* * *
Поутру в покоях Мольпы раздалась непривычно резкая трель хозяйского звонка, и она удивлённо приподняла голову. Раньше Вотар никогда не вызывал её к себе, поскольку в этом не было нужды. Будучи дома, он всегда ночевал в её покоях. Но прошлым вечером он так и не пришел, и у сирены тревожно сжалось сердце. Быстро собравшись, она понеслась к его кабинету и нерешительно постучалась в дверь.
– Вызывали, мой господин?
– Да. Вот твое жалованье и небольшой подарок на прощание, – спокойно сказал Вотар и подвинул в её сторону небольшую шкатулку.
Мольпа отшатнулась.
– Ваше величество! За что вы меня прогоняете? Неужели, я плохо вам служила? – пропела она трагическим голосом.
– Дорогая, не стоит величать меня столь пышным титулом. Он канул в прошлое вместе с потерянным королевством.
– Ах, мой господин, для меня вы навсегда останетесь королём! Ведь я люблю вас больше жизни!
– Хватит, Мольпа!
Водяной сгорбился за столом, и на его старческом лице появилось выражение глубокой печали. Скользнув ближе, сирена неслышно опустилась на пол у его кресла и, поцеловав его руку, прижала к своей щеке.
– Вотерей ар-риа-Ньёрд, клянусь Небесным отцом, что не лгу вам, говоря о своей любви.
В воздухе разлился запах дождевой свежести, и где-то тоненько зазвенела капель. Вскоре к ней присоединилось тихое пение ручьев и рек. Отдаленно загрохотали водопады. В последнюю очередь к ним присоединился шум морского прибоя и нежный плеск белопенной волны. Прекрасная мелодия воды всё росла и ширилась, набирая силу, но Вотар резко её оборвал, высвободив свою руку из пальцев сирены.
– Ты свободна, Мольпа риа-Морисо. Возвращайся к себе домой. Больше я не нуждаюсь в твоих услугах.
Испуганная сирена с мольбой протянула к нему руки.
– О нет, любимый! В разлуке с тобой я умру!
– Глупости говоришь, моя дорогая! Не смей даже думать о таком! – сердито воскликнул водяной и его глаза сверкнули грозовой синевой. Но он поднял сирену с пола и, вытерев её слезы, мягко добавил:
– Я же беспокоюсь о тебе, Мольпа. Находясь со мной, ты погибнешь. Морской жительнице нет места в болоте. Думаешь, я не знаю, что ты тоскуешь по бескрайним просторам моря? Я же видел, что ты частенько сидишь на его берегу. Почему ты ни разу не плавала? Боялась, что не сможешь преодолеть зова моря и больше не найдешь в себе сил вернуться ко мне?
Понурившаяся сирена виновато опустила голову. С бесстрастным выражением на лице, Вотар отвернулся и вновь опустился в кресло у письменного стола. Спустя некоторое время он поднял голову и с раздражением произнёс:
– Уходи, Мольпа! Не видишь, что мешаешь моей работе?!
– Простите, господин! Если таково ваше желание, я больше не потревожу вас, – грустно прошелестела сирена и попятилась к двери. Перешагнув порог, она склонилась в низком поклоне. – Прощайте, мой господин, не поминайте лихом.
Не поднимая головы от рукописи, водяной небрежно махнул рукой.
– Прощай, дорогая.
Когда двери закрылись, он закрыл книгу и уставился невидящим взглядом на портрет, висящий над камином. Синеглазая красавица, изображённая на нём, как две капли воды походила на Мольпу. Портрет был чудесен, но его волшебные краски были доступны только глазам низвергнутого морского короля.
В коридоре сирена столкнулась с ведьмочкой.
– Мольпа, а где Вотар? Я ухожу наверх и хочу с ним поговорить...
Увидев пустые глаза сирены, она умолкла и уставилась на шкатулку, которую она держала перед собой так, будто это ядовитая змея. Ничего не ответив, Мольпа обошла ведьмочку и двинулась дальше, но она догнала её и пошла рядом.
– Мольпа, что-то случилось? – не отставала она, тревожно глядя на свою молчаливую наставницу.
– Вас это не касается, госпожа, – холодно ответила сирена, плавно шагая по узорчатому полу, под которым журчала вода.
