***
На обратном пути нам крепко помогал ветер, наполнявший парус со стороны кормы. Чтобы не преодолевать сильного течения на стрежне, шли мы вдоль северного берега. Поэтому, наверное, и обнаружили поселение, которого по дороге туда не приметили. Внимание моё привлёк частокол, опоясывающий вершину холма. Знаете, для того, чтобы соорудить нечто подобное с использованием каменного инструмента, нужно очень здорово потрудиться. А для этого требуются серьёзные основания.
Лодку мы направили в глубокий затон, потеряли ветер и к причалу подгребли уже на вёслах. Наше появление не прошло бесследно - группа встречающих вышла, чтобы проговорить неведомые слова на неизвестном языке. Я ответил по-андертальски: представился по полной форме и учтиво пожелал хозяевам благополучия. Один из мужчин понял мою речь, перевёл остальным, а потом спросил, чего мы тут забыли.
Я сказал, что привёз подарки и вообще хочу познакомиться, на что один из пришедших помчался в крепостицу и отсутствовал довольно долго. Мы же озирались по сторонам и признаков нетерпения не проявляли. Собственно, особо любоваться было нечем. Тропа вверх по склону к воротам в частоколе. Три вытащенных на берег долблёнки, да настил в четыре бревна под ногами. Вышедшие нам навстречу шестеро мужчин одеты в одежду из шкур, однако, ни рукавов, ни штанин на ней нет. Как-то обкручено всё и ремешками прихвачено. Ноги обмотаны так, что не оставляют взгляду оголённой кожи - верхняя кромка прячется где-то под полами, доходящими до колен. Руки же, сжимающие древки копий, выглядывают наружу. В общем - примитивный покрой, намекающий на невысокую выучку портных.
Символика, указывающая на принадлежность к тому или иному племени, в моём понимании, отсутствует. Когти и звериные клыки, прикрепленные к нитям, - это скорее знак охотничьей доблести, чем тотем.
Вернулся посыльный и залопотал.
- Вождь велел вам подождать, - перевёл толмач.
- Жаль, что он так занят, - ответил я, и продолжил, обращаясь к своим парням: - Айда до дому, ребята. В другой раз сюда заглянем.
- Вождь велел подождать, - повторил переводчик, и сразу двое других "встречающих" схватили меня за руки, угадав, кто у нас главный.
Зря они это сделали. Всхлип всегда очень остро переживает, если кто-то допускает бестактность, а маленький цеп, что сделан из двух вязовых палочек на японский манер, пускает в ход по первому же, ещё неосознанному порыву души. Он этим дяденькам тут же врезал по бицепсам. Понимаете, мы же мирно пришли, без копий, без мешалок из лодки вышли. Только кистень у меня, да эти, компактные цепы японские у остальных за поясами, чтобы и глаза не мозолили, и не совсем безоружными быть. Вот ими мы встречающим и наваляли, стараясь не попасть по голове, а то ведь и зашибить недолго. Отобрали копья, да и уплыли, пока большая толпа от ворот не примчалась.
Не понравились мне пришлые. Не буду делать им подарки. Один только из числа членов принимающей делегации меня и заинтересовал - толмач. Он, вместо того, чтобы убежать с остальными, упал, потому что я его кистенём сразу и подсёк, едва ослабла хватка держащих меня рук.
Вот его-то мы и втащили в лодку и с собою поскорее увезли. Языка захватили, потому что совсем ничего ведь толком про пришлых не выведали. А так - хоть шерсти клок.
Преследователи, прибежавшие от ворот заступатся за своих, опоздали бросить копья - мы дружно гребли и успели отойти, пока они раскачивались да трусили в нашу сторону Потом эти люди засуетились вокруг лежащих на берегу челнов, обнаружили, что вёсла прибраны, и послали за ними делегатов обратно а крепость, а уж только после этого отправились в погоню. Некоторое время три наполненные охотниками долблёнки маячили за кормой, но потом отстали столь безнадёжно, что просто потерялись из виду.
