Как описать этого человека? Возможно ли это, да и нужно ли? Его лицо повсюду, куда ни глянь: на дешевых гравюрах в любой гостинице и на полотне, в обрамлении знамен, барабанов, пушек и труб в любой ассамблее. В наши дни каждая юная леди в романтическом возрасте до семнадцати лет имеет хотя бы один портрет лорда Веллингтона. Она уверена, что крупный орлиный нос гораздо красивее короткого и вздернутого, а главным несчастьем своей жизни почитает то обстоятельство, что Веллингтон уже женат. Чтобы утешиться, она называет своего первенца Артуром. И она не одинока в своем обожании. Ее младшие братья и сестры – тоже фанатичные поклонники лорда Веллингтона. Самый красивый солдатик в детской получает это славное имя, и на его долю выпадает больше приключений, чем на долю всех остальных обитателей сундука с игрушками, вместе взятых. Каждый школьник воображает себя Веллингтоном не реже одного раза в неделю, причем не только мальчики, но и девочки. Веллингтон – воплощение всех английских добродетелей. Объединив их в себе, он развил их до совершенства. Если французы хранят Наполеона в желудках (ведь они придумали коньяк с таким названием), то мы носим Веллингтона в наших сердцах.
Лорд Веллингтон был явно чем-то недоволен.
– Мои приказы были совершенно ясны! – говорил он одному из двух офицеров. – Португальцам надлежало уничтожить все запасы зерна, которые они не в состоянии вывезти, дабы хлеб не достался французам. Но я только что полдня наблюдал, как у Карташу неприятельские солдаты вытаскивают из пещер мешок за мешком.
– Португальским крестьянам трудно сжигать зерно. Они боятся голода, – объяснил первый офицер.
Второй предположил, что в мешках было не зерно, а что-то менее ценное. Возможно, золото или серебро.
Лорд Веллингтон холодно посмотрел на него:
– Французы таскали зерно к мельницам. Лопасти вращались вовсю! Полагаете, они мололи золото? Далзел, я попрошу вас пожаловаться португальским властям. – Сердитый взгляд Веллингтона метнулся по комнате и уперся в Стренджа. – Это кто? – спросил он.
Далзел прошептал что-то на ухо его светлости.
– Так вы волшебник, – произнес Веллингтон без тени интереса.
– Да, – ответил Стрендж.
– Мистер Норрелл?
– Нет, мистер Норрелл остался в Англии. Меня зовут Стрендж.
Лорд Веллингтон был озадачен.
– Второй волшебник, – пояснил Стрендж.
– Понятно, – произнес Веллингтон.
Офицер по фамилии Далзел изумленно воззрился на Стренджа. Очевидно, он считал, что, если его светлость назвал вас Норреллом, неучтиво настаивать на другой фамилии.
– Что ж, мистер Стрендж, – начал лорд Веллингтон, – боюсь, вы напрасно проделали столь долгий путь. Скажу прямо: если бы я мог предупредить вас, то сделал бы это. Но раз уж вы приехали, то я воспользуюсь случаем объяснить, что вы и ваш коллега были для моей армии большой помехой.
– Помехой?
– Помехой, – повторил Веллингтон. – Видения, которые вы демонстрировали министрам в Лондоне, создали у тех иллюзию, будто они знают, как обстоят дела в Португалии. Они завалили меня приказами и стали вмешиваться в управление войсками гораздо назойливее, чем раньше. Только я, мистер Стрендж, знаю, что надо делать в Португалии, потому что мне хорошо известны местные условия. Я не говорю, что вы совершенно бесполезны – адмиралтейство вроде бы вами довольно, тут я ничего не знаю, – но мне в Португалии волшебник не нужен.
– Милорд, я уверен, что здесь магия не причинит неприятностей, ведь я буду целиком в вашем распоряжении и действовать только по вашим указаниям.
Лорд Веллингтон пристально посмотрел на Стренджа.
– В основном мне нужны люди. Вы можете их наделать побольше?
