- Не хочет, пусть не ест, - перебила его Ванесса, вычерпывая последние капли супа.
Принцесса возмущенно засопела. Ее очаровательный носик с самого начала похода не переставал брезгливо морщиться, губы непрестанно кривились, а глаза дежурно стояли на мокром месте. Благородная ларийская зеньорита просто обязана быть томной, изнеженной, истеричной и по малейшему поводу ударяться в слезы - это хороший тон. А для благородных ларийских зеньоров характерна некоторая женственность, изящество манер и фигуры, умение танцевать и непременно - постоянное несварение желудка. В Ларии его даже называют "дворянской болезнью" - у простолюдинов несварения не бывает, у них попросту бурчит в брюхе. Да и содомия в Ларии тоже цветет пышным цветом…
Ванесса недовольно хмурилась. Ее капризное высочество оказалось совсем не подарком. Спальный мешок после королевских перин казался ей колючей дерюгой, походная пища - грубой и несъедобной, ночевки в палатках вызывали зуд и опрелости. Бедная принцесса где-то умудрилась подцепить клещей (хотя сезон еще не начался) и теперь все время чесалась и хныкала. Она сторонилась Моав - колдунья; сторонилась Индрака - дурно пахнет; сторонилась Логмира - неотесанный мужлан, хам, придурок, кривляка, все время домогается… в общем, с ним отношения особенно не сложились. Хотя тот из кожи вон лез, чтобы это изменить. Как-никак, Логмир встретил свою Настоящую Любовь… в восьмой раз за этот год.
Лод Гвэйдеон заканчивал упаковывать кухонные принадлежности в рюкзаки. Моав протянула ему последнюю чашку - ее назначили дежурной по мытью посуды. Индрак сворачивал палатки. Гвениола дулась. Ванесса вопила что есть мочи.
- Логмир!!! Логмир!!! - разносилось по лесу. - Флэш долбаный, куда ты опять делся?!! Мы уходим!!!
- Хой, подруга, да идите без меня, я догоню! - вылетел из зарослей Двурукий, хватаясь за дерево, чтобы притормозить. - Только дай-ка я Рарога с Флеймом прихвачу…
- Это зачем еще? - насторожилась Вон. - Точно догонишь?
- Подруга, вы плететесь, как черепахи, а я стрелу на лету обгоняю! Ты не волнуйся, я тут прошвырнусь в округе - может, зверька какого поймаю, а? Вон, за лесом сельцо маленькое - добегу, посмотрю, что там… ты не волнуйся, не попадусь! Я же Логмир!
- А рюкзак кто потащит?!
- Не я! - весело хмыкнул Логмир, вновь исчезая где-то в чаще.
Ванесса сердито посмотрела ему вслед, проворчала какое-то слово на букву "f", но скандалить не стала. Все равно за эти три дня провизии значительно поубавилось, так что один рюкзак практически опустел.
Как и предыдущие дни, отряд двигался точно на восток. Судя по карте, еще через пару дней Великая Приозерная Пуща закончится, придется пересечь реку, а дальше начнутся более обжитые земли, там уже встречаются хутора, села, даже города. И серых должно водиться куда как больше.
Пока же все было тихо. На десятки километров вокруг - ни одного человека. Ближайшее селение - то, куда убежал Логмир, - называлось на карте Мховыми Лужками. Судя по значку (крохотный домик с единственным окошком), обитало там человек сто-полтораста, не больше. Еще меньшие села на этой карте вообще не значились.
Ванесса перелистала атлас на несколько страниц. Книга карт Рари, выданная Инанной, содержала подробные планы большей части этого мира, и в отсутствие магического зеркала оказалась как нельзя кстати. Здесь нашлась и Серая Земля, и недра Аррандраха, и даже Оцилладо Ронима - крохотный промерзлый материчок на крайнем юге, соединенный тоненьким перешейком с Закатоном. О том, что этот кусочек суши вообще существует на свете, знают только эйсты - они и дали ему название, означающее попросту "Ненужная Земля". Человеческие суда так далеко на юг еще никогда не заходили - ледоколов на Рари пока что нет, а без них там особо не поплаваешь.