– Всё равно я провожу тебя! – упрямо сказала ведьмочка.
Остановившись, Мольпа подняла на неё глаза.
– Не стоит, госпожа. Здесь мне некуда идти. Вотар сказал, что ему больше не нужны мои услуги, и я возвращаюсь домой, в море.
– Ну и ладно! Мне тоже некуда возвращаться. Можно я пойду с тобой? Если правду говорят, что все мои пути ведут в мир фейри, то я по-любому в нём окажусь, куда бы ни направлялась.
– Глупышка! – фыркнула сирена, немного оттаявшая душой. – У тебя есть другой, более вероятный вариант пути. Ты можешь прямиком отправиться на тот свет, – жёстко сказала она, впервые перейдя на "ты" с ведьмочкой.
– Знаю! – засмеялась Аталиса. – Так ты берёшь меня с собой?
– Небесный отец! Какое непроходимое легкомыслие! – сирена испытующе посмотрела на смертную девчонку. – Хорошо, идём вместе. По мере возможности, я присмотрю за тобой по дороге в мир фейри. Учти, по большей части мы будем идти порознь, поскольку я не могу слишком долго обходиться без воды. Потому тебе придётся идти вдоль рек и озер.
– Хорошо, я готова. Идём? Я уже собрала свои вещи, – ведьмочка похлопала по своей сумке, висящей на боку. – Только я должна попрощаться с Вотаром и поблагодарить его за спасение и гостеприимство. Дай честное слово, что не сбежишь, пока я буду у него...
– Мы можем и здесь попрощаться, Аталиса, – произнес неслышно появившийся рядом с ними водяной.
Ведьмочка бросилась ему на шею и звонко чмокнула в щеку.
– Вотар, спасибо вам огромное за всё, что вы для меня сделали.
– Не за что, дочка. Обещай, что ты сбережёшь моего внука, – водяной ласково провел по её волосам. – Не думай, что я заботился о тебе только ради своего наследника. Ты мне тоже дорога, потому будь осторожна и береги себя.
Он повернул голову и с горестной нежностью на лице посмотрел на сирену.
– Мольпа, не сердись! Будь моя воля, я бы никогда не расстался с тобой. Пойми, у меня нет сил смотреть на то, как ты чахнешь в этом мерзком болоте.
Сирена не выдержала и, заплакав, бросилась к Вотару, и они надолго застыли, обнявшись.
– Мой господин, знайте, что я буду ждать вас как угодно долго. Ведь моё сердце принадлежит только вам!
– Я знаю, девочка. Поверь, однажды проклятие исчезнет, и мы снова встретимся на морских просторах. Береги, Аталису и малыша. Хорошо?
– Я сберегу их, мой господин, клянусь жизнью!.. Нет, честью!
– Вот и замечательно. Теперь я за вас спокоен. Прощайте, девочки. Удачи вам в пути.
Сирена и ведьмочка низко поклонились водяному, и он хлопнул в ладоши. Возникший водяной смерч подхватил их и вынес на поверхность озера.
* * *
Конь остановился, и наставница открыла глаза. Их кавалькада находились у въезда в небольшую аккуратную деревеньку, и навстречу им уже бежал вспотевший толстый староста. Он сдёрнул с головы новенькую шляпу, украшенную пёстрыми лентами, и бухнулся в придорожную пыль. Прямо под копыта королевского коня.
– Господин, помилуйте! Вашему человеку совсем плохо! – задыхаясь, пробормотал он.
– С дороги! – рявкнул Радон и пришпорил коня.
Во весь опор они подлетели к чистенькому домику и король, спрыгнув на ходу, протянул руки к ведьме и она, не колеблясь, бросилась в его объятия. Он поставил её на дорожку и, схватив за руку, бегом потащил за собой.
Оказавшись внутри полутёмной комнаты, наставница сразу же бросилась к раненому, на ходу отдавая приказания:
– Хозяин, разведите огонь и нагрейте большой чан воды! Хозяйка, дайте мне как можно больше чистых полотенец! Господа, снимите занавески с окон и перенесите раненого на стол... Осторожней!.. Ваше величество, дайте ваш кинжал. Нет! Кто-нибудь другой дайте мне его, а вы помогите срезать одежду с юноши... Достаточно! Небесный отец! Как плохо!.. Все вон, не мешайте! Ваше величество, вы останьтесь. Поможете мне извлечь щепу из ран. Надеюсь, вы не падаете в обморок при виде крови?
