Часть 1. Глава 6. Ох уж эти сказочки
Vidish, tam na gore
Vozvishaetsya krest,
Pod nim - desyatok soldat.
Povisi–ka na nyom,
A kogda nadoest
Vozvrashaisa nazad
Gulyat’ po vode, gulyat’ po vode,
Gulyat’ po vode so mnoi…
Мы уже третий день тренируемся ходить по воде, и я услышал, как Саске поёт это. Он очень печален, почти такой же, как перед тем, как впадает в свою сон–кому. Черт, надо что–то делать! Срочно отвлечь!
- Саске! Что это была за песня!? - заорал как можно громче, и, кажется, это сработало. Саске аж вздрогнул, посмотрев на меня круглыми глазами.
- Песня про то, как ходить по воде.
- А что это за язык? Я ни слова не понял, - я почесал затылок и широко улыбнулся, всем своим видом показывая заинтересованность.
- О, это был древний и совершенно секретный язык, которого никто, кроме меня, больше не знает, - задумчиво сказал Саске. Я сначала хотел спросить "А разве это не тот секретный язык клана Учиха?", но потом передумал, ведь сейчас сам я не вспомню ни слова из тех нескольких команд, которым он меня учил. Мало ли… Вдруг это какой–то новый язык, или Саске забыл, что уже что–то говорил мне.
- Круто! - наигранно бодро сказал я, смутно помня, что "круто" - это на секретном языке что–то на "О", вертелось на языке, но вспомнить не мог. - Я тоже хочу знать секретный язык!
Саске всё находился в какой–то прострации. Он окинул на меня мутным взглядом и немного заторможено ответил.
- Отличная идея. Мы с тобой, скорее всего, войдём в одну команду, значит, нам в любом случае придётся разрабатывать свою систему жестов и условных обозначений. Как раз и пригодится секретный язык, весь ты его вряд ли выучишь, да это и не нужно, но мы сможем его использовать для шифровок.
- Здорово! - преувеличенно радостно сказал я и подпрыгнул, хотя меня жуть как беспокоило то, что нечто подобное мне уже Саске говорил два года назад, но почему–то забыл.
Может, это из–за того, что он вот так засыпает? Немного не рассчитал с "отвлечением Саске от грустных мыслей", потому что на секунду потерял контроль и провалился под воду.
- Руками тоже чакру выпускай, - сказал Саске и вытянул меня за шкирку из воды.
Кажется, Саске стало лучше, он внезапно стал активным.
- Наруто, давай устроим супер–забег, - прищурив чёрный глаз, сказал Саске. Я заинтересовался.
- Что за забег?
- Ну, раз мы теперь умеем перемещаться по любым поверхностям, то создадим клонов и побежим по прямой, не сворачивая и не огибая препятствия. Кто первый доберётся до, - он огляделся по сторонам, - до вон той сопки, тот и выиграл.
Я кивнул и создал шесть клонов. Саске тоже сделал шесть своих клонов.
- На старт! Внимание! Марш! - гаркнул Саске, и мы понеслись дружной толпой.
Неделя странных соревнований продолжилась до выходных. Саске предложил держаться за вертикальные поверхности необычным способом. Я победил, "прилипнув" к ветке языком, но меня укусил муравей, так что я грохнулся и чуть не прикусил себе язык. Саске это неожиданно так развеселило, что я впервые услышал смех своего друга, который просто катался по траве, не в силах сдерживаться. Меня это так удивило, что я даже не обиделся на него, а тоже присоединился к его веселью.
* * *
За прошедшие полгода Саске значительно улучшил свои техники гендзютцу. Но больше всего мне нравилось их вечернее использование. Он стал рассказывать мне, как он сам говорил, "сказки на ночь", применяя свои иллюзии. Это очень круто на самом деле. Разные истории и события, произошедшие с легендарными правителями и шиноби, не по учебнику, а так, как будто ты там был, стали намного интересней.
