- Ну, если качество хорошее, почему не толкнуть за границу? Годик полежит неприобретенное на складе - и толкнуть на сторону. Мало, что ли, этих… развивающихся стран. Нас ведь свои проблемы должны волновать, а не вообще. - Он показал руками земной шарик. - Те же "Мустанги" и за границу в огромном количестве уходили. Свои не купили - чужие приобретут, и ничего зря не пропало. Вон и ты сподобился полюбоваться через тридцать лет. Видать, неплохое качество, если дожили до наших дней.
Глава 11
Обычная жизнь на гражданке
Забавная задача - борьба с дефицитом. На то и категории снабжения необходимы. Чего это каждому одинаково? Один служит, другой внедряет новые идеи, третий лодырь, а всем поровну? Шиш. Только лежебокам и подходит.
Допустим, требуется избавиться от дырок в планировании. Заходим с самого начала.
Как идет планирование? Достаточно просто. Результат прошлого года плюс небольшой процент. Дополнительно по решению правительства строится что-то новое. Сейчас это оставляем в стороне. На каком основании и на базе какой информации появляется решение о строительстве нового завода по выпуску инсулина, и откуда берется технология - мне все равно неизвестно. Идем уровнем ниже.
Директор предприятия должен был выполнять план, в том числе и по валовому производству в денежной форме. При планировании рост фонда зарплаты всегда отставал от роста валового производства. Например производство должно вырасти со ста миллионов рублей до ста десяти (на десять процентов), а ФЗП - с пятидесяти до пятидесяти одного (на два процента). Но в массе своей оборудование на заводе оставалось в новом году таким же, как в старом. Следовательно, производительность труда вырасти не может. Отсюда вывод: остается только увеличивать интенсивность труда, то есть рабочие должны за выросшую на два процента зарплату работать на десять процентов быстрее. Обычно это выливается либо в срезание почасовой оплаты, либо в увеличение нормы выработки при сдельной оплате.
Такие подходы никому не нравятся, и наиболее опытные и квалифицированные работники норовят сдернуть в другое место. Выход находится простой: ведь главное - план по валовой стоимости. Следовательно, можно выполнить план в сто десять миллионов рублей, просто включая в эту стоимость больше средств производства. В итоге - при номинальном увеличении производства на десять миллионов реальное производство выросло на один миллион.
В таких условиях неизбежен постоянный рост доли "производства средств производства" в общем производстве, то есть с каждым годом производилось все больше угля, стали, нефти, тракторов, чтобы на следующий год произвести еще больше угля, стали, нефти, тракторов. В такой ситуации, естественно, все меньшая часть ресурсов и рабочих рук направляется на производство группы Б - предметов потребления.
Хуже всего - производству невыгодно внедрять новые технологии и оборудование. Это снижает валовую стоимость (за счет резкого падения себестоимости на новом оборудовании). И ведь надо еще переобучать людей на новые станки! Дело нескорое, и на первых порах реальнее уменьшение производства, чем увеличение. Директору предприятия это надо - отвечать перед вышестоящими инстанциями за срыв государственного задания?
И все при условии постоянного выполнения плана тютелька в тютельку. А если где срыв по объективным причинам? Недопроизведено цемента и леса - сокращай строительство, в долгу металлурги - уменьшай задания машиностроителям. Прямо на коленке и срочно корректировать показатели. А видов продукции миллионы, и все заинтересованы в повышении цены для выполнения плана. Никакая ЭВМ не поможет все учесть!
Стоп. Откуда у меня в голове все эти подробности? Фонд заработной платы, валовое производство… Опять начинается… Выползает неизвестно откуда. А, не военный секрет. Наверняка что-то раньше почитывал. Значит, что имеем? Тупик.
Есть два варианта. Снизить количество плановых показателей централизованно и предоставить большую свободу рук предприятиям. Посадить их на необходимость заботиться о сбыте продукции. Дерьмо никому не требуется, вот и вынуждены будут искать пути обновления. Все бы хорошо, да это очень серьезная ломка всей системы. Кому сдалось. Министерства теряют влияние на нижестоящих и становятся ненужными. Директора превращаются в неподконтрольных феодалов (если справятся).
