Ладно, просто посмотрю. Или лучше пробежаться по другим комнатам? Вдруг в одной из них мирно в кроватке спит Петер?
Ничего, я быстро. Успею и то, и другое. Ага. И никаких паролей. Так, глянем почту. Тут‑то ты и попадешься, милочка! Хм…Какие‑то деловые письма. Съемки, контракты, сценарии… М - да. Ничего. О. Да у нее два почтовых ящика. Адрес второго был совершенно неделовой: золушка тридцать шесть. Вот тут‑то и может быть любовная переписка! Я открыла папку входящих. Название нескольких последних писем было одним и тем же: "Re: Сволочь!" Хм!
Едва я щелкнула по письму, как в коридоре послышались шаги. Я захлопнула ноутбук, не успев увидеть, что же там, в письме с таким замечательным названием, и в спальню зашла та мексиканка, что открывала нам дверь. В руках у нее была стопка выглаженного постельного белья.
- Ай! - сказала мексиканка, увидев меня.
- Хорошая спальня, - сказала я деловым тоном (вскочив с кровати, естественно), - мисс Джемисон хочет, чтобы в замке была такая же… Мы подыскиваем ей замок, - пояснила я.
Мексиканка только покивала в знак понимания. Но взгляд ее источал подозрение.
Я вышла. Попыталась успокоить стучащее в ушах сердце. Так. Пойду‑ка я лучше на третий этаж, пока горничная шныряет по второму.
На третьем этаже обошлось без происшествий. Впрочем, как и без находок. Надо вернуться на второй. А ведь меня уже давно потеряли, наверное. А если Вивиан так разозлилась на Томаса, что выставила его вон?
Я перегнулась через перила, вслушиваясь: голоса Томаса и Вивиан мирно беседовали. Хорошо. Пойду на второй. Пока этот агент развлекается, вместо того, чтобы выполнять свою работу. Может, мне должность агента после этого расследования предложат?
Интересно, сколько они зарабатывают? Надо у Томаса разузнать. Хотя… это как‑то неудобно. И почему вопросы о заработках считаются неприличными? Ты сто лет не видишь подругу, и первое, о чем она спросит, столкнувшись с тобой где‑нибудь в супермаркете у кассы: "Встречаешься с кем‑нибудь?" Спросила бы лучше: "Сколько ты зарабатываешь?", но это же невежливо!
М - да… Выходит, деньги - более интимная тема, чем любовь.
Едва я повернула с лестницы на второй этаж, из ближайшей двери вышла мексиканка. Увидев меня, вопросительно вскинула выщипанные брови.
- Мисс Джемисон сказала… - черт побери, что же она могла сказать? - Здесь очень удобная гардеробная, она хочет такую же. В замке. Да.
- Я покажу вам ее, - сказала мексиканка сухо.
Пришлось снова идти в спальню Вивиан. Там женщина открыла двери справа за кроватью. Да. Шикарная гардеробная. Тут можно вечеринки устраивать. И стойка для украшений сгодится как бар.
А чей это пиджак? И брюки? И стопки рубашек?
Я так и спросила у мексиканки. Она нахмурилась. Сказала:
- Не знаю.
Вот странно.
- Мистера Олимпуса? - осторожно спросила я.
Мексиканка будто застыла и насупленно ответила:
- Спросите, пожалуйста, лучше у мисс Джемисон.
А ведь она не спросила, "кто это". Так - так. Похоже, я на верном пути. Что ж, бить так бить. "А Петера вы давно видели?" - хотела спросить я и уже открыла рот… И вдруг вспомнила усмешку Томаса, когда он сказал: "И нападешь на нее, как на Швайгера?"
- Мисс Джемисон выглядит такой… э - э… озабоченной… - я решила подъехать с другой стороны. - Вы не знаете, почему?
Мексиканка едва не отпрыгнула от меня.
- Вы может из полиции? - встревоженно сказала она.
- Нет - нет! Что вы!
Я улыбаюсь как можно теплее, но на нее это не действует.
- Мне нужно прибираться на другом этаже, - говорит она и уходит вверх по лестнице.
Ладно. Зато не помешает мне заглянуть в остальные комнаты здесь.