- Сегодня я покажу тебе сказку, которую придумал сам, - предупредил Саске, и мы очутились в комнате из кирпича или песка. Пахло деревянной стружкой. В комнате были стол, пара стульев и сидел пожилой человек в очках и вздыхал. Вошёл другой старик, со смешным сизым носом и поленом в руках.
- Привет, Карло, ты - лучший мастер марионеток во всей стране Ветра. Возьми это полено, оно волшебное, возможно, ты сможешь осуществить свою мечту и сделать живую марионетку.
Тот, кого сизоносый назвал Карло, заинтересовался и взял полено. Потом начал быстро его строгать, мастерить и сделал маленького мальчика с длинным острым носом и волосами из стружки, который сам, без использования нитей чакры задвигал ножками и ручками.
- Я живой! Я живой! - запищала марионетка, шевеля ножками. Карло так и подпрыгнул, но быстро справился с удивлением и сказал ожившему полешку:
- Ты будешь моим сыном, и я назову тебя Буратино! А я для тебя буду папа Карло.
Я покосился на Саске, который стоял рядом со мной. Какие у него странные выдумки… Живые марионетки, это ж надо! Сразу Сасори и бабулька Чиё вспомнились.
- Я хочу кушать! - пискнул Буратино, и Карло вышел в дверь. В это же время Буратино начал бегать по комнате, всюду засовывая свой длинный нос. Внезапно его привлёк к себе рисунок на стене в виде котла, под которым горел огонь.
- Интересно, это можно съесть? - он сунулся к картине и проткнул её своим носом, я прыснул со смеху, вот дурачок.
Карло вернулся с едой, одеждой и большой книгой. Одев деревянного мальчика и покормив его, он сказал:
- Ты должен учиться в Академии ниндзя, Буратино, вырастешь крутым шиноби и будешь обеспечивать мою старость.
- Учиться!? - воскликнул Буратино, забавно сведя бровки. - Больно надо, - он махнул ручкой.
- Но без денег не купить еды, а я уже старенький, я и так продал последние кунаи, чтобы купить тебе учебник и поесть, - Карло выразительно показал на принесённую книгу.
Буратино вздохнул и сказал:
- Ну, тогда ладно, я пойду учиться в Академию ниндзя.
Обрадованный Карло вручил Буратино книжку и выпроводил за дверь, мы с Саске пошли следом.
Представший за дверями пейзаж действительно напоминал деревню Песка, но с рядом отличий. Какая–то она была не боевая что ли. По дороге мы увидели яркий шатёр, из него играла музыка, а от входа и на всю улицу к нему стояла большая очередь из детей. Буратино заинтересовался очередью и спросил у пацанёнка с краю:
- Скажите, а что это такое? - он ткнул пальцем в шатёр, (Саске часто мне говорит, что это некультурный жест).
- Это театр и там показывают интересные представления, - ответил мальчик.
Буратино, да и я, заинтересовались.
- Я тоже хочу в театр! - воскликнул, подпрыгивая, Буратино.
- А у тебя есть билет? - спросил мальчик, показывая свой яркий билет.
Буратино помотал головой, да так рьяно, что она у него крутнулась вокруг своей оси, и у пацана чуть глаза из орбит не выскочили от такого зрелища.
- А где такой взять? - спросил Буратино.
- Его надо купить за деньги, - увидев погрустневшее личико марионетки, мальчик сказал, - у тебя есть книжка, а у меня билет, я вот всю жизнь мечтал поступить в Академию ниндзя, но у меня такой книжки не было, хочешь, поменяемся?
Буратино радостно закивал и отдал свою книжку мальчику, обменяв на яркую бумажку. Странные у них порядки, что без книжки в Академию не берут, но ещё страннее, что этот Буратино повёлся. Я даже хотел пойти за ушлым мальчиком, чтобы вернуть книжку, но Саске меня остановил, кивком показывая вперёд.
Мы зашли внутрь шатра и сели на стулья.
Буратино таращился на занавес, весь разрисованный масками. Пахло сладостями и почему–то нафталином. Занавес открылся, и на небольшой сцене с картонными деревьями появился маленький бледнолицый паренёк. Он был похож на Сая и Рока Ли одновременно. От Ли у него была копна чёрных волос с причёской под горшок, а от Сая - белое лицо и общие черты, ещё под правым глазом была нарисована чёрная капля. Одет он был в мешковатую белую одежду с длинными рукавами.
