Я в быстром темпе, подхватив на всякий случай оброненный жезл и схватив другой рукой труп мага за ноги, поволок его с центра площади в самый темный ее угол. Бросив его на землю и отдышавшисть, я начал его раздевать. Не подумайте ничего дурного, просто достало бегать по этому Средневековью, образно выражаясь, с голой задницей. Хоть маг был и поменьше меня в росте, но кое-что из его амуниции мне вполне подошло. Во-первых, нормальные полотняные штаны. Правда, они были оранжевого цвета, как и вся одежда Эпона. Но как говорится на безрыбье и рак - рыба. Во-вторых, сапоги из красной кожи. У нас с волшебником оказался примерно одинаковый размер ноги. Я снял плащ и от удивления присвистнул. В свете гаснущего жезла, я разглядел на поясе Эпона средних размеров прямой меч в черно-серебристых ножнах. Гарда меча была оформлена в виде распахнутых крыльев летучей мыши, а в рукоять был вделан черно-матовый камень. Драгоценный, небось. Кроме того, грудь мага была сплошь увешана какими-то амулетами, пентаграммами и цепочками. В общей сложности я снял с него восемь различных аксессуаров - земные модницы отдыхают. Под рубашкой, которая мне оказалась коротковата в рукавах, была одета легкая кольчуга из невесомого металла. Мелкие кольца кольчуги влажно блестели и переливались, отражая свет звезд. Я стащил кольчугу и под ней оказалась еще одна стеганая куртка, типа тонкого ватника. Куртка также была мне мала, но я, оторвав рукава, все-таки ее напялил. Сверху еле-еле села кольчуга. При этом она здорово жала со всех сторон.
Плюнув на амортизационный эффект ватника, я снял его и одел доспех прямо на голое тело. Небось не поцарапает. Подвесив на пояс меч, стал облачаться в плащ. И тут оказалось, что длинная накидка Эпона полна сюрпризов. С внутренней стороны плаща были приделаны всевозможные петельки и карманы. В укромных местах находились: пять свитков испещренных тайными рунами и чертежами, три колбы с туманной субстанцией внутри, круглое зеркало, белый шар размером с кулак, несколько драгоценных камней разного цвета и наконец кольцо. О нем надо рассказать отдельно. Кольцо было сделано из тяжелого металла, наверное - золота, массивное, с черными вкраплениями по всему диаметру. Ладно, разберусь позже.
Я натянул на себя плащ и моя правая рука нащупала в подкладке что-то металлическое. Вынув предмет наружу, я понял, что это зигзагообразной формы кинжал. Я уже было отправился обратно - благо гарнизон каменоломни начал прочесывание местности, как мое разглядывание странного клинка было прервано леденящим душу криком. Я обернулся и с ужасом увидел, что кричит мертвый маг. Его тело выгнуло дугой, красное, распухшее лицо, которое и при жизни не было образцом красоты и невинности, начало приобретать демонические черты. Глазные яблоки лопнули и вытекли из черепа, а глазницы засветились багровым светом. Нос ввалился, кожа растрескалась и покрылась морщинами, а кое где на теле и вовсе клоками слезла. Эпон стал похож на свежую мумию или выкопанный труп. Мертвый маг сел, уперся руками о землю и осмотрелся. Багровый взгляд остановился сначала на гуймурах, потом на мне и наконец на валяющимся жезле. В набалдашнике еще теплились последние искры света.
Вдруг Эпон наклонился вперед и схватил жезл. Красный камень на вершине палки полыхнул тем же багровым пламенем, что горел в глазах мага и я понял, что все еще далеко не закончилось. Тем временем метаморфозы продолжались. Грудная клетка с сухим треском разошлась тюльпаном ребер и Эпон запустил внутрь себя руку. Там он что-то схватил и рыкнув выдернул из тела. Это было всеи еще бьющееся сердце! С сердцем в одной руке и жезлом в другой, маг встал на ноги и страшно прокричал в сторону гуймуров - Дрэнг жинз пордахен! Шумарг чащезн!!
После этих слов, набалдашник жезла полыхнул и гуймуры как резиновые подскочили на ноги. Повинуясь воле некроманта, твари тут же бросились на меня. Однако я не растерялся. Жизнь в этом мире меня кое чему уже научила. Главный урок, который я извлек - проблемы надо решать по мере их важности. На гуймуров плевать, шкуру они мне не прокусят. С этой мыслью я размахнулся и со всей дури запустил клинок в голову ожившему трупу. Волнообразный кинжал к моему удивлению попал точно в глазницу Эпону и заставил того сделать полшага назад. Эпон издал крик боли и попытался вырвать нож из головы.
