Без сомнения, серый. Пепельная кожа, белые глаза с небольшими мешочками, типичный плащ колдуна… только белого цвета. И волосы такие же - снежно-белые, густые, опускающиеся ниже плеч. Лицо удивительно тонкое и одухотворенное. Справа и слева прямо в воздухе висят флейты-пилуки, сами собой наигрывающие тихую мелодию.
А еще он пел. Негромко - приходилось напрягать слух, чтобы расслышать слова. Но Ванесса и Гвениола сразу открыли рты, грубое лицо Индрака разгладилось, Логмир завистливо насупился, и даже лод Гвэйдеон взглянул на колдуна с толикой симпатии. Потому что никто из них доселе не слышал такого удивительного пения - казалось, что это соловей, принявший облик человека.
- Это же Лиорен Бард… - пораженно выдохнула Моав.
- Ты его знаешь? - обернулась Ванесса.
- Его все знают…
Никто даже не обернулся в сторону вошедших - так все были поглощены пением колдуна-музыканта. Его флейты-пилуки продолжали насвистывать великолепную мелодию, сам же он и вовсе закрыл глаза, полностью отдавшись чарам своего же голоса.
Внук корчмаря торопливо указал путникам их стол - в самом дальнем углу, как можно дальше от Лиорена Барда. Девочка-подросток (похоже, сестра), в три ходки приволокла огромную мису супа-пюре, гору шипящих котлет и кровяных колбасок, а также поднос нарезанных помидоров и уккланьи - маринованный лук, фаршированный зернами перца и ореховым маслом. Даже в этой придорожной харчевне готовили "по-ларийски".
- Что это за Элвис такой? - спросила Вон, густо соля помидор.
- О-о-о… - вздохнула Моав.
Лиорен Бард оказался очень нетипичным колдуном - одним из самых нетипичных. Последний представитель почти забытого на Серой Земле Искусства - музыкальной магии. Очень сложного Искусства, капризного и требовательного к таланту. Для представителей этой школы магия - Искусство не только в переносном, но и в прямом смысле. Чаще всего они поэты или музыканты, но встречаются среди них и художники, и скульпторы, и танцоры, и прочие таланты. Музыканты и поэты используют свои песни и стихи вместо заклинаний, картины художников оживают или становятся порталами в другие миры, статуи скульпторов сходят с пьедестала…
Этому нужно очень долго учиться, прежде чем сможешь достичь резонанса с мелодиями астрала. Даже великий Шекспир без многолетнего обучения и тренировок ничего не смог бы сделать. Но вот если бы он прошел надлежащее обучение и потренировался лет десять-пятнадцать… тогда слова "Бирнамский лес пошел на Дунсинан" действительно бросили бы деревья в сражение. Ибо талант у него несомненно был - поэтический. Любого талантливого поэта можно обучить на музыкального мага.
Вся закавыка в том, чтобы найти такого учителя.
Когда-то на Серой Земле было множество музыкальных магов. Но прошло уже больше века с тех пор, как это направление признали неперспективным, а их гимнасии закрыли. Лиорен Бард обучился всему у отца, а тот - у своего. Последний колдун-музыкант Серой Земли не имел официального колдовского чина, нося белый, "безранговый" плащ. Впрочем, многое ему и не светило - третий уровень, не выше. Лиорен никогда не стремился к могуществу - вся его жизнь принадлежала исключительно музыке.
Он кочевал по городам Серой Земли, выступая перед публикой, и неизменно собирал толпы - в первую очередь простой люд, но попадались среди них и другие колдуны. Его песни посвящались ностальгии по давно ушедшим эпохам и критике ныне существующего строя. Несмотря на это, власти его не трогали - Совет Двенадцати мудро рассудил, что плебеям нужно иметь хотя бы небольшую отдушину, чтобы недовольство и шепотки не перерастали в бунты. К тому же Лиорен Бард - их дипломатический козырь, ярко демонстрирующий, что на Серой Земле царит свобода слова, и всякий недовольный вправе открыто высказываться.