- Меня зовут Пьеро, - сказал парень, - сейчас мы разыграем перед вами комедию "Девочка с голубыми волосами или тридцать три подзатыльника".
Странное какое–то название. Я покосился на Саске, который сидел и что–то ел из цветной коробки, решив, что раз моему другу нравится, то и мне тоже, заставил его поделиться. Содержимое было странным на вид и на вкус, но сладким. Кстати, в зале пахло именно им. Саске дал мне такую же коробку, материализовав её из воздуха, мы ели и смотрели за необычным представлением.
На сцену выскочил ещё один парень в ярком черно–красном костюме в ромбик, сказал, что его зовут Арлекин и залепил пару пощёчин белому, таких звонких, что у того мотнулась голова, а с лица посыпалась пудра.
- Чего хнычешь, дуралей?! - заорал Арлекин.
- От меня убежала невеста, - ответил Пьеро, а я чуть не подавился странной сладостью. На вид этому парню было лет пять. Он был неуловимо похож на Буратино, маленький и щуплый.
- Что за невеста? - заинтересовался Арлекин, стукнув Пьеро откуда–то взявшейся палкой.
- Её зовут Мальвина, это девочка с голубыми волосами… - проблеял белый.
- Уважаемая публика! - обратился парень в цветастом комбинезоне к зрителям. - Разве бывают девочки с голубыми волосами?
Конечно же, бывают, и с зёлёными, и с розовыми, девчонки такие затейницы…
Вдруг Арлекин выпучился на Буратино, про которого я уже немного забыл, и заорал:
- Это же Буратино! Все сюда, к нам пришёл Буратино!
Буратино прифигел от такой встречи, я тоже удивился, чего это вдруг его узнали. От этих мыслей меня отвлекла куча народа, высыпавшая на сцену. Они все стали радоваться и плясать, но продолжалось это всё недолго - вдруг распахнулись двери и появился просто огромный дядька. Высокий, широкоплечий, страшный, с чёрной бородой до пола и густыми, кустистыми бровями, после которых брови Ли казались самим изяществом. Он как заорёт громким басом:
- Так это ты испортил моё кукольное представление? - и тут я увидел, что ко всем актёрам от него тянутся тонкие нити чакры.
- Синьор Карабас Барабас, - пронёсся тихий шёпот актёров–кукол. Бородатый дядька схватил Буратино и куда–то утащил, рыкнув актёрам. - Продолжать представление!
- Пойдём за ним, - тихо сказал Саске, и я вздрогнул, даже забыл на миг, что мы в иллюзии, так всё реально.
За спинами было слышно, что представление продолжилось, а мы зашли в большую комнату, в которой горел камин, и на вертеле жарились два цыпленка. Запах разносился очень вкусный, у меня даже в животе заурчало. Карабас какое–то время сидел и смотрел на еду, облизываясь. Шум представления стих, и он громыхнул:
- Эй, Пьеро, Арлекин! - парни тут же забежали в комнату. - Принесите Буратино, он сделан из сухого дерева, я его подкину в огонь, и моё жаркое живо зажарится.
У меня кулаки сжались от возмущения. Вот урод! Арлекин и Пьеро повалились на колени и стали умолять не сжигать Буратино, но Карабас Барабас взмахнул рукой, его нити чакры соединились с пареньками, и они понеслись куда–то, а потом вернулись, держа в руках Буратино. Они бросили его возле очага и ушли. Я дёрнулся, чтобы его освободить, но Саске меня остановил, сжав руку.
Карабас помешал кочергой угли, и взметнулся пепел, от которого он сам же и расчихался. Буратино пожелал здоровья, и они разговорились, Буратино давил на жалость, но Карабас всё равно приказал Буратино лезть в очаг, тот ответил, что уже проткнул носом очаг в каморке своего папы Карло. Почему–то это очень заинтересовало Карабаса, и он даже воскликнул:
- Значит, в каморке папы Карло находиться потайная… - он не договорил, заткнув свой рот кулаком. А кулаки у него были размером с дыньку.
