Стражи молчат, обдумывают, высказываться никто не спешит. Вполне вероятно, и Хельта, и еще пара девиц, оказывавших недвусмысленные знаки внимания на приемах, имели гораздо более далеко идущие цели, чем представлялось. Насколько я знаю, к другим Стражам тоже подкатывали, здесь это скрыть сложно. В отличие от нас с Ивеном, многие Стражи, не обремененные службой у императорской четы, вовсе не утруждали себя воздержанием. Вдруг вспоминаю и еще кое-что. Нападение. Возможно, и оно было не случайным, возможно, зря я умолчал? Впрочем, случись подобное и с другими, наверняка об этом все наши уже знали бы. Сейчас тем более поздно о нем докладывать, лишь вызвать недовольство командира да бросить на себя еще одну тень. Лучше не поднимать эту тему первым, разве только если другого выхода не будет.
"Что скажешь, Дарсаль? - врезается в раздумья голос Ивена, заставляя встрепенуться от мрачного предчувствия. - Готов ли ты расплатиться за свой выбор невесты?"
Скольжу взглядом по Ноэлии, машинально отмечая аляповатые ауры служанок и волны недовольства со стороны Валтии. Не пришлось ей по вкусу своеволие подопечной. Мечты и надежды рушатся, лавиной опадают к ногам. Никогда не подняться по службе, не сравняться с бывшими соучениками, так ничего и не достичь. Никогда больше не увидеть ясную синюю ауру. Кого поставят на мое место, сможет ли он ее защитить? Как она справится? Она же ужасно боится. Хотя, возможно, это лучший вариант. А может, Ивен с императором знают о моей выходке и специально так спланировали. Иногда омаа ударяет вовсе не по глазам и губам.
Эмоции и размышления накрывают все сразу, осознаю, что молчу уже дольше секунды - не сочли бы страхом или сомнениями.
"Готов", - отвечаю.
"Нет. - Впервые слышу ментальную речь императора, совсем не похожую на его естественный голос, гораздо более резкую и властную, окрашенную темными цветами. И ведь ждал же моего ответа, прежде чем высказаться. - Ноэлия ничего не должна знать. Дарсаль проведет церемонию согласно традиции, пересуды нам ни к чему, и будет сопровождать ее до дома… или пока она не решит его сменить".
Слова режут по сердцу, не могу понять, уверен ли повелитель в том, что она решит. Или планирует сам способствовать этому. Или подозрительность уже так въелась в мой мозг, что везде мерещатся попытки отыграться на мне за вину родителей. Отца-изменника и не пожелавшей предать его матери.
"Как прикажете, мой повелитель", - отвечаю. Едва уловимая нота неприязни со стороны Ивена почти сразу гасится, возможно, никто и не заметил, но у меня все инстинкты обострены. Не каждый день осознаешь, что тебя могут обменять, словно товар. Впервые смотрю по-иному на положение Ноэлии. Нам тяжело понять, чем может не устраивать честь стать императрицей, а она ощущает нечто подобное. И как она должна относиться ко мне, поставившему метку, а потом проведшему церемонию? Заставляю себя заткнуться, еще немного таких мыслей, и возненавижу собственную желанную миссию.
"Я тоже готов, - подает вдруг голос Марис. - За то, что нашел".
Явственное недовольство теперь уже со стороны императора, которое, впрочем, почти моментально прикрывает Ивен. Негоже имперские эмоции всем читать. Конечно, повелителю жаль хорошего Стража терять. Тягучая смесь благодарности и возмущений совести. Не люблю получать шансы от фортуны за чей-либо счет.
Император молчит, очевидно, ждет, но остальные Стражи тоже молчат. Никто не жаждет достаться высшим леди Йована, тем более что ни цели их, ни методы нам не известны. Зачать от Стража невозможно, если он сам не примет меры, не усмирит омаа, не направит его в нужное русло. Что еще может нас здесь ожидать? Изучение, жизнь в плену? Почти неизбежная смерть.
