– Вот как раз этого и не надо. – Старик снова дотронулся до кольца и принялся ощупывать его с внутренней стороны. – Значит, так. Трое вас, бедолаг, как его?.. приговоренных. И осталось всего десять дней.
– К чему приговоренных? Какие десять дней? – Мишка разволновался не на шутку.
– Ты наверняка слышал, как эти самые… мраги хвастаются, что друг друга не убивают?
– Зерг говорил.
– Так вот, вранье это. Их законники для убийства себе подобных используют, как его?.. черные оковы. Вещица почти ничем не отличается от обруча тьмы, но она начинает стягиваться и без участия обреченного, хотя он может и ускорить медленную казнь. Думаешь, почему эти колечки на нескольких сразу цепляют? Один преступник считает, что его обруч сжимается из-за несдержанности другого, хотя и первый и второй ведут себя как самые обычные люди. Они ведь, это самое… себе не враги.
– Мой ошейник сжимается сам по себе?
– Да. И точно так же ведут себя еще две штуки. Все они открываются одним ключом, который я советую отыскать в течение десяти дней. Позже он тебе, как его?.. не понадобится.
– Для этого мне надо попасть в Темьград, но как? Одна надежда на Зерга, только где же я его найду?
– Эх, жаль я, как его?.. Привязан к этим скалам. Можно было бы… нет, не получится. Запомни, это самое… один совет, – видно было, что мысли у старика путаются, – перекидным заклинанием с черными оковами на шее пользоваться нельзя, враз задушат. Но некоторые огарцы знают, как создавать изолирующий кокон. Он, это самое… внутрь себя магию не пускает. А Зерга тебе действительно отыскать нужно. Только он сумеет добраться до ключа, тебя одного к Вратам Мрачности не пропустят.
– Эх, грехи мои тяжкие! Что же получается? Куда ни кинь, везде клин? Где я его найду? Как?
Скальнов тоже опечалился. Он понимал, что ничем не может помочь другу.
– Попробую подсобить. Говоришь, это самое… вас вместе перебросили? Значит, как его?.. Он где-то поблизости должен быть. А они, черные оковы-близняшки друг дружку чуют. Только сами сказать не могут.
– Дед, откуда ты столько знаешь? – поинтересовался Гога.
– Так, это самое… Брунз и был тем законником, который выдумал черные оковы, а потом его в Темьград за какие-то провинности отправили. У него от этих ошейников, видать, мозги совсем сдавило, раз он мне про них все рассказал. Все боялся, что ему такое колечко во сне нацепят.
– И как мы выясним, где Зерг?
Сомов понимал, что нужно спешить. Теперь ему была дорога каждая минута.
Глава 11
ДОБРОСОСЕДСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
– У них что сегодня, маскарад? Спроси у толмача, может, он нам объяснит. – Зерг шагал возле мрачного Марицкого. Пару часов назад тот распрощался с тремя своими великолепными подругами и сейчас пребывал в жуткой меланхолии.
Их намеченный план побега с треском провалился. Сначала не получилось запастись продуктами в дорогу – это здесь считалось дурной приметой. Не вышло и отделаться от свиты – высокой делегации навязали два десятка сопровождающих, которым нацепили улыбчивые маски и дали каждому в руки опахало, а рабам Эдуарда еще и сундук с подарками для соседского вождя.
– Да хватит дергаться! – вспылил студент. – Обычный визит вежливости. Маски – чтобы хозяева видели дружелюбный настрой гостей, а опахала… может, обычай у них такой. У нас говорят: не суйся в чужой монастырь со своим уставом. Вот и помолчи!
"Вон как ты заговорил, паршивец! Значит, власть любишь! – сделал свои выводы седой. – Что ж, не самая скверная человеческая слабость. Если при этом ты еще и Михаила недолюбливаешь, то будешь вдвойне полезен. Мы обязательно договоримся".