Индрак немного опередил остальных - танкообразный дэвкаци работал исполинским молотом, прокладывая торную дорогу сквозь заросли. Полтора центнера легированной стали крушили липы, осины и еще какие-то неизвестные деревья, словно тростиночки.
Моав слегка оттянула ошейник, сделала вид, что задыхается, и укоризненно посмотрела на Ванессу. Та сердито засопела в ответ.
- Малышка, как давно тебя начали учить? - осведомилась колдунья.
- А что? - подозрительно прищурилась Вон.
- Просто любопытно… Я видела твою ауру, когда на мне не было этого украшения… так что дай-ка угадаю сама… Год, верно?
- Только полгода! - торжествующе показала язык Ванесса.
- Да, тебе достался хороший гимнасий…
- А у вас с этим как?
- У нас учеников забирают в одиннадцать лет, первые три-четыре года учат исключительно теории и только к пятнадцати-шестнадцати годам переходят к практическому применению… Фиолетовый плащ надевают обычно в двадцать три… но если хочешь подняться выше, придется обучаться углубленно… Мне пятьдесят девять, но оранжевый плащ я получила только в прошлом году…
- Пятьдесят девять? - удивилась Вон. - Выглядишь моложе…
- Я метаморф, малышка, для меня внешность - продукт свободного выбора… - ехидно улыбнулась Моав. - Тебя этому не учили?
- Будут, - сухо ответила Вон. Она выбрала метаморфизм в качестве одной из стартовых, "пробных" дисциплин. - Я знаю, что такое метаморф.
- И что же? - продолжала насмешливо улыбаться Моав.
Ванесса подумала, что понимает, за что эта колдунья получила свое прозвище.
- Можешь спросить, что хочешь, - фыркнула ученица шумерского мага.
- Да? Ну что ж, ответь, чем метаморфы отличаются от оборотней?
- Тоже мне - задачка! Метаморф - это маг, метаморфизм - вид Искусства. И обучаются ему так же, как любому другому Искусству. Метаморф может иметь сколько хочешь разных обликов, менять их, создавать и формировать новые… А оборотень - только два… ну, иногда три-четыре или больше, но это уже редко… Оборотень - это… ну, это вроде как уродство. Естественная магия, врожденная. Бывает, рождаются горбуны, слабоумные, слепорожденные… а бывает, оборотни. Это может передаться по наследству, а может и не передаться, может проявиться через несколько поколений, а может исчезнуть навсегда - это все в генах… Хотя не такое уж уродство на самом деле - оборотни очень медленно стареют, почти не болеют, регенерируют ткани…
- Подожди, подожди… - удивилась Моав. - Меня учили, что оборотничество - это проклятие…
- Это если им заразиться. Если слюна оборотня попадет в кровь человека, то он может стать ликантропом. В отличие от настоящих оборотней, ликантропы не могут контролировать свои превращения - непроизвольно оборачиваются в определенное время суток, теряют здравость рассудка, в зверином обличье и разум становится звериным, очень кровожадным… И ликантропы в свою очередь могут заражать других людей. А еще оборотничество может передаться через проклятие - тогда станешь не ликантропом, а ликаоном… хотя разница только в названии.
- Ах вот как… - задумалась Моав. - А мой учитель-то все гадал, откуда же пошла эта болезнь, кто был первым оборотнем… Подожди, а те, настоящие? Хорошо, это может передаться по наследству… но от кого первоначально-то все пошло?
- Еще оборотнем может стать ма… колдун, - поправилась Ванесса. Креол в этом отношении был категоричен - оборотничество относится к колдовству. - Есть разные способы. Например, можно прийти ночью в лес, воткнуть нож в пень, произнести заклятие и перекувыркнуться через пень. А потом обратно. Если повторять ритуал три ночи подряд - станешь оборотнем навсегда. А еще можно содрать шкуру с живого зверя, произнести над ней заклинание, завернуться в еще кровоточащую, сказать другое заклинание, и тоже станешь оборотнем. Можно съесть мозг животного, приготовленный специальным способом. Можно найти водоем, из которого только что пила стая требуемых животных и тоже из него попить… а потом прочитать заклинание. И другие способы есть… Бывает еще иногда, что оборотнем становится полудемон…
- Малышка, да я гляжу, ты уже сейчас знаешь больше меня… - ошалело пробормотала Моав. - Каков же тогда твой учитель?… Подожди, так выходит, оборотень - это уже другая раса?
