- Смысл тут дальше будет, - гнул свою линию Баська. - Вот: "Волки на кобыле. Львы в автомобиле. Зайчики в трамвайчике. Жаба на метле. Едут и смеются, пряники жуют. Вдруг из подворотни страшный великан. Рыжий и усатый та-рра-кан". - Гномыш разошёлся и стал читать с жутким подвывом: - "Таракан, таракан, тараканище! Он рычит и кричит, и усами шевелит: "Погодите, не спешите, я вас мигом проглочу! Проглочу, проглочу, не помилую!"" - Басир обвёл аудиторию гордым взглядом. - Детская травма. У него, - подытожил любитель классики и для верности указал пальцем на мага-клопомора.
Потапченко трясло. Эльф застыл с отвисшей челюстью. Гелла мечтательно закатила глаза и проворковала томным голосом:
- Знатно дядька гнал. Забористая у него была травка. Эхх, детство золотое… - Демонесса даже убрала руку с Таликовой коленки, окунувшись в воспоминания. - "Волки от испуга скушали друг друга. А слониха вся дрожа, так и села на ежа…" Мы в детском садике наизусть учили.
- Детском, на-и-зусть!? - Переспросил по слогам остроухий.
- Вы, сударыня, пропустили "бедный крокодил жабу проглотил", - влез с поправкой Баська, чем окончательно доконал эльфа.
- Дай сюда! - Конвоир вырвал у гномыша планшетку, не дожидаясь, когда ему отдадут кладезь ценной информации. - Где это!? - Нальдо то ли пролистал, то ли промотал текст. - Куда все эти звери ехали? - Не мог успокоиться любитель логики в исполнении Шерлока Холмса. - Виталий, я тебя спрашиваю!
- Меня? - Талик не сразу понял, почему спрашивают именно его. "Ты же эксперт, - злобно прошипел подсказку демон, - знаток писательских вывихов мозга". Ну, раз "эксперт", то можно и ответить. - Какая разница куда они ехали? Образ такой. Образ активной жизни в городе зверей и насекомых.
- "А кругом курьеры, курьеры", - процитировал Баська, подтверждая его мысль словами другого классика.
Эльф внезапно успокоился и даже улыбнулся.
- Я не буду уточнять, может ли жаба питаться пряниками. Тем более - жевать их. Но почему крокодил "бедный", если он проглотил вполне откормленную жабу? - Тон остроухого и его улыбочка очень напоминали потуги психиатра наладить контакт с полным идиотом.
Бормотун не стерпел такого обращения и полез к Талику с подсказками. Пришлось ими воспользоваться и копировать поведение эльфа:
- В данном произведении автор придаёт животным антропоморфные черты. Таковые черты детям несомненно ближе и понятнее, чем сухое изложение фактов о том, чем на самом деле питаются жабы. - Не без помощи мага голос Талика прямо-таки источал елей. Эльф, казалось, пытался вникнуть в суть, никак не реагируя на откровенное передразнивание. Бормотун почувствовал себя в своей стихии: - Крокодил проглотил жабу случайно, испугавшись. О чём не мог не сожалеть. Крокодил - "бедный", поскольку испытывает душевные страдания по поводу своего невольного поступка. Образ крокодила противопоставлен в произведении Чуковского образу злобного таракана, который не испытывает ни к кому ни малейшего сострадания.
Остроухий стойко вытерпел наукообразные бредни а-ля "сочинения критика", но сдаваться не собирался.
- В чём же тогда глубинная суть образа слонихи, которая не испытывает никаких моральных терзаний по поводу безвременной кончины задавленного ею ежа? - В том же стиле продолжил разбор литературных полётов конвоир.
- Нельзя же воспринимать образы зверей столь буквально! - Талик решил до конца отстаивать родную детскую литературу, хотя никогда не был поклонником творчества Чуковского. - В тексте автора не сказано, что ёж в результате упомянутого действия слонихи скончался. Весьма вероятно, что пострадавшей стороной является сама слониха, уколотая ежом.
Сущности перешли от чуть было не созревшего бунта к общему веселью. Знай наших! Если бы эльф читал в детстве критические статьи Добролюбова, он бы даже связываться не стал с представителем самой читающей страны. "Ударим лучом света по тёмному царству!" - толкнул лозунг Бормотун.