Ночью попутчику Марицкого пришла удачная мысль, как с помощью шамана чужого племени отыскать своего гладиатора. Мраг знал, что каждый обруч тьмы обладает магическим фоном, обнаружить который с помощью чар не представляло особого труда. Вряд ли в степях Зангры имеется больше двух таких ошейников, и проблема должна решиться легко. Вот почему седой не особо расстроился, когда пришлось поменять намеченные ранее планы.
Накануне вечером Зерг узнал от Жарзуга, что у местной знати монеты были в огромной цене. Когда воевода увидел в руках чужака золотой диск, он прямо затрясся. Заинтригованный столь бурной реакцией, мраг решил подарить ему одну монетку. В считаные минуты ее продырявили, надели на кожаный шнурок и с благоговением водрузили на шею военачальника. Если колдун соседей окажется столь же падким на золото, договориться с ним проблем не составит.
– Ладно, ну их в бездну, этих дикарей. Ты хотел мне что-то важное рассказать о ключе обруча тьмы. Помнишь?
– Угу, – тяжко вздохнул "эльф".
– Да хватит страдать! Выше голову, господин шаман, иначе ваши подданные станут хмурыми даже через свои дурацкие маски.
– Ты действительно хочешь узнать? – Студент не хотел заранее сообщать Зергу о том, что видел на арене, но приподнятое настроение мрага его раздражало, и Марицкий не удержался. – Хорошо, слушай. Только потом не бросайся на меня с кулаками, я всего лишь расскажу, что видел.
– Какое интригующее начало. Я весь внимание.
– Этот ваш Шрынг на моих глазах смял твой ключ в комок, словно глину, а потом выбросил его в песок. Так что, когда ты придешь в Темьград, я не советую пользоваться тем красивым ключиком, что будет лежать под аркой.
Зерга словно током ударило. Страшная весть на несколько секунд превратила его в живую статую, затем он очнулся и кинулся к Эдуарду, схватив вестника за горло:
– Сейчас же сознайся, что ты все это придумал!
Рабы шамана сразу бросили сундук. Тот, что числился врачевателем, нажал на две точки под лопаткой Зерга, и разгневанный обитатель мрачного мира ослабил хватку. Получив вдобавок мощнейший удар от второго раба, седой приземлился в пяти шагах от студента. Мускулистые слуги заслонили собой долговязого хозяина.
– Я же предупреждал, что расскажу только то, что видел. Сочинительством не занимаюсь, не моя специальность, – вздохнул несостоявшийся литературовед. – Могу еще добавить, что Шрынг старался проделать свой фокус незаметно для других.
Гнев Зерга сменился отчаянием:
– Да как он посмел! Мраги не убивают друг друга – это закон мрачного мира! А верховный смотритель – его представитель в Темьграде. И он… подготовил самое настоящее убийство. Что же творится в нашем мире? И они еще смеют отправлять таких, как я, в ссылку?! Да их самих за это нужно подвесить за одно место и… Не знаю, как мне добраться домой, но первое, что я там сделаю – найду Шрынга!
– Да ладно тебе расстраиваться, – злорадствовал Эдуард. Теперь настроение попутчика его устраивало. – Ничего страшного не случилось, просто побудешь немного в шкуре обычного человека. Вон даже синяк вскочил под глазом. Не замечал за тобой раньше такого.
– Я тоже многого за собой не замечал. – Зерг встал и пошел к реке, вдоль берега которой они двигались.
– Эй, ты куда? Топиться, что ли?
– Хочу немного охладиться. Мне теперь торопиться некуда. Ключа нет, ошейник будет на моих плечах болтаться до самой смерти…
– А как же месть Шрынгу?
– Обычному человеку мрага не победить. В особенности если нет ни одного шанса до него добраться.
– Но Михаил же одолел Горгуна.
– Ты считаешь его обычным? Да он любого мага за пояс мог заткнуть! Правда, до тех пор, пока на нем не было такого же украшения… И зачем я только с ним связался!