Подумав, он достал из кошелька деньги.
- Вот тебе пять золотых монет, иди, отнеси эти деньги отцу. Кланяйся и скажи, что я прошу его ни в коем случае не умирать от голода и холода и, самое главное, не уезжать из его каморки, где находится очаг, нарисованный на куске старого холста.
А потом Буратино пошёл, всем налево и направо рассказывая про деньги, что ему выдали, и, конечно же, напоролся на тех, кто хотел у него их отнять. Ниндзя–кот и ниндзя–лиса, призывные животные, которые не ушли обратно, меня очень впечатлили, как и их история про Страну Дураков, на которую повёлся Буратино.
Несколько раз я порывался спасти этого мелкого придурка, которого топили, или когда за ним гонялись Карабас и пиявочник.
Один раз я даже развеял иллюзию Саске, с удивлением обнаружив себя с ним в нашей комнате. В общем, после показа до конца, когда Буратино нашел вход в страну марионеток и зажил там счастливо с освобожденными актёрами театра Карабаса Барабаса, Саске сказал:
- Пожалуй, это слишком большое испытание для твоей психики, Наруто, слишком реально, больше сказок в пять Дэ не будет.
Я с ним согласился, иначе так просто с ума сойти можно.
После истории Буратино Саске показывал свои придумки в плоском виде, лишь иногда добавляя вкус или запах в свою иллюзию.
Его сказки очень помогли мне в распознавании гендзютцу. Он больше не мог меня обмануть, если я не хотел обманываться сам. Так что в драках со мной Саске, если и использовал свой шаринган, то не для иллюзий.
А через пару недель после показа истории Буратино Саске огорошил меня тем, что собрался учиться на ниндзя–медика. Он всё пытался улучшить свою иллюзорную технику и технику клонирования и решил, что обучение на ирьёнина ему в этом поможет.
Часть 1. Глава 7. Новые техники
Постепенно Саске стал более эмоциональным, чаще стал улыбаться, возможно, это потому, что он обучается на ирьёнина и смог сам себе помочь с эмоциями. Вот только с этим обучением он всё чаще и больше пропускал занятия в Академии, и на уроках стало совсем скучно, к тому же в практике мы с Саске продвинулись куда дальше программы, а лекции я слушать мог с большим трудом. Саске даже предложили закончить Академию экстерном, но он, к счастью, отказался.
Я развлекал себя тем, что притворялся неумехой, а потом разыгрывал одноклассников и учителей. Когда я смог делать клонов, стало весьма весело. Мелочи, конечно, а приятно. И, главное, никто меня даже не подозревал. Так, иногда у нас на уроках сидели АНБУ в масках, нервируя учителей, что–то старательно записывая в тетрадки и хмыкая на некоторые высказывания. Или бродили "призывные животные", так к Кибе однажды в класс вошел большой пёс со свитком в зубах, в котором было написано "Киба - ты долбоёб!!!". Пёс с хлопком развеялся под дикий ор Инузуки и хохот ближайших его соседей, которые успели заглянуть в свиток.
Кстати, я стал замечать, что при появлении Саске все девчонки просто таяли, как мороженое на солнце. О том, что он появился в Академии, я узнавал моментально по девчачьим визгам–пискам и протяжным "Саске–кууун". Черт! Ему всего десять лет, а пользуется такой популярностью. Даже Ино и Сакура из–за него поругались и перестали дружить, став соперницами за любовь Саске.
Саске решил, что нам пора тренировать природную чакру и принёс чакропроводящую бумагу. У меня она разорвалась пополам, а у него смялась и сгорела, то есть всё, как обычно, у меня стихия ветра, а у Саске - огонь и молния. затем он предложил мне потренироваться с клонами в разрезании листиков напополам, как когда–то в другой жизни Какаши, но разрешил сделать только сотню клонов, а листики искать не у дома, а где–то подальше - ему, видите ли, не нравится вид оборванных деревьев.