"Что ж, - ментальный голос императора вновь ровен, - в Йоване всегда оставался доброволец, это закон. У вас есть еще время до церемонии. - Похоже, намек, что кандидатурой добровольца повелитель не слишком доволен. Дает шанс проявить себя кому-нибудь другому. - Дарсаль, императрица готова?" - Это уже лично мне и после некоторой паузы. Судя по ментальным линиям, до того что-то передавал Марису.
"Почти, мой повелитель", - отвечаю, снова скользя взглядом по Ноэлии. Да, едва ли ей понравится, если узнает, какой ценой она стала императрицей. И я первый сделаю все, чтобы не узнала.
"Ждем".
"Сейчас будем, мой повелитель".
- Моя госпожа, - зову. Ноэлия вздрагивает, почти ощущаю губы на губах, тонкий стан, оплетенный омаа. Наваждение. Хорошо хоть голос не выдает, она так легко подмечает перемены в отношении окружающих. - Простите, не хотел вас напугать. Император ждет.
- Зачем? - машинально спрашивает, словно мыслями не здесь и вовсе не пересмотрела все, что нашлось о церемониях.
- Документы подписать, моя госпожа, - напоминаю. - До церемонии необходимо оформить официальные бумаги.
- А, да, конечно. - Она поднимается.
Валтия недовольно ворчит, что нужно добавить еще пару штрихов.
- Другое лицо вы мне не нарисуете, - смеется Ноэлия, но я-то вижу, что за этим прячется страх.
- Вполне нарисуем, - уверяет Валтия. - Как раз такое, какое по вкусу нашему повелителю.
- Мне казалось, жениху мое должно быть по вкусу именно потому, что мое. - Холод по синей ауре, похоже, настроение у Ноэлии падает.
Валтия тут же спешит загладить оплошность:
- Конечно, именно ваше, но вы же должны понимать, что чем ближе оно будет к его идеалу, тем дольше останется в его вкусе. Умная женщина всегда знает, как поддержать любовь мужчины.
Ноэлия
Наверное, я глупая, потому что мне не хочется ее поддерживать. Как-то это неестественно, словно пытаюсь себя навязать. Ведь любовь - она на то и любовь, чтобы не нужно было замещать ложью.
Вздыхаю, вспоминаю девочек, свою кличку кайфоломки. Неужели у Иллариандра может быть идеал? Впрочем, он такой терпеливый, осторожный. Возможно, в душе романтик? Все эти вечера… Улыбаюсь, расслабляюсь немного.
Иллариандр в своем кабинете, мне здесь еще бывать не доводилось. С ним высшая Леврия и Ивен, больше никого. На столе множество бумаг. Подхожу, Дарсаль придерживает стул, Иллариандр слегка привстает, подносит к губам мою руку. С ужасом обнаруживаю свой пластиковый паспорт, даже два. Старый и новый, уже со всеми необходимыми отметками и сменой фамилии. И еще свидетельство, которое в ходу на территории Айо. То есть вот просто взяли у меня что понадобилось, сделали что захотели… Моя подпись - чистая формальность, непонятно, к чему она вообще.
Оборачиваюсь к жениху, так хочется все ему высказать! Но ответный взгляд стальных глаз холоден и жесток - уж чему-чему, а романтике сейчас там точно места нет. Страх пробирается по спине ознобом, заставляя благоразумно промолчать. Чего я добьюсь в самом деле. Зря деньги тратила, счастливую невесту изображала… Может, нужно было на тех же приемах к высшим обратиться, убежища попросить? Ну не убил бы он меня в самом деле? Какая же я идиотка.
- Любимая, все в порядке?
Поднимаю взгляд, Иллариандр улыбается, смущает.
- Волнуюсь, - отвечаю.
- Это чистая формальность, подпишите, пожалуйста, и сможете продолжать готовиться к церемонии. - Как обычно, в высоком обществе на "вы".
Замечаю цепкий, пристальный взгляд Леврии, окатывает волнением, колеблюсь, может, еще не поздно? Однако Иллариандр вдруг сжимает руку, снова подносит к губам, и я как-то остро осознаю, что бесполезно. Не станут высшие портить из-за меня отношения с Айо, только хуже сделаю, императора против себя настрою.
- Мои документы теперь все время будут храниться у вас? - интересуюсь у жениха.
- Они вам нужны? - удивляется.
