- Надеюсь, что вы не в последний раз приезжаете сюда, - также учтиво сказал король. - В конце концов мы самые ближайшие соседи.
- Воистину! - воскликнул Карфилхиот. - К сожалею меня осаждает бесчисленное множество проблем, которые держат меня дома; какое счастье, что Лайонессу они не знакомы.
Касмир поднял брови.
- Проблемы? Неужели вы думаете, что у нас их нет? У нас их по меньшей мере столько же, сколько тройсов в Тройсине!
Карфилхиот вежливо улыбнулся.
- Тогда мы должны обменяться соболезнованиями.
- Я бы с удовольствием обменялся проблемами.
- Мои грабители, разбойники и изменники бароны за одну блокаду? Плохая сделка, для нас обоих.
- Как стимул вы могли бы добавить тысячу ваших ска.
- С удовольствием, если бы они были моими. По какой-то странной причине они избегают Южного Ульфланда, хотя беззаботно бесчинствуют на Севере.
Пронзительно и мелодично зазвучали фанфары, приветствуя королеву Соллас, за которой тянулся хвост ее дам.
Король Касмир и Карфилхиот повернулись к ней, и король представил королеве своего гостя. Соллас безразлично приняла комплименты Карфилхиота, на что тот не обратил внимания.
Прошло какое-то время, Касмир забеспокоился и стал часто посматривать через плечо на дворец. Наконец он что-то пробормотал лакею. Прошло еще пять минут.
Герольды опять подняли горны к губам, зазвучали фанфары. На террасу влетела, покачнувшись, Сулдрун, как если бы ее втолкнули туда; в тени за ней мелькнуло искаженное лицо леди Десди.
Сульдрун, с мрачным лицом, медленно подошла к столу, за ней Леа и Туйссани. Фигуру принцессы облегало розовое платье из мягкой шерсти, из-под круглой белой шляпы выбивались золотые локоны, падавшие на плечи. Остановившись около стола, она оглядела террасу, задев взглядом Карфилхиота. Подошел стюард с подносом; Сулдрун и ее фрейлины взяли по бокалу вина и скромно отошли в сторонку, где остановились, перешептываясь.
Король, глядевший на это преставление из-под насупленных бровей, подозвал к себе сэра Мунго, сенешаля.
- Сообщи принцессе, что мы ждем ее.
Сулдрун, поджав рот, выслушала сэра Мунго, видимо вздохнула, пересекла террасу и остановилась перед отцом, уныло присев.
- Принцесса Сулдрун, - объявил сэр Мунго своим самым глубоким голосом. - Я имею честь представить вам герцога Фауда Карфилхиота из Долины Эвандер!
Сулдрун наклонила голову; Карфилхиот с улыбкой поклонился и поцеловал ее руку. Потом понял голову, поглядел прямо ей в лицо и сказал:
- Слухи о красоте и изяществе принцессы Сулдрун пересекли горы и достигли Тинзин-Фираля. Я вижу, что они не преувеличивали.
- Надеюсь, что вы не обращаете внимания на слухи, - ответила Сулдрун бесцветным голосом. - Я уверена, что не получила бы никакого удовольствия, услышав их.
Король Касмир быстро наклонился вперед, но Карфилхиот опередил его.
- Неужели? И почему?
- Я не выбирала эту внешность, - ответила Сулдрун, отказываясь глядеть на отца.
- И вас не радует восхищение мужчин?
- Я не сделала ничего восхитительного.
- Как роза или многогранный сапфир.
- Простые украшения; у них нет своей жизни.
- Нечего стыдиться красоты, - веско сказал король Касмир. - Это награда, дарованная немногим. Разве кто-нибудь - даже принцесса Сулдрун - предпочтет быть уродливой?
Сулдрун открыла рот и хотела сказать "Лично я бы предпочла быть в другом месте, только не здесь", но обдумала свои слова еще раз и закрыла рот.
- Красота - самое странное свойство, - объявил Карфилхиот. - Кто был первым поэтом на Земле? Тот, кто изобрел идею красоты.
Король равнодушно пожал плечами и отпил из фиолетового стеклянного бокала.