Пока маг возился с кинжалом, гуймуры подскочили ко мне и попытались взять реванш. Вожак с разорванной пастью прыгнул вперед, вслед за ним в атаку кинулись две оставшиеся твари.
* * *
Пятый по счету барак или шестой? Блин, они все на одно лицо. Кажется шестой. Была не была. Я толкнул дверь и вошел. Внутри было темно, хоть глаз выколи. Под ногами что-то с грохотом упало, покатилось и в углу помещения раздался скрежет кресала. Через пару мгновений в бараке горело два факела, а на меня уставилось сотни глаз. Я решил не тушеваться и прошел к грубо сколоченному столу, стоявшему в центре между рядами нар.
- Мусамото! - громко крикнул я.
- Хай! Алеша-сан - с третьего яруса спрыгнул мой японский гном. Бороду Мусамото завязал на манер здешних обитателей, одет был в стандартный хитон серого цвета - вот, пожалуй и все изменения, которые произошли с Кивами.
- Собери срочно старейшин - по-мелотски произнес я.
- Что случилось? - коротко поинтересовался Мусамото, одевая ботинки.
- Началось восстание - устало пояснил я, вытирая пот со лба. Ну, и ночка выдалась! Сначала гуймуры, потом маг, потом обратно воскресший маг, и опять гуймуры. Думал, что все, конец мне. Вместе доконают. Ан нет! Меч выручил. Волкообразных тварей я развалил на пополам на раз. Было такое ощущение, что клинок сам водит моей рукой. Это при том, что я никогда в жизни не держал в руках что-то острее вилки и столового ножа.
Может во мне проснулись навыки прежнего владельца тела? С Эпоном тоже в итоге разобрался, хотя пришлось повозиться. Задачка стояла еще та! Как убить уже и так мертвого мага, который к тому же принялся долбить меня заклинаниями. Только кинжал и спас. Оно видимо, тоже был магической природы и сильно мешал колдовать. Эпон пару раз пытался его вырвать, но все бесполезно. Клинок будто вмуровали в череп некроманта.
Пара прыжков, кувырок в сторону от серого языка какой-то дряни наколдованной магом и я рядом с ним. Один взмах меча, и волшебное оружие под оглушающий визг сносит Эпону голову с плеч. При этом камень в рукояти просто взорвался серий ярких вспышек, впитывая в себя багровое пламя, выплеснувшееся из глаз некроманта. На всякий пожарный я еще изрубил обезглавленное тело в мелкий фарш. Пусть попробует воскреснуть в этих тонких кусочках салями, которые остались от его рук, ног, таза…
- Алексей, это тридцать четвертый, это шестой, а это сто пятый - представил мне подошедших гномов японец. Ах, да. Я совсем забыл, что гномам запрещено иметь свои имена. Тридцать четвертый был натурально похож на танк времен второй мировой войны - мощный, приземистый, с квадратным телом и приплюснутой головой. Никакой шеи я не заметил. Борода черная, местами с проседью. Глаза смотрели на меня строго и требовательно - мол, что приперся посреди ночи? Шестой наоборот не производил никакого впечатления. Отвисшая губа, ниточка слюны, взгляд идиота. Я оглянулся вокруг и ужаснулся. На меня глядели одни шестые. Во взгляде большинства коротышек не было ничего человеческого. Каламбур однако, но тем не менее. Это были пустые, покорные судьбе лица, с потухшими глазами и равнодушными гримасами. Даже мое ночное вторжение не разбудило их сонного существования. Натуральные рабы.
Я посмотрел на последнего старейшину. Сто пятый оказался тем самым пожилым гномом, что грыз землю во время бичевания. В отличие от своих одноплеменников, этот старейшина очевидно был личностью с большой буквы. Умные глаза, жилистые мозолистые руки мастера - все говорило о том, что этот гном пойдет за тобой на край света ради свободы. Но остальные… Я еще раз оглядел ряды нар и пал духом. Бесполезно. Одно слово. Все бесполезно. Две сотни лет рабства превратили долгоживущих которышек в послушное быдло.
Я судорожно начал думать, что можно сказать им, какие слова смогли бы разбудить в их сердцах тягу к свободе. Семья, дом? Нет у них давно ни того, ни другого. Месть? Сомневаюсь. И тут меня натурально торкнуло. ОГО! Кажатся есть кое-что, что они не смогут оставить без внимания.
- Что ты хочешь от нас, чужой? - сурово спросил гном, которого я про себя обозвал Т34 - Уходи прочь!
- Вы слышали, что твориться в лагере? - облизал губы я.
