- Вижу по узкой кайме, которая по краю кокона. А вам с Вирденсом очень трудно это заметить, способности ведьмаков хоть и сильнее наших, но похожи цветом ауры, поэтому ни маги плато, ни дроу этой тонкости почти не различают. Иридос тоже не сразу научился. А самое главное, у графа кокон пока сильнее и почти перекрывает ауру ведьмака, кайма очень узкая, сразу заметит только оборотень, который долго жил с ведьмаком. Но если не веришь, пусть маги проверят амулетом, думаю, у него ведьмовская сила растет и время от времени пытается взять верх, а кокон не пускает, ведь у ведьмаков и оборотней разный способ хранения энергии. Мы собираем ее в коконе вокруг себя, привязывая к коже, а ведьмаки, как и маги, - внутри. И разница между ведьмаками и магами только в одном, нам Иридос объяснял. Маги собирают магию непрерывно, а когда резерв наполнится, должны сливать в накопители или кастовать какие-нибудь заклинания. А ведьмы, хоть мужчины, хоть женщины, собирают понемногу, но никогда не переполняются, просто не идет оно им, тело закрывается как раковина. Зато у них постепенно заряжаются все спрятанные в карманы цветочки, узелочки, зелья и все прочее. У белых абсолютно все травы становятся целебными, у темных большинство превращается в яд и всякие проклятия.
- Вот про это я что-то краем уха слышал, еще когда жил дома, - задумался Год, готовый осыпать волка золотом за то, что сумел отвлечь друга от мрачных мыслей, - но точнее узнать можно только у ведьм. У нас в Дройвии их нет - заработать не на чем. А вот в Ардаге и Сандинии живут целыми семьями.
- У нас в доме три сильных ведьмы, - спокойно пояснил Аган. - Вот вернется отец - и попросим кого-нибудь привести.
- Пусть сначала вернется, - сразу стиснул зубы советник и остро глянул на мага: - А королева знает?
- Да, - коротко выдавил тот, кляня так резко испортившего разговор волка. - Но она собиралась отдохнуть, Олифания поила ее успокаивающим.
- Тогда я к себе. - Рад резко развернулся и стремительно выскочил из комнаты, никому не позволив и слова сказать.
- Так о способностях вы и спорили? - помолчав немного, маг устало глянул на Дуна.
- Не нужна ему лишняя назола. - Помрачневший Дун стрельнул неприязненным взглядом в нежданного советчика. - Дед Ирхин кайму давно заметил и собирал совет стаи, все так решили. Мы только не догадывались, что он будет белым. Они ведь очень редко рождаются, и не просто так, обязательно должны быть в роду ведьмы. А в темных ведьмаках постепенно разрастается злоба и душит все доброе. Они становятся жестокими, жадными, властолюбивыми и несправедливыми.
Медведь засопел и смолк, отвернувшись к окну.
- Белые ведьмы вполне могли быть в его семье по материнской линии, - упрямо буркнул устроившийся на ковре Аган. - Их способности передаются от прабабушек до седьмого колена. Хотя у женщин это разделение не так сильно, как у ведьмаков, они все больше светлые, хотя и с долей сумрака. И все старые видят в детях темноту и умеют ее отводить. А здесь магии мало, можно прожить жизнь и так и не узнать о способности белой ведьмы. Могу спорить на сто золотых, ваш Радо начал замечать странное, только когда ушел в Дройвию. Одного не могу понять - как ему удалось вырваться с Идрийса?
- Кто сильно хочет, тот уходит, - уклончиво бросил Год, полностью согласный с выводами волка, но не желающий открывать ему всех чужих тайн.
Нахальный домочадец Иридоса и так слишком рьяно вмешивается в их дела.
- Ты не сердись, - словно что-то почувствовав, откровенно глянул ему в глаза Аган, - я в доме ди Тинерд командир охраны и кому попало слова лишнего не скажу. А вы ему свои, это же видно. И должны понимать - чем быстрее он научится использовать свою старшую способность, тем лучше будет защищен. Мне кажется, хорошая защита для него сейчас - самое важное. Времени это много не займет. Попросишь отца, он уведет вашего советника на плато и через полчаса вернет совсем другим. У них есть кристаллы, которые обучают всем тонкостям магии.
