Васселис кивнул и потер ладонью подбородок. Джеред видел, как он с трудом подбирает слова, чтобы начать. В конце концов он еще раз кивнул и прихлопнул ладонями по коленям. Его голос стал настолько тихим, что Джереду пришлось податься вперед, чтобы расслышать. В нос ему ударил запах пищи.
- Пол, то, что я тебе расскажу, относится к самой сути того, кто мы и кем хотим быть. Это идет вразрез с учениями, которые большинство людей считают незыблемыми, но показывает, что мы способны стать чем-то намного большим, чем сейчас. Нам нужно только открыть глаза, принять эволюцию как неизбежное и не бояться.
Четырнадцать лет назад в одном рыбацком городке Карадука родились четверо детей. Это особенные, необыкновенные дети. Они - будущее человечества и Конкорда. И одновременно они доказательство того, что те, кого в течение нескольких веков преследовал орден, были правы. Мы не просто возделыватели и хранители Божьей земли. Бог дал нам способность приблизиться к нему. Исцелять землю и всех ее тварей, очищать воду и способствовать росту всего живого. Приносить дождь туда, где царит засуха, и прогонять тучи, чтобы солнце могло согревать посевы. И для всего этого использовать силы своего тела и разума. Мы можем соединиться с миром, который создал Бог, чтобы лучше познать Его творение.
С тех пор рождались и другие дети, но мы пока не знаем их возможностей. Эти четверо обладают и теми способностями, которые я описал, и многими другими. Видеть их - счастье, понимать их - восторг и радость. Но они также и опасны. Я не столь наивен. Я понимаю, что они воплощают собой в глазах ордена, и знаю, какова будет реакция тех, кто боится перемен и всего непонятного и непознанного.
Васселис помолчал и продолжил.
- Вот почему мне пришлось прийти к Адвокату и к тебе. Я доверяю вам. А Конкорд должен довериться мне и защитить этих детей от тех, кто захочет их убить. Ты должен поверить мне, Пол: они - величайший триумф Конкорда. Неоценимое сокровище!
Джеред откинулся в кресле, прикрыв ладонями нос и рот. Все мысли о еде исчезли в приступе дурноты, подступившей к горлу. Слова Васселиса проникли в разум, и их значение заставило сердце казначея содрогнуться. Какое-то время он был не в состоянии ответить и смог только подумать, что теперь ему слишком хорошо понятна причина рассеянности Адвоката.
Казначей заставил себя посмотреть на друга и увидел обеспокоенное, серьезное лицо и честные карие глаза, которые всматривались в его собственные, ища поддержки. Джеред подавил желание высмеять утверждения Васселиса. Не было ни малейших сомнений: маршал полностью убежден в том, что говорит. Но как можно отреагировать на такое богохульство? Казначей три раза открывал рот, чтобы заговорить, но только на четвертый нашел слова, которые произнес не только для Васселиса, но и для себя.
- Даже высказывать такие мысли - это преступление против основ нашей веры, - проговорил он, подражая шепоту Васселиса. - Но чтобы они оказались правдой… и чтобы ты был в этом замешан… это заходит слишком далеко.
- Но только если в качестве улик против меня ты выдвинешь опровергнутые мысли, предположения и догмы. А у меня есть живое доказательство моей правоты.
Джеред понял, что вряд ли может переварить услышанное.
- Как твой друг, я должен спросить: понимаешь ли ты все последствия того, что говоришь? Как представитель Эсторийского Конкорда и приверженец учений ордена Всеведущего, я должен спросить, готов ли ты подписаться под своими заявлениями?
Васселис тихо засмеялся.
- Ты поступишь так, как сочтешь нужным. И да, я знаю, что говорю, и готов подписаться под этим. Я видел, а ты - нет. Я верю, что ты поступишь должным образом. Ты меня знаешь. Ты знаешь, что я не еретик и не предатель.
Джеред вскинул руки и с трудом удержался, чтобы не повысить голос.
- Должным образом? Это как? Сохраню верность другу или веру, которой я следовал с детства и в правильности которой незыблемо убежден? Бог мне свидетель, Васселис, то, что ты мне сказал, идет вопреки разуму и Богу. Это распространение зла на земле. Это превознесение человека выше Бога. И после этого ты не еретик?
- И ты сидишь здесь и удивляешься, почему ты меня еще не убил, правда, Пол? - Васселис вдруг совершенно успокоился.
Джеред замер. Васселис был прав. И гладиус останется в ножнах у него на боку.
- Потому что ты - это ты, будь ты проклят, - проворчал он. - Потому что ты тот, кем я тебя считаю… кого я знаю.
Васселис кивнул в знак признательности.