Несколько ударенных в орочьей харчевне уже имелось. Потапченко смотрел на Талика такими ошалевшими глазами, что Витас радостно тявкнул: "Талик, зачёт!". Витольд тоже был доволен - Гелла слегка отодвинулась. Может, опасалась, что сумасшествие заразно? Баська так активно размышлял над аргументами сторон, что сам сопел как задавленный ёж - натужно.
- А как Вы себе представляете, Виталий, - перешёл на "Вы" Нальдо, - процесс поедания волками "друг друга"?
- Будучи ребёнком, - поддеть остроухого было сущим удовольствием, - я действительно пытался представить себе этот процесс как процесс взаимного безостаточного поглощения. Однако, став взрослым, я осознал, что в данной фразе может быть заключён как переносный смысл, так и отображение типичного образа замкнутости бытия сродни изображению змеи, пожирающей свой хвост.
"Загнул", - первым отреагировал Витольд. "Талик, это уже шиза", - опасливо заметил Витас. "Ничего подобного, - авторитетно заявил Бормотун, - эльфу совсем не помешает прививка синдромом поиска скрытого смысла". "Баську жалко", - пискнул Бутончик. Действительно, гномыш так старательно вникал в суть бреда, что дело могло кончиться плохо. "Продолжай в том же духе, - Горгуль очень заинтересовался эффектом, - Гелла отползает. Ещё пара умных мыслей, и она совсем сбежит".
Эльф сверился с планшеткой и нашёл новую каверзу:
- "И сказал гиппопотам крокодилам и китам: "Кто злодея не боится, и с чудовищем сразится, я тому богатырю двух лягушек подарю и еловую шишку пожалую!"" - Остроухий выдержал паузу, давая возможность всем слушателям осмыслить текст. - Налицо нарушение прав лягушек как полноценных граждан сообщества зверей, - сделал он весьма неожиданный вывод. - Одну лягушку уже съели. Допустим - случайно. Но двух других собираются подарить вполне намеренно. Кто такие лягушки в данном контексте? И зачем китам шишки?
Талик продемонстрировал эльфу ласковый демонический оскал. Права лягушек?! Думает уел, демократ дирижбанделевый? Как бы не так!
- Шишка, исходя из слова "пожалую" - нечто вроде ордена. С лягушками дело обстоит несколько сложнее. Следует учитывать историческую канву и годы жизни писателя. Вольно или невольно, но Чуковский отобразил в дарении лягушек тяжёлое наследие прошлого и такую гримасу царизма как крепостное право. Наверняка торн Басир может просветить Вас по этому поводу.
Обрадованный комплиментом Баська закивал:
- Точно-точно. "Мёртвые души". Гоголь. Николай Васильевич. Крепостных можно было покупать, продавать, дарить.
Гелла отодвинулась к самому краю стола. Надо же, какое действенное средство - вдумчивый разбор литературных произведений вплоть до крепостных лягушек.
Эльф недовольно зыркнул на Баську и снова углубился в текст.
- Так, - бормотал себе под нос конвоир, - "по лесам по полям разбежалися, тараканьих усов испугалися"… применимо к Потапченко. Вполне. Всё ясно. Несчастный мальчик. Мне бы кто на ночь такое прочитал… Ужас. "Эй быки и носороги, выходите из берлоги"… дичь какая-то. Берлога быка… М-да, - Нальдо с сомнением покосился на Талика, - я бы и спросил, что делали в берлогах быки и носороги, но раз уж раков на собаке пропустили, не стану спрашивать. А то ещё образ минотавра приплетёте, добрейший критик. "Но быки и носороги отвечают из берлоги…", - остроухий несколько раз сморгнул в недоумении. - Вместительная берлога, однако. Нет, это невероятно! - Эльф стукнул кулаком по столу, прочитав очередной абзац: - "А он между ними похаживает, золоченое брюхо поглаживает: "Принесите-ка мне, звери, ваших детушек, я сегодня их за ужином скушаю!""
- Коллективное бессознательное, - успел опередить конвоира Талик. - Образы поедания хищниками…
- Детей! - Перебил эльф. - Понял-понял. Тяжкое наследие пещерного периода в жизни человеческого общества. Ну и жуть, - продолжил критиковать эльф дедушку Корнея, - "Да и какая же мать согласится отдать своего дорогого ребёнка - медвежонка, волчонка, слоненка, - чтобы несытое чучело бедную крошку замучило!" Чучело… мучило… а потом ело… несытое чучело… - Нальдо совсем выпал из образа доброго дяди-мозгоправа.
