– То-то же… главное – мужа запугать как следует, и все будет нормально, – хихикнула Марго и тут же спохватилась: – Как это слишком? Как это? Можно подумать, я с тебя не слезаю днями и ночами!
– А то нет, – поддразнил Андрей. – Ох и женщины! Спать давай.
– И ты больше ничего не хочешь?
– Хватит! Спать надо! И так уже полночи не спим… И откуда в тебе столько чувственности, в кого? Отец вроде не был таким любвеобильным…
– А то ты знаешь! Вы с ним только в тюрьме-то и общались да на арене. Он ходок тот еще был. Я знала, что он приводил женщин, они его любили. Я раз как-то подкралась и подсмотрела в щелочку, чего они там делали… – Марго захихикала, а Андрей осуждающе покачал головой:
– Ф-фу-у-у… бесстыжая. Пороть тебя надо. Как-нибудь займусь твоим воспитанием. В свободное от несения службы время.
Они замолчали, и Андрей почувствовал, как погружается в сон. Его дремоту снова прервал голос Марго:
– Скажи, а ты не думаешь, что Гортус начнет за нами охоту? Ты не слышал, где он сейчас? Куда девался?
– Говорят, он промчался по улицам, выскочил за городские ворота и ушел куда-то на юг. У них там родовое гнездо, он же барон. Огромные земли с плантациями овощей, поля с пшеницей и ячменем, рудники и плавильни. Конечно, вернуться в столицу он не сможет – его тут признали колдуном и преступником, но зато там достать его трудно. Во-первых, у него одна из самых крупных армий на юге, во-вторых, южные земельные магнаты его поддерживают и всегда поддерживали. Он заявит, что его оговорили, что все насчет оборотней вранье, что император на него ополчился. Они давно уже точат зубы на императорский престол, так что все это может вылиться в гражданскую войну, если Гортус сумеет договориться со своими соседями. Но загадывать не стоит – что там, впереди, покажет время. Что касается наших с ним отношений – ты что, думаешь, он простит мне такое поражение? Простит то, что я не помер на арене, как мне полагалось, а изгнал его из столицы? Больше всего я ругаю себя за то, что не нанес точного удара. Дал ему уйти. И это нам еще аукнется. Уверен.
Марго потянулась всем гибким телом, закинув руки за голову, и протяжно зевнула. Потом мечтательно сказала:
– А хорошо бы, чтоб не было никаких волнений, никаких интриг и политики, а мы бы с тобой просто жили, и все. Завели бы кучу детишек, построили еще пару таких же домов, как этот… А правда хороший дом, а? Мне так тут хорошо! Жаль, часть мебели повывезли, теперь не найдешь уже. Этот дом строился по папиному проекту, тут все продумано, все сделано, чтобы нам было удобнее жить. Хорошо, что ты его выкупил. Ты такой молодец, я тебя так люблю…
Марго принялась целовать лицо, грудь Андрея и через минуту уже забралась на него верхом… сон опять как рукой сняло. Впрочем, Андрей не пожалел об этом…
Длинный коридор здания, где размещался штаб императорских гвардейцев, выглядел так же уныло, как и в большинстве присутственных мест во всех мирах, – деревянный пол, комнаты по бокам коридора, в конце его – большая двустворчатая дверь, за которой обнаружилась секретарская комната. Вместо секретаря здесь сидел щеголеватый лейтенант, перед которым лежала стопа депеш и рапортов. Он явно пребывал в тоске и мучительных раздумьях, и вид штатского, вошедшего в комнату, не улучшил его настроения. Он недовольно посмотрел на башмаки Андрея, поднялся взглядом по гражданским штанам, и, только когда его взгляд остановился на лице визитера, в глазах возникло понимание.
– А! Наш победитель! Прибыли для представления генералу, насколько я понимаю? А почему в гражданской одежде?
– Не успел сшить мундир. Тем более, как я понимаю, вначале мне на это должны выдать довольствие или нет?