Несмотря на тревогу за жизнь брата, король усмехнулся.
– Не дождёшься, ведьма!
– Надеюсь, вы не лжёте и по ходу дела не растеряете свой боевой запал. Поверьте, он очень вам пригодится.
Завершив операцию, наставница ведьм аккуратно собрала внутренности и сшила жутко раскуроченный живот бледного до синевы юноши. Затем она простерла над раной руки и запела, и её ладони засветились ровным лунным светом.
Уже вечерние сумерки упали на землю, а наставница всё не отходила от раненого. Король стоял рядом и не спускал глаз с лица брата. Несколько раз он выходил и тихим голосом отдавал распоряжения, а затем сразу же возвращался. Наконец, наступили явные улучшения в состоянии раненого, его кожа порозовела, и он ровно задышал.
"Слава Небесному отцу, Морис будет жить!" – с радостным облегчением подумал король и, опустив веки, прочел благодарственную молитву. Когда он закончил и открыл глаза, ведьмы у стола не было.
"Сбежала стерва!" – в тревоге он бросился к двери, собираясь отдать распоряжение о поимке беглянки. Но какое-то чувство заставило его обернуться, и он обнаружил, что та упала в обморок.
Король поднял женщину и позвал Лакмиша. Сдав ему свою ношу с рук на руки, он попросил его позаботиться о ведьме. Когда придворный ушёл, заверив его, что за лекаркой присмотрят, тогда смертельно уставший Радон распорядился постелить ему рядом с раненым братом и мгновенно уснул. Тем не менее, он вскочил на заре и с тревогой заглянул в его лицо.
– Морис, скажи, ты хоть жив? – в отчаянии прошептал он.
– Ещё спрашиваешь, братец? Даже не мечтай, что я откину копыта, – бледное лицо раненого скривилось от боли, но он открыл жёлтые нахальные глаза и его рот скривился в жизнерадостной ухмылке.
КРУГ СЕДЬМОЙ
– Слава Небесному отцу! Малыш, ты не представляешь, как я счастлив, что с тобой все в порядке! – с облегчением воскликнул король.
На радостях Радон попытался обнять брата, но неожиданно появившаяся наставница проскользнула между братьями.
– Э, нет, ваше величество! Хотите погубить все мои усилия? – укоризненно сказала она. – Не забывайте, мальчишка только что с того света и пока его ни в коем случае нельзя беспокоить!
– Радон, кто эта наглая баба? – прошептал принц Морис.
Король вздохнул и, решительно отстранив недовольную наставницу, присел на край стола, на котором лежал брат.
– Это ведьма из ближайшей обители Ведьминских кругов. Она будет сопровождать нас, и присматривать за тобой до самого дворца, – пояснил он и с тревогой вгляделся в лицо брата. – Морис, ты помнишь, что с тобой произошло?
– Ну да, – удивленно отозвался тот и поморщился от боли. – Я подранил медведя-шатуна и, спасаясь от него, мы с Кондисом свалились прямо в сволочной овраг. Так?
– Да. Слава Небесному отцу, что ты не потерял память!
– Радон, что случилось с Кондисом? Умоляю, скажи, что с ним все в порядке, что он жив и здоров!
– Увы! Вы упали очень неудачно, – ответил король и с сожалением посмотрел на брата. – Твой конь сразу же погиб. Он сломал себе шею, а ты напоролся на расщеплённый пень во время падения. Клид на некоторое время смог остановить кровотечение, но это всё, что ему удалось сделать. Он же чародей-предсказатель и не очень-то умеет лечить.
– Небесный отец! Неужели мой Кондис погиб? – прошептал юноша, и его лицо скривилось в печальной гримасе. – Лучше бы это я свернул себе шею! Вот дурак! Зачем я нёсся сломя голову и погубил своего верного товарища?
Он закрыл глаза, и из-под густых рыжих ресниц потекли предательские слёзы.