– Люди? Интересный вопрос… Все зависит от того, что ваша светлость имеет в виду… – К неудовольствию Стренджа, он обнаружил, что говорит в точности как мистер Норрелл.
– Вы можете наделать их побольше? – повторил вопрос Веллингтон.
– Нет.
– Вы можете заставить пули летать быстрее и точнее поражать французов? Они и так быстро летают. Вы способны поднять на дыбы землю и камни, чтобы они сложились в редуты, люнеты и прочие оборонительные сооружения?
– Нет, милорд. Но я…
– Капеллана, состоящего при ставке, зовут мистер Брисколл. Старшего военного врача – доктор Макграйгер. Если решите остаться в Португалии, советую вам познакомиться с этими джентльменами. Возможно, вы будете им полезны. Мне вы не нужны.
Лорд Веллингтон отвернулся и крикнул какому-то Торнтону, чтобы подавали обед. Стрендж понял, что аудиенция окончена.
Общаясь с министрами, Стрендж привык к другому отношению. Первые лица страны обращались к нему как к равному. И вдруг его поставили в один ряд с армейскими капелланами и врачами! Это было очень неприятно.
Ночь он провел на убогом постоялом дворе в Перу-Негру и с рассветом уехал в Лиссабон. В гостинице на улице Башмачников Стрендж сразу же сел за стол и написал длинное письмо Арабелле, в котором подробно рассказал о том возмутительном приеме, который ему устроили. Почувствовав облегчение, он решил, что мужчине не к лицу жаловаться, и порвал письмо в клочки.
Потом Стрендж составил перечень всех услуг, которые они с Норреллом оказали адмиралтейству с помощью волшебства, и принялся размышлять, что из этого списка может пригодиться Веллингтону. В конце концов он решил, что неплохо будет наслать на французскую армию грозы и проливные дожди. Стрендж уже собирался написать Веллингтону и предложить подобное волшебство, но случайно взгляд его упал за окно. Небо покрывали черные тучи, дождь лил как из ведра, дул порывистый ветер. Ливень готов был перерасти в настоящую бурю. Стрендж отправился на поиски мистера Придо. Тот объяснил, что непогода держится уж много недель и, по мнению португальцев, дожди зарядили надолго. Французы действительно сильно страдают от холода и сырости.
Стрендж задумался. Послать Веллингтону предложение прекратить дожди или не стоит? Ведь и британским солдатам они наверняка досаждают не меньше, чем французам. В итоге он решил отложить погодную магию до той поры, когда узнает армию и лорда Веллингтона получше. Его захватила идея обрушить на французов нашествие лягушек. Было в этом что-то библейское, некое подобие египетских язв, и он решил написать Веллингтону.
Утром следующего дня он скучал у окна, делая вид, будто читает одну из книг мистера Норрелла. На самом деле Стрендж бездумно смотрел на струи дождя. В дверь постучали. Вошел шотландский офицер в гусарском мундире, с любопытством взглянул на Стренджа и спросил:
– Мистер Норрелл?
– Я не… Ах, какая разница! Чем могу служить?
– Вам пакет из ставки, мистер Норрелл. – Офицер протянул Стренджу письмо.
Это было его собственное письмо с предложением обрушить на французов дождь из лягушек. На конверте синим карандашом крупно вывели слово: "Отказать".
– Кто это написал? – спросил Стрендж.
– Лорд Веллингтон, мистер Норрелл.
– Понятно.
Через день он отправил Веллингтону предложение заставить Тежу выйти из берегов и поглотить французов. На сей раз Веллингтон прислал довольно длинный ответ, в котором объяснил, что британская армия и значительная часть португальской стоят между Тежу и французами, поэтому наводнение не вполне желательно.
Однако Стренджа это не смутило. Он продолжал аккуратно писать лорду каждый день. Все его предложения отклонялись.
В один особенно унылый вечер в конце февраля он шел по коридору гостиницы, направляясь в обеденную залу, чтобы перекусить в одиночестве, и чуть не столкнулся с розоволицым молодым человеком в английском костюме. Молодой человек извинился и спросил, где можно найти волшебника, мистера Стренджа.