И как вы думаете, что я нахожу за соседней со спальнею Вивиан дверью? Детскую - самую настоящую, с игрушками, кроваткой, манежем! Правда, никого в комнате нет. Но пусть Томас еще скажет, что нет никаких сведений, что у Вивиан есть ребенок! Значит, она прячет Петера с какой‑нибудь няней - мексиканкой - в гостевом домике, например!
Я спускаюсь на первый этаж, выглядываю из‑за угла: Томас и Вивиан все еще болтают. Вернее, тараторит только Томас, о какой‑то полностью замененной электропроводке и встроенной новейшей технике. Как только Вивиан в очередной раз заглядывает в альбом с фотографиями, я выныриваю из‑за угла. Подхожу к ним. Вивиан косится на меня, говорит:
- А вот и вы.
- Да, - говорю и усаживаюсь в кресло.
- Килкенни в Ирландии, похоже, неплох, - продолжает разговор с Томасом Вивиан. - И вот тот, с зубчатыми башнями, в Уэльсе…
Томас кивает:
- Билборнхилл.
- Да, - говорит Вивиан.
- А вы собираетесь одна переезжать или… - спрашиваю я.
- Одна, - отрезает Вивиан. - Странные у вас вопросы.
- Почему же? Надо же знать, сколько э - э… спален нужно и нужна ли, например, детская… - я ведь деликатно подошла к нужной теме, правда?
Вивиан взглядывает на меня почти испуганно, но тут же берет себя в руки и отвечает:
- С чего вдруг мне понадобится детская?
- Ну… - что же сказать‑то? - А разве у вас нет детей?
- Нет, - холодно говорит она.
- А для кого же тогда комна…
- Извините Алисию, - перебивает меня Томас, - она у нас недавно работает, и поэтому спрашивает черти что… - улыбнулся он насмешливо и до того обаятельно, что Вивиан улыбнулась в ответ и сказала:
- Ничего, бывает, мистер Дабкин. Я тоже как найму новую служанку, так пока ее обучишь делать все так, как надо, полгода уйдет. И нервов уйма.
Нет. Она меня со служанкой сравнивает! Да еще намекает, что я бестолковая! Никакого прежнего восхищения любимой актрисой во мне не осталось.
И Томас хорош. Предатель! Мы же в одной команде. Я вскочила, произнесла:
- Знаете, я лучше по саду прогуляюсь. У вас тут душно, и пахнет плохо.
По правде говоря, здесь только приятно пахло цветами, которые в вазе стояли на столике у входа, да еще духами Вивиан - классный аромат, мне бы такие.
- Не выдумывайте, - обиженно сказала Вивиан. - Я сама не выношу плохих запахов и здесь их никогда не бывает.
- Да ну, - сказала я, - неужели вы даже никогда не пу…
- Подожди меня у машины, - рявкнул Томас.
Я бросила на него гневный взгляд - такой силы, что если бы я, как папа Гермеса, умела выбивать молнии, Томас испепелился бы вмиг. Вместе с диваном. И вместе с домом.
Я выбежала на крыльцо, взглянула направо - садовник, лысый мужчина с черными вислыми усами, делавшими его похожим на русского казака, подстригал кусты.
Слева был фонтан. Я направилась туда. Села на деревянную скамейку около него и смотрела, как вода с брызгами падает с неровных краев каменного блюдца.
Было прохладно. Но в дом возвращаться не хотелось. Недалеко на подъездной дороге стоял ржавый Форд. Я забралась внутрь. Рассматривала кнопки разных цветов и прикидывала, стоит ли после столь грубого поведения Томаса сообщать ему о своих находках. Эх, знать бы пароль ящика Вивиан, можно было бы залезть в ее почтовый ящик с другого компьютера.
Вот эта кнопка ускорения? И чего она не сработала? Я дернула ее туда и обра - а… А - а! Машина влетела в кусты и врезалась в фонтан, меня бросило на руль, он так больно ударил под дых, что у меня искры из глаз посыпались.
Вылезаю на шатающихся ногах. Половина каменной чаши, видимо, державшейся уже непонятно на чем, бухается на капот с оглушительным треском.
Из дома выскакивают Томас и Вивиан.
- Мой фонтан! - визжит Вивиан.