В данный момент Лиорен Бард не пел, а просто читал нараспев стих на чистом ларийском языке - разве что звук "ч" упорно стремился превратиться в "ц". Он перебрался в Нумирадис две недели назад, решив дать гастроли на новой территории, успел выучить язык и переложить на него десятка полтора своих лучших баллад. Правда, в переводе они звучали уже не так бесподобно, как в оригинале, но Лиорен не переставал их улучшать.
На свете найдешь ты правду и ложь -
Поди разберись, узнай свой талант,
Коль жизни твоей цена только грош,
Признайся открыто: ты - музыкант.
За порогом река, вода в ней чиста,
Вставай, Человек, поднимайся с колен!
Дорога зовет, жизнь пуста и проста -
Никто не предложит и меди взамен…
Проснувшись наутро, опять и опять
Наденешь извечный лохмотьев наряд,
Не нужно удачи за кружкой искать -
Лежит за рекою чудес дивный сад.
Не тревожься зазря и послушай пилуку -
Раскроет она лишь врата дивных грез.
Посмотри, старый друг, я даю тебе руку,
Так следуй за мной в мир без злобы и слез.
Лишь певучей пилуки волшебная трель
Боль напрасных тревог унесет, как река.
В мир без боли и слез приведет, ты поверь
Ясным утром надежного друга рука…
Эти стихи, на первый взгляд простые и непритязательные, несли в себе тоску о былых временах. О тех годах, когда по пыльным дорогам Серой Земли бродили нищие колдуны-музыканты, облаченные в лохмотья, но с горящим взором. О прежней вере, бытовавшей у серых до прихода Лэнга. Тогда считалось, что рай находится за рекой… за рекой, лежащей у порога каждого дома, у ног каждого человека. Но даже увидеть ее дано не каждому, а чтобы пересечь - нужно стать Человеком с большой буквы. Ибо другого берега у этой реки попросту нет…
Колдуна слушали, затаив дыхание. Его негромкий голос заворожил всех присутствующих. Сейчас Лиорен не колдовал - он просто пел… ибо любил петь. Особенно для публики - удовольствие слушателей эхом возвращалось к нему самому. Лиорен всегда был отличным эмпатом.
- Па-а-адумаешь!!! - неожиданно прозвучало из-за дальнего угла, грубо обрывая негромкий тенор Лиорена. - Да я еще и не так могу!
Колдун недоуменно приподнял белесые брови. Десятки гневных лиц оборотились к столу, из-за которого решительно поднимался чернявый краснокожий парень со шрамом через переносицу. В руках он держал чираду - гордо держал, словно боевое знамя.
- Ты, э, лепешка конская, а ну, сел, где сидел, и замолчал! - прорычал дюжий парнище, только что украдкой утиравший скупую слезу. - Обождите, зеньор колдун, сейчас я этому недоумку шею-то сверну, и дудите себе дальше!
- Зачем же? - мягким голосом спросил Лиорен Бард. - Должен признать, у меня несколько першит в горле - я с удовольствием глотну чего-нибудь освежающего. А юноша пусть пока продемонстрирует свои таланты…
Ворчание стихло. Но публика по-прежнему смотрела на Логмира со злобой - если бы не заступничество колдуна, его бы просто отметелили всей толпой.
- Так о чем вы нам споете, мой юный коллега? - улыбнулся Лиорен, принимая от подоспевшей служанки стакан чего-то бордового. - Судя по оттенку вашей кожи, вы родом из Закатона?
- В самое сердце, дедуля! Сейчас я тебе покажу, кто тут певец, а кто коготь крысиный!
Логмир уселся на табурет, на котором до этого восседал Лиорен, пристроил чираду поудобнее, коснулся струн, звякнул привязанными к грифу колокольчиками, откашлялся и начал:
Послушай, малыш, я спою тебе песню
О битве лихой, что на юге случилась,
Ты не поверишь, но скажу тебе честно -
В тот день Закатона легенда вершилась!
Рычал Султан, дышал огнем,
Но был герой могуч и смел,
Спасти хотел он отчий дом,
И зверя покарать хотел!
Подкрался сзади, не дыша,
Мечи готовы, лук дрожит.
Мишень, однако, хороша -
Но поддаваться не спешит!
Ах, тварь поганая, ты так?!
Сдавайся сразу, выпей яд!
Логмир, однако, не дурак,
Пускай уже штаны горят!