- Нет! - поморщилась Ванесса. - Оборотень - это такой же человек!… или другое разумное существо.
- Но он же отличается от обычного человека? Мой учитель это долго исследовал…
- И что? Если так рассуждать, то и маги - отдельная раса. Вон, Логмир как носится - он что, теперь уже не человек? Оборотень - тоже человек! Просто умеющий превращаться в зверя… а почему твой учитель этим так интересовался?
- Потому что сам был оборотнем. Оборотнем-леопардом. Потому и выучился на метаморфа - хотел скрыть одно превращение под многими.
- А-а-а, понятно… - протянула Ванесса.
Тема иссякла, и в воздухе снова повисло неловкое молчание. Логмир, не затыкающийся ни на секунду, где-то бегал, Индрак вообще не отличался разговорчивостью, лод Гвэйдеон и Гвениола смотрели на Моав волками.
- Ваше Высочество, а как получилось, что вы оказались в том замке? Что вообще произошло, когда серые вторглись в вашу страну? - попытался сгладить неловкость лод Гвэйдеон.
Принцесса, трясущаяся в седле, задумалась, вспоминая события полуторамесячной давности. Не так уж давно серые явились в Ларию, но Гвениола в полной мере обладала тем, что ларийцы называют "королевской памятью". То есть - мгновенно забывала все, что по каким-то причинам не хотелось помнить. Это выражение вошло в обиход при одном из ее предков - Морисальдо Четвертом Щедром. Он постоянно одалживал огромные суммы у банкиров, а то и просто зажиточных дворян, и никогда не возвращал. Когда же ему напоминали о каком-нибудь долге, возмущенно отвечал: "что вы, что вы, оставьте, неужели нет другой темы для беседы?"
Вторжение серых произошло… быстро. Колоссальный флот вынырнул словно из ниоткуда, обстрелял и полностью разрушил крупнейший из южных портов - Дималею (теперь на том месте лишь развалины), высадил двухсоттысячное войско и ушел обратно. Всего через неделю эта армия подошла к столице, вдребезги разбила совершенно неподготовленных ларийцев, окружила Симбаларь осадным кольцом, и уже на второй день взяла его штурмом. Не теряя времени, они разделились на четыре части и взяли остальные важные города и крепости. Основные силы ларийцев, которые в это время сражались с союзом племен Айюки на крайнем севере (конечно, о случайном совпадении смешно даже говорить), оставили в покое этих мамонтоводов и двинулись отбивать столицу. Но к этому моменту войска серых вновь слились в единый кулак, корабли доставили еще сто тысяч солдат, артиллерию, боеприпасы… В общем, ларийское войско разбили феноменально быстро. Сказался эффект неожиданности, количественное превосходство и, конечно, колдуны… Многие ларийцы просто цепенели, видя перед собой эти плащи всех цветов радуги. А уж когда взор падал на кого-нибудь в СЕРОМ плаще…
Самым жутким моментом для принцессы стало взятие Гранд-Палат, королевского дворца. Сначала разбили в пух и прах гвардию. Стерли в порошок дворцовую стражу. Крепостные стены просто превратились в щебень, обрушенные колдовством. И из облака пыли выступила огромная фигура в алой мантии и глухом шлеме…
Астрамарий Целебор Краш. Король Палачей. Или Палач Королей. В тот день он был и тем, и другим.
Первый Маршал Серой Земли самолично казнил отца Гвениолы, мать, бабку, дядьев и теток, братьев и сестер, министров и советников, цвет аристократии и высшее офицерство… Жуткий пламенеющий меч не переставал рубить головы в быстром, давно заученном жесте. Астрамарий двигался, словно какой-то кошмарный механизм.