- Знаю, - кивнул Год, уже полностью согласившийся с доводами волка, но понимавший, как непросто будет уговорить друга.
Особенно сейчас, когда Тэри где-то в лапах водника и еще неизвестно, жива ли.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
О том, почему пела маркиза Тэрлина Дарве Ульгер, и о сделках водников со странными незнакомцами
"Зря я сказала ей про песню", - хмуро размышляла Тэри, уплывая от берега все дальше. Как казалось кадетке - в необъятную даль, гномья сетка из синеватой стали была невероятно тонка и издали сливалась с небом и водой.
Зато вблизи исчезали всякие сомнения в ее надежности, стоило понаблюдать за беснующейся с той стороны огромной муреной. Хищница бесполезно хлопала зубастыми челюстями, стайки мелких рыбешек, давно осознавших пользу ограды, нахально резвились прямо у нее под носом.
Тэри нечаянно их спугнула, вскоре неторопливо уплыла и разочарованная неудачей мурена, и девушка осталась одна. Сначала она просто отдыхала, держась за сетку, потом задумалась и не заметила, как непрошено вернулась одолевавшая ее в последние дни тоска. И обида, старательно спрятанная в тайниках души, но от этого не менее горькая. Вот почему ей так не везет? Всех подруг любят достойные мужчины, и даже рыжий Мишеле, которого упорно не желает замечать Октябрина, умиляет своей преданностью и готовностью исполнять малейшие прихоти герцогини.
А что уж говорить о Годренсе, неожиданно оказавшемся таким чутким и внимательным, что плакать хочется, наблюдая за его трогательной заботой о Доре. Только на нее, Тэри, выбранный сердцем мужчина почему-то даже не смотрит и всеми способами старается показать, как она ему безразлична. Хотя теперь ей точно известно, был миг, когда все было наоборот, но она его прозевала, глупо проворонила, не узнав в лохматом бродяге того, кто являлся в смутных девичьих снах. И ничего изменить уже нельзя, он этой ошибки не простил.
Девушка тихо, со всхлипом вздохнула, оглянулась на берег и тихонько запела, надеясь, что на берегу ее не услышат. Ей почему-то припомнилась баллада про маленькую девочку, потерявшуюся на ночной дороге, и про стаю злых волков, загнавших ее на дерево.
Слезы сами покатились из глаз, но Тэри их не стирала, тихо скулила, прижимаясь лбом к жесткой ограде, и упрямо выводила строфу за строфой.
Всюду злые глаза и зубастые пасти,
Мне никак не спастись от свирепой напасти…
Что-то коснулось вцепившихся в сетку пальцев с той стороны, и кадетка резко отдернула руки, одновременно пытаясь рассмотреть, кто это, может, просто любопытный малек?
Она не сразу поняла, как огромно существо, прижавшееся к ограде напротив ее, а когда осознала, даже дышать перестала от ужаса. Хотя и помнила уверения Фаньи о необычайной крепости этой сети, но сейчас почему-то не могла заставить себя в это поверить. Перепончатые серые лапы, вцепившиеся в сеть, были толщиной с дерево, а покрытая складчатой замшелой кожей туша - не меньше лодки. Только зеленые глаза, выглядывающие из морщинистого бугра, по величине напоминали бычьи, но смотрели на Тэри, в отличие от глаз животных, разумно и даже печально. Может, чудище жалело, что придется ее съесть?
- Пой! - то ли попросил, то ли приказал морской монстр, и Тэри не осмелилась ослушаться.
Зря ты, маменька, ждешь свою дочку из леса,
Не вернется домой синеглазка-принцесса…
А пока выводила эти жалостливые строчки, вдруг начала понимать, что ею одной чудовище может и не наесться, и значит, нужно подать сигнал подругам, предупредить, пусть выбираются на берег. Тэри запела чуть громче, потом еще добавила голосу силы, надеясь, что девушки правильно поймут намек.