Надо признать, что Томас не кричал "Моя машина!", он вскричал "Алисия!" и, кинувшись ко мне, подхватил под руки.
- Вы как? - все же поинтересовалась Вивиан.
- Я в порядке. Извини, - говорю Томасу. - Я только хотела погреться в машине…
- Точно ничего не сломано? - с беспокойством спросил он.
Кажется, придется простить его за непростительное поведение.
- Ну… Да, точно.
А может, сказать, что у меня, кажется, рука сломана? И наслаждаться его заботой и нежностью…
- Что? - сказал Томас. - Ты так смотришь…
Кажется, представляя, как он будет нести меня на руках и шептать "Потерпи, милая Алисия", я смотрела ему в глаза.
- Как? - я отвернулась.
- Не знаю… - похоже, он был слегка смущен. - Надо посмотреть, что с машиной.
- Думаете, она на ходу? - скептично произнесла Вивиан.
Садовник помог Томасу убрать чашу с капота. На нем была лишь небольшая вмятина.
- Поразительно, - сказал садовник с акцентом (наверное, с русским) - Ведь такой камень! Вот раньше машины были - танки!
- Точно, - сказал Томас и подмигнул мне.
Грыыхоруу, похоже, не только над скоростью поработал.
Решетка радиатора вообще оказалась целехонькой. Даже царапин не было. Да на этой машине можно сшибать ворота и без всяких приглашений в гости заезжать!
- Впечатляет, - сказала Вивиан и покивала головой.
- Мы поедем, - сказал Томас.
- Может, задержитесь, расскажете, как вы путешествовали по Ирландии? - торопливо произнесла Вивиан. - А вашей помощнице мы такси вызовем?
Да она ему глазки строит! А он разве не недвижимость должен был ей расписывать? Какие путешествия, а??
Я сказала Томасу:
- Нужно, чтобы ты срочно ознакомился с кое - какими э - э… - что там у риэлторов бывает? - …отчетами!
Томас взглянул на меня и, кажется, понял, обратился к Вивиан:
- Извините, миссис Джемисон, надо бежать. Но, может, в следующий раз.
Вивиан только пренебрежительно пожала плечами. Как будто это не она приглашала его остаться, а он сам напрашивался. Класс! Мне бы так уметь!
- Итак, - сказал Томас, когда мы сели в Форд, - что за отчеты? Ты нашла какую‑то комнату, похожую на детскую…
- Похожую? Это и есть детская, уж поверь мне - я няня как никак. И для совсем маленького ребенка!
- Ну и что? - сказал Томас, выруливая к побережью. - Может, к ней приезжают в гости подруги с детьми.
- Ну да, как же! - я насупилась. - Там еще была куча мужских вещей.
- Меня бы удивило, если б у такой красивой женщины не было бойфренда, - сказал Томас.
- Или это вещи ее бывшего мужа…
- Зачем хранить вещи бывшего мужа? - пожал плечами Томас.
Это да. Верно.
- А служанка не удивилась, когда я спросила, не вещи ли это мистера Олимпуса! - выложила я свой козырь. - Она наверняка его знает!
- Или она тебя не поняла, потому что плохо понимает по - английски, - сказал Томас. - Ну, мы проверили твою версию. Теперь ты довольна?
"С чего мне быть довольной? - хотелось крикнуть мне. - Я нашла кучу улик, а тебе наплевать!"
Вместо этого я вспомнила кое‑что еще.
- Я заглянула в ее ноутбук, - сказала я небрежно. - И знаю адрес ее почтового ящика: золушка тридцать шесть на яху.
- Зачем он нам?
Нет, он нарочно?!
- Потому что там про Петера сто процентов что‑нибудь есть!.. Только… Я там немножко пошарилась… То есть открыла одно письмо…
- И не закрыла его.
- Не успела, - сказала я, зная, что тут‑то я прокололась.
Томас нахмурил брови - полоски:
- Если она это увидит, тут же уничтожит ящик.
Он резко нажал на газ. Мы промчались на красный, чуть на врезались в киоск на углу, и обогнули пешеходную дорожку, по который семенила старушка с питбулем на поводке, по тротуару, на котором как раз никого не было.
- Надеюсь, то письмо было о том, что у нее есть сын Петер и она его украла, - процедил Томас.