- Нас это не волнует - под согласное бормотание ответил коротышка.
- А есть вообще что-нибудь, что вас волнует в этой жизни?
- Нет! - как отрезал тридцать четвертый.
- Лжешь! - рявкнул я на коротышку, пытаясь вывести его из себя - Себе лги, другим не смей! Есть в этом мире еще вещь, святая для всех гномов. Эту ценность спрятали ваши деды, завещая хранить ее и беречь. Но их внуки не справились и в мир пришло зло.
Гном побледнел и запинаясь произнес - Про какую вещь ты говоришь?
Прежде чем ответить на его вопрос, я огляделся. В глазах многих рабов зажегся интерес и… надежда?
- Священная Секира. Главная святыня гномов.
- Скажи, кто ты незнакомец?! Откуда знаешь про Горный Топор, Потрясатель Небес?
- Я посланник вашего бога Ура.
Все, главные слова сказаны. Пути обратно нет.
ГЛАВА 6
Бунт
"…В нас сидел страх, тем более стыдный, что теперь боялись мы потерять уже не жизнь даже, а всего лишь достигнутый нами - жалкий! - уровень жизни.
Этот страх сидит в нас и сейчас, видимо, мы не способны избавиться от него, и он готов согнуть, скрючить, сломать нас…"
Из интервью с Б.Стругацким
Святотатство! - первым выкрикнул номер шесть и бросился на меня с кулаками.
Однако! Дурачок оказался вовсе не таким дурачком и среагировал первым. Если бы не Мусамото, который подставил шестому ножку, дело бы дошло до драки. А так гном покатился по полу, в то время, как седой сто пятый успел остановить кровопролитие грозным - ГНОМЫ СТОЯТЬ!.. Если ты парень, посланник нашего Творца, то… должен быть знак. Такой знак, который нельзя не заметить и нельзя не принять. Есть он у тебя?
- Да - просто ответил я - Сегодня ночью Ур разрушил Костиницу.
Раздалось мощный бамц - это сотни тяжелых гномов спрыгнули с нар и ломанулись наружу барака. Я успел лишь посторонится, дабы не быть сбитым с ног этим смерчем и остался ждать внутри. Прошло полчаса, как гомонящая толпа вновь собралась вокруг меня. На лицах коротышек не осталось ни следа былой покорности судьбе. Радость, страх, подозрительность - короче весь спектр эмоций отражался на их мясистых физиономиях. Еще минут пятнадцать гномы галдели так, что тряслись стены, но постепенно стала преобладать точка зрения, что я действительно посланник или Дух гор, как выразился Т34. Но был группа коротышек, которые скептически относились к моему нескромному заявлению. Возглавлял их номер шестой, тот самый кто первый выкрикнул "Святотатство". Его аж прям всего трясло. С одной стороны разрушенная Костиница - символ рабства и смерти, с другой стороны человек.
- Наш Творец, Бог Ур не мог послать во спасение мерзкого человека - кричал надрываясь он - Именно люди поработили нас.
- Нас поработил Эсунион - резонно отвечал ему седой гном.
- Я согласен, что Костиница это знак! - не обращая внимание продолжал вопить шестой - Но я не верю, что этот - дебиловатый коротышка ткнул в меня пальцем - Дух гор. Кто докажет, что он Дух Гор?
- Я! - внезапно проговорил пожилой старейшина.
Все тут же замолчали, уставившись на него. Сто пятый, который до этого что-то больно внимательно приглядывался ко мне, взял со стола короткий сапожный нож. Оказывается гномы настолько привыкли к своему рабству, что администрация разрешала им держать инструмент в бараках. Другой рукой гном мягко взял меня за левую руку и положил ее на стол ладонью вверх. После чего без замаха резко вонзил нож сверху вниз в мою руку. В смысле попытался вонзить, т. к клинок лишь слегка надрезал кожу, а я почувствовал лишь тупой удар по ладони. Крови не было.
Общий вздох был ответом сто пятому на его сомнения.
- Каменная шкура - прошептал кто-то над моим ухом. В этот момент я решил усилить впечатление. Дело в том, что во время всего разговора, я правой рукой под плащом придерживал голову Эпона. И после вздоха, театральным жестом, выкатил ее на стол. Голова несколько раз кувыркнулась и уставилась в потолок рукояткой кинжала, который все еще сидел в глазнице. После воскрешения, маг сильно сдал - кожа сморщилась и потрескалась, но узнать его все еще было можно.