Ох, не знаю. Запасные бы какие-нибудь…
Снова цепкий взгляд Леврии, пристальный Иллариандра. Пожалуй, не стоит отношения выяснять.
- Что вы, дорогой, у вас надежнее. - Беру ручку, даже не глядя на императора, ощущаю, как он слегка расслабляется.
Документов много, но мои подписи требуются только на двух: на свидетельстве о браке со всеми вытекающими и о перемене гражданства. Плюс расписка, что паспорта и бумаги получила.
То ли Леврия подает какой-то знак, то ли у них тут все распланировано, а возможно, за нами просто наблюдали, - отворяется дверь, заходит служанка с подносом и тремя бокалами, ставит на стол, наливает вина. Скрепить договоренности, так сказать.
В напряженной тишине, сдобренной фальшивыми улыбками, чокаемся, принимаем сдержанные поздравления, обмениваемся благодарностями и комплиментами.
Потом Иллариандр провожает до самых апартаментов, целует в щеку, рассказывает, что я прекрасна и будет ждать…
Валтия со служанками по-прежнему у меня, прямо начинает уже раздражать. Даже у мадам Джанс никто не может без спросу войти в комнаты девочек, уборщица и то по расписанию. После главной церемонии в Айо попытаюсь вытребовать неприкосновенность своих покоев, хоть какую-то.
Бросаюсь к телефону, снова и снова названиваю Тересии. Опять длинные гудки, а может, она давно уже приехала, просто не берет? Не хочет меня видеть…
Кладу трубку. Бесполезно.
Боже, хоть бы с ней ничего не случилось!
Отгоняю панику, она же сама сказала, что должна уехать. Значит, есть более важные дела.
Оглядываюсь, вижу внимательный взгляд моего Стража, рассеивающиеся лучи омаа из глаз. Спросить у него, что ли? Вдруг сможет найти.
Дарсаль
Служанки с Валтией возвращаются к подготовке императрицы, но сама Ноэлия не здесь. Задумчива, часто ощущаю на себе взгляд ее отражения. Обед приносят прямо сюда, Валтия все дает последние наставления, в который раз проговаривает этапы церемонии. Ощущаю легкое раздражение подопечной, она еще пару дней назад на репетиции их запомнила. Что-то с ней совсем как с несмышленой.
- Валтия, - вдруг зовет тихо. Та отвечает, наверное, взглядом, молча. - Ты ведь долго знала Ливию Кросс?
- В Айо она уже была не Кросс, - отвечает слегка ворчливо, - а Ингель, как и вы скоро станете.
- Какая разница, - вздыхает Ноэлия.
- Конечно, я ее еще долго обучала, как и вас, смею надеяться, буду. Простолю… в смысле женщинам из Йована ведь неоткуда узнать наш уклад, а учиться жить во дворце надобно.
- Она была счастлива?
- А вы разве нет?
- Мне страшно.
- Ну, милочка, всем страшно.
- Она любила императора? Долго жила во дворце? Почему решила уехать за город?
- Ноэлия, - строгое, - разве можно не любить императора? Конечно, она его любила, да вы же видели запись, разве она не выглядела счастливой, выходя замуж? Она очень долго жила во дворце, помогала императору, растила сына. А потом сочла, что вполне может себе позволить отдохнуть, пожить на природе у моря. Здоровье стало подводить, возраст, знаете ли.
- Возраст? - не сдерживается Ноэлия. - Да ей было-то лет сорок - сорок пять, не больше пятидесяти!
- По-вашему, мало?
- Вам-то побольше будет, - бурчит Ноэлия.
От Валтии бордовые языки недовольства. Наклоняется вдруг совсем близко, шепчет императрице в самое ухо:
- Вы бы поменьше вопросов задавали, госпожа, и побольше думали о том, как расположение императора удержать.
Аура Ноэлии ярко вспыхивает, но лишь мгновение. Похоже, девушка хочет возразить, возмутиться, однако сдерживается. Почти сразу возвращается в норму, на миг снова мерещится легкий узор, цвета симметрично раскладываются, но быстро все исчезает. Какая же аура удивительная.
- Я хочу побыть одна. - Ноэлия поднимается.
