– Известно в каком, – хмыкнул в усы провожатый. – Чтобы ни одна девица ее ненаглядного сынка не окрутила. Я вообще удивляюсь, как это вас герцогиня пропустила. Уж почитай, как шесть лет ни одна женщина, кроме самой хозяйки, порог не переступала. Ребята, правда, тайком водят легкомысленных девиц, – смущенно признался он, – но не дальше хлева, да и редко они в наши края забредают, от силы раз за всю смену. Видели же – замок на отшибе стоит. А уж благородных с той самой поры, как герцогиня разбушевалась, не бывало. Как же вам это удалось-то, а? – жадно полюбопытствовал он.
– Мы – посланцы королевской семьи, – пояснила Марта. А Белинда скептически хмыкнула: имя короля, конечно, произвело впечатление на герцогиню, но решающим стало ее волшебство.
– Тогда понятно, – покивал головой провожатый. – Королю она не посмела отказать, когда приглашение на бал пришло. Первый и последний раз тогда Седрика вывезла из замка. Бедный мальчик, как жаль, что он принцессе не приглянулся! – сокрушенно добавил он. – Это был его единственный шанс на спасение. Бедняжка потом мне все уши прожужжал, какая принцесса Изабелла славная, добрая и милая...
Марта с Белиндой озадаченно переглянулись.
– Простите, а он здоров? – осторожно поинтересовалась фея.
– А почему вы спрашиваете? – удивился провожатый.
– Ну мало ли, вдруг умом повредился от такой жизни затворнической, – предположила Белинда.
– Да что вы! – всплеснул руками слуга. – Седрик очень умный юноша. Жаль только, безвольный очень, терпит все капризы своей матери... Жалко парня, – посочувствовал он. – У меня жена, детки, а бедняга так и помрет бобылем. Я-то монахом всего на лето становлюсь, а он, горемычный, им на всю жизнь с такой матерью сделался.
Мужичок толкнул дверь, пропуская женщин в просторную комнату с двумя кроватями и двумя деревянными бочками у стены.
– Располагайтесь. Вы, вероятно, устали. Сейчас вам принесут теплой воды, чтобы омыться с дороги.
– Какое блаженство, – захлопала в ладоши Марта.
– Это все, конечно, замечательно, – охладила ее восторг Белинда, – но у нас срочное дело к герцогу Седрику. Когда мы сможем его увидеть?
– Боюсь, что никогда, – печально пробормотал провожатый себе под нос.
– Что вы сказали?
– Этот вопрос вам следует задать герцогине. Я же получил от нее поручение разместить вас здесь и приготовить для вас ванну, – степенно сообщил слуга. – Пойду потороплю ребят.
– Каких только чудес на свете не видала, – заметила Белинда, когда за ним закрылась дверь, – а в такое чудное место впервые попала.
– А тебе не боязно? – спросила Марта, выглядывая из окошка во двор, по которому суетливо сновали мужчины от шестнадцати до шестидесяти.
– А кого бояться? – удивилась фея. – Эту усатую капусту? Так я ее мигом в кочерыжку обстругаю, пусть знает свое место. Это ж надо чего удумать – замок в мужской монастырь превратить!
– Герцогиня-то ладно, – махнула рукой Марта. – Но, кроме нее, мы единственные женщины во всем замке. Ты видела, какими взглядами нас провожали слуги?
– Не беспокойся, дорогая, – широко улыбнулась волшебница. – Я же твоя крестная, и ты под моей защитой.
– А ну как они эту комнату штурмом возьмут? – Марта с опаской покосилась на дверь.
– Пусть только попробуют! Надеюсь, ты не боишься... ммм... поросят?
– Но только не мышей! – взмолилась девушка, представив себе серый шевелящийся ковер, льнущий к ее ногам. – А может, ты просто заговоришь дверь от вторжения?
Не успела Марта продолжить свою мысль, как в дверь постучали.
– Боюсь, поздно, – развеселилась фея. – Войдите!
На пороге возник круглолицый кудрявый здоровяк. В одной руке он держал полный кувшин, в другой – пустое ведерко. При виде дам он замер в дверях и с благоговением уставился на Марту.
– Так я вас слушаю, почтенный, – поторопила его Белинда.