Мраг с разбегу кинулся в воду. Он опускался все глубже и глубже. Когда уже собрался всплывать, заметил какую-то возню возле большого серого камня. Мелкая рыбешка с красными плавниками пыталась вырваться из клешни рака. Она извивалась из последних сил, но отшельник цепко держал свою добычу. Удерживая ее за хвост, второй клешней он пока безрезультатно силился ухватить сопротивлявшуюся рыбку. В это время к месту схватки подплыл другой хищник. Он тоже был не прочь подкрепиться и устремился к красноперке. Бросок щуки должен был окончательно решить судьбу рыбешки, лишив ее шанса на спасение. Но добыча продолжала бороться за жизнь даже в абсолютно безвыходной ситуации. Она рванула с такой силой, что сдвинула с места своего мучителя, и тот… Когда зубы хищника угодили в отшельника, перекусив ему сразу несколько конечностей, красноперка получила свободу и быстро скрылась.
Засмотревшись на подводную битву, мраг только сейчас почувствовал, что легкие настоятельно требуют кислорода. Ныряльщик устремился вверх.
"Что б тебе пропасть в темном омуте! Мне сейчас только речной акулы не хватает". У поверхности воды его поджидала зубастая рыбина.
Испытывая страшнейший дефицит воздуха, Зерг поплыл, стараясь держаться ближе к дну. Он знал, что главный речной хищник предпочитал атаковать свои жертвы снизу. Однако из-за нехватки воздуха маневр не удался, жажда жизни погнала мрага наверх.
Эдуард сначала безучастно смотрел на речную гладь, ожидая возвращения седого, затем забеспокоился. Тревога возросла, когда он заметил двухметровую акулу. А Зерг все не всплывал.
"Не думал, что у него такая слабая психика".
Внезапно рыбина как-то резко выбросила хвост вверх и метнулась к середине реки. Из-под воды наконец показалась голова мрага. Пловец хватанул ртом воздух и поплыл к берегу.
– Ты зачем на акулу напал? Неужели так проголодался?
– Я просто не стал ждать, пока она нападет первой. Атака в большинстве случаев дает больше шансов на выживание, чем бегство. Особенно когда ты явно проигрываешь врагу в скорости.
Марицкий заметил, что после купания уныние покинуло мрага. Мало того, весь оставшийся путь он насвистывал какую-то мелодию.
– Зерг, хватит свистеть. По-моему, мы прибыли, – сказал студент, заметив впереди верхушки шатров. – Эй, толмач! Будь рядом и переводи все, о чем будет идти речь.
– Слушаюсь, хозяин.
"Опять приходится идти по стрелке. Надеюсь, она действительно приведет нас к этому проклятому мрагу. Желательно поскорее. Если он не подскажет быстрый способ оказаться в Роктании, я прибью его этим обрубком скорпионьего хвоста! – Сомов двигался решительной походкой, держа перед собой хитроумный навигационный прибор. – Вот уж не думал, что подарок "эльфа" окажется столь полезным".
Сейчас указателем для двух спешащих путников, пару часов назад покинувших горный массив, служил обломок стрелы. Старик соорудил магическое устройство из каменной пластинки, древесной смолы и… Последнюю составляющую он долго не мог отыскать среди своих вещей.
– Нужна эта самая… как его?.. Прямая тонкая с острым… металлическим.
– Стрела?
– Она самая.
– А обломок подойдет?
Улроз проводил гостей через горы самым кратчайшим маршрутом. В пути они останавливались всего один раз, чтобы перекусить и поспать пару часиков. Затем снова дорога.
– Удачи вам. Жаль, мне дальше нельзя, – попрощался старик. Он даже всплакнул, уткнувшись в невидимый барьер, которого не существовало ни для Гоги, ни для Мишки.
Когда солнце выглянуло из-за гор, оставшихся за спиной путешественников, приятели вышли к реке. Стрелка показывала на другой берег.
– Вот это подарок! – обрадовался Сомов, утолив жажду. – Ты плавать умеешь?
– Без проблем. Только мне вон те рыбки не очень нравятся. Тебе они никого не напоминают?
Вода в реке оказалась прозрачной, и трех двухметровых "торпед", застывших в подвижной воде, трудно было не заметить.
– Похожи на акул. Может, только с виду?
– Сомневаюсь, что в душе они белые и пушистые, – пожал плечами Скальнов.