– Это я. А вы кто?
– Моя фамилия Брисколл. Я состою капелланом при ставке.
– Мистер Брисколл? Ах да, конечно.
– Лорд Веллингтон просил меня навестить вас. Он советовал вам помогать мне? – Брисколл улыбнулся. – Думаю, на самом деле он рассчитывает, что я уговорю вас не досаждать ему письмами.
– Даже так? Я буду писать, пока он не даст мне какого-нибудь поручения.
Брисколл рассмеялся:
– Хорошо, я ему передам.
– Благодарю вас. Могу я чем-то вам помочь? Раньше я не занимался магией для церкви. Честно сказать, о взаимодействии духовных лиц и магии мне известно очень мало, но я буду рад принести хоть какую-то пользу.
– Что ж, я также буду откровенен с вами, мистер Стрендж. Мои обязанности крайне просты. Я навещаю больных и раненых. Я отправляю службы и стараюсь достойно похоронить убитых. Не вижу, чем вы можете мне помочь.
– Никто этого не видит, – сообщил Стрендж, вздохнув. – Но идемте, пообедаем вместе. По крайней мере, сегодня я буду за столом не один.
Брисколл сразу же принял приглашение, и оба джентльмена вошли в обеденный зал. Капеллан оказался отличным собеседником; он с удовольствием рассказал Стренджу все, что знал о лорде Веллингтоне и армии.
– В целом солдаты не религиозны, – говорил он, – но я иного и не ожидал. Кроме того, я слышал, что ни один капеллан здесь не прижился – все очень быстро уезжали. Я остался, и люди благодарны мне за это. Они ценят всякого, кто готов разделить с ними тяготы военной жизни.
Стрендж сказал, что нисколько не сомневается.
– Так что же, мистер Стрендж? Каковы ваши планы?
– Планы? Понятия не имею. Я никому не нужен. Если ко мне кто-то и обращается, непременно называет то мистером Норреллом, то мистером Стренджем. Сдается, никто не подозревает, что это разные люди.
Брисколл захохотал.
– А Веллингтон отклоняет все мои предложения о помощи.
– Вот как? Что вы ему предлагали?
Стрендж рассказал о своем плане наслать на французов дождь из лягушек.
– Ну, я не удивлен, что на это он не согласился! – заметил Брисколл. – Французы готовят и едят лягушек, вы разве не знаете? А лорд Веллингтон хочет, чтобы они голодали. Вы бы еще призвали на их головы жареных цыплят и пироги со свининой!
– Я не виноват, – ответил Стрендж смущенно. – Я был бы рад учитывать планы лорда Веллингтона, но они мне неизвестны. В Лондоне адмиралтейство формулировало задачу, и мы действовали в соответствии с ней.
– Ясно, – протянул Брисколл. – Простите меня, мистер Стрендж, но, думаю, здесь у вас открываются большие возможности. В Лондоне вы должны были полагаться на мнение адмиралтейства о том, что происходит в сотнях тысяч миль, и, думаю, адмиралтейство частенько ошибается. Здесь вы можете поехать и посмотреть сами. Со мной было то же самое. Когда я приехал, никто не хотел меня замечать. Кочевал из полка в полк и никому не приносил пользы.
– Но теперь вы в штабе Веллингтона. Как вам это удалось?
– На это потребовалось время, но я сумел доказать его светлости свою полезность. Уверен, вам это тоже удастся.
Стрендж вздохнул:
– Я пытаюсь. Но пока демонстрирую полную непригодность – снова и снова.
– Ерунда! Думаю, пока вы совершили лишь одну серьезную ошибку, а именно – остались в Лиссабоне. Если хотите, вот мой совет – уезжайте немедленно! Живите и спите в горах, вместе с солдатами и офицерами! Иначе вы не сможете их понять. Говорите с ними. Проводите дни в пустых деревнях за линиями. Вскоре вас полюбят. Это лучшие люди в мире.