– Прости, малыш, за дурную весть, – отозвался король, с тревогой вглядываясь в лицо брата.
– Ваше величество, нельзя же так! Зачем вы расстраиваете раненого? Нашли когда сообщить о гибели коня! – вполголоса сказала наставница с досадливой миной на лице.
– Помолчи, ведьма, это не твоё дело!
Король сердито посмотрел на неё, но она не угомонилась.
– Хорошо, ваше величество, делайте, что хотите. Это ваш брат. Если не хотите прислушиваться к моему мнению, тогда мне здесь делать нечего. Всего хорошего! Оставляю раненого на ваше попечение...
При звуках её голоса принц Морис распахнул глаза, и его слёзы моментально иссякли. Он с любопытством уставился на своего венценосного брата и ведьму, которые мерились характерами, не замечая его внимания.
– Вот держите! – раздражённая наставница поставила перед королём свою корзинку. – Это вашему бестолковому чародею-погоднику. Надеюсь, хоть травы он знает, если ничего не понимает в колдовстве!
Наставница развернулась к двери, но Радон заступил ей дорогу и, взяв за руки, потянул к себе.
– Ваше величество! – мягко освободившись, она отстранилась и отступила на безопасное расстояние.
– Не злись, Волчица! Пожалуйста, останься. Извини, я слишком устал за эти два сумасшедших дня и немного погорячился, – примирительно проговорил король.
Удивлённый принц не смог удержаться.
– О, как интересно! Братец, не слишком ли ты расстилаешься перед этой старухой? – бестактно заметил он.
– Морис, заткнись!.. – рассерженно выпалил Радон, но спохватившись, весело подмигнул брату. – О тебе же забочусь, дурья твоя голова!
– А-а! – насмешливо протянул принц. – Если только обо мне, тогда это всё объясняет! – и капризно добавил: – Мог бы и лучше позаботиться о моём самочувствии. Неужели в ведовской обители не нашлось кого-нибудь помоложе? Или ты назло мне приволок эту старую хрычовку?
– Морис, что ты себе позволяешь? Ну-ка, держись в рамках приличий! – с негодованием воскликнул король и бросил смущённый взгляд на невозмутимо молчащую наставницу. – Как ты можешь быть таким беспардонным? Ведь тебе очень повезло, что я вовремя наткнулся на прекрасную лекарку, иначе тебе было бы не жить.
Принц бросил на брата изумлённый взгляд.
– Ну, и дела! Радон, да что с тобой? Только не говори, что ты на самом деле на неё запал! – он засмеялся, но тут же сморщился от боли. – Рогатый тебя побери! Ведьма, ты плохо справляешься со своими обязанностями, мне очень больно!
Наставница смерила его холодным взглядом.
– Сударь, это не я плохо справляюсь со своими обязанностями лекарки, а вы плохо справляетесь со своими обязанностями больного. Если хотите выздороветь, вам следует немедленно заткнуться и хоть немного помолчать.
В жёлтых глазах оскорбившегося юноши вспыхнули злобные огоньки.
– Ну, знаешь! – прошипел он сквозь зубы, не сразу найдясь с ответом. – Ведьма, ты слишком много себе позволяешь! Забыла, с кем разговариваешь? Радон, немедленно убери от меня эту грубиянку, а лучше сожги её на костре. Я не хочу эту лекарку!
– Морис, не капризничай, – устало отозвался король, зевая во весь рот. – Волчица, с ним точно всё в порядке? Что-нибудь ещё нужно для лечения?
– Нет, ваше величество. Я ещё раз осмотрю принца, но считаю, что дело сделано и теперь важен только уход и время. Если больной будет соблюдать режим полного покоя, то всё будет хорошо.
– Слава Небесному отцу! Ведьма, дай слово, что с Морисом ничего не случится, пока я немного вздремну. У меня глаза слипаются, так я хочу спать.
– Конечно, ваше величество, отдыхайте и ни о чем не беспокойтесь. Клянусь, я присмотрю за вашим братом, – мягко ответила наставница. Поймав нерешительный взгляд короля, она усмехнулась. – Идите-идите! Уверяю вас, ничего страшного с вашим нахальным сокровищем не произойдет!