Скоро утро настанет, придут к лесу люди,
Но на тонких ветвях никого уж не будет…
Чудовище слушало, прикрыв веки, и вдруг вздрогнуло, как от удара. Резко отпрянуло от сетки и ушло в глубину, став почти незаметным на фоне песчаного дна. Тэрлине на миг показалось, что оно раздумало нападать и решило уйти, однако она почти сразу поняла, как ошибалась. Монстр взмахнул лапами, и вода неожиданно поднялась вверх, закрывая солнце темным щитом. А потом ринулась на сеть, и больше Тэри ничего не видела. Мощная сила обрушилась на нее, оглушила, отбросила прочь, но тут же подхватила и накрыла чем-то темным и влажным. Тут хоть и с трудом, но можно было дышать, зато нестерпимо разило тухлой рыбой и гнилью, и уже через несколько секунд от этой вони девушка потеряла сознание.
Очнулась Тэри от прохладной воды, непрестанно льющейся на лицо, и первым делом попыталась отодвинуться. Но это оказалось не так-то просто, она была накрепко примотана к чему-то твердому, а сверху текла неумолимая струйка. Девушка подергала привязанными руками и, убедившись в бесполезности этого занятия, с горькой усмешкой вспомнила наставления Фаньи и уроки разбойника. А заодно и парик с тайником, оставшийся на кресле раздевалки вместе с пеньюаром.
- Очнулась, - равнодушно возвестил мужской голос, но его владельца Тэри рассмотреть не удалось, она лежала на спине и могла видеть только тускло освещенный каменный потолок, напоминающий свод пещеры. - Что с ней делать?
- Пусть пока там поваляется, - донесся откуда-то приглушенный ответ. - Как получим вестника, станет ясно. Этот тупица все испортил, сумел притащить всего одну, да и то самую бесполезную, так бы и пнул ему в морду.
- Лучше полить каким-нибудь зельем, - зевнул хозяин первого голоса, потом вдруг сообщил заинтересованно: - А она ничего, только замерзла… может, мне ее согреть?
- Если королева не пожелает меняться на наших условиях, можешь греть ее хоть один, хоть на пару с моржом. Думаю, он не откажется, вон как заботился, говорят, раньше они себе женщин воровали.
- Было бы интересно посмотреть, - похабно заржал первый, и Тэрлина до боли стиснула кулаки привязанных рук, представляя, какая участь ее ждет, если ее величество не сочтет сделку равноценной.
Неподалеку что-то заворочалось, захлюпало, и вода вдруг перестала течь по лицу. Зато повеяло ветерком, и девушка сразу ощутила, как замерзла, даже зубы стучать начали. Тэри стиснула их покрепче, чтобы не напоминать о себе незнакомцам, и тут же оцепенела от ужаса, припомнив, в каком виде лежит перед ними. Купальные костюмы, состоящие из коротких, не доходящих и до колена панталон и тонкой короткой сорочки без рукавов, зато с откровенным декольте, и сухие-то ничего не скрывали от наглых взглядов, а мокрые - тем более.
Девушка не сдержалась и горестно всхлипнула, и тотчас к ее ноге прижалось что-то шершавое. Тэри чуть приподняла запрокинутую голову и увидела совсем рядом кучу серой морщинистой кожи и мутноватые зеленые глаза.
- Пой… - еле слышно прошипело чудище и тихонько дунуло.
Повеяло теплом и мерзким запахом тухлой рыбы, но в этот раз Тэри стерпела, боясь разозлить чудовище. Да и гнусные предположения незнакомца о внимании моржа встревожили ее не на шутку.
- Пой! - настойчивее прошипел морской монстр.
Маркиза горько вздохнула и сдалась. В конце концов, говорила же когда-то Бет, что у нее в запасе такое оружие, перед которым не устоит ни один мужчина. Конечно, это была шутка, но почему бы не попробовать? Только песню нужно выбрать подходящую…
Старая баллада про возвращающегося домой доблестного солдата, о котором давно забыл отправивший его на подвиг король, всегда вызывала в душе Тэри гордость за честного воина и легкую грусть. Ведь его невеста давно вышла замуж за другого.