- Маркиз де Сад, - простонал Баська.
- Читал?! - Эльф даже прихватил подчинённого за шиворот. По багровой физиономии Баськи и без слов было ясно, что де Сада гномыш всё-таки читал. Остроухий потряс планшеткой. - И Чуковский наверняка читал! Дочитался… "А слониха-щеголиха так отплясывает лихо, что румяная луна в небе задрожала и на бедного слона кубарем упала. Вот была потом забота - за луной нырять в болото и гвоздями к небесам приколачивать!" Виталий, неужели Вы и впрямь не видите, что тут на каждом слове по автору ментальная коррекция плачет! Я задам последний вопрос: почему луна - румяная!?
- Вероятно, луна была в перигелии, - мгновенно сориентировался Бормотун. - Никогда восхода багровой луны не видели?! - Голосом Витольда дорычал Талик пояснение.
- Угу. - Почти сдался конвоир. - Надеюсь, перигелий тоже приколотили. Вместе с луной. Сознайтесь, Виталий, Вы спорите из упрямства. Или Вы не в состоянии сами воспроизвести такой же набор худо-бедно рифмованных фраз!?
Талика терзали противоречивые чувства. Мочь-то он мог. Это не Пушкина досочинять. Лепи что хочешь. Но тогда придётся признать, что сходную чушь может кропать кто угодно, а не только великий детский писатель. Проигрывать эльфу в споре не хотелось. Но и заявлять, что "не в состоянии" - тоже.
Бутончик сокрушался по другому поводу:
- Надо было идти в детские писатели, Талик. Для детишек сейчас почти никто не пишет. Для совсем маленьких. Это какие же деньги можно зашибать после литра водки?
- Почему водки? - Мысленно скривился оборотень.
- На трезвую голову, - поддержал вампира Витольд, - такое не сочинишь.
- Запросто, - возразил Талик, - забота, работа, болото, бегемота… Тьфу, ерунда. Но зачем сочинять именно такое?! Бред-то и в самом деле редкий.
- А затем, - многозначительно заметил маг, - что если какой-нибудь эстет-редактор откажется печатать откровенную пургу, то ты его…
- Чуковским, Чуковским! - Рычал Витольд.
- По башке! - На свой лад закончил Витас мысль коварного.
Размышления Талика были прерваны протяжным стоном. Стонал Потапченко, сильно стукнутый "Тараканищем" в нежном возрасте. Маг-клопомор сидел и раскачивался из стороны в сторону. Стоны у него получались такие жалобные, что даже Силь бросила хоббитов и заглянула в окно.
- Что случилось?
- Всё в порядке, - заверил кавайную эльф. - Разобрались, кажется, благодаря Баське. Потапченко не опасен для жителей Мутного Места… если они не похожи на больших тараканов.
- А-а… - Силь сделала вид, что поняла, о чём речь.
- Итак, Виталий, - эльф с некоторым сомнением посмотрел на Талика, - как насчёт корректирующего произведения для жертвы писательского произвола? Сможете? Так сказать, в качестве начала сотрудничества.
Гелла тихо выползла из-за стола. Талик сделал вид, что занят размышлением и не замечает её дезертирства. Сочинять о тараканах не хотелось, но посмотреть живьём, как будет выглядеть сотрудничество, стоило. Да и Потапченко пребывал в крайне плачевном состоянии. Сидел и качался как китайский болванчик. И впрямь жалко его. Маг всё-таки. Причём - полезный. Может, его так развезло потому, что никто не прочитал строчки, где говорится о победе над тараканом?
- Допустим, - почти согласился на заказное творчество Талик.
- Сколько времени потребуется? Часа достаточно?
- Вполне. А потом всё-таки поедем, куда собирались. - Нелишне и намекнуть, что время-то идёт. Эльф согласно кивнул и продолжил набивать отчёт. - За поэзию оплата построчно, - предупредил Талик с подсказки Бутончика.
Остроухий отнёсся к вопросам гонорара равнодушно и просто кивнул ещё раз. Уточнять, сколько именно можно содрать с аборигенов за строку, писатель Золотов не стал. Местное население жадностью не страдало.