- Наш мир - ужасное и, одновременно, прекрасное место, - продолжал Карфилхиот негромким мелодичным голосом. - Он почти всегда обманывает пылкого поэта, стремящегося увидеть идеал красоты.
Сулдрун, сжав руки перед собой, изучала кончики пальцев.
- Похоже, что вы не согласны, - сказал Карфилхиот.
- Ваш "пылкий поэт" мне кажется скучным собеседником.
Карфилхиот с притворным ужасом хлопнул себя по лбу.
- Вы бессердечны, как сама Диана. Неужели вам не нравится пылкий поэт, этот бедный помешанный, искатель приключений?
- Да, не нравится. Он кажется мне по меньшей мере сверхэмоциональным и эгоистичным. Вероятно таким "пылким поэтом" был император Нерон, который танцевал, глядя на пылающий Рим.
Король Касмир беспокойно шевельнулся; разговор казался ему бессмысленным и фривольным... Тем не менее Карфилхиот, похоже, наслаждался им. Неужели робкая одинокая Сулдрун умнее, чем он предполагал?
- Мне наш разговор представляется исключительно интересным, - сказал Карфилхиот, обращаясь к Сулдрун. - Не сможем ли мы продолжить его в другое время?
- Откровенно говоря, герцог Карфилхиот, - заявила Сулдрун самым официальным голосом, - мои мысли далеко не так глубоки, как ваши. Я боюсь оконфузиться, обсуждая такие вопросы с человеком вашего ума и опыта.
- Как пожелаете, - сказал Карфилхиот. - Тем не менее, разрешите мне просто наслаждаться вашим обществом.
В это мгновение король поспешил вмешаться, опасаясь, что непредсказуемый язычок Сулдрун оскорбит гостя.
- Герцог Карфилхиот, я заметил несколько лордов нашего королевства, ждущих, когда их представят.
Позже король отвел Сулдрун в сторонку.
- Я удивлен твоим поведением по отношению к герцогу! Ты даже представить себе не можешь вред, который нанесла; его добрая воля совершенно необходима для наших планов!
Стоя перед внушительной фигурой отца, Сулдрун почувствовала себя безвольной и беспомощной.
- Отец, пожалуйста, не заставляй меня выйти за герцог! - тихо взмолилась она. - Мне страшно в его обществе!
- Ба! Ты глупа и ничего не понимаешь, - жестко ответил Касмир, готовый к ее жалобам. - Уверяю тебя, герцог далеко не самый худший вариант. Все будет так, как я решу.
Сулдрун, стоя с опущенным вниз лицом, молчала; слов у нее не было. Король повернулся, прошел по Длинной галерее и поднялся к себе. Сулдрун, сжав кулаки и прижав их к бокам, какое-то время глядела на него. Потом повернулась, пробежала по галерее и выбежала на умирающий послеполуденный свет; вверх, в аркаду, через старые ворота, и вниз, в сад. Солнце, низко висевшее над горизонтом, светило из-под мрачных высоких облаков; сад казался холодным и далеким.
Спустившись по дорожке, она прошла мимо руин, уселась под старой липой и обхватила колени руками; она думала об ожидающей ее судьбе.
Безусловно, или во всяком случае ей так казалось, Карфилхиот захочет жениться на ней, увезти в Тинзин-Фираль и там, в свое время, выпытать все тайны ее души и тела... Солнце погрузилось в тучи, задул холодный ветер. Сулдрун вздрогнула, встала на ноги и, глядя в землю, медленно пошла обратно. И не успела она войти в свои комнаты, как леди Десди набросилась на нее с упреками.
- Где вы были? Королева приказала, чтобы я приготовила для вас лучшие платья; вечером будут пир и танцы. Ваша ванна уже готова.
Сулдрун покорно сбросила одежду и села в широкую мраморную ванну, до краев наполненную теплой водой. Служанки натерли ее мылом, сделанным из оливкового масла и пепла алое, потом промыли водой, пахнувшей вербеной, и высушили мягкими хлопковыми полотенцами.
Ее волосы расчесывали до тех пор, пока они не засверкали. Потом на нее надели темно-синее платье и повязали на голову серебряную повязку, инкрустированную кусочками лазурита.
