Дезидерий потребовал жестом что бы его слушали и начал объяснять: "Руфус, настоящий и которого узнают бывшие его товарищи, нам важен как символ - символ праведности, почти успешного мятежа общеимперского значения, наконец! Под знамёна армии Руфуса бросятся вприпрыжку со всех окраин империи, ибо обездоленных больше, чем патриотично настроенных провинциалов. Запомните это! Данный ересиарх успешно воевал с империей и чуть было не оказался близок что бы её создание обратить вспять, и если бы не совершенно необъяснимая доверчивость к своему окружению, ему бы это удалось! Его будут бояться так, как не страшатся Солнцеликого, королеву Амазонии и братьев правителей Ардов из Урдии - вместе взятых! Я уверен что на воссоединение с Руфусом бросятся "рубаки" с горы Лабоир, несколько тысяч ветеранов его походов, что ещё живы и их дети и внуки, которым они рассказывали как сражались за всемирную справедливость и "Святое и честное Солнце"! Возвращение данного игрока, на арену большой политики - позволит нам забросить все провинциальные походы и переключиться на подавление одной, но крайне мощной, проблемы - возрождённой знаменитейшей и опаснейшей ереси "честных"! Против которой вместе станут бороться многие: знать, что не хочет вновь лишиться своих имений и доходов с земель, торговцы - которые могут стать нищими, горожане, что более не хотят повинностей от ватаг нищих из данной группировки. Под настолько известный во всех уголках державы мятеж можно выписать невиданные суммы из имперской казны и потребовать, с криком в голосе, что бы наследники перестали собачиться и передали общее командование - мне! И они будут это делать, иначе их посчитают такими же еретиками как и самого Руфуса! Их проклянут во всех храмах и на всех площадях!"
- Так как его вывезти и куда? - уже спокойным голосом поинтересовался Сандро, понявший всю глупость своего предыдущего выступления. - Куча проблем и можно нарваться на инквизицию или имперских сыскарей. Больно муторно кажется мероприятие…
- Нет! Отправим переговорщиков, с подделанными в мастерской художника Брейхеля бумагами: приказом на перевод в столицу заключённого Руфуса и полным набором необходимых на это разрешений. Мы с Тарасием изучили подобные тексты и Брейхель уже изготовил, по нашему указанию, подложные приказы. Начальник этой тайной тюрьмы, вместе с Руфусом отправится в указанный вам замок, где его арестуют… или ещё что - решать вам! Замок будет принадлежать бывшим соратникам или детям соратников Руфуса, которых простил император и которые, по нашим сведениям, всячески оплакивали его, Руфуса, несчастливую долю… Через бродячих по империи проповедников, как мы делали в последнее время в столице, следует повсюду объявить что "Праведник спасся - будет погибель детям бессчестного!", вроде бы предсказаний от говорящих истину убогих, и начать всюду утверждать что правители "семени Хадова" будут повержены "праведным и честным" и намекать, пускай и туманно, что нынешние кандидаты на Избрание императором не смогут выжить, в схватках с армией Руфуса.
- И зачем это? - хмуро улыбаясь задал вопрос Сандро.
- Может нам пригодиться. Потом. Если будет необходимо радикально решить проблемы.
- Понял.