Сотня клонов, это, конечно, не две тысячи, но через неделю я все–таки смог разрезать листик и почувствовать свою стихию.
Саске часто медитировал, уходя в себя на многие часы. Я всегда присматривал за ним, оставляя возле него своего клона, который развеивался, как только Саске начинал открывать глаза. Для себя я установил лимит в четыре часа, после которых бы стал его будить, но обычно Саске "возвращался" раньше.
После своих медитаций он с большим энтузиазмом тренировался со мной в тайдзютцу и пытался чем–нибудь меня удивить. А однажды удивил так, что я чуть в штаны не навалил.
Он выполнил какой–то странный призыв, и появились жуткие кошмарики. Ходячие трупы, у одного глаз болтался на кровавой ниточке, у второго не хватало половины черепа, у третьего всё было в каких–то ошмётках, а воняли они так мерзко, что просто ужас. Я сначала подумал, что это его генздютцу, и прекратил ток чакры, но это не помогло, зомби оказались вполне реальным. Я такие видел, когда на Коноху напали четверо шиноби во главе с отцом Соры, псевдо–джинчуурики, в которого запечатали чакру Курамы. Только те, которых сделал или призвал Саске, были совсем не свежими и просто отвратительным на вид.
- Саске, что это за хрень? - мой голос дрожал, и я понял, что уже сижу на дереве, всматриваясь в ковыляющие ко мне трупы взрослых людей.
- Это зомби–апокалипсис от Учиха Саске, - захихикал он. - Вообще, это мои клоны. Я просто сделал их такими.
М-да… Я тоже сделал клонов. На поверку зомби оказались медлительными только с виду и просто усыпляли бдительность своей якобы неповоротливостью и неуклюжестью, а так они были весьма шустрыми. Двенадцать моих клонов с трудом разделались с этими представителями мини–апокалипсиса, которые к тому же стремились не просто их ранить, но и покусать. "Мертвяки" были весьма крепкими и не развеивались от удара в отличие от моих клонов.
Как потом пояснил Саске, в зубах этих зомби–клонов был яд, который он научился делать на занятиях по медицинскому дзютцу, а вся их чакра уходила на поддержание щита, от развеивания при ударе, поэтому они могли только тайдзютцу использовать, без его ниндзютцу. Брррр! Жуткая жуть. Психологическое воздействие оказывает нешуточное. Но я восхитился придумкой друга и тоже решил его чем–нибудь удивить.
Следующие несколько дней я ломал голову, чтобы такое показать Саске, а потом вспомнил про своё секси–но–дзютцу. Даже ходил к баням, чтобы вспомнить, как женское тело выглядит. Но Саске это дзютцу, когда я превратился в красивую голую блондинку в облачках, как–то не впечатлило, он, фыркнув, сказав:
- Таким меня не проймёшь!
Тогда я использовал гарем–но–дзютцу и сделал несколько десятков женских клонов, обняв Саске. Он замер, задумчиво обнимая клона.
- Попался! - обрадовался я, но Саске снова фыркнул.
- Вот ещё, - он больно щипнул клона, и она развеялась.
- Нууу, - я был разочарован. - Так нечестно…
- Не дуйся, - Саске взъерошил мои волосы и улыбнулся. - Эта техника на взрослых рассчитана, а я пока слишком маленький.
- Точно! Вот вырастешь, и я тебя победю! То есть побежу! - воскликнул я, коря себя, что не учёл такой важной детали, как возраст моего оппонента.
- Попробуй, - усмехнулся Саске. - А пока один совет. Никогда не применяй это дзютцу при девочках, особенно при Сакуре. Иначе тебя изобьют.
- Почему? Это же такая крутая техника! - заинтересовался я. Надо же, Саске даже как–будто знает, что меня будут часто бить за эту технику. Но, к сожалению, иногда применял я её против своей воли.
- Потому что ей ты оскорбляешь женщин. Это всё равно, как если бы ты заставил настоящую девушку раздеться, чтобы она отвлекла твоих противников.