- Я не знаю, - виновато выкрикнула я, вцепляясь в ремешок ручки над окном. - Я не успела его прочитать, там мексиканка носится по всему дому! Но знаешь, какая тема была у того письма? "Сволочь", вот!
- О! - скептически произнес Томас, лихо выворачивая руль.
- Куда мы? - проговорила я, подскакивая на каком‑то ухабе.
- В Штаб. Ты ведь пароль от ящика не знаешь? Там его вмиг раскроют.
- Да? - меня ударило о дверцу на очередном повороте, отчего голос сорвался на писк. Снова обрела равновесие и смогла договорить: - Боб?
- Нет. Он же сидит в нью - йоркском филиале, - Томас бросил взгляд на часы на панели. - Джина. Распрекрасная Джина Рыжая.
- Прозвище что ли такое?
Мы затормозили прямо у стеклянных дверей в банк, спугнув до смерти (фигурально, я имею в виду) прохожих.
- Фамилия! - крикнул Томас, выскакивая и моментально скрываясь в здании.
Я рванула застрявший ремень безопасности и побежала за ним.
Когда я вбежала в холл, Томас уже исчезал за дверью в глубине. Я метнулась к двери, но на моем пути возник служащий (не тот, что был с утра) с улыбкой вежливой и в то же время грозной. (Нет, вы видели такое сочетание? Да они тут просто артисты!) Брелок, да. Черт, где же он?? Кнопка Хэлп на месте, а милой ромашки как не бывало!
Служащий произнес:
- Могу я вам помочь, мисс? Ищете туалет или выход?
- Брелок, - говорю я ему. - Такую ромашку с божьей коровкой.
- Да что вы! - говорит. - Ценная вещь?
Вот притворщик! Лихорадочно ощупываю цепочку, запускаю руку за шиворот, не обращая внимания на косые взгляды пожилой дамы, заполняющей бумаги за столом недалеко от нас, говорю:
- Я с Томасом Дабкиным. Он только что вошел.
- Не понимаю, о чем вы, мисс.
Да куда же он запропастился! Собираюсь расстегивать блузку, и вдруг служащий хватает меня за воротник, и едва я успеваю отвесить ему плюху (слабую, надо сказать), он произносит:
- Зацепился за локон… - потирает свою пострадавшую щеку и по цепочке выводит в мое поле зрения из‑за моей же шеи брелок. Неудивительно. Меня так бросало сегодня туда - сюда в машине, и это не считая аварии, что он мог бы оказаться вообще в ухе.
- Спасибо, - говорю. - И извините.
- Ничего, - произносит он буднично, будто ему каждый день раздают оплеухи.
Хотела было спросить у него, где мне искать Джину Рыжую, но побоялась выглядеть еще большей недотепой. И потери брелка достаточно.
В коридоре опять пусто. Они, что же, даже за кофе или булочками не бегают? Вот когда Кэтрин работала в офисе (секретаршей), она жаловалась, что они с коллегой так часто перекусывают в кафе, что она прибавила два килограмма. (И это всего за месяц работы! Потом ее и эту коллегу уволили, уж не знаю, за что.)
Поеду на двадцать третий, а там спрошу про Джину. А Томас хорош! Бросил меня одну и иди куда знаешь!
На двадцать третьем по - прежнему кипела работа. Я оглянулась в поисках Томаса, но его здесь не было. Две дамочки болтали друг с другом на булькающем языке, на котором разговаривают соотечественники Грыыхоруу. О, значит, не дамочки, а совсем наоборот.
Тот кривозубый дядька снова сражался: на этот раз не с принтером, а с монитором - дядька стукал прям в жидкокристаллический экран подставкой для карандашей и кричал:
- Работай, балбес! Нашел время!
Экран не разбивался и оставался невозмутимо черным.
И Роджера, который встретил нас утром, не видно.
Я обратилась к пареньку, задумчиво печатающем на компьютере за ближайшим столом:
- Извините, вы не знаете, где Роджер?
Он поднял глаза - они оказались у него фосфоресцирующего зеленого цвета, - и ответил:
- Джина вон в том кабинете.