***
Шутки шутками, но и мы не отделались одним только испугом. Перевязали Всхлипа, вправили руку Нуту, к синякам приложили холодное и смазали, чем положено, ссадины. А пленника принялись допрашивать. Однако, к диалогу он был не расположен, сыпал проклятиями и угрозами, приводить которые не стану, а то никакой шкуры не хватит для их дословной записи. Зато из потока безудержной брани легко вылавливались важные детали. Прежде всего слово "вождь" применявшееся в обрамлении или значительных или превосходных определений, я воспринял как "царь", потому что самого этого понятия в андертальском языке мне ни разу не встретилось, как, впрочем, и в неандертальском. Так вот, этот царь всегда приходит на выручку своим людям и нашего пленника обязательно отобьёт, а всех нас заживо поджарит.
Всего одна угроза, а сколько информации! У пришедших существует иерархическая структура, во главе которой стоит лицо, зарекомендовавшее себя человеком жестоким по отношению к чужакам, но заботливым со своими. Называет этот сброд себя "Сильные Охотники". Осталось выяснить, как относится это воинство к интересам земледельцев, и что там у них вообще насчёт духовенства. Потому что повеяло от этого всего чем-то знакомым по разным историческим книжкам, по Рыжим Соням и Конанам Варварам.
До места, где мы условились встретиться с основной частью нашего отряда, добрались без приключений - просто гребли и гребли, помогая парусу. Связанного пленника держали в суровых условиях. Не кормили, не поили, прогуляться не позволяли. Хотя, воды в лодку захлестывало достаточно, чтобы он не мучился от жажды. А нам приходилось её время от времени вычерпывать.
Попутный ветер - это очень хорошо. Но неспокойная под его дуновением река - это плохо. Лодка-то у нас узкая и низкобортная - только добротная одежда и выручала, да гребля согревала.
Около истоптанного людьми и животными входа в реку на северном берегу челнов не было, а у костра грелся Рысенок, носящий взрослое имя Полная Ложка - один из членов нашего отряда. Он и показал нам дорогу вверх по одной из речушек до деревни Гидако. Не знаю значения этого слова, да и поинтересоваться было некогда. Здесь вождь Ыр толковал с местными старейшинами и поджидал нашего возвращения.
***
Мы приближаемся к селению и видим, как из опоясывающего постройки плетня изымают трёхметровый участок и оттаскивают в сторону. Это таким способам перед нами "распахиваются ворота". Навстречу двумя колоннами по одному выходит дюжина бойцов - воинов Союза. Останавливаются, поворачиваются лицами друг к другу, обрамляя проход двумя короткими шеренгами. Копья у ноги, среднего размера круглые щиты даже кромками не соприкасаются. Это не боевое построение, а почётный караул. Следом вываливает толпа и обтекает строй. Наконец показывается Ыр и еще несколько мужчин значительного вида.
Ритуал встречи дорогого гостя, однако. Стало быть, папенька мой и политесу навести успел, и контакты установил, и связи завязал. Круто.
- Здравствуй Вождь и Шаман Степенный Барсук. Я, Плоское Зёрнышко, старейшина Гидако, приветствую тебя и говорю - будь гостем. Тебе и твоим спутникам здесь рады.
- Здравствуй, Плоское Зёрнышко! Да будет жизнь твоя и тех, кто полагается на твою мудрость, радостна и полна удачи.
Потом папа меня потискал (волновался, сразу видно) и потащил в тепло. Нас немедленно покормили горячим, а уж потом и разговоры пошли. Пленника нашего, замёрзшего и голодного тоже затащили под крышу и согрели пинками - его, оказывается, тут знают. Язык, что ли, изучать сюда приезжал? По имени его называли, Брун. Но само-то имя не нашенское. Так что, похоже, из засланных он, из чужаков. Ну да судьба этого человека меня не интересовала. Я о структуре неприятельского сообщества волновался. Того самого, которое сейчас представляется мне угрозой нашему устоявшемуся мирку. То есть кто кем командует и в чьих интересах всё это деется.