– Дай мне топор. Я пойду проверю. – Обладатель удушающего ошейника не хотел терять время на поиски брода.
– Я и сам могу. – "Гном" отцепил оружие и вошел в воду.
Мишка последовал за ним. Хвост скорпиона за время путешествия окончательно одеревенел, превратившись в дубину с крюком на конце. Хитиновые колючки возле основания обрубили еще в первое утро после битвы с пустынным хищником, поэтому отмеченный огненным диском имел довольно удобное оружие, эффективность которого проверить пока не успел.
– Я не понял, что это за неуважение? Они на нас совершенно не обращают внимания!
– Гога, это не самое страшное. Я бы совершенно не обиделся, окажись мы не в их гастрономическом вкусе.
Рыбки вышли из задумчивого состояния, когда путники промокли до пояса. "Торпеды" повернули к берегу и стремительно понеслись к купальщикам. Намерения "белых и пушистых" теперь не вызывали никаких сомнений.
– Ой, какие у нас зубки! – Скальнов взмахнул топором, и в следующее мгновение его с огромной скоростью понесло вдоль речки.
Парень целился речному хищнику в голову, но стоило тени топора упасть на рыбину, как та резко вильнула, и лезвие угодило в бок.
– Гога, бросай топор! Утонешь! – крикнул Мишка.
Две подруги пострадавшей, почуяв свежую кровь, устремились ей вслед, освободив Михаилу проход на другой берег.
"Чем я могу ему помочь? Ничем. А ведь его уносит совершенно не туда, где мне нужно оказаться как можно быстрее. И что теперь? Сколько времени уйдет на его поиски? А вдруг он так и не выпустит свой любимый топор из рук? – Вопросы привели Сомова в некоторое оцепенение. Здравый смысл требовал продолжать двигаться в направлении стрелки прибора – именно этих потерянных сейчас минут может не хватить для того, чтобы… – Да что это со мной? Ведь Гога мой друг".
Парень выбрался обратно на берег и побежал за раненой акулой.
А Скальнов тем временем цепко держался за свое оружие и несся под водой. Рыбина, терзаемая невыносимой болью, инстинктивно стремилась уйти ко дну, однако она ошиблась с направлением – прямо по курсу акулы оказалась обширная отмель, в которую с огромной скоростью и врезался речной хищник, прочно увязнув в песке. Человек по инерции пролетел дальше, однако оружия из рук таки не выпустил.
– Никогда не думал, что кататься без билета опасно для жизни! – вздохнул он. – А ты могла бы и помедленней плыть, как-никак – пассажира везешь!
"Гном" с досады, что пришлось наглотаться воды с песком, пнул средство передвижения ногой и выбрался на берег. Оглядевшись, он заметил, что у самой отмели плещутся две подруги загорающей "торпеды".
"Насчет "помедленней" я, пожалуй, погорячился", – решил безбилетник.
– Гога, с тобой все в порядке?! – донеслось сзади.
– Да какое там! Вымок до нитки, нажрался песку, разодрал одежду и чуть топор не потерял. В общем, сплошные убытки.
– Зато ты нашел брод!
Отмель хорошо просматривалась в чистой воде.
– И чего мы тогда стоим? Куда там твоя стрелка показывает?
Часа через три они снова оказались на берегу реки, которая, изогнувшись, теперь протекала параллельно их курсу.
– А твой кристалл совсем перестал светить? – спросил Сомов.
– Скажи спасибо, что он нас в горы вывел. Наверное, решил, что на этом его миссия закончилась.
– Мой факел тоже тускнеет с каждым днем. Видимо, батарейки у скорпиона слабенькие. Не "энерджайзер".
– Ничего страшного, что-то мне подсказывает, что в эту ночь у нас будет настоящий факел. – "Гном" прищурил глаз, вглядываясь в даль.
– Уж не тот ли дымок?
– Ага. Был бы с нами Каланча, он бы его давно заметил.
– Дыма без огня не бывает, а костерок редко возникает без помощи людей. Разве что молния постаралась? Хотя грома не было слышно… Мне чертовски любопытно узнать, кто там греет руки?
– Предлагаешь устроить небольшую пробежку?
– Почему бы и нет?
– Так ведь жарко.
– Ничего, у нас речка рядом. Добежим – и сразу в воду. – Мишка торопил друга, ему казалось, что их цель рядом. Может, это Зерг со студентом развели там костер и варят себе уху?
В причастности этой парочки к разгоравшемуся пламени Михаил не ошибся. А вот насчет ухи…
Карнавальную процессию соседи явно не ожидали, и на подступах к селению дорогу гостям преградили воины чужого племени. У них одеждой вместо платков являлись шарфы. Узкий, перекинутый через шею, был завязан под правой мышкой, а широкий опоясывал бедра дикарей.
Встречающим доложили, что к ним в гости пожаловал новый шаман соседнего племени с подарками и передали сундук в качестве доказательства. Толмач старался переводить каждое слово, не отходя от хозяина.
– Почему они сундук забрали, а нас не пропускают? – спросил Эдуард.
– Если подарки не понравятся вождю, в приеме будет отказано.
– Жарзуг об этом ничего не говорил, – вставил слово Зерг.
– Будем надеяться, что ему известны вкусы здешнего вождя, – ответил студент.
– Ты угадал. Нам разрешено войти.
Отряд пропустили на площадь, в центре которой уже стоял шаман. Его Марицкий определил по разрисованному лицу и рогатине в руках. Сюда же вскоре вынесли и правителя почти на такой же золоченой табуретке, что и в племени платочников. Диадема на его голове выглядела довольно неказисто, да и жезл был более чем странный. Студент попытался вспомнить, где он мог видеть саблеобразную дубинку, состоящую из хитиновых фаланг с изогнутым заостренным набалдашником на конце, но не смог. Трон опустили на землю, вождь поднялся, и тут началось…
Воины сопровождения, словно по команде, сорвали с опахал веера и метнули оказавшиеся в их руках копья в плотненького мужичка с диадемой на голове. Вождя бросились защищать телохранители и магия шамана, но парочка копий все же угодила в цель. Оставшись без оружия, бойцы в масках успели воспользоваться замешательством и скрылись, потеряв не более пяти человек. А Эдуард, Зерг и четверо рабов остались на площади.
– Они с ума сошли? – в ужасе спросил Эдуард толмача.
– Шаман сказал, что сейчас он поджарит вас, хозяин, после чего прикажет разорвать нас на мелкие кусочки.
– Скажи ему, что нас подставили…
Раб не успел перевести фразу: огненный шарик размером с арбуз полетел к Марицкому. Студент инстинктивно прикрыл лицо руками. Магическое пламя, едва не задев его ладони, остановилось перед жертвой и устремилось обратно. По пути к создателю шарик вырос вдвое, и колдуну пришлось применить всю свою энергию, чтобы не сгореть. Ему удалось спасти себя, раздробив огненный заряд на несколько частей, разлетевшихся в разные стороны.
Страх, ненависть к коварному воеводе, злость на собственную доверчивость, вид крови и магическая атака сотворили с "эльфом" что-то невообразимое. Сначала он затрясся всем телом, затем дрожь внезапно прекратилась, взгляд из испуганного стал колючим, а рука непроизвольно потянулась к колчану.
– "Уничтожить их!" То есть нас, – снова перевел толмач. Эти слова стали последними в жизни верного раба, опустившегося на землю с тремя копьями в груди.
"Ну все, теперь слова не помогут!" Эдуард сцепил зубы и в ярости отправил в разрисованного дикаря две стрелы с желтым оперением, обе угодили в цель. Затем студент, словно заведенный, стал стрелять в озверевших дикарей. Оставшиеся в живых рабы Марицкого сражались рядом, вооружившись копьями противника. Силы и ловкости им было не занимать, а потому практически ни одно копье врага не попало в их хозяина.
Между тем огонь, раскиданный местным колдуном, нашел себе подходящую пищу в виде шатров, и теперь разгорался с новой силой, грозя уничтожить весь поселок. Воевода племени отправил часть бойцов тушить пожар.