- Ты думаешь, там, - начальник кивнул наверх, хотя министерство находилось не на крыше, а в соседнем здании, налево за углом, - кто-нибудь дочитывает до пятой строки? Они смотрят на первую и видят что? Что число раскрытых преступлений уменьшилось на сорок процентов!
- А давайте нарисуем сверху ещё строку и напишем, что преступность упала на восемьдесят…
Полковник со всей дури хлопнул ладонью по столу, но нужного эффекта не достиг. То ли потому, что попал по пухлой папке, то ли просто дури не хватило.
- Нечего тут цифрами жонглировать! Сокращение раскрываемости ведёт к ухудшению финансирования, ухудшение финансирования - к текучке кадров, текучка - к росту преступности…
- …рост преступности - к повышению раскрываемости, улучшению финансирования и притоку кадров, - завершила логический ряд Мари. - Так что нужно просто немного подождать.
Полковник Марк грозно пошевелил бровями - как будто две сердитые гусеницы попытались забодать друг друга.
- Боюсь, - сказал он очень официальным голосом, - вы, госпожа сержант, неверно представляете ситуацию!
Слову "боюсь" Мари не поверила. Мрак был бесстрашен. Он не смеялся в лицо опасностям, не бросал им вызов - он их в упор не замечал. Из-за какого-то редкого дефекта зрения полковник вообще не видел кошмаров - ни законопослушных, ни злонамеренных, ни даже кошмаров-рецидивистов. Старые оперативники, которые начинали служить вместе с будущим начальником, рассказывали: стоит он перед страшилищем, смотрит прямо на него, водит руками перед собой и растерянно спрашивает:
- Братцы, а где он?
И братцы-коллеги сиплыми от перепуга голосами подсказывают:
- Да вот он! Прямо перед тобой! Ух, страхолюдина какая! Шире мешок, шире! И выше на полметра! Теперь чуть левее… Давай!
Так совместными усилиями ужасов и ловили.
Через год службы Мрак научился худо-бедно определять кошмары на ощупь и ходил на задержания в одиночку. Руководство решило, что это беспримерный героизм. "Беспримерный" - потому что очень плохой пример для подражания. Все инструкции строго-настрого запрещали несение службы в одиночку. Следуя причудливой бюрократической логике, смельчака-нарушителя сделали начальником секции. Теперь он выходил только на самых матёрых кошмаров, захватывал их голыми руками и джутовым мешком и снова поощрялся повышением. Так Мрак добрался до звания полковника, где его героическая карьера застопорилась. Выяснилось, что не встречается теперь таких кошмаров, на которых должен охотиться целый полковник.
- А почему вы меня вызвали по этому вопросу? - спросила Мари. - Начальник отдела Георг…
- На Георга я давно махнул рукой, - махнул рукой полковник Мрак. - А тебя я вызвал не поэтому.
И замолчал.
- Да? - подбодрила шефа Мари.
Полковник встрепенулся и схватил вырванный листок.
- Да. Сержант Мари! - он ловко вклеил падение раскрываемости обратно в отчёт, как будто так и было. - Вы у нас лучший молодой специалист и лучший… молодец!
Мари подобралась, ожидая подвоха, но Марк резко сменил тему.
- Как там наш стажёр… эксперт… ну, в общем, ты поняла?
Мари поняла и задумалась. На прошлой неделе лейтенант О. подал рапорт о переводе с преподавательской работы в полицейской академии на оперативную работу в отдел Георга, чем весьма озадачил руководство. По штатному расписанию выходило, что лейтенант О. окажется в подчинении сержанта Мари, а это создавало опасный субординационный прецедент.
Лейтенанту хотели отказать, но за него вступился проректор по воспитательной работе. Точнее, не вступился, а выступил, и не "за", а "против", но в нужном О. направлении. Проректор пожаловался, что курсанты его совсем не слушаются, а вместо этого слушаются лейтенанта, беспрекословно выполняя любой его приказ, даже когда это не приказ, а, например, лейтенант чихнул.
Руководство приняло во внимание обоюдное желание лейтенанта и проректора расстаться, создало в штатном расписании загадочную должность "эксперт-стажёр" и подчинило её напрямую начальнику отдела - капитану Георгу.