– Да-да, – поскучнел лейтенант, – довольствие. Вообще-то в последнее время что-то задерживают это самое довольствие, так что, если хотите соответствовать уставу, шейте мундир сами. Потом казна возместит вам затраты. Впрочем, может, для адъютанта императора они и найдут деньги – мы-то сошки мелкие, не победители турниров…
"То-то ты такое рыло тут наел, – зло подумал Андрей. – Штабная крыса! Видал я таких, насмотрелся на Земле. Пока мы под пулями бегали, вы, суки, оружие и нашу жратву боевикам продавали, твари!"
– Так что, я могу войти и представиться генералу Шамору?
– Можете… сейчас только от него выйдет капитан Зиртон, и войдете. Присядьте пока что.
Ждать, когда освободится генерал, пришлось минут десять, и все это время Андрей вынужден был с неудовольствием созерцать, как секретарь перекладывает бумажку к бумажке, шурша и пыхтя, даже высунув язык от усердия. Наконец дверь кабинета распахнулась, и в приемную вышел Зиртон, злющий и красный как рак. Он обвел помещение взглядом, как будто выбирая цель, на которой можно сорвать злость, заметил Андрея, и вдруг его лицо помягчело.
Приподняв удивленно брови, он воскликнул:
– Ты уже встал?! Ну ты и живучий! Я готов был поклясться, что ты встанешь не раньше чем месяца через полтора, край – месяц. Ты представляться генералу Шамору? Я дождусь тебя на улице, тут воняет. – Он кинул взгляд на недовольного полноватого секретаря, искоса посмотревшего на капитана. – Как закончишь – выходи, пообщаемся.
Капитан вышел, а секретарь сделал Андрею приглашающий жест:
– Входите!
Толкнув створку двери, Андрей попал в огромный кабинет, обстановкой больше похожий на будуар, чем на то место, где решаются воинские задачи. Хозяин кабинета сидел за столом, красный и сердитый. Он завидел фигуру в гражданском и тут же завопил:
– Кто это еще?! Почему здесь гражданские?! Вон отсюда! Стучаться не научились, болваны? Чего приперся сюда?
– Лейтенант Андрей Монах, – на щеках Андрея заиграли желваки, – прибыл для прохождения службы.
– А! Понятно! Ставленник его величества… еще одна проблема на мою больную шею. – Генерал страдальчески потер названную часть тела и, сморщившись, посмотрел на подчиненного. – Почему в гражданском?
– Потому, что в канцелярии отказались выдать довольствие, направив к вам. Необходимо подписать ордер. – Андрей достал из кармана листок, расчерченный линиями, и подал генералу.
Тот взял его в руки и не глядя черкнул роспись, макая перо в серебряную чернильницу. Перо оставило ореол мелких брызг на плотной бумаге, а генерал брезгливо спросил:
– Еще что-то?
– Вообще-то хотелось бы получить направление – куда идти служить, чем заниматься, – пожал плечами Андрей.
– А вы что, не знаете? Император приказал, чтобы вы были его офицером для особых поручений.
– Каких поручений? – поинтересовался Андрей.
– А это уже вопросы к его величеству, – так же ядовито ответил генерал. – У меня и так голова пухнет – как выдать жалованье, когда казна пуста. Где мне еще заниматься проблемами офицеров для особых поручений! Может, будете перед ним показывать, как побеждаете на турнире, в лицах, а может, горшок подавать – это уже его величество решит. Отправляйтесь к нему и все узнаете. Мне вы подчиняетесь только формально, все приказы будете получать от императора. Все, шагайте!
Андрей повернулся и пошел прочь, услышав, как генерал буркнул себе под нос:
– Совсем армия скатывается в сортир – набрали простолюдинов, такое впечатление, в коридоре уже навозом пахнет.
Андрей вышел как деревянный солдатик, на прямых ногах. Ужасно хотелось врезать этому чванливому придурку в рыло.