- Мне требуется кабинет и на чём писать, - Талик встал во весь свой демонический рост и потянулся, слегка расправив крылья, чтобы казаться ещё больше. - Гелла, подай мне чаю в комнату, - указал он куда-то в сторону второго этажа. - Заходить тихо, перед глазами не маячить, чашками не громыхать! - Демонесса благоразумно попятилась в сторону кухни. - Я бываю страшно зол, когда меня сбивают с мысли, - прорычал Талик с помощью Витольда, демонстрируя рогатой девушке, что жить с писателем-критиком себе дороже.
- Угу, - буркнула Гелла тоном, в котором явно читалось "прямо щаззз, не дождёшься".
Талик не сомневался: к тому времени как он досочинит о бегемотах-болотах-работах, рогокрашенной девицы в харчевне уже не будет. Оставалось решить маленькую проблемку - прижать к ногтю распоясавшихся сущностей:
- Ну, и кто предлагал "слать" открытым текстом, кто говорил, что от писателей одни проблемы?
Сущности покаянно молчали.
Нальдо отослал отчёт и пошёл во двор к Силь. Слушать стоны Потапченко было выше его сил. Великий интуит Баська - в величии напарника Наль уже не сомневался - поплёлся следом. Хорошо бы у Золотова получилось сочинить что-нибудь действенное. Взгляд задержался на хоббитах. Слабоумные существа научились играть в ладушки. Нет, не такое действенное, конечно.
- Бась, как ты думаешь, Золотов прав, и в тех стишках впрямь есть некий нормальный смысл? - Прочитанное не давало покоя и никак не хотело забываться.
- Эта… - Баська замялся. - Не знаю. Читают же. Классика. Вроде…
- Вроде. Вроде совсем не обязательно кормить Татошу и Какошу калошами. Разве нет?
- Кем?
Похоже, до этого потрясающего произведения Баська так и не добрался.
- Не "кем", а "чем". Калоши - резиновые тапочки на случай непогоды, одевались поверх кожаной обуви. Татоша и Какоша - крокодилы.
- Не-а. Нига… нигу…
- Негуманное. Понял. Негуманное обращение с животными. Правильно. Я тоже так считаю.
- Ага! - Просиял Баська. - А имена хорошие, - указал напарник на хоббитов.
Нальдо оценил предложение. А что? Разве прилично оставлять пострадавших от писательского припадка без имён? Даже собакам клички дают, а тут - хоббиты.
- Сильмэ, - Нальдо тихо позвал прекрасное начальство, но никто не откликнулся. - Бась, я пойду поищу Силь.
Сильмэ нашлась за поленицей на заднем дворе. Нальдо ан-Амирон залюбовался: почерневшая стенка орочьей харчевни, конская поилка и очаровательная женщина из правящего дома Сильтаирэ на фоне дров. Мутное Место оказалось не таким уж плохим. Да что уж там - просто замечательным. Да здравствуют все попаданы и те, кто о них пишет! Если бы не Зольников и не скрытые таланты Баськи, Нальдо не смог бы познакомиться с Сильмэ. Дойдя до столь страшной сослагательности, Наль тряхнул головой, чтобы изгнать несвойственную Охотникам блажь.
Прекрасная возлюбленная удобно устроилась в засаде. Через амбразуру, вынув пару крайних поленьев из кладки, она очень внимательно следила за открытой дверью конюшни. Нальдо одним прыжком пересёк открытое пространство от угла харчевни до наблюдательного пункта и пристроился рядом с Силь.
- Интересно?
- Очень, - не оборачиваясь прошептала Сильмэ. - Попаданка пытается украсть коня. Угадай, какого она выбрала?
- Ползун нашего писателя?
- Точно. Большой могучий конь для прекрасной попаданки. Как им такое в голову приходит? - Силь устало вздохнула. - Можно было бы поймать её и отправить куда следует. Но у нас нет времени возиться ещё и с этим. Будет ей сейчас конь! А что Золотов?
- Карябает потихоньку. - Нальдо с интересом ожидал развития событий. Сильмэ наверняка придумала что-нибудь оригинальное.
- В каком смысле "карябает"? - Прекрасная возлюбленная вспомнила, что она всё-таки начальство. - Откуда бумага?