Леди Десди отступила на шаг.
- Это лучшее, что я могу сделать с вами. Теперь, нет никаких сомнений, вы красивы и привлекательны. Однако кое-чего не хватает. Вам надо пофлиртовать с герцогом - но не слишком, имейте в виду! Дайте ему понять, что вы понимаете его намерения. Девушка без озорной улыбки - все равно, что еда без соли... Вот, настойка из наперстянки, чтобы глаза заблестели!
Сулдрун отшатнулась.
- Не хочу и не буду!
Леди Десди хорошо знала, что уговаривать бесполезно.
- Вы самая упрямая девица на свете! И, как обычно, делаете только то, что вам нравится.
Сулдрун горько рассмеялась.
- Если бы я делала только то, что хочу, я точно не пошла бы на бал.
- Вы, дерзкая маленькая жеманница. - Леди Деси поцеловала Сулдрун в лоб. - Ну, надеюсь, что жизнь будет плясать под вашу мелодию... Пошли, нас ждет пир. И, умоляю, будьте повежливее с герцогом, потому что ваш отец надеется на помолвку.
Король Касмир и королева Соллас сидели во главе пиршественного стола, Сулдрун посадили справа от отца, а Карфилхиота - слева от королевы.
Сулдрун незаметно изучала Карфилхиота. Чистая кожа, густые черные волосы, блестящие глаза: безусловно красив, почти слишком. Он изящно ел и пил, и вежливо разговаривал; единственное, что казалось притворством - скромность, с которой он говорил о себе. И, тем не менее, Сулдрун обнаружила, что не в состоянии встретить его взгляд: когда обстоятельства заставляли ее разговаривать с ним, слова с трудом выходили из горла.
Она догадывалась, что Карфилхиот чувствует ее неприязнь, но, казалось, это только постегивало его. Он стал даже еще больше льстивым, как если бы хотел победить ее антипатию безупречной галантностью.
И все время, как мороз в воздухе, Сулдрун чувствовала осторожное внимание отца, причем до такой степени, что начала терять самообладание. Она склонилась над тарелкой, но от волнения кусок не шел в горло.
Она протянула руку к бокалу и встретилась со взглядом Карфилхиот.
На мгновение она застыла, как парализованная. "Он знает, о чем я думаю, мои мысли. Он знает - и улыбается, как если бы уже завладел мною..." Сулдрун с трудом оторвала взгляд и уставилась на тарелку. Все еще улыбаясь, Карфилхиот повернулся, чтобы выслушать королеву.
Сулдрун казалось, что во время бала ей удастся остаться незамеченной, если она смешается со своими фрейлинами. Как бы не так! Сэр Эшар, младший сенешаль, разыскал ее и привел туда, где собрались король, королева, герцог и другие вельможи. Зазвучала музыка, герцог Карфилхиот протянул ей руку, и она не осмелилась отказаться.
В молчании они проделали все па, шли вперед и назад, кланялись и грациозно крутились среди цветных шелковых платьев и вздыхающих атласных рубашек. Тысяча свечей в шести массивных канделябрах заливала зал мягким светом.
Наконец музыка остановилась. Карфилхиот подвел Сулдрун к стене зала, и отвел в сторонку.
- Не знаю, что и сказать, - заметил он. - Вы ведете себя так холодно, как будто вам чем-то угрожает.
- Сэр, - ответила Сулдрун как можно суше, - я не привыкла к таким роскошным приемам, и, откровенно говоря, мне не до веселья.
- То есть вы бы предпочли быть где-то в другом месте?
Сулдрун взглянула туда, где стоял король вместе с придворными.
- Мои предпочтения, какими бы они ни были, важны только для меня. Так мне дали понять.
- Конечно вы ошибаетесь! Мне, например, ваши предпочтения очень интересны. На самом деле я нахожу вас очень... необычной.
В ответ Сулдрун только неопределенно пожала плечами, и на мгновение с Карфилхиота слетала изящная причудливость; он заговорил напряженно и даже резко.
- То есть вы считаете меня тусклым и даже скучным человеком? - По-видимому он надеялся на смущенное отрицание.