– Вот тут... это... – замялся парень, указывая на кувшин, – пока вода там греется... лицо да руки освежить. Вот!
– Спасибо, любезный! – поблагодарила фея и указала на низкий столик у стены. – Поставь там!
– Слушаю и повинуюсь, – широко улыбнулся он, выполняя поручение, и вновь вперил влюбленный взор в порозовевшую от смущения Марту.
– А теперь можешь идти, – повысила голос Белинда.
– Может, вам того... на ручки полить? – с готовностью предложил парень.
– Справимся как-нибудь, – заверила фея.
– Зачем же как-нибудь? – возразил слуга. – Сделаем в лучшем виде! Позвольте вашу лилейную ручку...
– Ты что себе позволяешь? – сдвинула брови Белинда. – А ну, кыш отсюда!
С несчастным видом несостоявшийся поливальщик отправился восвояси.
– Вот уж не думала, что ты умеешь так строить глазки, – неодобрительно пробурчала фея.
– Я?! – смутилась Марта.
– Не отпирайся, скромница, – проворчала волшебница. – Поди, от Изы нахваталась? Ясное дело, от кого же еще. Не спорь с крестной! – прервала она возражения девушки. – Иди-ка лучше я тебе на руки полью. Тяжелый, зараза! – Белинда с кряхтением подхватила пузатый, наполненный до самого горлышка кувшин.
– А где же полотенце? – растерянно оглядела комнату Марта и чуть не подпрыгнула от настойчивого стука в дверь.
– А вот и оно! – ухмыльнулась фея, водружая кувшин обратно на столик. – Войдите!
На этот раз в комнату ввалился загорелый увалень с полотенцами, перекинутыми через руку.
– Я тут! Вам! Это! – радостно гаркнул он. – Принес! Вот!
– Видим-видим, что принес, – поморщилась от его воплей волшебница. – Премного благодарны.
– Рад! Стараться! – с готовностью отозвался он и застыл на месте, обжигая фею пламенным взором.
– Что-то еще? – оттаяла Белинда.
– Если что надо, так я с радостью пособлю, – оживился парень.
– Ну, разве что кувшин подержать, – раскраснелась фея, поправляя локон. – Уж очень он тяжелый...
– Я мигом, – заверил тот и завертел головой в поисках кувшина.
– Нет уж, не стоит, – оборвала его Марта, – сами управимся.
– Да зачем же сами? Когда есть я? – удивился слуга.
– Ну что ты в самом деле, Мари, – проворковала крестная. – Пусть юноша поможет.
– Я тебе сама помогу, – отрезала девушка, отнимая у слуги полотенца и закрывая спиной столик с кувшином.
– Так я и вам помогу, – оживился парень. – Мне не трудно.
– Белинда! – повысила голос Марта. – Не забывай, зачем мы здесь!
С разочарованным вздохом фея выставила готового на все юношу за дверь.
– Вот уж не думала, что ты умеешь так строить глазки, – язвительно заметила Марта, когда они остались вдвоем.
– Я?! – возмутилась фея, стирая с лица придурковатую улыбку.
– Ну не я же! – съехидничала крестница и напомнила: – Кто-то там собирался помыть руки с дороги, давай полью.
– Вот еще, будет моя крестница таскать такую тяжесть. Фея щелкнула пальцами, и кувшин взмыл в воздух и завис точно над тазиком. – Прошу!
Марта с опаской подставила руки, и кувшин, резко наклонившись, пролил часть воды.
– Ай! – вскрикнула девушка, убирая руки.
– Что-то не так? – удивилась Белинда.
– Вода ледяная! – пожаловалась Марта. – Словно из зимней проруби. Откуда ее принесли, из погреба?! Ничего себе, забота о гостях!
– Странно, – расстроилась Белинда. – Она, наоборот, должна была чуть нагреться.
– Нагреться? Так это твои штучки? – дрогнула крестница, представив себе, что было бы, если бы вместо ледяной воды ей на руки пролился кипяток.
– Ну да, – удрученно отозвалась фея, – нагреться и пахнуть сиренью.
– А я-то еще удивилась, почему от воды несет тухлой рыбой, – буркнула себе под нос Марта.