То, что произошло дальше вызвало в моем сознании легкий шок. Все двести с лишним гномов, живших в бараке разом повалились на колени и уткнулись лбом в пол. Я и Мусамото слегка опешили, прежде чем бросились поднимать коротышек. Первым я схватил за руки седого старейшину - Вставайте, уважаемый, это не дело…
- Повинуюсь Дух Гор - тут же вскочил на ноги гном. Еще несколько минут мне пришлось убеждать остальных подняться с колен.
- Запомните! И передайте другим. Никогда. Никогда больше гном не опустится на колени!
- Да, господин! - хором ответили коротышки.
- Какие будут приказания? - поинтересовался сто пятый.
Я внимательно посмотрел на волевого старейшину, который грыз землю, лишь бы не кричать во время порки и спросил - Как тебя зовут?
- Сто пятый - уверенно ответил тот.
- Нет, какое имя дали тебе родители при рождении?
- …я… я не помню… прошло уже столько лет - запинаясь произнес гном.
- Теперь ты Двалин! - я увидел как на глазах коротышки навернулись слезы. Он повалился в ноги и мне вновь пришлось поднимать старейшину.
- Слушайте все! Отныне у вас не будет номеров! Каждому, я повторяю каждому из вас я лично дам имя! Вот ты - я показал пальцем на Т34 - Ты теперь Дарин. Двалин и Дарин - отныне мои заместители.
Гномы недоуменно посмотрели на меня.
- Двалин - моя правая рука, Дарин - левая. Их слова - мои слова, их мысли - мои мысли. - пояснил я озадаченным гномам - Теперь все ясно?
- ААА-ХУУМ!! - проорали гномы.
- Это всеобщее "да" по-гномьи - пояснил японец - Я тут уже потихоньку осваиваться начал.
- Вижу. Бери Дарина с Двалином и мотайте по баракам - собирайте гномов на площади. Будем поднимать бунт.
Я забрал голову Эпона со стола и уже было начал выходить из барака как мне в ноги опять бухнулся гном. На сей раз это был тот самый дебиловатый шестой, который сомневался в моем божественном предназначении - Господин! Прости меня маловерного! Я…я уже отчаялся и… я заслужу свое имя! Пойду сейчас и убью Эрлика. Принесу его голову.
- Значит так, шестой. Я дам тебе имя. Но не сейчас и не за Эрлика. В одиночку его вряд ли удастся убить - в лагере тревога и начальник каменоломни охраняется. Возьми двадцать лю. тьфу, гномов и принесите молоты и кувалды, которыми разбиваются камни. Знаешь, где склад инструментов?
- Да, господин.
- Действуй.
Следующим пунктом моего ночного вояжа был барак с людьми. Я накинул на голову капюшон, вынул под полы плаща жезл, который что любопытно продолжал сверкать багровым светом и смело открыл дверь. В помещении горел свет и никто не спал. Люди возбужденно переговаривались, курсировали между группами. Все словно чего-то или кого-то ожидали.
Увидев меня, каторжане ошарашено, застыли. Первым очнулся староста барака - Господин маг! Как вы вовремя, спешу доложить вашей светлости о…грх…
- Так о чем ты торопишься доложить? - спросил я, поднимая голову. Капюшон скрыл мое лицо и не удивительно, что меня приняли за мага. Мои друзья, увидев мою физиономию радостно заулыбались и замахали руками.
- Ну, ну, не стесняйся. Продолжай. Ты хотел доложить о бунтарских замыслах, не так ли?
- У вас все-равно ничего не получится! - голос старосты предательские задрожал - Господин Эрлик уже все знает.
- Не от этих ли господ? - я сделал знак Сноку и он кинул к нашим ногам головы трех шпиков. А я к ним добавил верхнюю часть тела мага.
После того, как головы покатившись, замерли у ног старосты, в бараке установилась такая тишина, что было слышно, как под потолком гудит разбуженная муха.
- Все очень просто - воспользовавшись молчанием громко сказал я рабам - Либо вы присоединяетесь ко мне и моим друзьям, либо остаетесь тут рубить камень. Выбирайте.
В бараке началось шевеление и ко мне стали подходить люди. Первыми были Сима и Килон с ватажниками. Потом от рабов отделилась большая группа политических во главе с Эгилоном Неистовым. Тот молча подхватил голову Эпона, плюнул в глаза и не говоря не слова встал позади нас. Его примеру последовали еще человек сорок с лишним. Далее были уголовники, простые рабы и так люди все шли и шли ко мне, перебираясь через нары, проталкиваясь, пока у торцевой стены барака не остался насупившийся староста с двумя-тремя прихлебателями.
- Что будем с ними делать? - толкнул меня локтем Одноглазый.
- Убить - коротко ответил я на его вопрос и под жалобные крики вышел из здания.