Глаза героя смотрят гордо,
И не дрожит заветный меч!
Сейчас набьет Султану морду,
И голову снесет он с плеч!
- Довольно, довольно! - прервал его Лиорен.
Логмир еще несколько секунд пытался вернуть ушедшую ноту, но "Баллада о Великом Логмире и Его Великом Подвиге" была безжалостно прервана.
- Юноша, у вас, без сомнения, есть певческий талант, - признал колдун. - И вы очень недурно играете на этом необычном инструменте. Да и вирши ваши не так уж скверны - я слышал немало поэтов, сочиняющих гораздо хуже, но тем не менее, считающихся хорошими поэтами. Однако послушайтесь моего совета - прежде чем вызывать на поединок человека много старше и опытнее вас, подумайте наперед как следует. Я очень сожалею, что вы не поймете моего родного языка - местное наречие я выучил недавно, и в переводе мои произведения много теряют…
- Дедуля, хаба тебе в глотку, я тоже не лариец! - набычился Двурукий. - Я этот стишок только сегодня сочинил! А знаешь, как я на ишкримском пою?!
- Льщу себя надеждой, что смогу когда-нибудь узнать, - вежливо наклонил голову Лиорен. - Увы, сейчас это невозможно - я не знаком ни с одним из закатонских наречий…
- А ты так послушай, без перевода!
Логмир вновь ударил по струнам чирады. Колдун с интересом прислушался. Потом повел дланями, и в воздух взмыли его магические пилуки. Их мелодия присоединилась к бренчанию Двурукого. А Лиорен достал из-за пазухи третью - простую и старенькую, но бережно хранимую в драгоценном футляре. На этой флейте он заиграл сам - великолепно заиграл. Логмир прислушался, и звучание чирады чуть изменилось, подстраиваясь под мягкий свист пилук.
- Нет-нет, юноша, вот здесь вы неверно берете аккорд! - на миг оставил пилуку Лиорен. - Позвольте, я попробую?…
Он с некоторой неловкостью коснулся доселе невиданного инструмента, и из-под тонких старческих пальцев вырвалась удивительно фальшивая трель. Лиорен смущенно вернул чираду хозяину.
- Боюсь, мне уже поздно переучиваться… - вздохнул старый колдун. - Всю жизнь играл на этой палочке о восьми дырках, отродясь не держал ничего со струнами…
- Ладно, дедуля, давай еще разок - дуэтом? - предложил Логмир.
- Отчего бы и нет? - вновь поднял в воздух пилуки Лиорен. - Только на этот раз речевую партию поведу я, хорошо?
Так герой и колдун музицировали до самого рассвета.
Глава 19
Если хочется работать, ляг, поспи, и все пройдет.
Илья Обломов
Конь-зомби сделал еще один шаг, и коцебу стал для него видимым. Хотя он даже не моргнул - мертвому подобные чудеса безразличны.
Креол спрыгнул с седла и поспешно направился в дом. Следовало срочно выяснить, что здесь произошло в его отсутствие и как все это исправлять.
- Хуберт! - заорал он прямо с порога.
- Я здесь, сэр! - важно прогнундосил домовой в ливрее, задирая подбородок как можно выше. - О… Вижу, ваша спасательная миссия увенчалась успехом. Сочувствую.
- Эй! - возмутился Хубаксис.
- Молчать, раб, - отмахнулся Креол, взбегая на второй этаж. - Так, что тут у нас? Думузи, нареченный Таммузом, что за бардак…
- Смею заметить, сэр, у меня заканчивается Репродукционный Лак…
- Потом, потом, все потом… - отмахнулся Креол. - Зеркало, покажи мне мою ученицу! Слуга, отнеси на чердак лабораторный комплект номер семь! Раб, подготовь мне печати для Врат Ганзир! Хуберт, обед мне сюда, быстро!
- Сэр, по местному часовому поясу сейчас два часа ночи - это даже не ужин. Боюсь, для приема пищи в это время суток вообще не существует названия.
- Не зли меня! - окрысился маг.
- Слушаюсь, сэр.
По крайней мере, Креол загодя предупредил Хуберта о том, когда прибудет. И домовой, разумеется, уже давно подал ужин. А еще горячую ванну и чистый комплект одежды - ну так, на всякий случай.