– Ты считаешь, я никудышная волшебница? – Голос феи дрогнул.
– Ну что ты, Бэль! – горячо возразила крестница. – Только давай по возможности обойдемся без этих волшебных штучек, ладно? Верни все, как было. Помоемся обычной водой, не принцессы, а кувшин я и сама подержать могу. – Марта подхватила зависший в воздухе сосуд, решив, что таким образом сможет контролировать нагрев воды, если крестной вновь взбредет в голову чудить с магией.
Только путешественницы освежили лицо и руки, только Марта пошутила, что давно к ним никто не ломился, как дверь дрогнула от сильного стука.
– Входите, – едва сдерживая смех, разрешила Белинда.
Сперва в комнату вплыло ведро с дымкой пара над ним, затем – торжественно несший его на вытянутой руке рыжий великан.
– Для баньки вот! – охотливо пояснил он, тараща на женщин мутные глаза неопределенного цвета и едва не пронеся ведро мимо бочки. Вслед за рыжим потянулась целая толпа слуг с ведрами. При виде гостий они словно забывали, зачем пришли, и начинали томно вздыхать, сверлить дам глазами, пытались завести разговор, а кто посмелее – молили о свидании. Особо одаренные порывались читать вирши собственного сочинения, но были вовремя остановлены Белиндой. Когда, наконец, обе бочки были наполнены, фея с трудом выставила последнего из водоносов за дверь и с облегчением вздохнула.
– Ты заметила, что ни одно лицо не повторилось? – спросила Марта. – Ни один из них не вернулся снова со вторым ведром.
– А чему ты удивляешься? – хмыкнула Белинда. – Не забывай, что бедняги не видели женщин уже свыше пятидесяти дней. Думаю, они не только очередность установили, но еще и жребий среди всех бросали, кому выпадет счастье на нас поглазеть лицом к лицу. И, увы, не всем повезло. Ну что, понежим свои косточки, раз уж хозяйка не спешит представить нас сыну?
– Я с удовольствием, – отозвалась Марта. – Но потом – сразу приступим к нашему делу. Правда, вряд ли нам что-то здесь светит...
– Ты же слышала, что сказал наш провожатый, – оптимистично напомнила крестная, – герцог в восторге от нашей Изы!
– Что ж, попробуем выяснить, какая муха его укусила, – скептически ответила Марта.
Очередной стук в дверь помешал дамам осуществить непосредственные приготовления к банным процедурам.
– Хорошо, раздеться не успели, – недовольно пробурчала фея, распахивая дверь. – Ну, кто там еще?
В комнату робко шагнул крепкий коренастый детина с тазиком в руках.
– Не желаете ли освежить одёжу с дороги? – застенчиво предложил он. – Пока ванну принимать будете, я ее мигом ополосну да над очагом высушу.
Марта стремительно покраснела, а Белинда, справившись с изумлением, с достоинством ответила:
– Премного благодарны, но мы как-нибудь сами управимся.
– Да зачем же вам ручки-то пачкать? – заволновался детина, чуть не выронив тазик. – Я с радостью!
– Не беспокойся, родной, не запачкаемся, – заверила Белинда. – У нас свои средства имеются.
– Это какие же? – простодушно подивился детина.
– Волшебные, – с гордостью объявила фея.
– Так вы что же, волшебница? – вытаращил глаза детина. – Во дела!.. А можете какое-нибудь чудо сотворить?
– Нет, – отрезала за крестную Марта, но в глазах феи уже зажегся шальной огонек. – Бэль! – взмолилась девушка.
– А что? – отозвалась чародейка. – Мне не жалко! Ставь тазик на пол, – скомандовала она детине.
– Вы его вином наполните? – загорелись у него глаза.
– Вообще-то я хотела наполнить его золотыми монетами, – пошутила волшебница. – Но раз ты настаиваешь на вине...
– Золотыми монетами? – На лице детины отразилась нешуточная борьба. – Не, – наконец решился он, – монеты у меня у самого есть, лучше вино.
– А ты не шутишь? – поразилась фея.
– Какие уж тут шутки! Умоляю! – Он опустил тазик на пол и просительно сложил руки.
Белинда милостиво махнула волшебной палочкой – больше для эффекта, нежели ради заклинания, – и тазик на глазах наполнился красным напитком, а ноздри защекотал аромат пьяной вишни.