Так… Еще один вариант напрашивается. Выход на новый уровень оснащения ЭВМ. Вся страна на "Снеге" снизу доверху. Все завязано на общую работу. Быстродействие и попутно улучшенный контроль за показателями. Ага. Во-первых, что вложат в машину, то и получат на выходе, а искажения в интересах предприятий неизбежны. Во-вторых, заметное усложнение цепочки. Просто ошибок непременно куча, хотя бы от неправильного ввода данных. Ошибка. Если их тысячи по стране… В-третьих, не гарантирует от того же дефицита. Ничто ведь в принципе не поменялось. Лично ему такой вариант замечательно подошел бы. Работы непочатый край впереди. Вот стране от этого в целом не лучше. Да кто ее видел, идеальную страну?
Вопли Сашка услышал еще на лестнице и моментально забыл о собственных тщательно обдумываемых аргументах по поводу улучшения планирования при помощи новейших ЭВМ (задел его Жора своим примером - в жизни все наверняка сложнее, но иногда и простые идеи цепляют). Противнейший визг базарной торговки ни с чем не спутаешь. И желание взять на горло тоже. Прекрасное настроение после торжественного обмывания куда-то испарилось. Осталось одно холодное презрение. Спорить с хабалкой никакого смысла. Проще сразу в лоб дать. Это они прекрасно понимают.
Он толкнул незапертую дверь и вошел под очередной крик:
- Что значит разобраться? Мальчик весь в синяках! Весь в крови! Вам не место в детском учреждении! Бандиты!
Одним взглядом засек картинку. Распаленная бабища в дорогом пальто, с нажратым вторым подбородком, и напротив - Галя с прижавшейся к ней дочкой.
- А! - радостно возопила баба. - И не мешает проверить, на каких основаниях данный тип проживает! Все напишу!
- Выйди, - приказал он Гале сквозь зубы, - и Надьку забери.
Она внимательно посмотрела и, не возражая, пошла в сторону кухни.
- Еще и распоряжается! Да я вас всех привлеку к ответственности, хулюганы!
За спиной Сашка что-то тихо сказал. Крик оборвался, как отрезало. Галина невольно попыталась прислушаться. Ничего не разобрать. Минуты три раздавалось тихое бубнение - и хлопнула дверь.
- Все, - поставил в известность Сашка, появляясь на кухне, - больше не потревожит. Что, правда весь в синяках?
- Только под глазом, - с глубоким сожалением созналась Надя, - и крови совсем чуть-чуть. Из носа накапало. Я его, - она показала сжатый кулачок, - в нос.
- Молодец!
- Господи! - хватаясь за голову, застонала Галя. - Воспитатель! А этой ты что сказал?
Сашка выразительно посмотрел на Надю и завлекательным голосом сообщил:
- У нас теперь машина на ходу, посмотри под окнами в спальне. - Дождался, пока она убежит, и очень тихо сказал: - Не стоит учить детей называть других казахскими шлюхами, если у самих дедушка подозрительный нацмен, да еще и вор, загремевший в штрафную роту. Не отмоется. Она, сука, в анкетах пишет "погиб". А хрен его знает - может, перебежчик. Без вести пропал. Я просто пообещал скинуть на почту всем подряд столь интересный факт биографии. Начиная с соседей и кончая любым начальством. По сцеплению это делается элементарно. Копий может быть сколько угодно. Пусть попробует еще раз рот раскрыть. Или детенок ее. Если в роду крымские татары - сиди и помалкивай. Нечего пасть разевать на других, если у самой рыло в пуху.
- Саша, это подло!
- Нет, как раз такой язык она прекрасно понимает. Вполне адекватная обратка. А сюсюкать и вежливо разговаривать - исключительно хуже себе делать. Один раз в глаза, без свидетелей - и уверяю тебя, наступит тишина. Стороной обходить всю жизнь будет.