- Я понимаю, что тебе трудно. Бог, согревающий эту землю, свидетель: мне самому это трудно дается, а ведь я всю жизнь знал о такой возможности. Карадук пропитан учением о Восхождении и был центром протестов и демонстраций против правления ордена, когда веру в Восхождение объявили ересью.
- Я учил историю, - проворчал Джеред. - Но это было в древности. Это не имеет отношения к происходящему сейчас.
- Конечно, имеет! - возразил Васселис резче, чем следовало. - Это оставило след в сердце каждого, кто рожден в Карадуке. Мы уважаем и почитаем орден, но не всех его представителей и не все их методы. Мы верим в святость Бога и праведность Адвоката. Но, несмотря на древность, вера не умирает просто потому, что ее заставили прятаться.
- Я не подозревал, что ты затаил подобные убеждения, - тряхнул головой Джеред.
- Ах, Пол, мне так часто хотелось быть с тобой откровенным! С тобой и с Адвокатом. С людьми, которые должны были бы нас поддерживать. Но все это время достаточно было одной ошибки и…
- Орден, - напомнил Джеред, и Васселис, кивнув, развел руками. - Тогда почему сейчас?
- Потому что до нынешнего времени даже эти четверо проявляли в основном только потенциальные возможности. Теперь произошел прорыв, и они стали настоящими Восходящими. Они способны управлять стихиями. Рано или поздно слухи о них разойдутся, и когда это произойдет, мне нужно, чтобы на моей стороне против ордена оказалось как можно больше сил.
Джеред вздохнул. Васселис прежде казался таким рассудительным.
- И ты отправился к Эрин, живому воплощению Бога на земле, чтобы заручиться такой силой? Полно, Арван! Что ты от нас хочешь? Что, по-твоему, я или Эрин должны с этим делать?
- Просто изучите все подробности без предубеждения. Поверьте мне, что это благо, а не зло.
- Это противоречит всем учениям, которые я знаю! - огрызнулся Джеред, невольно повышая, голос.
Васселис вытянул руки в жесте успокоения.
- Я понимаю. Понимаю. Просто подумай до утра, обсуди все с Адвокатом. Что бы вы ни решили, я, конечно же, это приму и отдам себя в ваши руки, если вы этого потребуете. Но не принимай поспешного решения, основываясь на страхах, которые распространяет доктрина ордена.
- Ты хочешь сказать: не говори канцлеру о том, что ты мне рассказал.
- Это само собой разумеется, Пол, разве не так? Один намек - и мы погибли, еще ничего не начав.
- Мы? - Джеред воздел к небу палец. - Я не с тобой, маршал Васселис.
Казначей тихо зарычал от досады и бессилия. Он находился в полной растерянности. Его вера отчаянно требовала, чтобы он немедленно отрекся от Васселиса, но как воин он понимал, что маршал заслуживает большего уважения, чем то судилище, которое, несомненно, устроят ему судьи канцлера.
- Приезжай в Карадук! - настаивал Васселис - Тебе все равно давно пора у нас побывать. Посмотри на все сам, прежде чем решать, встал я на сторону будущего или ереси.
- Не могу, Арван, - ответил Джеред. - Возможно, в последние дни от твоего внимания ускользнуло то, что у нас серьезные проблемы на границах с Цардом и Адвокат требует, чтобы я находился там до конца дуса. А пока ты, надо полагать, рассчитываешь, что я сохраню эту новость в тайне?
- Это даст тебе время подумать. - Васселис развел руками.
Джеред покачал головой, чувствуя растущий гнев.
- Ты поставил меня в ужасное положение. Просто не сообщая о тебе ордену, я совершаю поступок, из-за которого меня сожгут вместе с тобой. - Он помолчал, видя, что Васселис прекрасно осознает, что он сделал. - Однако я понимаю, ты полагал, будто у тебя нет выбора, и я с уважением отношусь к тому, что ты считал должным сделать. Любого другого человека я арестовал бы на месте, как того требует мой долг… Проклятье, но это совершенно не нужно ни мне, ни Адвокату, ни Конкорду! Внутренние раздоры среди ближайших союзников были бы слишком опасными, и мы не можем дать повод канцлеру для осуществления ее планов репрессий. Повод, который ты, дурень, дашь ей в случае, если она узнает, что ты наделал.
Казначей снова вздохнул.
- Вот что я сделаю. Я поговорю с Адвокатом, прежде чем плыть в Гестерн. Мы с ней разработаем план действий и уведомим тебя о нем, так что я предлагаю тебе не уезжать из Эсторра, пока тебя снова не вызовут во дворец. Это все, что я могу сделать, и если тем временем ты будешь не спать ночами - отлично. Считай это частью той цены, которую ты заставил нас заплатить. Ради тебя.
Васселис глубоко вздохнул и расслабился, откидываясь в кресле.
- О большем я и не мог бы просить тебя, Пол. Прими мою благодарность.