И указал на стеклянную дверь в нескольких шагах от нас. Откуда он узнал, что мне нужна Джина? Он, что же, умеет мысли читать? Круто. Хотела бы я знать, о чем думает, к примеру, соседская собака перед тем, как меня укусить. Может, "Какая у нее классная клетчатая юбка! Отхвачу‑ка кусочек - я как‑никак, шотландский терьер, должен же у меня хоть носовой платок быть в национальных традициях!", а может, "Если я ее не покусаю, она перестанет меня уважать!"
Я подошла к стеклянной двери, и попыталась разглядеть, что за ней, но она была матовой, видны были лишь тусклые пятна света, видимо, от экранов компьютеров.
Я стукнула разок по двери - для приличия, и вошла. Компьютеры у одной стены, диваны и кресла у другой. За машинами сидят несколько мужчин и одна огненно - рыжая девушка. Возле нее‑то, склонившись к экрану, и стоял Томас.
На меня никто не обратил внимания. Я подхожу к Томасу и заглядываю через плечо девушки. Она подбирает пароль к ящику Вивиан. Цифры и буквы мелькают в окошке маленькой программы в углу экрана. А в центре посекундно вспыхивает табличка "Пароль неверный. Повторите попытку".
- Может, это имя - Петер или Гермес? - говорю я.
- Или Ричард, - подхватывает Томас и бросает мне: - Сразу нас нашла?
- Не подходит, - ответила девушка.
А я сказала Томасу:
- Да. Мне тут один этот, ясновидящий, помог.
- Ясновидящий? - удивился Томас.
- Ну да, который мысли читает.
- Телепат, что ли? - снова спрашивает он.
Вот непонятливый. И что за "телепат" такой? А Томас меж тем обратился к девушке:
- Джина, у вас кто‑то новенький появился? Телепат?
- Нет у нас таких… - ответила Джина. - Что же за пароль у нее? Шифруется, как шпионка…
- Может, фамилия бабушки или матери… - предложил Томас.
- Уже проверила, - коротко сказала она и плавным жестом откинула на спину волнистую рыжую прядь.
- Какие у тебя волосы шелковые, - говорит Томас, улыбнувшись краем рта. - Особый шампунь?
А он, оказывается, бабник! То с Вивиан целуется, то волосы ему, видите ли, шелковые!
- Да не помню я какой…
Не успевает Джина договорить, я выпаливаю:
- А зачем ты с Вивиан целовался?
Томас аж дар речи потерял:
- Я же… тебя прикрывал…
Джина, смеясь, оглянулась:
- Что, правда целовался? С самой Вивиан Джемисон! Ух!
Лицо Джины показалось мне очень знакомым. Но откуда?
- Да ну вас, - отмахивается Томас.
- А названия ее фильмов вы пробовали? - спрашиваю я у Джины.
- Нет, - она моментально становится серьезной. - Посмотрим в ее биографии, - она открывает какой‑то файл.
Хотела я сказать, что я бы и по памяти все их перечислила. Но хвастаться, меня в детстве учили, нехорошо. А по - моему, люди и не подумают догадаться, какой ты замечательный, пока ты сам им не сообщишь!
Джина копирует названия одно за другим, вставляет их в строку пароля, жмет ввод. Она дошла до половины внушительного, не менее трех десятков пунктов, списка. Но результата все нет.
"Моя жена - королева" - вводит она следующее название.
- Неправильно! - говорю я. - Фильм называется "Моя жена - не королева".
- Тебе не кажется, что так название меняется на совершенно противоположное? - с усмешкой говорит Томас.
- У них опечатка! - настаиваю я. Уж мне‑то не знать! Я смотрела пять раз. Нет, даже раз двадцать, если считать те вечера, когда я ставила фильм фоном, а сама готовила ужин или укладывала спать какого‑нибудь младенца.
Джина пробует верное название. Ура! Почта открылась!
- Так, что тут у нас? - как ни в чем не бывало произносит Томас и всматривается в ряды названий писем.
Нет, вы видали? А восхищение?? А спасибо за подсказку? А "Алисия, что бы мы без тебя делали"?
- И что бы вы без меня делали, - невинным тоном произношу я.
- Да, - кивает Томас, не отрываясь от экрана. И обращается к Джине: - Можно как‑то спасти их от уничтожения?