Сама Гвениола осталась жить лишь благодаря Руахе Карге. Старуха появилась сразу после Астрамария и приказала оставить одну из королевских дочек в живых. Самозваный палач что-то утробно проворчал, но возражать не стал. Семеро сестер-принцесс были отделены от основной группы, и Йоганц Изменяющий несколько минут ходил вдоль этой шеренги, придирчиво выбирая будущую супругу. Те минуты стали самыми страшными в жизни Гвениолы… но для ее сестер куда страшнее оказалось то, что произошло потом. Как только колдун принял окончательное решение, Астрамарий Целебор Краш махнул рукой, и солдаты безжалостно потащили шестерых остальных к походной плахе…
Гвениола никому не призналась, но в тот момент ее сердце облегченно ухнуло - не меня, не меня!
- А зачем вы отвезли ее в тот замок? - поинтересовалась Ванесса у Моав.
- Затем, что повелительница Руаха - очень умная бабка. Ты посмотри на эту красотулечку - как ее рядом с солдатней держать? Там, в Симбаларе, сейчас сплошной раздрай и разгром - войска маршируют, зиккурат строится, цитадель строится… хотя ее, наверное, уже достроили, пока меня не было. Колдуны на каждом шагу… А для нашего брата молодая девственница - что спелое яблоко для червя. Повелитель Тахем и так эту дурочку чуть не порезал - любит этот старый хрыч кого-нибудь ножичком покрошить, ужасно любит…
- Эй, тайм-аут! - поставила ладони перпендикулярно друг другу Вон. - Какая еще девственница? Ты же проговорилась… или это ты была?… Вы тогда еще одинаковыми были…
- Это я, - обиженно призналась Гвениола. - Ну и что?! Королевской дочери полагается до замужества хранить непорочность… но кто его хранит-то на самом деле, а?! Когда оно будет - это замужество?! Лайнара вот хранила, дуреха… до самой смерти!
- Не кричи, а? - выставила ладони Ванесса. - Чего ты так разнервничалась, Гвенни?
- Для тебя я - ваше высочество! - истерично взвизгнула принцесса.
Ванесса тяжело вздохнула. Она никак не могла понять, почему все ее новые знакомые так болезненно относятся к сокращению имен. Разве что Индрак не возражает, да и то только вслух - про себя все равно ворчит, недоволен. Хотя, конечно, лода Гвэйдеона просто язык не поворачивается как-нибудь сократить или обратиться на "ты". Все равно, что назвать Авраама Линкольна попросту Эйбом… или даже Абрашей. Да и Креола Вон даже в самые интимные моменты не могла поименовать как-нибудь ласкательно - его имя неизбежно звучало, словно бушующий пламень.
Задумавшись, Ванесса сама не заметила, как впечаталась в широченную спину Индрака. Могучий дэвкаци прекратил крушить подлесок и стоял неподвижно, оттопырив ухо, изрезанное почетными шрамами.
- Индрак слышит шум, - тихо пророкотал он.
Ванесса прислушалась - действительно, спереди доносилось еле слышное цоканье. Копыта. Причем не одна лошадь, а две. И вроде бы колеса.
- Леди Ванесса, позвольте, я проверю…
- Я сама, - коротко ответила девушка, сбрасывая рюкзак и кладя ладонь на пистолетную рукоять.
Возражать ей не стали. Лод Гвэйдеон прекрасно понимал, что в незаметном передвижении он, мягко говоря, недостаточно хорош. Паладинов этому практически не учат - доспехи и тяжелое вооружение плохо способствуют работе ниндзя, да и враги по большей части такие, к которым подкрадываться бессмысленно.
Вон сдернула колпак, водрузила на его место лыжную маску и бесшумно заскользила к источнику шума, то и дело скрываясь за деревьями. Минуты через три она увидела карету, запряженную четверкой лошадей. Карета стояла неподвижно, гнедые коньки скучающе покачивали головами.
Несколько секунд Ванесса настороженно прислушивалась. Изнутри не доносилось ни звука. Она медленно и осторожно подкралась к двери и резко распахнула ее, готовая выстрелить, если там окажется какая-нибудь гадость. Но там было пусто.
- Хой, подруга, ты чего это? - послышался удивленный голос Логмира. Он все это время прятался за каретой и с интересом следил за манипуляциями Ванессы.
- А, это ты… - расслабилась Вон.
- В самое сердце, подруга! Гляди, какую я повозку нашел! Красота! Теперь поедем по дороге, как красные люди, а то вы меня что-то сильно замедляете…
- Где взял?