- Сэр, вы гость моего отца, - рассеянно сказала Сулдрун и оглянулась по сторонам. - Мне не положено высказывать такое мнение, или вообще какое-нибудь мнение.
Карфилхиот негромко засмеялся, таким странным смехом, что Сулдрун, вздрогнув, с изумлением взглянула на него и как будто увидела через трещину душу герцога; впрочем в следующее мгновение он пришел в себя. Снова беззаботный и любезный, он протянул к ней руки, выражая вежливое комическое разочарование.
- Как вы можете быть такой надменной? Неужели я настолько плох?
Сулдрун опять ответила холодно и сухо.
- Сэр, у меня нет никаких причин для подобного высказывания.
- А вы не притворяетесь? Вы должны знать, что все вами восхищаются. И я бы очень хотел вам понравиться.
- Сэр, все хорошо знают, что отец хочет женить меня как можно быстрее, и намного быстрее, чем хочу я. Я еще ничего не знаю о том как любить или быть любимой.
Карфилхиот взял ее за обе руки и заставил посмотреть себе в лицо.
- Я обнаружил несколько загадочных обстоятельств, например то, что принцессы редко женятся на тех, кого любят. А что касается искусства любви... Я бы с удовольствием занялся обучением такой невинной и прекрасной ученицы. Как говорится, все ночи напролет.
Сулдрун отдернула руки.
- Давайте присоединимся к остальным.
Карфилхиот проводил Сулдрун на ее место. Несколько минут спустя она пожаловалась королеве, что плохо себя чувствует и выскользнула из зала. Король Касмир, поднимавший очередной тост, даже не заметил ее ухода.
На лугу Дерфи, в двух милях к югу от города, король Касмир приказал устроить пир с представлением, которое должно было порадовать его почетного гостя, герцога Фауда, повелителя Долины Эвандера и замка Тинзин-Фираль.
Праздник готовился тщательно и с размахом. Туши волов обжарили на углях вместе с растительным соусом, луком и чесноком, все время поливая сиропом из тамаринда; сейчас они лежали всему лугу, источая дразнящий аромат. Рядом возвышались подносы с ломтями белого хлеба; в стороне шесть бочек вина дожидались, когда из них вышибут затычки.
Соседние деревни прислали юношей и девушек в фестивальных костюмах; били барабаны, играли свирели, и молодые люди танцевали джигу и чечетку до тех пор, пока пот не залил им лбы. В полдень появились клоуны и стали сражаться пузырями и деревянными мечам; их сменили рыцари королевского двора, бившиеся копьями с надетыми на них кожаными колпачками.
Тем временем жареное мясо подняли на стол для разделки мяса, нарезали на куски и, вместе с кусками хлеба, разнесли всем, кто воспользовался королевской щедростью; из бочек вышибли пробки и вино потекло рекой.
Король Касмир и Карфилхиот наблюдали за поединками с помоста, в обществе королевы, принцессы Сулдрун, принца Кассандра и дюжины вельмож. Потом король и герцог пересекли лук, чтобы посмотреть на состязания лучников, и дальше разговаривали под шипение и всхлипывание стрел, вонзавшихся в мишени. В этом соревнование участвовали два воина из свиты Карфилхиота, и они стреляли с таким искусством, что Касмир громко похвалил их.
- Моя дружина сравнительно невелика, - ответил Карфилхиот, - но они все являются великолепными воинами. Каждого своего солдата я считаю равным десяти обычным. Он живет сталью и умирает от стали. Тем не менее я завидую вашим двенадцати армиям.
Король мрачно хмыкнул.
- Двенадцать армий - замечательная вещь, и король Одри плохо спит, вспоминая о них. Тем не менее против Тройса они бесполезны. Его корабли плавают вдоль моего берега, смеясь и издеваясь надо мной: они останавливаются рядом с портом и показывают обнаженные задницы.
- Вне досягаемости выстрела из лука, без сомнения.
- Пятьдесят ярдов за пределом полета стрелы.
- Очень раздражающе.