Не попрощавшись с надменным секретарем, Андрей, не заходя в канцелярию, вышел на улицу. На плацу под надзором капралов стройными рядами маршировали гвардейцы. Они были в полном боевом вооружении, в кольчугах и латах – похоже, отрабатывалось взаимодействие в строю. Они чем-то напоминали римских легионеров, даже полуцилиндрические щиты были такими же. Андрея заинтересовали их маневры – выглядело все это как-то… эпически, что ли. Всяко покруче, чем те парады, которые он видел на Земле. Тут все лязгало, звенело, блестело…
– Интересно, да? – К увлекшемуся зрелищем Андрею незаметно подошел Зиртон. – Смотрится красиво. Только вот толку от них маловато. Одна показуха. Если кто-то чего-то и стоит, так это моя рота охраны императора – сто пятьдесят человек, лучшие бойцы во всем мире. Заметил, они не испугались даже оборотня – тут же нашпиговали его стрелами! Если бы оборотень налетел на этих придурков, – Зиртон кивнул на марширующих гвардейцев, – они бы все разбежались, предварительно обделавшись. На самом деле армия выродилась. Если бы сейчас Славия на нас напала – скорее всего, нам бы солоно пришлось. А все из-за чего – вот из-за таких придурков, как генерал Шамор. Показуха, воровство… Обмундирование солдат дрянь, сабли дешевые, ломаются – сталь плохая. Куда уходят деньги – ты видел его кабинет? И это у воина! Его гнать надо! Но его семья находится в какой-то дальней родственной связи с императором, потому он и получил должность командира гвардейцев. А старого боевого командира сослали в свое поместье, где он благополучно спился. Ты бы еще видел дворец этого Шамора, а еще дворцы его любовниц. И после этого тварь заявляет, что казна пуста и выдать жалованье моим гвардейцам нечем. – Зиртон помолчал, потом посветлел лицом и улыбнулся. – Хочу поблагодарить тебя, что не лишил армию лучшего своего капитана. Ты мог меня спокойно убить, и никто бы тебе не сказал ни слова.
– А ты бы мог? – Андрей с интересом посмотрел на собеседника.
– В пылу схватки мог бы. А чтобы так, безоружного, – скорее всего нет, – усмехнулся Зиртон. – Вот Гортус – тот запросто. Он этим и отличался. Зверь зверем. Как оказалось, зверь и есть. Говорят, засел у себя в поместье и сидит. Собирает войско – думает, что за ним скоро придут. Дурак, нам и приходить-то не с кем. С этими, что ли? – Зиртон пренебрежительно указал на несколько сотен гвардейцев, упорно марширующих по плацу. – Только вид один. Пойдем посидим в трактире? Пива выпьем, поговорим?
– Пойдем, – кивнул Андрей. – Расскажешь мне, каков расклад, кто тут всем в армии управляет.
Они направились к воротам гарнизонного городка и вскоре оказались возле большого трактира с вывеской, на которой толпа солдат маршировала, держа в руках кружки с пенистым напитком.
Свободных мест в трактире было полно, посреди дня солдаты заняты, и только вечером здесь начнется самое веселье, как пояснил Андрею Зиртон.
Сидя за столом, они с удовольствием прихлебывали холодное пиво из высоких глиняных кружек. Жажде очень даже способствовала уличная жара, усугубленная отсутствием ветра.
– Ты спрашиваешь, кто управляет? – вернулся к начатому разговору Зиртон. – Хлыщи, бездари, ворюги и всякая тварь, вставшая на свое место по протекции родственников или потому, что понравились императору. Надеюсь, ты меня ему не сдашь, – криво улыбнулся он. – Впрочем, я и ему бы сказал в лицо – таких, как генерал Шамор, гнать надо палками до самого его поместья, и чтобы он сидел там и не вылезал! Он ведь совершенно не понимает в военном деле и считает, что основная обязанность армии пройти парадным маршем по площади перед императором. Все. На большее его не хватает. И такое же положение у пехотинцев, кавалеристов. Флота так у нас вообще нет – зачем, если Славия тоже не имеет своего флота? И никто не задумывается – а что находится далеко на юге? Кто туда отправлял корабли? Никто. Что там находится? Ведь никто не знает! Никому не интересно. Все только жрать и… в общем, ничего хорошего. Небось сидишь и думаешь: чего это он передо мной так распинается? Почему все это мне говорит? А я смотрю на тебя и думаю: этот человек похож на меня – тоже вылез откуда-то из провинции, не аристократ, добился своего силой и ловкостью. Почему и не помочь ему? А он когда-нибудь поможет мне. Например, подскажет императору правильное решение в отношении армии. Теперь ведь, по слухам, ты офицер для особых поручений при императоре. Когда-то и я был таким, потом пожелал служить по-другому.