- Агенты, наполняют схроны на севере Уммланда и юге Гарданы оружием и сундуками с деньгами. Потом сообщают людям, из офицеров новоявленного и спасённого "праведника", где располагаются данные находки. Можно даже самим устроить сценки из сказок: вроде бы как нашему агенту был вещий сон, где лучами Светила на песке, ему была нарисована схема как пробраться в чащобе и найти клад, который предназначен посланцу Светила - Руфусу! Это очарует ещё сильнее простецов и заставит их верить в чудо и праведность, вернувшегося из заключения так внезапно, своего лидера. Определённый фанатизм будет присутствовать на первых порах и они дадут отпор ранним отрядам империи, возможно даже кому из дружин наследников свернут шею, если те бросятся вне общего похода их атаковать. Следует обработать магистраты и гарнизоны ближайших к замку с Руфусом поселений и убедить их перейти на его сторону, дабы у мятежников сразу же появились условные базы и они могли начать самостоятельное производство оружия и телег, для своих походов, и сбора провизии у местных пейзан. Не стоит давать им время для долгих разговорах и проповедей, как было в первый раз - иначе их быстро перебьют, в самом начале, латной кавалерией. Новый мятеж ересиарха Руфуса должен мгновенно запылать, как степной пожар и захватить сразу же большие площади, тогда эфект будет просто потрясающим: высокая знать в страхе, инквизиция и жрецы в панике, наследники, помня как их дед еле справился с данной ересью - в глубокой задумчивости и Я, главный имперский министр, предлагающий прекратить все споры и начать общую борьбу с данной пагубой нашей империи. Если даже мятежи в Урдии, Амазонии и Ромлее удастся быстро подавить вице королям, что спорно, схватки с Руфусом точно отложат получение нами нового императора на неопределённый срок. Я смогу договориться с Избирателями не проводить процедуры выборщиков до решения проблемы Руфуса…
Дезидерий объяснил свои людям почему важно, что бы как можно скорее произошло множество событий: побег Руфуса, скорый сбор его новой армии, подчинение ими нескольких городов, захват схронов с деньгами и оружием.
Необходимо было сразу же огорошить наследников и их свиты, что бы они были настолько напуганы новой угрозой себе и вообще, всей империи, что готовы без особых споров передать, пускай и временно, командование походом в руки Дукса империи, то есть главного имперского министра, Дезидерия.
Идея заключалась во внезапности появления подзабытого ужаса высокой знати и инквизиторов с жрецами, и его первых, "чудесных", успехах.
Потом поход, с Дезидерием во главе, внезапное прекращение финансирования голяков и сброда Руфуса, атака огромной имперской армией ещё только начинающегося второго движения "честных" и их полный разгром - после чего министр Дезидерий объявляется спасителем империи, подавителем ереси, и прочая и прочая…
- Как то всё сильно сомнительно… - пробубнел глядя в стол Сандро. - В прошлый раз его еле смогли усадить в каменный мешок, а сейчас, так вроде по щелчку прихлопнем? Мне это кажется спорным!
- В прошлый раз - было стихийное выступление, которое застигло империю внезапно! - сейчас же, мы будет вести проект с самого начала и сможем потушить пожар, лишь когда он чуть опалит империю и напугает До смерти, четверых наследников. Вот и всё! - с уверенностью проговорил Дезидерий и довольно расхохотавшись потёр руки. План ему казался просто отличным и лёгким в исполнении, дававшим при том отличные бонусы в случае правильной реализации.
Дезидерий объяснил что следовало начать действовать как можно скорее, до того как войска, подчинённые наследникам, покинут лагерь в окрестностях столицы империи и уйдут в ранее им указанные мятежные королевства.
Глава третья: "Сиделец, которого не было"
Старик медленно потянулся на своём каменном ложе, лишь чуть устланном свежим сеном и протянув руки к крохотному отверстию зарешеченого оконца, истово начал благодарить святое Светило за очередной данный ему день, что он может потратить на исцеление душ и восстановление к истине и честности, заблудших в пороках пытливого разума, людей, которых он сегодня наверное может быть встретит.