– Действительно? В Лондоне мне говорили, что Веллингтон называет их сбродом.
Брисколл рассмеялся, словно услышал комплимент в адрес армии. Странная позиция для духовного лица, подумал Стрендж.
– Так кто же они? – спросил он.
– И то и другое, мистер Стрендж. И то и другое. Ну так что? Вы едете?
Стрендж нахмурился:
– Не знаю. Не то чтобы я боялся трудностей и неудобств. Думаю, я не слабее любого солдата. Но ведь никто меня не знает. Друзей у меня нет, буду только мешать…
– О, это легко преодолимо! Здесь не Лондон и не Бат, рекомендательные письма не потребуются. Возьмите бочонок бренди и ящик-другой шампанского, если ваш слуга сможет все это довезти, и вскоре среди офицеров у вас будет много знакомых.
– Вот как? Так просто?
– Уверяю вас, это так! Только красного вина не надо. У них его предостаточно.
Через несколько дней Стрендж и Джереми Джонс выехали из Лиссабона и направились к линиям. Британские офицеры и солдаты были удивлены, узнав, что в их среде появился волшебник. В письмах домой они выражали удивление приездом волшебника и очень нелестно отзывались в его адрес. Однако Стрендж неукоснительно следовал советам мистера Брисколла. Каждого офицера он приглашал зайти к нему вечером выпить шампанского. Вскоре ему простили экстравагантную профессию. Немного времени спустя каждый знал, что на бивуаке у Стренджа всегда найдется компания добрых товарищей и пристойная выпивка.
Стрендж начал курить. Раньше ему это не нравилось, теперь он обнаружил, что запас табака просто необходим, если хочешь свести знакомство с нижними чинами.
Это была странная жизнь в безрадостной местности. По распоряжению Веллингтона жители ушли из всех деревень за линиями. Урожай сожгли. Солдаты обеих армий наведывались в заброшенные селения и уносили все, что могло пригодиться. В расположении британских войск можно было увидеть диваны, шкафы, кровати, стулья и столы, расставленные прямо на склоне холма или в роще. Порой можно было видеть целые спальни и гостиные с книгами, лампами и даже туалетными столиками, на которых лежали бритвенные приборы, но без стен и потолка.
Британцев обдували ветры и поливали дожди, но французы подвергались куда большим лишениям. Обмундирование износилось, а главное – у них не было продовольствия. Они стояли у линий лорда Веллингтона с октября. Атаковать британцев французы не решались – английская армия была защищена тремя рядами линий и могла последовательно отступать за них, нанося противнику огромные потери. Сам Веллингтон нападать не собирался. Зачем? Голод и холод истребляли вражеских солдат не хуже пуль и штыков. Пятого марта французская армия свернула лагерь и двинулась на север. Через несколько часов Веллингтон начал преследование. Джонатан Стрендж двинулся с армией англичан.
В одно очень дождливое утро Стрендж ехал вдоль обочины дороги, по которой маршировал 95-й егерский полк. Впереди он заметил группу знакомых солдат. Пришпорив лошадь, Стрендж вскоре догнал их.
– Доброе утро, Нед, – обратился он к егерю, которого знал как человека основательного и здравомыслящего.
– Доброе, сэр, – весело ответил солдат.
– Нед!
– Да, сэр!
– У тебя есть заветное желание? Ты извини, я понимаю, что вопрос странный, но мне действительно надо знать.
Нед ответил не сразу. Он вздохнул, принялся двигать бровями и проявлять прочие признаки глубокого раздумья. Его товарищи выкрикивали подсказки – волшебный горшок, в котором не иссякают золотые монеты, дом из цельного алмаза. Один валлиец несколько раз скорбно пропел: "Жареного сыра! Жареного сыра!" – чем вызвал взрыв хохота среди остальных солдат; валлийцев от природы отличает склонность к юмору.
Тем временем Нед закончил мучительные раздумья.
– Новые сапоги, – заявил он.
– В самом деле? – удивился Стрендж.