- Ты что, в личное дело залез?!! - дошло до Галины.
Он отвел глаза и не ответил.
- Ты хоть понимаешь, чем это пахнет, когда всплывет?
- Мама, - дергая ее за руку, потребовала вернувшаяся Надя, - не кричи на Сашу!
- Она не кричит, - заверил он. - Это мы выясняем, кто в семье главный.
- А кто?
- Я! Я разговариваю тихо, спокойно и не перехожу на ругань. Меня внимательно выслушивают и покорно идут… за дверь.
Девочка задумалась и согласно кивнула.
- Я тебе дам - главный, - очень отчетливо, но без голоса, одними губами предупредила Галина.
- Кто орет - того обычно не уважают, - делая вид, что не понял, продолжил Сашка. - Она это прекрасно знает и стремится напугать. А мы не боимся! И потом, глупость подумала, Галя. Никак невозможно залезть без допуска. Тебе кто хошь разъяснит.
- Хо-чешь!
- Хочешь, - послушно повторил. Подумаешь, зато дома не выражаюсь. Вслух говорить не стал - Галя почему-то считала это совершенно нормальным, будто не общалась не первый год с военными. Тут не захочешь - само автоматически выскочит.
- Система имеет несколько уровней секретности. Первый уровень открыт для всех работающих. Второй содержит данные, в получении которых ты имеешь обоснованную потребность, но сначала необходимо ввести пароль, и твои запросы фиксируются. Третий защищает информацию, не предназначенную для посторонних. Второй - это максимум для тебя, третий - для меня, и то при определенных условиях. Личное дело лежит на четвертом.
- И почему я не верю?
- И зря.
Делиться наличием на диске с невинным названием "Реанимация Снега", заныканных среди игр совершенно незаконных программ, одна из которых позволяла подсадить спящего "червя", никак себя не проявляющего, но моментально записывающего пароли и по соответствующему сигналу исправно сообщающему их хозяину, он не собирался. Тем более что и специально убил подсадку после проверки Чернова. Доказать никто ничего не сможет. Все стерто. Да и искать вторжения никаких оснований. Как чувствовал, заранее записав программку в "железо" генеральской секретарши. Вполне достаточно изучения двух личных дел в отделе кадров. Свое он тщательно изучил и запомнил. Интересно, насколько часто тот Сашка раньше этими делами баловался? Очень специфический диск в наследство от прошлой жизни остался и заметно приложил руку к чужому творчеству. Уж свою деятельность он быстро научился отличать. Почерк знакомый.
- На четвертом уровне - сведения о сотрудниках и внутренние документы. Без пароля соответствующего уровня не пустит, да еще и тревогу поднимет. Есть еще уровень пять. Для больших начальников.
- А общий пароль? - невольно заинтересовалась Галя. - Для полного ознакомления?
- Это сказка. Не бывает. Везде требуется отдельный. В каждом министерстве, а тем более в армейских структурах, свои порядки и инструкции. Так легко не присоседишься. Сначала полная идентификация. Если потребуется, доблестные работники в кожанках и так получат доступ к любым сведениям. Достаточно показать полномочия.
- А на озеро поедем? - неожиданно спросила Надя. Ее эти сложные материи не волновали. - Раз машина на ходу.
- Обязательно, - растерянно глянув на Галю, согласился Сашка.
Он про озеро слышал в первый раз. Видимо, это что-то из прошлого. От отца. Девочка про него обычно не вспоминала, и вообще помнила смутно, а тут выскочило. Прямо как у него. Неизвестно из каких глубин памяти, по ассоциации.
- Вот будет у мамы выходной - и поедем.
- Когда тепло станет, - строго сказала Галя. - Спать пора.
- А сказку на ночь?
- Вот покурю, - устраиваясь у форточки с сигаретой в руках, пообещал, - и приду, а ты ложись. Как самостоятельная.
- Только недолго. Я жду, - угрожающе потребовала Надя, удаляясь.