Это, как уже долгие годы повторялось изо дня в день, будут лишь стражи при его камере, четыре, что бывало реже или же привычные двое - простоватых сельских парня, хоть и бывшие ветераны имперской армии, но какие то лопуховатые, без обычной, виденной Руфусом ранее многократно, у подобных людей, сметки и хитрости, что обыкновенно свойственна привыкшим часто рисковать своей жизнью, людям. В конце дня может зайти и сам начальник всего этого узилища, лишь для него одного, для именного рыцаря Солнца, для Руфуса - посланника и вестового Светила, того, кому суждено привнести в мир догматы не только лишь о "святости" всесильного Солнца, о чём уже давно лопочут бесстыжие и жадные жрецы, совершенно оторвавшиеся в пороках и своих заботах о храмах, от простых людей, которых они должны вести дорогой праведников - но и об обязательно при всех указанной "честности" Светила, и требованиях справедливости и равного закона для всех: как высокой знати, так и самых последних чёрных людей! Справедливого разделения всего имущества, что сейчас существует в империи и прочих землях, между теми кто в этом нуждается. Начальник тюрьмы обычно на эти слова весело смеётся и грозится, но скорее по доброму, как сын отцу, чьё умственное состояние вызывает опасение семьи…
Обойдя свою просторную камеру и сделав разминку которой научил его отец, выслужившийся из простецов ветеранов сержантов в имперские рыцари, ещё в раннем детстве и которую Руфус с тех пор ежедневно, не считая времени лечения от тяжёлых ранений, всегда выполнял по утрам - сиделец подтянулся на руках к окну и краем глаза осмотрел утренний, открывшийся ему, пейзаж: странные нелепые постройки, что все эти годы его заточения так и оставались в полуразрушенном состоянии, и два десятка чахлых деревьев внизу.
Потом старик мягко спустился на пол и став на колени, вновь истово начал благодарить Солнце за новый день и свет, что равномерно доставался всем: как достойным - так и негодяям, которых ещё было время наставить на светлый путь истинных в Вере праведников, святых и обязательно "честных". Честных со всеми и во всём!.
Сегодня Руфус заготовил новые доводы для своих сторожей, когда они привычно начнут насмехаться над ним при выдаче пищи и он сможет своими короткими но страстными речами убедить их покаяться и начать наконец вести жизнь достойную, а не в постоянном грехе тьмы и непонимания собственных заблуждений. Однажды ему уже удалось убедить свою стражу в подобном и старик этим очень гордился.
Тогда, он уже и не помнил сколько лет назад это произошло, но ему казалось что очень давно - после его проповедей и совместных молитв вместе с ними, стражники караулившие ересиарха попытались вывезти своего пленника прочь из замка, где его удерживали.
Но какая то ошибка помешала этому. Руфуса заперли на год в одиночную камеру и спускали еду на верёвке в каменный мешок где он тогда пребывал, а его бывших стражей, по рассказам новых - казнили через месяц после неудачного побега.
- Это всё мелочи… - прошептал старик самому себе и споро поднялся на ноги. - Мелочи! Люди отдали жизни, в начале пути просветления и Святое и честное Светило это обязательно оценит! Они умерли под топорами палачей, забывших о правде и справедливости, а значит - умерли достойно! Вопрос не когда умереть, а как… как… как?! - он обхватил голову обеими руками и начал что то истерично шептать, словно споря сам с собой.
Потом внезапно прекратил это занятие и с каменным выражением лица уселся на своё недавно покинутое ложе, ожидать когда ему принесут завтрак и появится возможность для ежедневной краткой беседы-проповеди, с его нынешними охранителями тюремщиками.
За два десятка лет, что Руфус провёл в заточении, после своего подлого пленения - он стал себя считать не просто посланником Солнца в империи, но его голосом и практически правой рукой, с помощью которой Светило и пытается спасти грешников данных земель, и вернуть их на путь истинный!
Он постоянно проповедовал любой своей охране и особенно начальнику его узилища, когда тот, раз в неделю или чаще, регулярно навещал пленника с пирогом из дичи и кубками вина, и угощал своего единственного подопечного, как рыцарь рыцаря - один выслуженный знатец, второго, подобного и равного ему по положению, имперца.