- Сегодня я приготовил трапезу по-грузински, - чопорно заявил брауни, стоя с полотенцем на руке. - Чахохбили, сациви из рыбы…
- Ты можешь не перечислять?! - с набитым ртом зарычал на него Креол. - Мне неинтересно, ЧТО я ем - мне интересно, насколько это съедобно!
- Но сэр, законы этикета требуют объявлять названия блюд… - запротестовал Хуберт.
- Я не подчиняюсь законам!!! Я их УСТАНАВЛИВАЮ!!! - повысил голос Креол.
Брауни покорно наклонил голову. Хотя видно было, что он совершенно не одобряет такого отхода от положенных правил.
- Ух, вкуснотища! - завопил Хубаксис, с головой влезая в чахохбили. Тушеная утка сразу стала выглядеть очень неаппетитно. - Хозяин, передай соль, а?
Креол молча швырнул ему в голову солонку. Джинн гнусаво заорал, проваливаясь сквозь столешницу.
- Хозяин, за что?!
- За то, что ты такой урод! - рявкнул маг.
Внимательно изучив в зеркале нынешнее местонахождение Ванессы (для этого пришлось приложить дополнительные усилия - присутствие Лиорена Барда блокировало сигнал), Креол немного поворчал, на скорую руку принял душ, переоделся в чистое и взбежал на чердак.
Там он минут десять чертил на полу знаки и фигуры, расставлял свечи, жег благовония и развешивал по стенам хоругви Вызова. Поместил на алтарь Образ Мардука - по сути, шумерскую икону. Начертил известью святой Мандал Вызова - большой круг, в центре которого были поставлены круглый хлебец и соль. В конце концов он облачился в церемониальное одеяние Мага-Жреца - лобную повязку Вызова, пятилучевую звезду на шее, пояс, амулет Ура на руке и чистую белую мантию.
Но и на этом дело не закончилось. Креол собирался свершить практически невозможное - еще никогда в жизни он не делал подобного. Для этого ему требовалась максимальная мощь, поэтому он выложил по краям Мандала Вызова Сердца Султанов - все четыре.
- Ну, приступим… - вздохнул Креол.
Тебя призываю, Великий, Могучий Служитель Урулу! Ужасного Града Смерти, Врат Невозвращенья! Будь на моей стороне! Во имя самых могущественных ратей Мардука И Энки, Владык Старшего Рода, Арра, Стой твердо за моей спиной! Против Пазузу и Хумбаба, Бесов Юго-Западных Ветров, стой твердо! Против Господарей Отвращений стой твердо! Будь очами позади меня, Мечом позади меня, Копьем позади меня, Доспехами позади меня. Тебя призываю!
Закончив заклинание, Креол устало помотал головой. Для того, кого он сейчас призвал, не существовало собственного заклинания, составлять его с нуля не было времени, поэтому он взял заклятие Духа Южных Врат, одного из высших Ангелов Мардука, и слегка адаптировал. Чары отняли уйму сил - еще месяц назад он вообще вряд ли бы взялся за такое "увесистое" колдовство.
Мандал Вызова ярко засветился. От Сердец Султанов выстрелили четыре разноцветных луча, соединившихся в центре. Там начало разгораться нечто, похожее на черно-белую модель атома, как его рисуют в учебниках физики. Оно постепенно увеличивалось и росло, но медленно, почти незаметно.
- Хуберт… - Креол медленно стянул намокшую от пота повязку Вызова. - Ровно через шесть дней в этом круге появится дух. После этого уберешь здесь все. До этого - не трогай ничего! Понял?
- Разумеется, сэр. Осмелюсь спросить - что это будет за дух?
- Новый рулевой для коцебу. Покажешь ему дом, объяснишь, что к чему… накормишь.
- Духа, сэр?
- Он явится в псевдоматериальном подобии. Есть и пить сможет.
- Понимаю. Будут ли у него какие-нибудь особые предпочтения в еде?
- Он любит кофе.
- Эспрессо? Регьюлар? Капучино? Фрэнч-пресс? По-турецки?
Креол нахмурился. Он и понятия не имел, что существует так много способов приготовления этого напитка. Немного подумав, маг досадливо поморщился:
- В любом виде. Можно даже просто кофейные зерна, всухомятку.