- Осваивает, - сказала Мари, вспомнив недавний инцидент с ошибочным задержанием лейтенантом стаи мигрирующих курощупов. - Схватывает на лету.
- Ишь ты, - неопределённо отреагировал полковник. - Ну, может, оно и к лучшему. Но вызвал я тебя не за тем, чтобы о лейтенантах болтать. Не болтать нужно, сержант, а делом заниматься. Вот, например, чем не дело: утвердить состав делегации на Всемирную конференцию специальных полицейских. Мероприятие серьёзное, ответственное, международное, начнётся через сорок восемь часов…
"А причём тут я?" - хотела спросить Мари, но не успела, - начальник снова резко сменил курс.
- Как думаешь, лейтенант О. сможет достойно представить наше управление?
- А что на этой конференции надо будет делать? - спросила Мари.
- Да ничего особенного. Прочитать доклад о наших успехах, послушать доклады о заграничных успехах, ну и там вечеринки, банкеты, танцы, караоке…
- Лейтенант справится, - уверенно сказала Мари.
- Вот и расчудесненько! - обрадовался полковник Мрак. - Значит, с завтрашнего дня ты с лейтенантом О. официально в служебной командировке. Иди в международный отдел…
- Я с лейтенантом О.?
- А кто?
- А вы? В прошлом году вы ездили на конференцию - на Мальдивы, я помню!
- Вот видишь, я уже ездил, теперь твоя очередь.
- А как же оперативная работа?
- А у кого преступность рухнула на восемьдесят процентов? - парировал полковник.
- Но ведь профилактическую работу надо вести постоянно, иначе преступность снова вырастет…
- …что в свою очередь приведёт к повышению раскрываемости, улучшению финансирования и притоку кадров!
Мари осознала, что партия вербального тенниса безнадежно проиграна, причём мячи победителю она подавала сама. Но всё-таки сделала последнюю попытку:
- А почему не Георг?
- На Георга я давно махнул рукой, - напомнил Мрак.
Гейм, сет и матч.
- Ой! - спохватилась девушка. - Я совсем забыла, у меня же через два дня родители приезжают, кто же их встретит…
И тут же подумала: "А Ирэн на что?"
- А сестра твоя на что? - благодушно сказал начальник управления. - А чего я тебя вообще уговариваю? Тебе что, не хочется съездить за границу за казенный счет, повидать другие страны… страну?
- Хочется, конечно, - сказала Мари. - Просто не пойму, в чём подвох. Хорошо, я согласна. А в какой стране будет конференция?
Полковник Мрак досадливо крякнул.
- Эмнэ… нда. Понимаешь, это не совсем страна. Это… как бы сказать… Вот у нас сейчас зима, все мечтают отдохнуть на юге…
Начальник замолчал и почесал нос.
- Значит, это где-то на юге?
Марк почесал нос и кивнул.
- Но не в Египте, я надеюсь?
- Нет, что ты! Южнее. В Южном полушарии.
- Отлично, там как раз лето. Бразилия?
Полковник почесал нос, но кивать не стал.
- Аргентина?
- Ещё южнее. Строго говоря… южнее некуда.
Мари почувствовала, что у неё неудержимо чешется нос.
- Вот именно, - обречённо сказал полковник.
И слегка отодвинулся от сержанта.
- Вау, - сказала Мари.
* * *
У людей, которые общались с Мари и Ирэн одновременно, иногда возникало ощущение, что с ними говорит один человек - просто у него два рта, четыре глаза и четыре руки.
Иногда, когда нужно было срочно поделиться важными новостями, подобное ощущение возникало и у самих близняшек. Только им казалось, что человек с двумя ртами, четырьмя глазами и четырьмя руками разговаривает сам с собой.
Сейчас был как раз такой случай.
- Привет, сестрёнка, у меня…
- …важная новость, не пере-…
- …бивай меня! Начальство отправляет…
- …меня в важную команди-…
- …ровку. Поэтому тебе придётся…
- …без меня встречать родителей…
- …в аэропорту!