Первые слова прозвучали хрипловато и казались чуждыми этому неприютному месту, но кадетка, каждое мгновение ожидавшая оклика или удара, не смолкла. Пропела куплет, начала второй и вздохнула посвободнее - незнакомцы молчали. Тэри продолжила петь, понемногу добавляя голосу силы, и робкая, как первый язычок пламени, надежда начинала понемногу разгораться в ее душе. Да и тело понемногу перестало дрожать, теплое дыхание чудовища высушило скудную одежду и согрело доску, к которой девушка была привязана. А еще что-то шершавое постепенно распустило узлы на стягивающих руки веревках, но придержало Тэри, когда она попыталась освободиться.
Наверное, монстр делает это не по приказу хозяев, заподозрила маркиза и осторожно повернула голову, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть. Тщетно: кроме камня и стекающей по нему воды она ничего не увидела, по-видимому, лежала то ли в нише, то ли головой в угол.
Тэрлина допевала шестой куплет, когда послышался громкий хлопок, затем дребезжащий звон и разъяренный крик:
- Что это ты творишь, пакость?
Почти в тот же миг потолок осветила вспышка зеленоватого пламени, запахло паленой кожей, и к мрачным сводам взмыл тонкий, полный боли визг. Тэрлина сразу же смолкла, опасливо прислушиваясь к происходящему, но в пещере раздавался только легкий топот чьих-то ног и тяжелые, неравномерные хрипы. Не сразу девушка почувствовала, что теплый, пахнущий рыбой ветерок исчез и стало прохладнее. А еще через несколько минут чьи-то грубые руки ухватили Тэри за ногу и потянули куда-то вместе с доской. Девушка висела вниз головой на ослабленных монстром веревках, сотрясаясь, когда доска попадала на камушки или выбоины, и больше всего боялась, что узлы спадут и негодяй потащит ее спиной по полу.
Ее опасения не подтвердились, да и пытка продолжалась недолго, потом ногу небрежно отпустили, и Тэри не удержалась от стона, ощутив резкий болезненный удар.
- Рано орешь, гадина, - злобно рыкнул мужчина, чьего голоса девушка до сих пор не слыхала. - За Зацла и Басса хозяин с тебя шкуру сдерет.
Крепкие дорожные сапоги прошли рядом с лицом Тэрлины, поцарапанный носок приподнял подбородок девушки, открывая ее взгляду одетого во все черное мужчину, холодно изучавшего свою жертву.
- Но не сразу, - желчно пообещал он, убирая ногу. - Успеешь пожалеть о своем…
Договорить незнакомец не успел, что-то большое и темное, обдавшее Тэри холодом, обрушилось на него сзади, сбило с ног и отбросило в сторону, больно задев ушибленную ногу кадетки.
Некоторое время она лежала неподвижно, с ужасом вслушиваясь в наступившую тишину и ожидая сама не зная чего. Однако время шло, но ничего не происходило. Лишь в пещере с каждой минутой холодало все ощутимее, и именно это подтолкнуло снова начавшую дрожать девушку к действию. Она очень осторожно освободила из пут одну руку, потом вторую. Подождала, не раздастся ли оклик, и принялась сначала опасливо, потом все быстрее, сдирая кожу и ломая ногти, распутывать затянутые на груди веревки.
Кадетка не знала, сколько времени провозилась, но, как ей казалось, непозволительно долго. А когда смогла сесть и осмотреться, то на миг пожалела, что не оставалась в неведении еще дольше.
Тэри находилась в довольно просторной, но совершенно пустой комнате или пещерке, точнее пока понять не могла, да и не это занимало ее мысли. Вокруг валялись бездвижные тела, и хотя от одного взгляда на них маркизу пробирала дрожь, она почему-то запомнила каждую деталь. Ближе всех, всего в трех шагах, лежал ничком старик, имевший из одежды только рваные портки. Его длинные белые волосы были грязны и спутанны, по синевато-белой спине были расплесканы кляксы чего-то мерзко-зеленого и явно ядовитого. Кожа несчастного в этих местах вздулась и кровила.
Чуть поодаль, у стенки, сломанной кучкой лежали два мужских тела, облаченных в черное. Под ними растекалась темная лужа, и Тэри торопливо отвела взгляд, не желая догадываться, чего именно.
Еще дальше, за грубо вырубленной аркой, находилось другое помещение, и там тоже лежал мужчина в черной одежде, а за ним виднелся стол, на котором стояли какие-то магические приспособления и разноцветные флаконы.