- Мои амбиции ни для кого не секрет, - тяжело сказал король Касмир. - Я должен ослабить Даут, покорить ска, победить Тройсине. Я верну Эвандик и Каирбру на их законные места; Древними Островами будет править один король.
- Очень благородное желание, - любезно ответил Карфилхиот. - Будь я королем Лайонесса, я бы стремился к тому же самому.
- Но стратегически задача выглядит очень тяжелой. Я мог бы устремиться на юг, на Тройс, но тогда мне нужно заручиться поддержкой ска; или на север, через Ульфланды, но герцог Долины Эвандер должен разрешить мне пройти мимо Тинзин-Фираля. Тогда мои армии смогут выгнать ска из Северного побережья, напугать до смерти Годелию, повернуть на восток в Даут и там закончить компанию. С флотилией в тысячу кораблей я бы победил Тройсине, и Древние Острова опять бы стали единым королевством, а герцог Долины Эвандер - герцогом Южного Ульфланда.
- Очень симпатичная концепция, и, как мне кажется, осуществимая. Однако мои собственные амбиции не идут так далеко: я вполне доволен Долиной Эвандер. Но у меня действительно есть заветное желание, хотя совсем другого сорта. Говоря откровенно, я по уши влюбился в принцессу Сулдрун, и нахожу ее самым замечательным человеком на свете. Не сочли бы вы меня чересчур дерзким, если бы я попросил ее руки?
- Напротив, я бы посчитал вас самой подходящей для нее парой.
- Счастлив услышать ваше одобрение. Но что с самой принцессой? Она не слишком жалует меня.
- Иногда она бывает капризной. Я поговорю с ней. Завтра мы устроим торжественную церемонию, вы и она обручитесь, и очень скоро поженитесь.
- Очень радостная перспектива, для меня, и, надеюсь, для принцессы.
Ближе к вечеру королевская карета с Касмиром, Соллас и Сулдрун возвращалась в Хайдион. За ней скакали Карфилхиот и юный принц Кассандр.
- Сегодня я поговорил с герцогом, и он заявил, что любит тебя, - будничным голосом сказал король. - Этот брак представляется мне очень выгодным, и я согласился на твою помолвку.
Сулдрун в ужасе взглянула на отца, сбылись ее самые худшие опасения. Только спустя какое-то время она сумела выдавить из себя.
- Сир, вы мне не верите? Я вообще не хочу замуж, и за Карфилхиота меньше всего. Он совсем не подходит мне!
Взгляд круглых синих глаз короля ударил наотмашь по Сулдрун.
- Твои слова дерзость и жеманство; я их не слышал. Карфилхиот благороден и красив, а ты слишком привередлива. Завтра в полдень ты обручишься с герцогом, а через три месяца вы поженитесь. Больше говорить не о чем.
Сулдрун упала на подушки. Карета громыхала по дороге, раскачиваясь на рессорах из слоев граба. Мимо кареты проносились тополя, росшие вдоль дороги. Сквозь слезы Сулдрун видела свет и тени, игравшие на лице отца. Еле слышным сломанным голосом она осмелилась взмолиться в последний раз:
- Отец, не заставляйте меня выходить замуж!
Король бесстрастно выслушал ее и, не отвечая, отвернулся.
Сулдрун в ужасе поглядела на мать, но вместо поддержки увидела равнодушие и неприязнь.
- Любой зрячий заметит, - едко сказала Соллас, - что ты уже созрела для замужества, и тебе пришло время вылететь из Хайдиона. Все эти твои капризы и причуды не приносят нам ни капли радости.
- Ты родилась принцессой Лайонесса, и не знаешь ни страданий, ни забот, - добавил король. - Ты носишь одежды из тонкого шелка и наслаждаешься роскошью, о которой не может даже мечтать обычная женщина. Ты - принцесса, и должна склоняться перед требованиями политики, как и я. Твоя свадьба - решенное дело. Забудь о своей неуместной застенчивости и разговаривай с герцогом Карфилхиотом как можно любезнее. Больше я ничего не хочу слышать.
Добравшись до Хайдиона, Сулдрун побежала прямо к себе. Часом позже леди Десди нашла ее сидящей перед камином и глядящей в огонь.