Тут до сестричек дошла информация, которую они услышали друг от друга, и они произнесли хором:
- Я не могу! Давай ты…
- Стоп! - сказала Мари. - Давай сначала я.
Все-таки она была опытным полицейским с хорошо натренированной реакцией.
Зато у Ирэн была гораздо лучше натренирована хитрость.
- Хорошо! - сказала она. - Давай сначала ты. Так вот, меня отправляют в очень важную командировку! Я буду переводчицей в официальной делегации. На симпозиуме (слово "симпозиум" Ирэн произнесла, важно округлив рот, глаза и лицо). А ты отпросись у начальства, ладно! Ты и так всё время сверхурочно, сколько можно, тебе отгулы положены…
- Стоп! - Мари зажмурилась и прикрыла уши руками.
Впрочем, Ирэн уже сообщила всё, что хотела, поэтому с готовностью замолчала.
- У меня, - с расстановкой сказала Мари, - ответственная зарубежная командировка. Поручение международной важности. На конференции (слово "конференция" Мари произнесла с пятью "р"). Мне обязательно надо улетать завтра вечером…
- А мне - завтра утром!
- Мама с папой будут здесь только послезавтра. И я их встретить никак не успею.
- А я что, успею?! Я ведь раньше улетаю!
Они замолчали, глядя друг на друга.
- Муррримааа, - попыталась разрядить обстановку кошка Дина.
Сестрички не засмеялись, хотя Дина на это очень рассчитывала. Кошка удивилась. Хозяйки стояли друг напротив друга насупившись, набычившись и чуть-чуть надувшись. "Почему всё время я должна уступать? Пусть она хоть раз уступит!" - думала каждая.
Дина посмотрела на неразумных гомо сапиенсов, безнадёжно махнула на них хвостом и ушла спать на халате Ирэн.
- Значит, - очень безразличным голосом произнесла Мари, - наших родителей никто не встретит.
- Жаль их, - в полтора раза безразличнее ответила Ирэн.
* * *
- И почему я согласился? - спросил Георг.
Жанна заинтересовалась.
- А почему вы согласились?
- А как я мог отказаться?
- Никак? - предположила Жанна.
- Да это я понимаю, - вздохнул Георг. - Я другого не пойму - почему я согласился?
Жанна нахмурилась:
- Что-то я не пойму…
- Вот и я о том же, - сказал Георг и посмотрел на свои руки.
В руках Георг держал табличку "Мы от Мари", стараясь сделать вид, что табличку держит не он.
- Да подумаешь, большая проблема, - сказала Жанна. - Встретить папу и маму в аэропорту, проводить до дома…
- И сдать с рук на руки кошку для кормления! - Георг наконец вспомнил, что у его миссии есть и приятная сторона.
В ответ немедленно затрещал мобильник, инспектор не глядя поднял трубку и сказал:
- Дину погладил, но не целовал!.. Ой…
Жанна с интересом следила, как недовольство на лице Георга сменяется неловкостью, затем радостью, но тут же смущением и опять недовольством.
- Прости… Я думал это эти… хозяйки кошачьи… Нет, я не с ними… Встречаю их родителей… Нет, не собираюсь я с ними знакомиться!.. Нет, мы не знакомы! И вообще, ты кошку покормила? Ну так покорми сначала!
Инспектор раздражённо сунул телефон в карман.
- Ваша жена? - спросила Жанна.
- Уже нет. То есть ещё нет… То есть… Ну где они там?!
- Вот они! - воскликнула Жанна и замахала рукой.
- Они-то вот, - пробормотал Георг, всмотревшись вдаль. - А вот это кто?
* * *
- Раз-два! Раз-два! На месте стой! Раз-два. Нале-во!
Ефрейтор российской армии (в/ч 342657, Карелия) насмешливо смотрел на строй новобранцев. Помятые, сонные, лица как подушки и в глазах единственная мысль - пожрать. Оно, в общем, и понятно - пятый день в войсках, ещё неделю назад по утрам мамины блинчики уплетали.
- Духи, - с удовольствием сказал ефрейтор, - я вас научу Родину любить. Смирно! Делай раз!
Будущие воины с кряхтением подняли правую ногу и протянули вперёд носком.