- Тебе повезло, что это ты, - проворчал Джеред, чувствуя, как на его лице появляется слабая улыбка. Он подался вперед и на мгновение стиснул плечо Васселиса. - Тем временем позаботься о том, чтобы твои люди были в безопасности. Тебе надо быть готовым ко всему.
Казначей хлопнул в ладоши, испытывая острую потребность переменить тему и успокоить отчаянно бьющееся сердце.
- А теперь давай попробуем поесть. Можешь рассказать мне, как дела у твоего сына. Мастера академии расхваливали его успехи в фехтовании. А он еще такой юный! Наверное, ты им очень гордишься.
На миг ему показалось, что Васселис готов разрыдаться.
ГЛАВА 15
847-й Божественный цикл, 34-й день от вершины дуса, 14-й год истинного Восхождения
- Пригнись!
Снежок попал Ардуцию прямо в лицо. Он вскрикнул от внезапного ледяного прикосновения к лицу, и без того замерзшему сверх меры. Опомнившись, мальчик завертелся на месте и картинно рухнул на землю, ощущая, как вокруг него взметнулся свежевыпавший мягкий снег.
- Есть! - торжествующе закричала Миррон. - Я же говорила, что мы победим! Я говорила, что у тебя получится.
Ардуций приподнялся на локтях. Вокруг него высились снежные баррикады, которые они с Горианом построили в обнесенном стеной саду позади виллы Восходящих. Миррон хохотала, обняв Оссакера за шею. Его лицо тоже озаряла редкая улыбка. Оссакер сказал, что кое-что придумал, но вышло просто замечательно. Ардуций заразился их настроением и тоже начал смеяться.
Мальчик обожал дус. Особенно он любил снегопады. Снежные хлопья напоминали ему рассыпанные по земле перья, и Ардуций мог бегать, падать и играть как все, почти не опасаясь синяков или переломов хрупких костей. Как круглый год делал Гориан. В дус он мог состязаться с остальными.
- Почему ты не пригнулся? - Голос Гориана был недовольным и ворчливым.
Ардуций обернулся, и его охватил знакомый смутный страх. Он перестал смеяться. Гориан смотрел на него сверху вниз, все еще держа снежок рукой в перчатке: он собирался бросить его в кого-нибудь. Теперь в этом не было смысла, они проиграли поединок. Но Гориан ненавидел проигрывать. Даже к сражению в снежки он относился с той же серьезностью, что и к занятиям Восхождения.
Порой Ардуций не знал, как ему относиться к Гориану: с презрением или с восхищением? Как правило, он искренне желал, чтобы парень, на которого ему хотелось походить, научился хоть изредка просто получать удовольствие, а не относиться ко всему так, будто это борьба за спасение мира. Но Гориан частенько держался особняком. Казалось, только Миррон способна к нему приблизиться. И совершенно ясно почему. Он всегда ей нравился, и Миррон хотела быть с ним. Гориан не оставался к ней равнодушным, хотя Ардуцию казалось, что Гориану просто льстит ее внимание.
- Я не думал, что он сможет подобраться ко мне, не то что попасть. А ты?
- Я велел тебе пригнуться, - Гориан пожал плечами. - Я видел, что снежок летит, а ты даже не смотрел в ту сторону.
Ардуций встал и стряхнул снег с плаща. Миррон и Оссакер уже шли к ним.
- Да ладно, - сказал он. - Это же была просто игра.
- Мы проиграли. Хотя не должны были.
- И что, по-твоему, придумал Оссакер? - спросил Ардуций, стараясь сменить тему.
Гориан глядел сердито, но стоило упомянуть о втором мальчике, как выражение его лица изменилось.
- Интересно, - пробормотал он.
Забыв о поражении, Гориан сосредоточил внимание на Оссакере, чья рука мягко лежала на локте Миррон, пока они медленно шествовали по белому пушистому ковру. Над ними нависало хмурое темно-серое небо, ветер крепчал. Скоро должен был начаться новый снегопад. Снег будет идти всю ночь, а к утру тучи разойдутся. Наверное, к лучшему, что игра закончилась именно сейчас. Гориан неслышно подкрался к Оссакеру с левой стороны.
- Гориан, - прошептал Ардуций, - не надо.
- Эй, Оссакер! - громко сказал Гориан над самым ухом паренька.
Оссакер вздрогнул и остановился, поворачивая голову на звук и хмуря брови. Его глаза, как всегда, безрезультатно всматривались в окружающее. Он мог видеть разницу между светом и темнотой и говорил, что иногда там появляются туманные силуэты - все, этим его зрительные возможности ограничивались. Инфекция, отнявшая у Оссакера зрение, надолго лишила его радости жизни. Горечь несчастья понемногу стала слабеть, но полностью не исчезнет никогда.
- Зачем ты так? - возмутилась Миррон.
- Пускай, - сказал Оссакер баском, у него рано ломался голос. - Жаль, что я не попал в тебя, Гориан.
- Я для тебя слишком умен, - заявил Гориан. Он улыбнулся Миррон, довольный ее яростной реакцией. - Не обращайся с ним как с младенцем. Ты просто сделаешь его еще слабее, чем сейчас.
- Я не слабый, - возразил Оссакер. - Просто слепой.
- И сколько пройдет времени, пока ты не подхватишь еще что-то? И что у тебя откажет тогда? Уши? Рот?
- Прекрати, перестань! - выкрикнула Миррон. - Оставь его в покое.
- Я сам могу о себе позаботиться, - резко сказал Оссакер. Он отпустил руку Миррон и повернулся лицом к Гориану.
Гориан со смехом заплясал вокруг него.
- Тебе меня никогда не поймать, слепой!
Он остановился слева от Оссакера и медленно вытянул руку, собираясь его толкнуть. Оссакер сдвинул брови, потом неспешно поднял руку и схватил Гориана за запястье.
- Я слепой, но это не значит, что я не могу видеть, - негромко проговорил он.
Озорство на лице Гориана мгновенно сменилось любопытством.
- Как ты это сделал?
- А зачем тебе знать? - Оссакер отпустил его руку. - Ведь ты же не слепой.
- Просто скажи мне! - Тон Гориана тут же стал угрожающим.
- Теперь я не такой слабый, да? - Оссакер бросал Гориану вызов, и Ардуций почувствовал, как у него быстрее забилось сердце. - Значит, ты все-таки знаешь не все? И тебе это не нравится.
- Не дразни его! - предостерегла Миррон.
- Ты ведь знаешь, что бывает, когда ты это делаешь, - подхватил Гориан. - Пожалей себя. Оссакер, Оссикер! - Он засмеялся своей неудачной шутке. - Скажи мне.
- Нет, - заявил Оссакер. Он выпрямился и вызывающе устремил взгляд в никуда, развернувшись лицом к Гориану. - Не скажу.
- О, так мы теперь большие, да?
Гориан шагнул вперед и толкнул Оссакера в грудь. Тот попятился, едва удержавшись на ногах за счет суматошных взмахов руками.
- Оставь его, - вмешался Ардуций.
- А что ты можешь сделать? Ударь меня - и сломаешь себе руку. Ты еще слабее, чем он. - Гориан снова переключил внимание на Оссакера. - Некому тебя спасать, слепенький, - и ты даже не будешь знать, откуда я появлюсь в следующий раз. Скажи мне, что ты выучил.
- Нет, - ответил Оссакер, хотя у него в голосе появилась дрожь.
- Прекрати это, Гориан, - повторила Миррон, дергаясь в его сторону.
- Попробуй меня заставить. - Он снова шагнул вперед и слабо шлепнул Оссакера по щеке. - В следующий раз будет сильнее.
Оссакер отшатнулся назад и споткнулся. Гориан стремительно рванулся вперед и схватил его за плечо, удержав на ногах.
- Только я тут могу тебя спасти, Оссакер. - Хватка Гориана была крепкой, пальцы больно впивались Оссакеру в плечо. Гориан оглянулся на Ардуция и Миррон. Ардуций чувствовал, как у него колотится сердце, а к горлу подступает тошнота. Он был бессилен что-либо сделать. - Я лучше вас. Я лучше вас троих вместе взятых.
Гориан застыл, и почти мгновенно воздух вокруг них сделался ледяным. Ардуций увидел, как кожа на его голом предплечье бледнеет, а на перчатке образуется иней. Оссакер вскрикнул и попытался попятиться. Он дергал плечом, скованным ледяной хваткой Гориана, но не мог вырваться. Ардуций метнулся в их сторону, понимая, что должен что-то сделать, и одновременно опасаясь получить травму. Миррон застыла неподвижно, ее губы беззвучно шевелились.
- Скажи мне! - прохрипел Гориан полным угрозы голосом. Ардуцию необходимо было что-то сделать! Сжав зубы, чтобы приготовиться к неизбежной боли, он побежал на Гориана. Его слух заполнили отчаянные крики Оссакера, а в глазах стояло лицо Гориана, на котором отражалось что-то вроде радости от причиняемой им боли.
- Оставь его в покое! - закричал Ардуций.
Гориан обернулся, и на его лице появилось изумление при виде того, кто к нему приближался. У него почти не осталось времени, чтобы отреагировать. И когда Ардуций столкнулся с ним, стараясь отгородиться от более массивного паренька руками, прикрывавшими грудную клетку, он услышал голос Миррон, а потом - как отец Кессиан выкрикивает имя Гориана.