- Слушаюсь, сэр. Будут ли еще какие-нибудь указания?
- Покажешь ему зеркало - он сумеет пользоваться. Я оставлю для него брешь в маскировке - пусть найдет меня и подгоняет коцебу. И побыстрее. Так, что я еще забыл?…
Креол внимательно осмотрел все повреждения дома Катценъяммера и наложил пару дополнительных маскирующих заклятий - если серые все-таки заинтересуются свежевозникшей полянкой. Коня-зомби загнал в небольшую конюшню (выстроенную Слугой), где раньше жил Гордый лода Гвэйдеона. Корма, правда, там не нашлось - но мертвецу он и ни к чему.
Хищное растение, изуродованное Аррадо Бледным, пришлось отправить на компост. Креол сильно разозлился - теперь нужно будет выращивать новое. А у этого только-только начали раскрываться бутоны! Еще несколько месяцев, и можно было бы собрать семена и засеять целое поле! Маг вспомнил, какая забавная получилась в прошлый раз шутка, и усмехнулся…
Креол еще очень долго бродил по дому и громко злобствовал - навалилась уйма работы, а ведь были и другие дела, да сколько! И передоверить никому нельзя - ну нет никого под рукой!
- Эх, где моя Гильдия… - вздохнул бывший Верховный Маг. - Как тогда все было легко - прикажешь, и все пляшут…
- Да, только нам все время гвозди в лепешки подкладывали! - обиженно вспомнил Хубаксис.
- Не нам, а мне! Особенно Мешен’Руж-ах - любил старик пакостить исподтишка, до сих пор вспоминать неприятно… А вот ты все время жрал мои лепешки, сам и виноват!
- Ты меня заставлял! - захныкал джинн. - Ты боялся, что тебя отравят, и все время заставлял меня пробовать! Что - неправда, да, неправда?!
- Только ПРОБОВАТЬ! - прорычал Креол. - А ты сжирал их целиком!
- Но они были такие вкусные! Почти как пиво! Хозяин, я же о тебе заботился - если б не я, ты бы стал жирным и уродливым!
- Где там мой посох?…
Хубаксис заранее зажмурил глаз и противно заверещал.
- Да замолчи ты… - лениво отвернулся от него маг. - Так… Теперь надо подумать, на чем догонять этих лентяев… Это дохлое четвероногое чересчур медлительно, а лететь самому так далеко неохота… Хм, а ведь у меня тут есть ифрит…
- Хозяин, на ифритах ездить нельзя, они на большой скорости сильно раскаляются! - забеспокоился Хубаксис.
- Да, правильно…
- Вот если бы у нас тут был какой-нибудь другой джинн, тогда бы мы могли… хозяин, а что это ты на меня так смотришь?…
- Да так… Ну-ка, раб, пошли в лабораторию!
- Не хочу!!! - завизжал Хубаксис.
Но на его туловище сомкнулась костистая ладонь хозяина, безжалостно расплющивая крохотного джинна в лепешку.
Спустя примерно час Креол уже летел в поднебесье. Верхом на Хубаксисе. Он увеличился до размеров небольшого слона, но трясся еще сильнее, чем когда был крошечным. Крылья не шевелились - у джиннов это не более чем рудименты, для полета они используют магию.
- Хозяин, а если заклинание откажет?! - басовито ныл он, тоскливо глядя на такую далекую землю.
- МОЕ заклинание? - сухо уточнил Креол. - Напомни-ка, раб, когда такое было, чтобы МОЕ заклинание отказывало?
- А вдруг?! Я же тебя уроню!
- И что тогда будет? Я умею летать и сам, не разобьюсь. Просто зачем мне зря тратить ману, если можно хоть раз в жизни использовать для чего-то полезного тебя? Ману надо экономить…
И однако Хубаксис продолжал скулить. Креол влил ему часть энергии плененного ифрита - совсем крохотную толику, большего этот джинн-лилипут просто не выдержал бы. Но этой капельки должно было хватить, чтобы поддерживать раба в крупной форме часа три-четыре. При нынешней скорости полета - как раз достаточно.
- Смотри лучше, как красиво! - оживился маг, с удовольствием глядя вперед.