- Бумаги здесь нет. - Отчитался Нальдо. - В самом прямом смысле слова карябает. Золотов заявил, что ему нужна или клавиатура или "чем писать". Ногтями портить стену отказался. Басир выдрал из столешницы хороший гвоздь. Писатель занимается настенным творчеством в разгромленной комнате. Как только закончит сочинять, я пойду проверю, что он там придумал. А то как бы опять хоббит не получился. Кстати, Басир позаимствовал для уже имеющихся имена из детской литературы Изнанки. Татоша и Какоша.
Краткий отчёт пришлось заканчивать совсем тихим шёпотом. Из конюшни появилась попаданка с конём. Девица считала тех, кто был в харчевне, то ли слабоумными, то ли глухими. Гелла, бывшая Галина Пудовкина, не шептала и особо не скрывалась. Ну, правильно, как ещё в попаданческой литературе коней воруют? Вывел животное из конюшни, запрыгнул лихо в седло и - только пыль столбом. А то, что не каждая лошадь даст себя увести первому встречному, да ещё и неумёхе, можно не учитывать.
Рогатая Галина если и ездила когда-нибудь верхом, то нечасто и на смирных лошадках. Мерин Золотова выглядел очень мирным. Демонически реализованная попаданка вела его даже не за повод, а вцепившись в гриву.
Девица поозиралась и повела мерина к поилке. Понятно. Запрыгивать лихо в седло попаданка не умела. Она искала, на что бы взобраться и просто залезть коню на спину. Зачем же так рисковать, не будучи опытным всадником? Можно было пешком уйти. Её никто не задерживал. Эту мысль Нальдо и сообщил Силь.
- Сумки, - всё так же тихо откликнулась Сильмэ.
Ай, как стыдно-то! Перемётные сумки Зольникова-Золотова были и впрямь самые вместительные из всех, а судя по тому, как они топорщились, ещё и набитые битком. Вот, в чём всё дело. Нальдо готов был стукнуться головой о дровницу. Совсем нюх потерял. Позор. Попаданка нашла что-то тяжёлое в орочьем притоне. Тяжёлое и много. Без коня не уволочь.
Сильмэ не стала ждать, пока девица начнёт взбираться на край поилки.
- Сейчас будет фэнтези! - Довольно промурлыкала Силь.
Мерин мотнул головой, шарахнулся в сторону, и Гелла-Галина отлетела обратно к стене конюшни.
- Тьфу, скотина тупая! - Демоница потирала ушибленную коленку. - Овод что ли укусил те… - Рогатая девушка подняла глаза на мерина и замерла на полуслове. На бывшего мерина.
Перед попаданкой стоял чёрный единорог, неказисто оседланный и с переметными сумками. Метровый витой рог блестел как полированный, что выглядело очень грозно. Единорог зевнул, обнажая острые клыки, и уставился на девицу. Попаданка присела возле стены и начала медленно отползать к двери в конюшню. Единорог шевелил челюстью, вытягивал губы, скалил зубы - разминался. Нальдо мысленно аплодировал Сильмэ.
- Грр-кхе, - прочистила горло великолепная иллюзия. - Так, куда это мы собрались, двурогая моя!? - Любезно осведомился чудо-конь утробным басом. - Кстати, я терпеть не могу, когда меня грязными ручонками да за гриву хватают! Нервов на вас не напасёшься. Разом маскировка слетает. Гррр-кхе! А что это у меня на спине такое странно тяжелое? - Единорог брыкнул задом, сумки хлопнули его по бокам и отозвались железным лязганьем. - Та-а-ак! Тьху! - Говорящий зверь презрительно плюнул сгустком пламени.
Попаданка замерла. Опалённая земля на пути к спасительной двери подсказывала, что ни ползать, ни бегать, смысла нет.
- О…э…, - только и смогла она выдавить из себя.
- М-да, - продолжил допрос слишком разумный конь, - сдаётся мне, что Вы, девушка, прихватили из здешнего жилища что-то лишнее. Будете отвечать что именно, или мне Вас рогом пощекотать? Бодаться со мной не советую. Проиграете. - Единорог притворно вздохнул, выпустив огненные струйки из ноздрей.
Галина-Гелла оказалась натурально припёрта к стенке. Но всё-таки попыталась выкрутиться: