отбой. Завтра мы знаем, что делать.
Кухарка, Марфа Захаровна, испытательный срок выдержала. Он длился до того момента, пока я не попробовал ее оладушки, после которых точно решил, что она остается.
Утром мы разъехались. Я с Андреем поехал к купцу улаживать дела с домом на нанятой пролетке, а Алевтина с профессором за покупками.
Свои дела мы решили быстро, благо дом нотариуса был рядом с домом купца. Закончив и зарегистрировавшись в земельном управлении, что дом теперь на мне, мы поехали смотреть яхту. Она находилась в Питере.
Благодаря советам местного попрошайки, бывшего матроса с линейного корабля, потерявшего ноги во время одной из морских битв, мы быстро нашли стоянку, где было пришвартовано около десяти яхт разного тоннажа.
- Странный попрошайка, - сказал Андрей, с подозрением оглядываясь.
- Да обычный мошенник. Притворяется безногим ветераном, это хорошо давит на жалость.
- Так ваше сиятельство думает, он с ногами? - спросил кучер.
- Ну уж отличить настоящего попрошайку и того, кто вышел по нужде, я всяко смогу. Да, он точно мошенник.
- Вот ведь гад. А я ему на прошлой неделе, когда молодоженов катал, копейку кинул, - выругался расстроенный возница. Судя по его виду, он раздумывал, как забрать монету обратно, и, по-видимому, уже решил как, раз стал поглаживать толстую рукоятку кнута.
Яхта не была пришвартована, а стояла в заливе на якоре. "Королина" была малотоннажной яхтой для прогулок. Правда, я не понимал, как можно совершать прогулки в Балтике, но парусник действительно был красив. Белоснежная парусная яхта тонн на восемьдесят была как с картинки. Наняв лодку, мы поплыли к ней, качающейся на достаточно крупной для залива волне.
- Кто такие? - окликнули нас с палубы, как только мы подошли ближе.
- Новые хозяева! - крикнул я в ответ.
Матрос, охранявший судно, спокойно стоял в стороне, когда мы взобрались на палубу.
- Барон Орловский просил передать, что он хочет выкупить обратно свою закладную, - коротко сказал он нам. После чего достал из кармана штанов записку и передал ее мне.
- А что, вполне даже ничего, - пробормотал я, увидев написанную сумму. Очевидно, белоснежная красавица ему дорога, раз он предлагает такие деньги.
Вернувшись на берег, мы сели обратно в пролетку и поехали к барону, где получили требуемую сумму в звонкой монете.
Вернувшись как раз к обеду, я за столом сказал всем:
- Завтра едем.
- Куда едем? - рассеянно переспросил профессор. Но потом, видимо, поняв, быстро добавил: - А, да, конечно.
После плотного обеда Аля отчиталась, что они закупили и куда поставят мебель, когда ее привезут. Одобрив ее покупки, я попросил поставить в кабинет большой глобус и большое роскошное кресло.
В общем, весь день был занят покупками и осмотром привезенного. Дав здание Зинаиде Захаровне, нашей ключнице, подготовить к завтрашнему утру еды дня на три-четыре, на пятерых человек, и пролетку к выезду за пределы города, я направился в беседку в саду, неся под мышкой кипу газет. Нужно было изучить светскую хронику за последние две недели.
Стук в дверь вырвал меня из крепкого сна.
- Кто это? - спросила Аля сонным голосом.
- Александр Геннадьевич, вы просили вас разбудить, - послышался голос нашей ключницы.
- Зинаида Захаровна, кто же еще, - ответил я и, встав, накинул купленный Алей халат и направился к двери.
- Да, благодарю вас Зинаида Захаровна, мы уже встали, - ответил я ей, отворив дверь.
- Пожалуйста, барин. Завтрак будет готов через дет сять минут.
- Хорошо, сейчас будем. Профессор и Андрей Николаевич уже проснулись?
- Да, барин, я их разбудила, - ответила "домоуправ".
- Мы скоро будем, - повторил я и закрыл дверь. - Солнышко, вставай. Пора.
После завтрака мы сели в пролетку, нагруженную снедью, и выехали со двора.
Еще через час проехали окраину города и свернули на одну из проселочных дорог, минуя тракт.
Через два часа я сжал руку Али и, наклонившись к ушку, тихо сказал, чтобы не слышал кучер:
- Я ее вижу.
- Далеко?
- Километров пять. Нам нужно левее взять. Она действительно огромная.
Проехав большое село, мы приблизились к лесу. Гигантская Аномалия нависла над нами.
- Нужно углубиться в лес. Она немного дальше.
Оставив пролетку вместе с кучером и Алей у дороги, ей с таким платьем просто не пробраться по кустам, мы втроем направились в лес.
Когда Аномалия нависла точно над нами, я попытался подпрыгнуть, чтобы достать ее.
- Не высоко? - спросил Андрей, сразу поняв, что я делаю.
- Метра три от земли, - ответил я, на глазок прикидывая расстояние.
- Лестницу?
- Да нет. Скорее большую стремянку. А вот на ту сторону придется прыгать. Переходить лучше ночью, как мне кажется.
- Когда? - спросил профессор.
- Как только, так сразу. Андрей, займись средством проникновения.
- Стремянкой?
- Да. Ладно, возвращаемся; что нам надо, мы увидели. Нужно подготовить рюкзаки и продовольствие. Все-таки по вражеской земле пойдем.
Выйдя из леса, мы увидели у нашей пролетки трех гарцующих всадников. Один из них, похожий на помещика, о чем-то разговаривал с Алей.
- Это еще кто? - спросил Андрей, незаметно приготавливая оружие к бою.
- Сейчас и узнаем. Пошли, - сказал я и быстрым шагом направился к нашей пролетке.
Незнакомцами оказались хозяин местных земель и двое его друзей-сослуживцев. Все они были пехотными офицерами и находились в отпуске.
- Решил проехать осмотреть владения после долгого отсутствия, и тут что я вижу? Алый цветок среди кактусов, - слегка грубовато, на мой взгляд, поэтизировал штабс-капитан.
Мы ехали в село, где находилась его усадьба, не отказавшись от предложения гостеприимного хозяина.