- Но ваша помада…
- Уж как-нибудь справлюсь. - Ноэлия прикладывает салфетку к губам, к еде почти не притронулась. - Мне нужно побыть одной! - слегка повышает голос.
Служанки во главе с Валтией не смеют настаивать, кланяются, уходят.
Подопечная нервно расхаживает по комнатам, платье драгоценными камнями отблескивает. Ворчит, какое оно тяжелое и неудобное, несколько раз замечаю фиолетовые языки намерений в свою сторону.
- Я могу что-то сделать для вас, моя госпожа? - спрашиваю.
Останавливается, пронзительный, тоскливый такой взгляд:
- Дарсаль… нас тут все слышат, да?
- Стражи способны слышать, если настроятся.
- Неужели везде слышат?
- Моя комната изолирована. Комната каждого из Стражей. Иначе нам сложно отдыхать.
- Понятно. Спасибо. Ты отдыхай, когда нужно.
- Конечно, моя госпожа.
- Ты говорил, что смог бы меня найти где угодно, - начинает, киваю, не совсем понимаю, к чему она. - А… Тересию? Смог бы?
- Я не запоминал ее ауру специально, но могу узнать, наверняка кто-то из охраны дома запомнил для дальнего поиска.
- Зачем? - нервно.
- Безопасность, - пожимаю плечами.
- И что ей может грозить?
- Ничего, пока она не угрожает вам.
- Так ты поищешь? Я волнуюсь, почему она не приехала на церемонию!
- Хорошо, моя госпожа, - соглашаюсь, прикрываю глаза, вспоминаю, кто вместе со мной дежурил в пансионе, настраиваюсь на контакт.
Вдруг ощущаю прикосновение к руке, едва успеваю сдержать омаа.
- Сядь, пожалуйста. - Усаживает рядом с собой на диван. - А то целыми днями на ногах.
Стараюсь не показать удивления, но сажусь. Еще церемонию отстоять. Обращаюсь для начала к Марису, не хочется лишнее внимание привлекать, а он все-таки уходит от нас, логично, что у него данные берут.
"Спасибо", - благодарю, молчит мгновение, потом ощущаю согласие.
"За императора, - отвечает традиционно, добавляет вдруг: - И за императрицу".
"За императора и императрицу, - подтверждаю. Хочу спросить, готов ли он поддержать как-то. Только что тут говорить, да и до беса ему мое сочувствие. Лишь хуже будет. Поэтому передаю слепок ауры Тересии, спрашиваю: - Не запоминал для дальнего поиска?"
Молча высылает слепок в ответ. Благодарю. Желаю удачи. Надеюсь, его решение продиктовано не тем, как Ноэлия меня искала и звала.
Оглядываю окружающее пространство, все вокруг спокойно. Будущая императрица сидит не двинется, аура ровная, гладкая, и не скажешь, что волнуется. Сосредотачиваюсь, отделяю частичку омаа, настраиваю на поиск. Отпускаю. Жду.
Только сейчас замечаю, что в руке по-прежнему рука, неожиданно привычная, совсем не отвлекает, будто что-то свое держу. Странно, обычно чужие прикосновения - вторжение в омаа, настораживают и заставляют усиливать контроль. А тут…
Ослабляю хватку, давая девушке возможность освободиться, но она лишь начинает нервно перебирать мои пальцы. Не мешая, впрочем.
Долго, неужели Тересия так далеко? Или прячется в каком непроницаемом строении?
Но все же спустя четверть часа молчания омаа возвращается.
- Вижу картину, - говорю. Ноэлия вскидывается, сжимает пальцы, еле удерживаюсь, чтобы не поднести к губам. Изо рта снова срывается омаа. - Она не в столице. Дальше. Рядом женщины. Сложно понять, о чем говорят, но после церемонии, если надо…
- Не надо. - Резко вырывает руку, отстраняется. - Дурацкий макияж, - бурчит, аккуратно промакивает глаза. - Значит, действительно уехала. И пусть.
Порывисто поднимается, уходит в спальню. Не умею я утешать. Может, нужно было сказать, что Ноэлия ей не безразлична. Во всяком случае, теплые волны в ауре я видел.