- Не делай такого больше, - тихо попросила Галя. - Не стоит риск того. Про меня тоже читал? - спросила, помолчав.
- Нет. И не стану. У тебя была своя жизнь до меня. Я не собираюсь лезть в нее без приглашения. Если есть темы, на которые не хочешь говорить, - это твое право. Можешь смеяться, но вы для меня семья. А семья - это доверие. Я буду защищать вас независимо от того, правы вы или нет. Просто потому что вы есть.
- Чего это я буду смеяться? - подойдя сзади и положив ему руки на плечи, спросила тихонько на ухо. - Это важно - почувствовать себя защищенной, а отношения не исчерпываются одной постелью, как бы нам вместе ни было хорошо. Просто мне стало страшно. За тебя. И за себя. Не будь таким самоуверенным. И вообще, - сказала уже нормальным голосом, - бросай свой вонючий окурок и иди сказки рассказывать послушному ребенку, раз обещал. Краночинитель мой хозяйственный. - Она принюхалась: - Уже обмыл машину?
- Ну, ты же понимаешь, нельзя без этого: ездить не будет!
Сашка остановил "Русич" напротив входа, потянул ручной тормоз и посмотрел на часы. Без пяти десять. Нормально. Здесь почти армия, и раньше срока все одно и не подумают открывать.
Кто, интересно, додумался до эдакого идиотизма - размещать здесь инвалидов? Нет, особнячок, окруженный деревьями, выглядел вполне мило, и в комнатах жили всего по двое, но поселить безногих на втором этаже…
Хотя устрой протезную мастерскую и тренажерный зал наверху - им точно так же пришлось бы ползать по лестнице. Хоть бы лифт поставили.
Дверь распахнулась, и наружу вышли трое. Двое взрослых мужиков и Игорь. Стандартный набор. Еще один гулять категорически отказывался, а троим было не на чем: им еще не сделали протезов. Дело это достаточно длительное и не всегда приятное. У пожилого дядьки с ампутацией по поводу диабета на ногах не заживали свищи, и он уже полученные не мог надеть.
Здесь присутствовали иногородние: местные обычно дома отдыхали в ожидании. Игорь единственный представлял вооруженные силы, не Душанбе. Раненые попадали в Верный не часто, все больше местные жители. Кто по пьяни пострадал, кто в аварию попал. Или как давешний диабетчик. В каком-то смысле и легче - взрослые люди могли что-то подсказать, - а в каком-то сложнее. Среди своих проще.
Сашка помахал рукой, и Игорь двинулся в его сторону. Хромал он заметно, переваливаясь на манер моряка, но смотрелся вполне довольным жизнью. Уже не пялился бездумно в потолок часами и упорно двигался. Даже костыля не взял, а использовал щегольскую палочку. Прямо издалека видно: старинная интеллигенция, - надо только не замечать неизменной пижамы под шинелью. В реабилитации наверняка штамп другой, но система одна. Да и не ходили дореволюционные Чеховы в солдатских обносках.
- А почему под камуфляж выкрашена? - сразу спросил Игорь, изучая машину. - Выпендриваешься?
- В мастерской решили позабавиться. Военные шутки. А мне не все равно?
- В техпаспорте цвет пишут. Проверь. Тормознет гаишник и прицепится.
- Все положенное написано, - похлопав себя по карману, заверил Сашка. - У меня огромный блат через дядю Жору. У него полгорода машины чинят. Отобранные права мусора вернут не просто с извинениями, а еще и ботинки поцелуют. Садись!
- Не влезу, - с сомнением глядя на руль, отказался Игорь, - ноги в педали упрутся.
- Сиденье отодвигается, - показал Сашка, - но до меня не дошло: а как ты в "запорожце" ездить собираешься? Там салон еще меньше.
Он обошел "Русич" и плюхнулся на второе сиденье.
- Попробуй.
Игорь уселся боком и, помогая рукой, передвинул ноги внутрь.