Однако перевести разговор на интересующую меня тему никак не удавалось. Вожди наперебой спорили о том, куда неприятель ударит прежде всего, потому что полевые работы закончены, урожай собран и сложен в хранилища и, как раз в это время обычно и нападали на людей долин чужаки, которых прозвали праттами - видимо это что-то от самоназвания. Так вот, обычно перед началом зимы, когда дожди уже закончились, а снег ещё не выпал, и приходит сильный отряд, разоряющий несколько селений. Если кто не успел убежать - тех убивают. Потом же в деревню приходят новые жители с тем, чтобы весной провести посевную и обосноваться на очищенном для них месте.
Так вот, нынче, судя по всему, именно Гидако должна подвергнуться аналогичному воздействию в первую очередь. Зная об этом, старейшина и стены поставил, хоть и плетёные, но выше, чем обычная загородка вокруг огородов. И соседских охотников созвал в большом количестве. То есть уговорился с другими старейшинами об оказании совместного отпора агрессору. Оттого и многолюдно нынче в селении, а уж у молодых женщин вообще праздник, потому что матери с детьми уехали в другие посёлки, а на старух мужчины смотрят не столь охотно. Такое, своего рода, вступление в родство хозяевами всячески приветствуется, и любовь льётся рекой. Развратно, конечно, но таков нынче наш мир.
Так я о чем толкую - тут сейчас вовсю идут военные приготовления и ни о каких подробностях быта и способа организации конкурирующего сообщества даже говорить не приходится. Народ в песочнице план местности созидает и глазеет на него, рассуждая о том, куда подадутся завоеватели. Меня тоже подвели к макету и учтиво спросили моего мнения по данному вопросу.
А чего тут мнить - всё как на ладони! Ещё из трёх селений нужно жителей отводить подальше от фронтира, вывозить припасы, а мужчинам следовать сюда на воссоединение с главными силами, потому что первый удар, действительно, наиболее вероятен именно на Гидако.
Сколько времени у нас для этого имеется? Наша лодка добиралась от ставки предводителя четыре дня. Пешком по берегу на подобный путь дней двенадцать можно положить смело - итого верных семь суток имеем.
Почему мы столь бездумно ввязываемся в склоку, происходящую вдали от места, где раскинулись земли Союза? Просто - здесь живут люди, говорящие на нашем языке, а чужаки, рано или поздно доберутся и до нас, если расправятся с местными жителями. Ведь мы видели переправу, законсервированную на время ледостава. Значит, после того, как подойдут новые пратты - те, что переправятся по льду, - вслед за ними после ледохода придут ещё и другие группы, для перевоза которых припасены брёвна, чтобы связать плоты.
То есть нашествие обещает быть длительным и многолюдным. Основная масса поселенцев - земледельцы. Основная культура - ячмень. С моей точки зрения это обещает весьма высокую, по местным меркам, плотность населения. Такую, которая просто вытопчет кочевые охотничьи племена точно также, как сейчас затаптывает оседлых охотников-земледельцев.
***
- Топ! Почему ты не овладеваешь мною? - этот вопрос задала мне Мышка, девочка, которую старейшина Гидако направил породниться со мной.
Она - сущий ребёнок, буквально только-только созрела, что по местным меркам является несомненным достоинствам при межполовом общении. Кроме того, самому старейшине она приходится любимой дочерью - это уже не простая вежливость, а проявление высокого доверия. Но я-то не этот… как его… что до малолеток падкий. То что сам я при этом физически ещё весьма юн, значения не имеет, тем более, что обе мои жены старше меня - они уже вполне зрелые девушки. Но эту… пятиклассницу пользовать просто никаких сил моих нет. Вот сквозь все щели прёт из меня уверенность, что ей сейчас нужно буквы учить и счётные палочки складывать, а не плоть мужскую ублажать.