– Ну, хорошо я пошёл. Учти, ведьма, я оставляю его под твою ответственность. В случае чего ты знаешь, что тебя ожидает.
– Давайте обойдёмся без угроз, ваше величество, – ровным голосом ответила наставница.
Король извиняющее улыбнулся, чтобы сгладить впечатление от своих слов, но она уже отвернулась и зарылась в корзинке с лекарствами. Тогда он подмигнул брату и перед тем как исчезнуть за дверью, высказал надежду, что они не съедят друг друга в его отсутствие. Наставница проводила его задумчивым взглядом, а затем, очнувшись, подошла к принцу. Она сняла лёгкое покрывало и принялась осторожно ощупывать его живот, легко касаясь кончиками пальцев.
– Ой, щекотно, не тронь меня, старая карга! – хихикая, воскликнул юноша. – Ты что делаешь?
– Только то, что нужно, ваше высочество, – рассеяно ответила наставница. – Лежите спокойно, не дергайтесь.
Её руки спустились ниже, и она нахмурилась, но непоседливый юноша, как мог, пытался затруднить ей осмотр.
– Вот рогатый! Перестаньте поджимать мышцы живота, и лежите тихо! – прикрикнула она строгим тоном, но он и не подумал слушаться.
Тогда наставница сменила тактику и, вооружившись терпением, благожелательно проговорила:
– Ваше высочество, я хочу проверить, все ли занозы вытащены. Если что-то осталось, то их нужно извлечь. Иначе это грозит вам осложнениями, – она смерила нахального отрока насмешливым взглядом и вкрадчиво добавила: – Хотите всю жизнь маяться животом? То-то будет радости, когда в разгар свидания вам придется нестись на горшок.
– Ладно, уговорила, – буркнул устрашённый принц и с независимым выражением на лице вытянулся на своём жёстком ложе.
Пальцы наставницы снова запорхали над его животом. Спустя некоторое время на её лице появилась озабоченное выражение.
– Что-то мне не нравится небольшая выпуклость справа. Неужели все-таки оставили щепу или это небольшое кровоизлияние? – пробормотала она, осторожно прощупывая живот.
В глазах нахального юнца вспыхнула насмешка, и он тихо прошептал:
– Ты ничего не перепутала с выпуклостью, ведьма? Не стесняйся, спускайся ниже. Смелей ощупывай, чего уж там!
Наставница рассеяно глянула на него, и на её лице появилось раздражение.
– Помолчите, сударь! В вашем полуживом состоянии вряд я найду там что-либо стоящее внимания. Потому успокойтесь и лежите спокойно.
– Обижаешь, ведьма! Я всегда готов ублажить прелестных дам, – обиженно отозвался принц.
– Так-то для дам, да ещё прелестных, а я же уродливая старая карга, – не преминула съязвить наставница.
После этих слов принц окинул её заинтересованным взглядом. "Конечно, не помешало бы немного ухоженности. Если снять с неё уродливый балахон и одеть в приличное платье, то будет выглядеть ничем не хуже многих придворных дамочек, находящихся на излете молодости. Если не лучше. Всё-таки это ведьма и чувствуется, что совсем недавно она была очень красива".
– Не обижайся, ведьма! Если к тебе приглядеться, то ты очень даже ничего.
– Ваше высочество, мне абсолютно все равно как я выгляжу, – равнодушно проговорила женщина, и принц с удивлением понял, что она искренна в своих словах.
"Ну, и дура! – подумал он. – Ладно, какое мне дело как выглядит какая-то ведьма? Хотя Радону она явно нравится".
– Ну, как мои дела, нашла что-нибудь? – спросил он после небольшой паузы.
– Боюсь, что в спешке мы пропустили одну занозу и её нужно вытащить.
В голосе наставницы прозвучала досада. Она с сомнением посмотрела на принца, прикидывая его шансы на выживание в случае повторной операции.
– Не знаю, что делать. Может, не трогать?.. Нет, лучше не рисковать. Ваше высочество, потерпите, если я вскрою опухоль? Правда, если вы неважно себя чувствуете, то лучше отложим...
– Валяй, режь, я потерплю, – отозвался принц и закрыл глаза.
– Э нет, ваше высочество! Не закрывайте глаза, я должна видеть, в каком вы состоянии!