Тэри очень не хотелось туда идти, но в этой пещерке никакого иного выхода не было. А разум подсказывал, что нужно бежать отсюда, и как можно скорее. Пришлось вставать, и избитое тело сразу отозвалось тупой, ноющей болью. Тихое шипение невольно сорвалось с ее губ, и тотчас рядом раздался хрипловатый стон:
- Сирена…
Вот теперь Тэрлина вскочила так живо, словно у нее ничего не болело, и даже сгоряча пробежала пару шагов по усыпанному колкой каменной крошкой полу.
- Не бойся… - неслось вслед, - возьми… на столе… портал… надо бросить…
Голос становился все глуше и неразборчивее и наконец стих.
- Что такое портал? - опасливо пробормотала Тэрлина и побрела дальше, морщась и шипя от боли, - камешки вонзались в нежную кожу, как битое стекло.
Вторую пещерку освещала круглая колба, наполненная ведьминым мхом, - дорогой и весьма редкий в Тальзии светильник. В дальнем углу виднелось темное отверстие, наполовину завешенное дорожным валяным одеялом, у стен стояла пара скамей и дорожный сундук, на крышке которого валялся небрежно брошенный черный дорожный плащ.
И вот он сразу же завладел вниманием Тэрлины, страдавшей не столько от холода, сколько от воспоминания о грязных намерениях этих негодяев. Маркиза добежала до него, опасливо оглядываясь на распростертое у стола тело, но прежде чем надевать чужую вещь, тщательно ее вытрясла. И лишь завернувшись в пахнущую дымом и зельями ткань, сообразила, что в сундуке может быть и другая одежда. Однако он оказался заперт, и некоторое время Тэри стояла в нерешительности, не зная, хватит ли у нее силы воли обыскать трупы в поисках ключа.
Да и трупы ли они, ведь ожил же старик? Вдруг и эти внезапно придут в себя? Поднимутся и начнут ее ловить…
"Бежать! Немедленно бежать, мчаться куда подальше от этого страшного места…" - вспыхнуло в душе неистовое желание, и Тэри, не в силах ему противиться, ринулась к выходу. Сделала вгорячах несколько шагов и остановилась, отрезвленная острой болью и пониманием, как недалеко она сможет уйти, если не добудет обувь.
- Сирена… - в слабом, задыхающемся голосе, донесшемся из первой пещеры, слышалась невыразимая мука, - возьми портал…
Но вовсе не эта настойчивость заставила маркизу сжаться и отпрянуть к сундуку, а тонкая, скрученная жгутом струйка воды, торопливо, как живая, проскользнувшая мимо нее к столу. Словно щупальце неизвестного животного, вода неуверенно пошарила между флаконами и приборами, выхватила из них черный угловатый предмет, украшенный резьбой и камнями, и сунула Тэри в руки.
- В пропасть… скорее… - донеслось хриплое приказание и прервалось булькающим кашлем.
- А где тут пропасть? - неуверенно осведомилась девушка, но ответом ей было безмолвие.
Сунув камень в карман плаща, Тэри вернулась к лежащему возле стола человеку, осторожно прикоснулась к его руке и тут же отдернула палец. Незнакомец был холоднее, чем мороженое. "Живые такими не бывают", - сама себя успокаивала Тэрлина, пытаясь стянуть с него сапог.
Однако очень скоро девушка поняла, как напрасно тратит силы и время. Ноги незнакомца оказались заморожены в лед, и снять с них обувь не удалось бы и более сильному человеку. Зато Тэри рассмотрела у покойника на поясе два кинжала и, подумав, сняла тот, который был попроще и сильнее потерт, рассудив, что от ножа, которым пользуются чаще, можно не ждать досадных сюрпризов.
Кинжал и правда оказался вполне обыденным и довольно острым, отрезать от одеяла пару кусков Тэри удалось довольно просто. Потом она обмотала ими ноги и торопливо откромсала от плотного суконного плаща кайму, не желая возвращаться в пещеру, где остались брошенные ею веревки. Полоски ткани как раз хватило, чтобы туго стянуть на щиколотках нехитрую обувь и подпоясать плащ.