С другой стороны, не принять такой знак внимания - это же верх неприличия. В общем, без совета родного батюшки обойтись мне было никак невозможно.
- Ты, сынок, возьми её в жёны, то есть насовсем. Это нынче для нашего союза куда как важно. Ну а насчёт использования Мышки в качестве супруги… знаешь, мне всё равно гонца нужно домой отправлять, так пусть она с ним и уедет в Тупой Бычок. Тычинка с Фаей её не обидят, письму и счёту обучат, а как вернёмся домой, так и проверишь, твёрдо ли она усвоила знания, - он рассмеялся. - Мне думается, все наши силы нужно немедленно перебрасывать на этот участок, потому что здешние охотники требования дисциплины воспринимают, как попытку оскорбления, и никакого управления собой не потерпят ни пред битвой, ни в процессе сражения.
До земель Союза отсюда - путь не близкий. Торопиться нужно. А со старейшиной я поговорю.
***
Всю ночь я со товарищи обшивал свою новую супругу, обряжая её в пристойную дальней дороге одежду. На рассвете Нут увёз мою суженую на быстром челноке. У него рука всё равно повреждена - нельзя его в бой посылать, погибнет. Да и лук ему как следует долго ещё не натянуть. Э-э… Формальные вопросы, связанные с женитьбой мой батюшка со старейшиной перетёр, как родитель с родителем, а на шею мне подвесили фигурку зайца - тотем племени, где меня будут всегда считать своим. То есть, получил я статус уроженца Гидако.
А потом началось воинское обучение местных новобранцев. Мы обмотали древки копий шкурами потолще и показали толпе этих нумех чего стоит шеренга копейщиков, сомкнувших щиты. Посрамлённые обиделись и полезли на нас с кулаками. Знатных мы друг другу фингалов наставили - так и завязалось боевое братство. Из старой моей гвардии тут ещё Бросок и Корзина были - эти штыковой бой преподавали на случай перехода сражения в кучу индивидуальных стычек. Обращению с мешалкой обучал я, а муштрой занимались Всхлип и Плакса. Остальные наши северяне вместе с местными бродили дозорами по окрестностям или сидели в секретах на возможных путях подхода неприятеля.
О приближении отряда численностью около сотни вооружённых копьями охотников мы узнали заблаговременно, - эта толпа пёрла по торной тропе прямиком к Гидако. Как только посыльный принёс эту весть, вожди собравшихся здесь пяти селений принялись спорить, то ли атаковать противника в Рябиновой балке, обрушившись на колонну с двух сторон вниз по склонам. То ли навалиться справа с опушки березняка сразу за репищем. Мой батюшка тоже там заседал и яростно спорил, только я не понял с кем и о чём, потому что в это время сам я рассылал посыльных, созывая дозорных в селение.
Хозяева наши уже праздновали победу, потому что неприятель пришёл в количестве заметно меньшем, чем у нас собралось охотников в Гидако. Только вот какое дело: мне своих хоронить, это как серпом по яйцам. Вступать в схватку на открытом месте, имея возможность разить из-за прикрытия плетня - слуга покорный.
В общем, когда стратеги наши наспорились до хрипоты, они, как это заведено во всём древнем мире, даже подрались. Несильно. За грудки только друг друга хватали, да кого-то за бороду дёрнули. Вожди - они всё же люди степенные и лишних вольностей себе не позволяют. А тут вхожу я, весь такой одухотворённый, и говорю, что духи мне рассказали, как нужно действовать, и для этого всё уже приготовлено.
***
Признаюсь сразу, чтобы ни у кого не возникло иллюзий по поводу чудес организованности, проявленных этими дикарями - людьми долин - в первом сражении с праттами. Дело в том, что фактическое руководство личным составом мы, люди Союза, действуя в сговоре, перехватили заблаговременно и совершенно неприметно. Сформировали учебные группы, кураторами которых (или опекунами) стали проверенные в бою и походе северяне. А вождей нейтрализовал мой батюшка высокопарными разговорами о стратегических аспектах противостояния с пришлыми. О перспективах обмена продуктами земледелия (как будто мы станем брать за тыщу километров от дома их несчастную брюкву), о том, что отличный урожай орехов, собранный в окрестных лесах, это знак благоволения духов. Умеет мой папенька находить интересные для всех темы… а у нас оформились подразделения и возникала структура отдачи команд.