Однако времени совсем мало, внизу уже сопровождающие собираются, гравикары на подъездную аллею слетаются. Даю еще пять минут, после приходится все же позвать. Как ни жаль. Безумно, почти невыносимо. Уплотняю омаа.
Ноэлия
Снова все в какой-то пелене, стараюсь настроить себя на мажорный лад, ведь я стану императрицей! И муж у меня молодой и красивый, а ведь мог бы достаться какой-нибудь противный старикашка! Вроде советника Хармаса. Рожу ребенка, это ли не счастье? Скольким женщинам Йована не дано познать радость материнства!
Самоувещевания действуют, начинаю смотреть по сторонам, здороваться. Все высшие семейства съехались, муж Леврии поведет меня к жениху, а император со своими людьми отбыли раньше, ожидают в церемониальном зале, где уже наверняка толпы журналистов. Алма с букетиком, Иллариандр разрешил ей участвовать, хотя обычно это не принято, друзья и даже родственники императриц могут находиться только среди зрителей. Ну да, усмехаюсь горько, продали - всё. Все связи оборвать. Ну что за идиотские традиции!
Только присутствие Дарсаля придает какой-никакой смелости, уверенности. И понимаю же, что он всего лишь предоставленный императором охранник, а прикажет повелитель что-нибудь - и ведь исполнит. Забываюсь, чуть не прикасаюсь к губам. Не думай об этом!
Размещаемся в гравикаре. Мы с Алмой рядом, Дарсаль заходит последним, ничего не говорит, садится напротив. Алма берет мою ладонь, сжимаю пальцы. И к лучшему, наверное, не могу же я у всех на виду за Стража хвататься!
Подъезжаем к тому же дворцу приемов, сегодня здесь людно, иллюминация, украшения, репортеры, камеры снимают. Дарсаль выходит первым, подает руку, вцепляюсь в него, так страшно!
Стражи выстроены, но как-то странно, то ли в беспорядке, то ли в неясном мне порядке. Вспышки, овации, цветы откуда-то летят. Улыбаюсь, машу встречающим, поскорей бы проскочить…
Отводят нас в небольшое помещение, там неожиданно Иллариандр встречает, хотя не должен. Улыбается, обнимает меня, совсем теряюсь.
- Ну что? Готова? - спрашивает, повожу открытыми плечами. - Боишься? Все будет хорошо! Ты же мне веришь?
Киваю, как же не верить, если не жениху - кому тогда? У меня и выбора-то нет. Тоже обнимаю, опускаю голову на плечо, шепчет что-то успокаивающее, гладит по спине. Кажется, немного легчает.
- Спасибо, - шепчу. - Тебе, наверное, Стражи передали?
- Ну что ты, я прекрасно понимаю, каково тебе! Ничего, скоро дома будем, вся эта суматоха позади останется. Ладно? - Поднимает к себе мое лицо, заглядывает в глаза.
- Да, - улыбаюсь.
- Ну вот и умница. - Проводит пальцами по щекам, легко-легко прикасается губами к губам, даже сообразить не успеваю. - Пойду, не положено мне тут быть. Хотел тебя увидеть.
Киваю, провожаю жениха взглядом, смотрю, как исчезает за портьерой. Повезло мне с ним все-таки.
Приближается муж Леврии в синем костюме - высокий, статный, черные волосы взметаются с каждым шагом. Тщетно пытаюсь вспомнить имя.
- Готова? - тоже спрашивает, улыбается на удивление мягко. Локоть отставляет, беру под руку, киваю. - Ни пуха.
- К Рауму, - отвечаю.
Повисаю на нем, каждый шаг - словно по раскаленным углям, сердце рвется из груди, вот-вот сбежит. Но он понимает, держит крепко, без него не дошла бы.
Нервно хихикаю, представляя, как свалилась бы по дороге. Весело, да уж.
Огромный зал, бравурная музыка, толпа людей, все лица расплываются. Синяя ковровая дорожка глушит шаги, вижу только жениха впереди, улыбку с ямочками, мягкий взгляд. Осознаю, что сейчас на меня внимание всего Йована нацелено. Ужас.
Дарсаль