– Так точно, сэр, новые сапоги. Ох уж эти треклятые португальские дороги! – Солдат указал на полосу земли, покрытую камнями и рытвинами, которую местные жители называли дорогой. – Они превращают обувь в лохмотья, и к ночи ноги болят так, что мочи нет. А будь у меня новые сапоги… О! Да я бы был свеженьким, иди хоть целый день! Разве не лучше я стал бы бить французов? Разве не задал бы им перца?
– Твое стремление в бой похвально, Нед, – сказал Стрендж. – Спасибо. Ты мне очень помог.
И он отъехал от группы солдат, провожаемый шутками:
– И когда у Неда будет новая обувка? Эй, где сапоги для Неда?
В тот вечер штаб Веллингтона остановился в некогда красивом особняке в деревне Лозау. Раньше здесь жил богатый и знатный человек, португальский патриот Жозе Эшторил. Его вместе с сыновьями замучили и убили французы, жена умерла от лихорадки, а о печальной судьбе дочерей ходили разные рассказы. Многие месяцы дом стоял в мрачном запустении, но штаб британской армии наполнил его громкими шутками, спорами и суетой; алые и голубые офицерские мундиры придали угрюмым комнатам почти праздничный вид.
Предобеденный час был самым суматошным – в доме толклись офицеры, пришедшие с докладами, за приказами или просто узнать последние сплетни. В одном конце зала располагалась древняя, затейливо украшенная каменная лестница со стертыми ступенями, ведущими к старинным дверям. За ними, как говорили, Веллингтон составляет новые планы, как победить французов, и всякий, входивший в особняк, тут же бросал уважительный взгляд на эти двери. У лестницы по две стороны длинного стола сидели два старших офицера Веллингтона – генеральный квартирмейстер полковник сэр Джордж Мюррей и генерал-адъютант сэр Чарльз Стюарт – и составляли приказы по армии на следующий день. Здесь мне придется сделать паузу и заметить, что если, прочтя слова "полковник" и "генерал", вы представили двух стариков, то вы сильно ошиблись. Да, когда восемнадцать лет назад началась война с Францией, британской армией командовали глубокие старцы, многие из которых в жизни не нюхали пороху. Но за прошедшее время они либо умерли, либо ушли в отставку, а на их место назначили молодых и энергичных офицеров. Самому Веллингтону едва исполнилось сорок, а бо́льшая часть старших офицеров в его армии были моложе своего главнокомандующего. В доме Жозе Эшторила собрались люди молодые, жадные до сражений и балов, очень преданные лорду Веллингтону.
Был мартовский вечер, дождливый, но теплый. Так тепло бывает в Англии в мае. После смерти Жозе Эшторила сад буйно разросся. Особенно много было сирени, кусты которой окружали весь дом. Сирень цвела, и ее аромат вместе с влажным воздухом проникал в открытые окна особняка. Внезапно полковник Мюррей и генерал Чарльз Стюарт обнаружили, что на них и на важные бумаги, разложенные на столе, летят капли влаги. Изумленно подняв глаза, они увидели Стренджа, который на веранде стряхивал дождевую воду с зонта.
Он вошел, поздоровался со знакомыми офицерами, затем приблизился к столу и спросил, можно ли поговорить с лордом Веллингтоном. Сэр Чарльз Стюарт, заносчивый красавец, только сердито мотнул головой. Полковник Мюррей, человек более мягкий и обходительный, сообщил, что это, скорее всего, невозможно.
Стрендж взглянул на древнюю лестницу и резные двери, за которыми сидел его светлость. (Любопытно, что всякий вновь прибывший интуитивно угадывал, где именно находится его светлость. Такова сила величия!) Уходить он не собирался. Полковник Мюррей предположил, что волшебник чувствует себя одиноко.
К столу подошел высокий чернобровый человек с длинными черными же усами. На нем был темно-синий мундир с золотым шитьем легкого драгунского полка.
– Куда вы поместили пленных французов? – спросил он полковника Мюррея.
– В колокольню, – отвечал полковник.