Итак, рассвет только обозначился, проявив контур отдаленного леса, а гости уже пожаловали. Подобрались неслышными и невидимыми под покровом ночи, аки тати лесные. Ну так в этом мире любой мужчина - охотник. А теперь, давайте считать. Восемнадцать лучников, способных поразить ростовую цель на дистанции в сотню метров. Цели следуют прямо на стрелков, то есть с минимальными угловыми смещениями. Под ногами у них - убранный огород, а не беговая дорожка. Ну и, наконец, о нашем присутствии за плетнём пратты не догадываются.
В результате получается циничный расстрел, словно при упражнении "набегающий копейщик". А потом - "убегающий копейщик". Три минуты длилось "сражение" или пять - в точности не скажу, потому что потом ситуация резко изменилась: Раздался гортанный клич, и толпа, в которую превратились с таким трудом собранные и приученные к дисциплине боевые отряды, выметнулась из-за укрытия и понеслась вдогонку за немногочисленными, сумевшими удрать нападавшими. Армия превратилась в разъярённую толпу, едва недоучки наши вспомнили о том, что на самом деле они никакие не бойцы, а уважаемые люди - кормильцы и защитники своих семей. А вовсе не мальчики на побегушках у чужаков.
Я встретился взглядом с папенькой. Вздохнули, пожали плечами, и направили дозоры и разведку, выяснить, что происходит в ближайших окрестностях. Не может быть, чтобы военные ресурсы праттов ограничивались столь малой группой.
Глава 9. Форпост
Период затишья оказался достаточно длинным, для того, чтобы до людей долин дошло - они практически не участвовали в сражении. Лучники-северяне положили неприятеля без их участия и, не подвергая себя риску. Осознание этого очевидного факта привело к тому, что началось повальное лукостроение и тренировки в стрельбе из этого оружия. То есть - напрасная трата времени и сил. Дело в том, что выучиться стрельбе из этого немудрёного оружия не так-то просто, если, конечно, речь не идёт о залповом поражении плотной толпы. Чтобы уверенно попасть в ростовую цель с расстояния хотя бы в полсотни шагов нужно много и упорно тренироваться. На это влияет, кроме прочего, и идеальная повторяемость стрел, что далось нам не одним годом совершенствования технологии их изготовления. Древние же стрелы, сделанные из выпрямленных прутиков, уникальны каждая сама по себе и все они ведут себя в полёте по своему.
Так вот, производство этого вида боеприпаса расположено отсюда за тыщу километров, и пути его регулярной доставки в количестве "для всех" у нас не приготовлено. Поэтому обеспечить ими учебные стрельбы для сотни начинающих лучников мы просто не в состоянии.
А теперь попытайтесь растолковать всё это мотыжным земледельцам каменного века! Принимаю соболезнования.
Неорганизованность временами просто зашкаливала:
- Песок! Встань в строй!
- Ты что, не видишь, я тетиву плету?
Порой хотелось всё бросить, плюнуть, растереть и уехать домой. Снежок уже побелил землю, а река сделалась настолько тёмной, что казалась вязкой, словно мазут. Тем не менее до её замерзания времени оставалось ещё немало - успели бы догрести. Время морозов пока не пришло.
Я, наконец-то уделил достаточно времени допросу пленного толмача и ещё двух раненых при набеге праттов. Если кто-то полагает, что дознание проводилось с применением интенсивных методов выбивания ответов на вопросы типа: "Признавайся, где ваш штаб!", смею огорчить. Всё было с точностью до наоборот.
- Духи, которых вы почитаете, слабы и неудачливы, - объясняю я пленникам.