Руфуса до сих пор почитали за символ все рыцари империи, правда прежнего, до того как он стал проповедовать - как некую легенду, истинного славного рыцаря империи, что жил лишь борьбой и славой ратной, на благо державе и искренне скорбели о его неизвестной им нынешней участи: по словам высокой знати - сумасшедшего в какой лечебнице в столице, по мнению низовой - праведника которого истязают инквизиторы к тайной тюрьме при храме Карающего Жара.
В официальные слухи, что Руфус умер сразу же после пленения, что по приказу императора начали распространять агенты покойного монарха - никто особо не верил. Однако искать и тем более освобождать Руфуса, также особо никто не пытался.
Ересиарх "честных" пропал также внезапно как и появился, и это давало почву для всё новых легенд о нём, и самых чудовищных слухов.
Император спрятал Руфуса не только от его сторонников что могли попытаться освободить своего лидера, но и от ненависти противников, из числа инквизиторов и жрецов: суда быть не должно, ибо неизвестно чем он закончится. Казни, тем более показательной - тем паче, что бы не создать кумира для поклонения всем протестникам в огромной державе.
Император решил держать Руфуса в неизвестности, не подпуская к нему никого с обеих сторон противостояния и просто дождаться его смерти, а потом захоронить, в далёких пустынных землях империи.
При подобной политике главы страны Руфус не был ни мёрт ни жив и именно это позволяло надеяться императору на то, что ересь, если она возродится с иным лидером "честных", не будет уже столь сильна как при первом ересиархе, возвращения которого ожидали оставшиеся малочисленные сторонники Руфуса и подобное ожидание всячески культивировалось агентурой имперских служб, что бы временно успокоить максимально большое количество "честных" и со временем полностью их интегрировать в имперские рамки, которые ранее они так яро рвались крушить…
Сам пленник, в своём узилище где был единственным арестантом, постоянно всё объяснял и трактовал, чем приводил в искреннее восхищение начальника сего заведения: рассвет и закат, пение птиц, новый день или дождь - всему Руфус находил объяснение в знаках Светила грешникам и требовал начать "справедливое и честное правление", от власть придержащих правителей.
Зашли, гремя огромными ключами от дверей и клеток, дежурившие сегодня стражи, с тележкой - на которой, в горшке была наложена каша с мясом и свежий хлеб, кувшин с молоком и фрукты.
Ещё покойный император требовал что бы Руфуса кормили достойно и выделял на это приличные деньги, которые хотя и разворовывались, но умеренно, что позволяло выдавать регулярно арестанту приличные куски свежей баранины или целого, убитого на охоте, кролика, а также сыр и молоко с творогом, если Руфус об этом просил.
После того как стражи выставили на грубо сколоченный деревянный стол принесённые ими продукты и собрались привычно затыкать окриками поползновения старика, и их отправить, своими еретическими речами, на плаху к палачу - младший из них, Робер, внезапно расхохотался и подмигнув напарнику, прошептал: "Атакуем первыми - не дадим дедугану нам по ушам скакать!"
- К нам приехала делегация, из инспекции имперских крепостей и замков с арестантами! - буквально заорал он, глядя в лицо Руфусу, когда старик ещё только набирал воздуха для своей очередной утренней проповеди перед грешниками, погрязшим в ошибках своим сторожам. - Сейчас беседуют с начальником нашей тюрьмы, а после обеда и всего к этому причетающегося, может и сюда заглянут - поглядеть краем глаза на тайную общеимперскую знаменитость! На тебя, старый ты хрыч!
Сказав это, охранник расхохотался и ему, вовсю мощь своих лёгких, вторил его напарник. Потом они развернулись и быстро укатили пустую тележку и заперли за собой дверь.
Заключённый не успел, от неожиданности, в смене привычного положения дел, ни сказать им ничего, ни ответить на оскорбление.
Он лишь тупо смотрел на принесённые ему продукты. Потом истово сложил ладони лодочкой и после восхваления Светилу - принялся за принесённую ему еду.