Андрей недоуменно пожал плечами и попросил:
– Ты не мог бы рассказать мне подробнее, чем занимается этот самый офицер для особых поручений.
– Как бы тебе сказать… – усмехнулся капитан. – Это нечто среднее между адъютантом, телохранителем, сутенером и слугой.
– Это как так? – нахмурился Андрей.
– Как? – скривился Зиртон. – Ты будешь выполнять все, что скажет тебе император. Приходишь утром к десяти часам – раньше его величество не встает. Узнаешь, что он намечает сегодня делать, какие поручения даст тебе, и ездишь туда, куда он тебе скажет, например приглашаешь графиню Н. или баронессу Е. к императору на ужин. Или отправляешься в труппу бродячих жонглеров или акробаток и договариваешься с ними о представлении – и за особую плату, чтобы они не отказали в близости всем тем гостям, какие этого пожелают. В том числе и императору. Или составляешь ему партию в фигурки – умеешь играть? Нет? Научись. Это важное во дворце умение. Его величество играет неплохо и хочет регулярно в этом убеждаться. Или играешь с ним в одну из игр – я тебя научу, если хочешь. Ты должен уметь много пить и не пьянеть – пиры будут часто, практически через день. А потом с утра, после ночи пьянки – скакать через лес, чтобы запороть копьем несчастную свинью или косулю. Или оленя. И так день за днем, год за годом… Я выдержал три года. Потом попросил списать меня в роту охраны. Теперь отдежурил свое – и к жене под бок. Слава богу, закончились эти бритые потные акробатки и пахнущие селедкой престарелые матроны, которые обязательно желают с тобой переспать. Кончились эти бесконечные пьянки, на которые никакого здоровья не хватит. А охоту, честно говоря, я никогда не любил. Не знаю, чего хорошего в том, чтобы затравить несчастного кабана, – против него сотня егерей с солдатами и человек пятьдесят свиты во главе с императором. Он с одного страху кончается. Тоже мне охота… единственная выгода в положении офицера для особых поручений, а проще – любимчика императора, это то, что ты иногда сможешь влиять на политику в нужном направлении. Император время от времени спрашивает совета у своих приближенных и, если на него найдет такой стих, делает так, как они скажут. Кардинально ничего изменить нельзя, но хотя бы что-то сделать для государства можно. Вот я и попрошу тебя, если будет такая возможность, хоть как-то помочь армии. Где-то подсказать императору, где-то направить его мысль в нужное русло. Вот как-то так.
– Я не прочь, конечно, – осторожно начал Андрей, – только не представляю, как бы я мог это сделать. И еще скажи мне одну вещь… как бы это выразиться… нехорошие слухи ходили, что император любит мужчин… Нет?
– Вранье! – решительно отрезал Зиртон. – Он любит баб, а еще больше – вино и охоту. Хотя и снисходительно относится к пристрастиям некоторых своих советников. Вот они-то главная твоя проблема. Будут пакостить, стараться унизить. Ты должен уметь стерпеть или же ответить умным словом. Иначе туго придется. Ну да ладно, я нагнал на тебя жути, да? – Мужчина рассмеялся и подмигнул. – Если ты любишь шум, пиры, охоту и баб – лучше, чем эта, должности тебе не найти. Император частенько награждает – то сто золотых сунет, то приз какой-нибудь, то подарит чего-нибудь. Я неплохо заработал за три года – он подарил мне поместье недалеко от столицы, хороший дом. Кроме того, к тебе будут обращаться купцы, промышленники с просьбой похлопотать об их деле – сделать разрешение на торговлю или еще что-то такое. Денег будут давать, и недурно. У меня имеется кругленькая сумма в имперском банке. Так что не все так плохо. Только вот в конце концов надоедает, и ты начинаешь думать: а зачем живешь? И жена тебя начинает пилить, когда ты приходишь с очередного пира, пахнущий женскими благовониями и мускусом. Кстати, жена у меня из благородных, из обедневших дворян. Его величество пожаловал мне наследственный дворянский титул – я как-то спас его от медведя, возжелавшего непременно вырвать ему кишки. Ну ладно, хорошо посидели. Заглядывай как-нибудь ко мне в роту, пофехтуем. Я видел твой поединок с Гортусом. Так вот, ты невероятно быстр и силен, так же как он. Но уровень твоего фехтования гораздо ниже моего. Будешь спорить?