- Угол тридцать градусов держать! - рявкнул ефрейтор. - Носок тянуть! И кто забыл, что по команде "Смирно" солдат должен замереть? А?!
Строй испуганно выпучил глаза и… действительно замер. С правыми ногами, поднятыми на тридцать градусов, и вытянутыми носками сапог.
За спиной ефрейтора раздался гулкий хлопок, будто сложились огромные кожаные крылья. Сердце бухнуло. Лоб мгновенно взмок.
Будь ефрейтор на полгода младше, то есть духом, с которого какой спрос, он бы, не оглядываясь, рванул наутёк. Но его нынешний статус терять лицо не позволял.
И поэтому он обернулся.
Лейтенант О. заселяет Антарктиду
У меня есть ужасное чувство,
что зависть - ужасное чувство.Из малоизвестной речи Р. Скотта - человека, который достиг Южного полюса вторым
Дом там, где зарядка.
Из инструкции к универсальному зарядному устройству
Лейтенант О. сидел в кресле самолёта рядом с Мари и тайком разглядывал её сквозь прикрытые ресницы. Мари угрюмо смотрела в иллюминатор на облака внизу. Они были до того похожи на бескрайнее снежное поле, что для полноты картины не хватало только чукчей с оленями.
"До чего ж она на сестру похожа! - думал лейтенант. - Одно лицо… Две руки, две ноги… Но влюбился я почему-то в Ирэн. Надо с ней как-нибудь объясниться. В смысле, не с Мари объясниться, а с Ирэн. А то она меня не воспринимает всерьёз. Даже в шутку не воспринимает. Как-то вот даже не замечает меня. Однажды на стул села, где я уже сидел…"
Самолёт плавно приблизился к пушистому полю. Если бы на поле действительно паслись олени, они бы бросились врассыпную. А чукчи качали бы задранными головами и уважительно говорили про большую птицу. И прикидывали дальность прицельной стрельбы берданок.
"А что я ей скажу? - продолжал размышлять О. - Сразу вот так брякну: я тебя люблю, выходи за меня замуж?"
Теперь лейтенант зажмурился по-настоящему и попытался представить, как он брякает прямо в хорошенькое личико Ирэн. Получилось довольно нелепо. О. открыл глаза. Самолёт уже летел в толще небесной снежной равнины. Изнутри равнина выглядела серой и некрасивой. Мари отвернулась от иллюминатора и уставилась в комикс о спасении с тонущего самолёта, торчащий из кармана в спинке переднего кресла.
"Или всё-таки с Мари объясниться… в смысле посоветоваться? Она-то свою сестру лучше всех знает. Пусть подскажет, как ей брякать".
- Мари! Как ты думаешь, Ирэн…
- Я-то думаю, - заявила Мари с несвойственной ей резкостью, - а у Ирэн только ветер в голове!
Лейтенант попробовал ещё раз.
- А как ей лучше?..
- Как ей лучше, так она и делает! А я вынуждена посылать непосредственного начальника, чтобы он встретил родителей! Наших с ней общих родителей, между прочим!
- Посылать начальника - это плохо, - согласился лейтенант.
Он уже понял, что консультации от Мари сегодня не дождётся.
- А Ирэн лишь бы на пляже поваляться и с новыми кавалерами пококетничать! - не успокаивалась Мари.
- Ну почему на пляже?.. - робко вступился лейтенант за девушку своей мечты. - Она ведь на научном симпозиуме…
- Знаю я эти симпозиумы! - соврала Мари и отвернулась к иллюминатору.
Под крылом снова было бескрайнее снежное поле - только уже настоящее. Но чукчей с оленями не было и тут.
"Дались мне эти чукчи", - недовольно подумала Мари.
- Дамы и господа, - захрипели динамики, - наш самолёт совершает посадку в аэропорту "Пресиденте Едуардо Фреи Монталва"…
- Антарктида! - сердито сказала Мари в безжизненную снежную пустыню.
- …Антарктида, - подтвердили динамики. - Температура воздуха за бортом - минус 50 градусов по Цельсию. Добро пожаловать в Антарктиду! На этом наш экипаж прощается с вами…