В этоже самое время, в просторном светлом кабинете начальника тюрьмы, на самом верху трёхоконной башни что высилась над остальными строениями, происходил разговор присланных агентов Дезидерия, Шильда и Марка, с самим главой данного секретного заведения.
После первых скромных приветствий и представления бумаг, доказывающих полномочия обоих прибывших гонцов из столицы империи, Шильд поинтересовался здоровьем подопечного командора Граффа, так звали начальника данной тюрьмы и узнав, что как ни странно - но за все двадцать с лишком лет в заточении, Руфус так ни разу сильно ничем и не болел, видимо отличался огромным здоровьем ещё по рыцарской своей жизни, мысленно поздравил себя с этим.
Выпили по кубку крепкого красного вина и лишь после всего этого, видя что командор Графф немного недоумевает, что привело столь важных посланцев, с бумагами от наследников и нынешнего "престолодержателя", к нему, Шильд спокойным голосом продолжил: "Следует немедля подготовить к перевозке вашего подопечного! Как можно скорее и с минимальной оглаской…"
- Как?! - вскричал главный тюремщик. - Вы что! Это невозможно! Столько лет его здесь содержали дабы не выпустить в мир данную опаснейшую ересь, точнее её лидера, а теперь вы мне предлагаете… Что?!
Марк перегнулся через стол и со стуком положил перед Граффом кожаный конверт с указанным секретным письмом, написанным, правда, довольно распространёным "классическим" имперским шифром, для подобных небольших тюрем с "особыми" заключёнными, наличие которых под стражей всячески отрицали чиновники.
Коммандор Графф скоро смог перевести указания от имперского канцеляриста Аргуина, именно его решил подставить, в подобной рискованной авантюре, главный имерский министр Дезидерий и лишь глубоко вздохнул: после смерти императора всё шло наперекосяк и когда-нибудь данный бардак должен был добраться и до его, до этого почти что содержавшегося в идеальном порядке, заведения.
- Да… Я понял приказ господина Аргуина. Итак: что именно я должен предпринять?
Шильд с Марком тут же начали объяснять ситуацию: во первых - следовало подготовить повозку с ящиком, можно гробом, внутри. В ней будут перевозить усыплённого специальной настойкой Руфуса, дабы он не испугался перевозки и не стал оказывать сопротивления и тем более, не допусти сего святое Светило - не начал громким голосом привычно проповедовать свою ересь! Во вторых, для поддержания всего действия в полнейшей тайне - следовало ликвидировать весь персонал тюрьмы, что бы никто из них не смог специально или случайно, даже родственникам, сообщить о смене привычного распорядка у Руфуса или его пропаже из камеры, и не начались волнения по всей империи, от его оставшихся сторонников ересиарха.
Графф рассказывал ранее прибывшим "инспекторам", в разговоре за столом, что кроме стражей что приносили ересиарху пищу, его самого и ещё нескольких человек - остальные сотрудники даже не представляют кого именно охраняют и он не видел такой уж острой необходимости в массовой бойне этих людей. Однако присланные из столицы агенты были непреклонны - всех в расход!
- Сколько всего у вас тут служек? - поинтересовался "мелкий" Марк у командора Граффа.
- Ну… Четверо надзирателей, что дежурят попарно. Потом бабка кухарка, трое писцов и я - усиленную охрану, мы все последние годы вызываем из соседнего городка, когда в наши уединённые земли кто подозрительный пробирается. Но ведь здесь почти всё время пустынно и безлюдно… Особо мы уже и не боимся, налётов шайки "честных" что бы освободить своего ересиарха, они похоже и не знают где он находится и кажется стали сильно сомневаться: а жив ли наш подопечный. Здесь проходят патрули, конные, из провинциальных и имперских стражей, они обязаны заходить к нам и оставлять отчёты об увиденном для меня лично. У нас по провинциальному тихо и почти что безлюдно, так лучше всем…