- Да там ехали двое каких-то… Ну, я вспрыгнул на ходу, кучеру катану к горлу, остановил, выгнал на дорогу, а сам к вам! Слушай, эти звери…
- Лошади.
- Ну да. Слушай, они такие сволочи, это просто что-то! - возмущенно поделился Логмир. - Я им - едьте! Они - не едут! Я им - едьте, сволочи! Они - не едут! Я кучеру опять катану к горлу - как их ехать? Ну, он мне показал. Представляешь, подруга, этих зверей…
- Лошадей.
- Ну да. Представляешь, чтобы они ехали, нужно их, оказывается, веревками стегать и еще слово волшебное говорить, "тпру"!
- Точно? - усомнилась Вон.
- А вот и нет, перепутал, - признался Логмир. - "Тпру" - это чтобы они перестали ехать. А чтобы снова ехать… я забыл уже. Ну ничего, наш бронник всю жизнь с такой лошадью таскается, разберется как-нибудь. Представляешь, подруга, вот эта веревка называется "здечка", эта - "вошь", а эта… эта… а эту я тоже забыл. Память у меня мужичья…
- Может, девичья?
- Подруга, это ты девка, вот у тебя и девичья! - возмутился Двурукий. - А у меня - мужичья!
Добытая карета обрадовала всех. Тем более, что дальше путь проходил по Северному Тракту, большой дороге, соединяющей Ларию и Рокуш. Далеко не самая лучшая дорога - весной и осенью она раскисает, превращается в сплошную грязищу. Но все же куда лучше лесного бездорожья.
Женщины и Логмир устроились в карете, Индрак уселся на козлы. Транспорт попался крепкий, прочный, но тяжеловесный дэвкаци все же заставил его испустить жалобный скрип. Кони укоризненно засопели, неприязненно поглядывая на нового кучера. Груз, сложенный на крыше, вызвал у них еще больший гнев.
Гордый тоже пребывал не в духе. На него вновь взгромоздился законный владелец, и смена юной стройной принцессы на куда более весомого рыцаря вызвала у коня жуткое раздражение. Правда, оскорбленного рысака освободили от части поклажи, но общий результат все равно оказался не в его пользу.
Скорость сразу увеличилась почти вдвое. Лошади не слишком торопились, но все же километров семь в час они давали. Да и передвигаться таким образом было куда легче и приятнее.
Ванесса вновь раскрыла атлас на карте северной Ларии, положила перед собой компас и начала прикидывать, где они находятся и как далеко до рокушской границы. Получалось - еще километров триста пятьдесят. Даже в карете - неделя пути. Лошадям ведь и отдых давать нужно, а в идеале - менять на свежих. Это Гордый - боевой походный конь, натренированный сутками ходить под седлом. Конюшни Каббасианы выпускают самых лучших рысаков, примерно так же отличающихся от обычных лошадей, как их наездники - от простых воинов.
- Через полста километров - река, - провела пальцем по бумаге Вон. - Здесь написано, что там ходит паром. Как раз к ночи подъедем.
- Паромы по ночам не ходят, - высокомерно сообщила принцесса. - Единому неугодны ночные путешественники - если кто куда идет, едет или плывет ночью, это не иначе тать.
- А возле реки тут большая корчма, "Голова Вешапи", - сощурившись, прочитала надпись крошечным шрифтом Вон. - Там и заночуем. Ваше Высочество, легенду помните?
- Помню, помню! - скрипнула зубами Гвениола. - Но "матушкой" я эту колдунью называть не буду, даже не умоляйте!
- Да, молодежь нынче грубая пошла, неуважительная, - ехидно улыбнулась Моав. - А вот в наше-то время… нет, мы такими не были…
- И еще надо как-то наше сокровище замаскировать… - критически осмотрела принцессу Ванесса.
- Зачем? - на всякий случай отодвинулась та.
Правда, места в карете было не так уж много, так что теперь Гвениола оказалась рядом с Логмиром. Тот принял это за начало тесной дружбы и попытался закрепить успех. В ответ получил пощечину и решил на время отложить налаживание взаимоотношений.