- Ж-ж-ж, - покрутив руль, сказал издевательским тоном. - Можно подумать, я понимаю. Ветерану с инвалидностью по поводу ног бесплатно дают "запор", а остальные безногие желающие могут доплатить от тридцати до пятидесяти процентов стоимости. Смотря сколько ампутировано и какая группа инвалидности. Подождать еще годик в очереди - и разницу в цене погасить. На пятьдесят рублей пенсии при инвалидности первой группы. Идешь на работу - двадцать шесть. Не знаешь, чем мне заниматься? А то профессии нет, и как жить на подобную стипендию, не представляю.
- Так тебе еще страховку должны дать, - удивился Сашка.
- Ага, ты, когда в армию шел, не забыл оформить дополнительную? Молчишь. Я тоже не задумывался. Мы же сильно умные! А по армейской не больно-то размахнешься. На пару лет сносного существования. Да и есть у меня мысль купить где-то здесь развалюху. По льготе комнату непременно дадут, да годик ждать придется, а пока мне на вокзале ночевать?
Спрашивать, почему он домой не рвется, Сашка не стал. Догадывался. Прямо никто ничего ему не объяснял, но по кое-каким недомолвкам и от Гали и от Титаренко несложно допереть.
- Я подумаю насчет работы, без балды обещаю. Есть одна идея, но когда ближе к выписке будет. А пока пиши, - сказал Сашка. - У тебя получается. Я вчера отзывы смотрел в общалке.
- Я тоже. Когда хвалят, приятно, а жить пока на что? Отслужил, блин. Зачем все это было, ты можешь ответить?
- Мы были солдаты. Мы служили своей стране. С войны нельзя уволиться по собственному желанию.
- Да… Я помню политинформации: "В чем смысл жизни? В чем долг перед Отечеством? Где мое место в судьбе моего народа?" Только после ответа на эти вопросы можно говорить о воспитании настоящей убежденности в правоте своего дела, своего поведения. Надо начинать воспитание молодежи с обсуждения этих вопросов, привлекая материалы из жизни великих людей, великих революционеров. И еще: "Постоянно воспитывать молодежь в атмосфере революционной романтики, устремленности к революционному идеалу - в атмосфере самопожертвования "я" ради любимого "мы"". Тебя не тошнит от речей?
- Вспомни "Бремя белого человека" Редьярда Киплинга. Кто, если не мы?..
- Не замечал за тобой любви к поэзии, - удивился Игорь.
- Киплинг хоть и англичанин, но прав. Уйти - не выход. Нас не оставят в покое. Уступить - показать слабость. Непременно вцепятся. Целая стая прибежит кусать за пятки.
- Значит, это никогда не кончится…
- Никогда не говори: все было зря, - сердито сказал Сашка. - Когда я слышу: "Афганский синдром", - я либо сразу посылаю собеседника, либо просто ухожу, в зависимости от того, кто мне это сказал и в какой ситуации. Нет никакого "афганского синдрома"! Пусть американцы плачут по поводу Вьетнама. Да, я убивал. И что? Я не чувствую себя проигравшим, и совесть меня не мучает. Я сделал, что мог и насколько мог. Мне плевать на политические расчеты политиков. На рост влияния США или свержение светского правительства исламистами, выходящими на нашу границу и мечтающими распространить влияние на север. Мы выполняли свою боевую задачу согласно присяге. Правильность или праведность войны - побоку. Войны начинают не солдаты. Мы воевали за свою жизнь и жизнь своих товарищей. За тех, кто просто живет в стране за нашими спинами. Что и как там происходило - это совсем другой вопрос, и не считаю правильным происходящее замалчивать. Мы совсем не ангелы и вели себя далеко не лучшим образом, но это война. Снаряды и пули не убивают избирательно, тщательно отсеивая посторонних гражданских, если из кишлака стреляли. В борьбе с партизанами гуманизм очень быстро испаряется. Увидишь один раз своего умирающего друга - и жалость к врагу пропадает. Нет для нее места.
Он плюнул в открытое окно и после короткой паузы продолжил: