- Они все собирались прийти к завтраку, - развел руками дроу, на миг оторвавшись от жены, которой что-то нашептывал на ушко, прикрывшись пологом тишины, - но не могли и предположить, что вы пожелаете пить чай до рассвета.
- Не чай главное, - с очаровательной улыбкой заявила Августа и, потеснив Кати, устроилась с другой стороны от Тэри. - Нам там просто не хватало сестер. Раньше я даже не представляла, как трудно целыми днями разговаривать с несчастными, измученными жизнью людьми, смотреть в их недоверчивые, настороженные глаза, улыбаться, когда хочется заплакать от жалости. И делить лепешку на троих, зная, что каждый съел бы не меньше десятка.
- И тут же свалился бы с желудочным приступом, - кивнула Бет. - Я тоже старалась разговаривать с ними построже. Иначе не смогла бы сдержаться. А потом, когда пошли мужчины, стало легче. Их кормили, и те надзиратели, в ком осталось хоть что-то человеческое, "не замечали", что шахтеры делятся едой со всей стаей.
- Вожак у них был справедливый, - поддакнула Кати, не заметив тревожной тишины, на миг обрушившейся на столовую. - Его Дедом зовут. Мне оборотни сказали, что Бет за ним ходила.
- И когда только успели, - искренне удивилась Бетрисса.
- Так они только в твой приют приходили дружной толпой, - пояснила Августа, - а потом самые сильные шли вперед почти без остановок. Волновались за своих женщин и детей и хотели как можно скорее собственными глазами убедиться, что с ними все в порядке. А на ночевки оставались лишь одиночки и самые слабые.
- Ну и привела ты этого Деда? - с деланой небрежностью осведомилась королева, и снова все на миг замерли, кроме Кати, явно еще не слышавшей последних новостей.
- Я же рассказывала, - ринулась выручать подруг сирена, - их всех принес Иридос и ушел на плато. Кадеток из приютов должны были забрать древни, а оборотни придут самостоятельно.
- И сколько ему лет? - в упор глянула на Фанью ее величество, и все заметили, как сильно она побледнела.
- Я не спрашивала, - честно глянула ей в глаза верная телохранительница, - но он совершенно седой. И худой, как все они.
- А имя… не называл?
- Мы и без имени его сразу узнали, - подав Годренсу незаметный знак, тяжело вздохнула Бетрисса и откровенно добавила: - Взгляд точно такой же колкий, как у нашего разбойника.
- Вот как, - безжизненно произнесла Зантария и попыталась встать с кресла, но дроу и Олифания уже были рядом.
- Никуда бежать не нужно, ваше величество, - привычно уговаривал ее придворный маг. - Он уже вышел из прохода. Еще затемно. Сумел уговорить цветок. А потом уговорил Иридоса, и тот отправил Деда в замок Шаграйн, устраивать стаю.
- Вот как, - повторила королева, проглотив выданное магом зелье, и невыразительно улыбнулась: - Похвальная заботливость.
- Я говорила… - огорченно процедила Фанья и резко смолкла, оцепенев, словно увидела привидение. Но тотчас опомнилась, вырвала пальцы из руки Майзена, вскочила с кресла, сделала пару шагов навстречу седой женщине и вдруг упала перед ней на колени: - Матушка!
- Поднимись, Олифания, - мягко попросила шагнувшая к ней старая монахиня. - Я тоже очень рада тебя видеть, но падать не стану, колени больные.
Майзен, в один миг оказавшийся рядом с женой, поднял ее, попытался прижать к себе, но она отвернула залитое слезами лицо, желая видеть сейчас только одного человека.
- Я так виновна, не писала… и не сдержала клятву…
- Не могла ты писать, мне это хорошо известно, - уверенно возразила гостья. - А про клятву поговорим позже, но заранее могу сказать одно: Святая Тишина очень мудра и справедлива, и ей довольно чистосердечного желания выполнить обет.
Монахиня уверенно подтолкнула бывшую воспитанницу в руки ее мужа, по-свойски кивнула Иридосу, подвинувшему ей кресло, но прежде чем сесть, с достоинством склонила голову перед Зантарией:
- Я матушка Тмирна, настоятельница монастыря Святой Тишины. Магистр Иридос рассказал мне очень важные для моих сестер новости, заставившие меня прибыть сюда незамедлительно, не дожидаясь вашего приглашения.
- Мы всегда рады вас видеть, и если бы я знала, что вы согласитесь нас навестить, то уже давно послала бы приглашение, - вымученно улыбнулась королева и откинулась на спинку кресла, не в силах продолжать светский разговор.
- А что здесь произошло, пока меня не было? - хмуро изучал новых друзей глава дома ди Тинерд. - Получили плохие новости?
- Наоборот, - подняв на него взгляд позеленевших глаз, честно сообщила Тэрлина. - Выяснилось, что Дед - это первый муж ее величества и, следовательно… отец твоего напарника.
- Друга, - твердо поправил ее магистр и на минуту задумался, не обращая внимания на примолкших собеседников. - Я должен с ним поговорить. Тмирна, все, о чем ты расскажешь, я уже знаю, но без меня к нему не ходи. Я специально взял в артефактории амулет, ставящий на резерв надежный щит.
- Часа тебе хватит? - мягко улыбнулась Тмирна.
- Лучше два, - подумав, сообщил маг, незаметно поморщился и оглянулся на королеву: - Не расстраивайтесь так, ваше величество, оборотни выбирают себе подруг один раз и навсегда. Особенно вожаки.
- Но он думал… - Зантария от неожиданности даже покраснела.
- А это совершенно не важно, о чем он думал, - горько усмехнулся дракон. - Жизнь у них была такая, только думы и оставались свободными. А вот верить и надеяться было смешно и глупо, потому они и разучились и надеяться и мечтать.
Он исчез, а кадетки еще несколько минут не решались заговорить, пряча от королевы виноватые взгляды. Всем им на всю жизнь хватило за эти несколько дней чужого горя и боли, и каждая сделала для себя собственный вывод.
- Все вы знаете легенду о Святой Элторне, соединяющей нерушимым союзом только любящие сердца, - задумчиво произнесла вдруг Тмирна. - А я могу рассказать, кем она была на самом деле. Это происходило задолго до великого Разлома, и в долинах севернее Арханы, где в горах теперь почти круглый год не тают снега и под слоем почвы всегда спит лед, тогда росли вековые леса и цвели богатые сады. Эльвы в то время еще не покинули наш мир, но уже встречались довольно редко, и хотя не избегали людей, но полукровки появлялись на свет все реже. А вот Элторна родилась квартеронкой, полукровкой был ее отец - менестрель. Красивый и беспечный, как большинство полукровок, походя отозвался на жаркую любовь юной селянки и ушел дальше, даже не подозревая, что у него растет дочь.
- Матушка Тмирна… - осторожно спросила примолкшую на миг настоятельницу Тэрлина, - а откуда вы это знаете?
- Был у меня в друзьях один из последних полукровок, ходил по Ардагу, пока не нашел истинно влюбленных. Любовь - созидательное чувство и дает эльвам силы для преодоления граней миров. Но мне кажется, и вашей светлости что-то известно? Или это тайна?
- Зовите меня по имени, я Тэрлина. А рассказывать мне никто не запрещал, но есть вещи, которые всем лучше не знать. Я не говорю про присутствующих, здесь все проверенные и надежные люди…
- А от плохих она и сама сможет себя защитить, - поощрительно улыбнулась матушка. - Так, может, лучше ты расскажешь?
- Не лучше, - предостерег Годренс, - если не желаете залиться слезами. Тэри у нас сирена.
- Так это ты освободила племя хинсарских кочевников, - с уважением рассматривала старая монахиня девушку. - Тогда втройне спасибо Иридосу, что вспомнил обо мне, я мечтала тебя увидеть. И прошу вас всех обращаться ко мне попросту, мне кажется, мы из тех, кто смотрит в одну сторону.
- А что же там про Элторну? - не выдержав, поторопила Кати. - Я всегда обожала старинные истории.
- Это скорее сказка… - загадочно улыбнулась Тмирна и продолжила рассказ: - Она выросла очень красивой девушкой и повстречала молодого художника. Они полюбили друг друга и назначили на осень свадьбу. Но в то лето случилась беда, умерла жена местного князя, и он велел своим ратникам собрать на смотрины самых красивых девушек. Элторна идти не собиралась, спряталась на сене. Но кто-то из соседей донес, и гонцы князя подожгли сенник. Пришлось ей вылезать. Девушка просила ее не забирать, говорила, что просватана, убеждала ратников выбрать из свободных невест, но они ее уже разглядели и сообразили, кому достанется обещанная князем награда. И действительно, едва увидев Элторну, князь больше не пожелал смотреть на других невест. Однако жениться насильно на эльвах и их детях никому и никогда не удавалось, нельзя удержать в плену потомков самого свободолюбивого народа, хотя их и можно увезти или унести силой. Только по доброй воле могут давать клятвы верности перед статуями светлых богов правнуки тех, кто пришел из долины Эмаельгейл. Есть у них особый дар, которым светлый народ пользуется лишь в самых крайних случаях. И в те времена все об этом знали. Поэтому в надежде завоевать сердце Элторны князь окружил ее заботой и вниманием, готов был исполнить любое желание, но девушка хотела лишь одного - вернуться к любимому. И тогда князь велел поймать ее жениха и отвезти в дальнюю крепость. А квартеронке сказал прямо - отныне жизнь художника зависит от ее покорности.
- Все они одинаковы, - горько выдохнула Зантария и тут же опомнилась, огорченно глянула на кадеток и твердо добавила: - Но я ни о чем не жалею. Сыновья стали мне наградой за все ошибки.
- Простите, ваше величество, - нисколько не каясь, извинилась Тмирна, - но у вас разные истории. Элторне пришлось дать согласие, но душа ее не смирилась. И князь это понимал, поэтому велел отвести невесту в подвал и запереть в кованой клетке для самых опасных преступников. Ритуал он намеревался провести там же.
За девушкой следило несколько пар глаз, а она сидела молча, внешне безучастная ко всему, но в душе отчаянно взывала к неведомым ей силам, ведь научить ее эльвийским хитростям было некому. Элторне повезло, неподалеку обитали самые преданные и мудрые друзья и помощники ее народа, они услышали этот полный горя и безнадежности зов и пришли на помощь. Словно туманом заволокло вдруг камеру, заиндевели толстенные, в палец, решетки, и отнялись ноги и языки у охраны. А когда потеплело и туман осел, все с ужасом обнаружили, что девушка стала статуей. Она стояла, одетая в каменное кружево свадебного платья, гордо подняв так и не склоненную голову, и смотрела на своих тюремщиков мудро и строго. В ужасе удирали они из подвала, по пути не в силах вымолвить ни слова, лишь кивая любопытным туда, откуда сбежали.
- Похожая легенда есть и у нас, - кивнула сама себе Бетрисса, когда матушка смолкла, чтобы перевести дух и выпить глоток чая. - Но теперь мне кажется, что статуей Элторна все же не стала. Тэри… я права?
- Совершенно, - тихо подтвердила маркиза Дарве Ульгер, и в ее голосе прозвенели мелодичные нотки, напоминая о даре сирены. - Не может окаменеть живой человек. Это был подлог, и на такое способны только те, кто может ходить зелеными путями.
- Вот и князь не поверил, хотя и не мог понять, в чем дело, - подтвердила Тмирна. - Несколько часов в ярости крушил все вокруг себя, запивая горе ковшами стоялого меда. А к вечеру совсем ополоумел, выскочил из дома и приказал его поджечь. Его пытались успокоить, он отвечал ударами хлыста, потом взялся за меч. Вскоре дом горел, а на следующее утро потрясенные погорельцы обнаружили на месте пожарища печально взирающую на них белоснежную статую. Ни огонь, ни сажа не оставили на ней ни малейшего следа. А князь умер от излишнего возлияния в ту же ночь, и некоторые легенды утверждают, будто его наказала ставшая богиней Элторна. Но на самом деле наказать его она не могла, потому что была уже далеко, в убежище спасших ее друзей. Художника они тоже увели, его охраняли не так рьяно.
- А я теперь точно знаю, кто их спас, - радостно заявила Кати. - И уверена, что жили они долго и счастливо!
- Мы все это знаем, - вздохнула Августа и пытливо уставилась на матушку. - Но сейчас меня мучат сомнения… не этого ли спасителя называют Святой Тишиной? Ведь он любит тишину и покой, не выносит человеческих эмоций и помогает тем, кто очень попросит? И раз так, то знаете ли вы, кому служите?
- Справедливости и честности, состраданию и доброте, - не задумываясь, прямо глянула ей в глаза настоятельница. - И сами стараемся поступать согласно заветам, и других учим тому же. Но в наших скалах ее давно уже нет, энергия Разлома прокатилась сокрушающей волной не только по горам и долинам, проникла она и в подземелья, пещеры и выработки. И породила стаи монстров и нечисти, таких как скальники и каменные оборотни, для кого все одаренные - прежде всего еда. Нашим богиням не удалось выжить в обжигающем потоке энергии, и мы даже думали, что никого из их рода больше нет в нашем мире. Тем более последний эльв ушел в Эмаельгейл почти десять лет назад. И когда Иридос сказал, что в его Зеленодоле живут древни, я лично ездила с ними поговорить. Оказалось, это случайно выжившие последние древни из погибшего гнезда, не имеющие ни знаний матери, ни ее способностей, скитающиеся по миру в попытке выжить. Их взяли под опеку ведьмы дома ди Тинерд, и я за них рада, но мне с ними говорить не о чем.
- Я познакомлю вас, - уверенно кивнула Тэри. - Мать-цветок разрешила.
- Она нас слышит? - взволнованно подалась вперед Тмирна. - И когда?
- Можно сейчас, - помолчав несколько секунд, испытующе взглянула на монахиню сирена. - Готовы?
- Да, куда идти? - порывисто, как молодая, вскочила с кресла настоятельница и тут же растворилась в клубе зеленого тумана.
- Как здорово, - захлопала в ладоши Кати, - у нее исполнится заветное желание! А нам не запретят рассказывать об этом?
- Она же предупредила, что это сказка, - с доброй насмешкой просветила подругу Бетрисса. - А сказки может придумывать каждый и какие угодно, народ все равно будет поклоняться надежным и проверенным богам. К тому же Элторна недавно совершила несколько впечатляющих чудес и тем неизмеримо укрепила веру в свое могущество. А теперь, после знакомства с Тмирной, такие же чудеса сможет совершить и Святая Тишина, и лично я буду этому только рада. И никому не стану рассказывать крамольных сказок. Люди должны знать, что за добро положена награда, а за зло - возмездие.
- Ты очень верно все поняла и хорошо объяснила, - задумчиво похвалила Зантария, - и я думаю точно так же. Низвергнуть старых богов хоть и нелегко, но можно, как и разрушить этот замок. Но насколько тяжело возрождать из руин прекрасные строения, настолько же трудно внушить народу доверие и почтение к новым богам. Особенно если старые были всем по душе.
- Мудрые слова, ваше величество, - согласно склонила голову Октябрина. - Я тоже предпочту никому не рассказывать этой сказки и сохранить ее только в памяти.
- А после того как цветок совершил настоящее чудо, спасая несколько сотен несчастных рабов, для них он и есть самый настоящий бог, - произнесла Дора, взглядом проверяя, согласен ли с ней муж, и убежденно добавила: - Хотелось бы мне, чтобы их было больше.
- А вот и первые гости, - предупредил Годренс, и в следующий миг в комнату почти вломилось несколько мужчин.
Очень вежливо поздоровались с ее величеством, расхватали своих жен и так же учтиво поинтересовались, кто еще ожидается к завтраку.
- Думаю, пока никого, - стараясь не смотреть на королеву и Тэрлину, отважно заявила Олифания. - У оборотней сейчас много важных дел.
Ослепительно улыбаясь, Зантария подтвердила ее слова и первой прошла к накрытому на балконе столу, про себя вовсю костеря слишком занятых оборотней, для которых есть более важные дела, чем ожидающие их женщины.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
О встрече троих вожаков оборотней и решении трех ведьм
- Не знаю, - дерзко отмахнулся пробегавший мимо подросток и тут же, взвизгнув, взлетел над выложенной песчаником дорожкой, болтая босыми ногами в синевато-серых, явно великоватых ему штанах.
- Лжешь, - почти весело сообщил дракон, искоса поглядывая на оборотней, замерших на том месте, где их застал визг парнишки.
- А ты не хватай! - еще храбрился мальчишка, а в глазах уже метался тревожный блеск застарелого страха.
- Если бы ты сказал правду, причем вежливо, как подобает отвечать пришедшему в гости вожаку соседней стаи, а не показал хвост, - спокойно и назидательно объяснил Иридос, - никто тебя и не подумал бы ловить. И трясешься ты зря, лапа у меня сухая, теплая, мягкая и держит тебя очень удобно, раз даже штаны до сих пор не потерял.
Парнишка вмиг уцепился одной рукой за сделанный из куска веревки пояс, а другой попытался оттолкнуть то невидимое, но плотное, что чужак называл лапой.
- Так это же Иридос, - громко оповестил выскочивший из-за угла волк и мгновенно распрямился, сбрасывая с себя кокон. - Галь, мошенник! Ты почему нагрубил нашему спасителю?
- Не грубил я, - забубнил волчонок, с тоской поглядывая на тропу, до которой не доставал ногой не менее пары локтей. - Сказал - не знаю!
- И соврал, - уверенно закончил за него дракон, опуская мальчишку на плиты двора. - Так где у вас Дед?
- В саду, - сразу помрачнел волк. - Сам найдешь или проводить?
- Что, не в духе? - понимающе усмехнулся магистр. - Проводи немного, а пока расскажи, как вы устроились и чего не хватает.
- Устроились… - неопределенно пожал плечами провожатый, - и всего хватает. Маги мешками тащат и одежку и еду. Но многие говорят, что это ненадолго и нужно искать работу. А где ее искать, если жители на нас как на бандитов смотрят?
- Они пока правды не знают и не должны, - строго глянул на провожатого дракон. - Собери всех и объясни - вас в этот замок отправили на год, на отдых и лечение. И думать нужно не о работе, еде и одежде, все это будет. Сначала научите детей жить в этом мире, свободно разговаривать с людьми, правильно оборачиваться, плавать, ходить по лесу, распознавать травы и животных. Они же не видели ни жуков, ни бабочек, не говоря про змей и ежей. Ну все, беги, я его уже чую…
Дед сидел в густо заросшей вьюнами беседке, грыз зеленоватое яблоко и кривился, словно от кислятины, но маг еще издали почувствовал тоску и растерянность, не менее рьяно грызшие самого вожака.
Однако говорить ничего не стал, сел напротив, выхватил из лежащей на скамье кучки самый зеленый плод и один миг подержал в ладонях. А когда распахнул их, по беседке поплыл густой яблочный аромат, напоминающий о близости последнего летнего месяца, наполненного запахами молодого меда, спелых фруктов и огромных, полосато-желтых торемских дынь.
- Легко тебе, - беззлобно огрызнулся Сенарг, принимая неожиданный дар, и тяжело вздохнул. - Ничего нового?
- Почему ты мне не признался, что его отец, когда я вел тебя сюда? - в упор глянул в лицо оборотня глава дома ди Тинерд. - Или скажешь, ничего не знал?
- Не скажу. Фани уже просветила. Я с ней тридцать лет знаком… совсем девчонкой была, но и тогда ни в чем не лгала.
- Твоя жена в то время была не намного старше, - тихо буркнул Иридос, глядя в сад, и вдруг возмущенно зашипел: - Ну что за семейка! Тот как заяц бегает от девушки, без которой жить не может, этот добровольно себя истязает, королеву Олифания с магом успокаивающими отпаивают, а я все должен терпеть!
- Неужели нет способа… щита какого-нибудь? - мрачно посочувствовал Дед.