– Не буду, – улыбнулся Андрей. – Меня учил старый солдат, и я, вероятно, так и не усвоил его уроки в должной мере.
– Ты ведь не так давно начал фехтовать, не правда ли? – проницательно заметил Зиртон. – Тех, кто занимается этим с детства, сразу видно. Сабля в их руке как будто прирастает, становится ее продолжением.
– Да, я стал фехтовать уже довольно взрослым, – туманно пояснил Андрей. – С удовольствием взял бы уроки мастерства у такого великого фехтовальщика, как ты.
– Смеешься? – подозрительно сощурился капитан. – Ты же в считаные минуты расправился с "таким великим фехтовальщиком"!
– Не смеюсь, – заверил Андрей. – Если бы я фехтовал, как ты, на таком уровне, то расправился бы с этим Гортусом, не довел бы себя до такого состояния, как в конце боя. Он ведь чуть не убил меня. Больше я такого допустить не хочу.
– Но какой бой был! – причмокнул губами Зиртон. – И какое окончание! Про тебя уже поют в трактирах, барды о тебе песни сложили! Ты победил оборотня, исторгающего из ноздрей огонь, а из задницы дым! На мой взгляд, это похоже на праздничную шутиху, но барды есть барды. – Капитан рассмеялся и откинулся на спинку стула. – Да, по уровню фехтования он выше тебя, это точно. Но не выше меня. Если бы не его скорость… ну да ладно. Демон с ним. Ты еще с ним увидишься, я тоже так думаю. Поднимем твой уровень, не беспокойся.
– Вопрос еще… – Андрей поводил пальцем по столу, рисуя из пролитого пива замысловатую фигурку. – Как у вас относятся к дуэлям? При дворе, я имею в виду.
– Интересный вопрос, – нахмурился Зиртон. – Не хотелось об этом говорить. Ты будешь драться на дуэлях, если от тебя этого потребует император. Фактически ты его рука.
– Ты намекаешь, что я буду кем-то вроде палача? – тоже нахмурился Андрей.
– Да. Если хочешь – так. Согласно дуэльному кодексу ты имеешь право вызвать любого мужчину – офицера или же аристократа. Если он откажется – будет опозорен. А не откажется – ты его убьешь. Или покалечишь. Это уж как его величество пожелает. Что смотришь? Да, и я это делал. И говорить об этом не хочу. Может, потому я и ушел в простые капитаны. Сам решишь для себя, сможешь ли ты удержаться на плаву в этом дерьме или нет. Ну что же, давай прощаться. Завтра заступаешь на службу – охрана предупреждена, так что тебя пропустят. Форму можешь не надевать – все равно император пожелает, чтобы ты был в гражданской одежде. Надень что-то приличное, но не слишком яркое. Украшений не надевай, вызывающе тоже не одевайся. Ты тень императора. Впрочем, тебе будет трудно быть в тени после победы в турнире. Слава победителя оборотней тебя будет преследовать еще долго.
Андрей и Зиртон покинули трактир и разошлись в разные стороны. Неспешно шагая по улице, Андрей обдумывал слова Зиртона и укладывал информацию в голове. То, что он услышал, ему совсем не нравилось. Впрочем, а чего ожидал? Чем ближе к власти, тем большая вонь от нее идет. Если он собирается стать ближе к императору, ему придется терпеть и совершать такие поступки, о которых он потом пожалеет. Сделать малое зло, чтобы искоренить большое? А иначе как он осуществит задуманное?