– Вот это да! – обомлел детина и разве что ноги Белинде не бросился целовать от благодарности. Затем легко подхватил тазик и осторожно, чтобы не расплескать ни единой капли, прошествовал к двери. – В замке на вино запрет, – пояснил он на пороге. – Хозяйка запрещает. Эх, сегодня погуляем!
И, пока Марта с Белиндой не успели осознать до конца эту новость, исчез за дверью.
– Похоже, ты сегодня умудрилась нарушить все правила, установленные хозяйкой, – хихикнула Марта. – Ой, что теперь начнется! Я надеюсь, на этот раз ты ничего не перепутала с заклинанием?
– Поживем – увидим, – надулась фея.
– Да ладно, не обижайся, – миролюбиво ответила Марта. – Просто не хотелось бы поутру проснуться в замке, полном поросят например.
Очередной стук в дверь не заставил себя ждать.
– Не удивлюсь, если все слуги уже выстроились в очередь за дверью – каждый со своим тазиком, – хихикнула Марта.
– Входите, – обреченно позволила Белинда, бросив взгляд на остывающую бочку. На пороге нарисовался представительный усатый мужчина лет пятидесяти.
– Я слыхал, вы волшебница? – почтительно спросил он.
– Так и есть, – подтвердила фея.
– А муж у вас тоже волшебник? – осторожно поинтересовался посетитель.
– Я не замужем, – сухо ответила чародейка.
– Да что вы говорите! – просиял он. – Такая прекрасная леди!
– Я? – зарозовела от смущения Белинда, не привыкшая к комплиментам. В Эльдорре ее слава летела впереди нее, отталкивая потенциальных кавалеров похлеще самых эффективных отворотных чар. В замок Пиф, похоже, известия о ее проказливой магии еще не долетали, и для его обитателей она была красивой женщиной с престижной профессией, чаровницей и чародейкой в одном лице.
– Красавица, – в восхищении выдохнул добровольный отшельник. – Я, кстати, тоже без семьи, – сообщил он. – Но жених богатый, с хорошим достатком. Я в замке четыре сезона подряд отработал, так что теперь могу позволить себе и домик приличный купить, и семью содержать.
– Да тебе, старый сыч, уже шестой десяток пошел, – раздался возмущенный голос, и в комнату без спросу ввалился брюнет средних лет с букетом ромашек в руках. – Не слушайте его, прекрасная Белла, – воскликнул он, глядя на фею влюбленными глазами, под правым из которых темнел синяк – свидетельство участия претендента на руку и сердце волшебницы в дворовой драке. – Вы достойны лучшего!
– Это ты на себя намекаешь? – оскорбился первый. – Невоспитанная деревенщина! Ввалился без стука, прервал предложение руки и сердца...
– Что, простите, прервал? – не поверила своим ушам Белинда, близкая к обмороку от счастья.
– У меня, может, тоже предложение. И ничуть не хуже твоего! – угрюмо возразил брюнет.
– Я пришел сюда первым, – зашипел на него "сыч". – Имей уважение и соблюдай очередь!
От драки их спасло только появление давешнего провожатого.
– Да что ж вы тут творите-то! – воскликнул тот. – Вода-то в чанах стынет! А ну, кыш отсюда, дайте дамам с дороги обмыться.
Но не успела Белинда прийти в себя после штурма женихов, только-только Марта собралась раздеться, как в дверь настойчиво постучали.
– Кто там? – нервно выкрикнула Марта.
– Помойник! – радостно гаркнули из-за двери.
– Кто?! – поразилась Белинда.
– То есть помощник, – поправился неизвестный и с ликованием добавил: – Я вам буду мыться помогать!
– Ну заходи, раз такой смелый. – Фея уперла руки в боки и приготовилась встретить смельчака в позе оскорбленной добродетели.
Дверь распахнулась, пропустив в комнату крепкого мужичка лет сорока с шапкой кудрявых волос и с ядреным загаром, выдававшим в нем труженика полевых работ, а отнюдь не работника шайки и веника. Судя по шишке, стремительно зреющей на лбу, и костяшкам пальцев, содранным в кровь, победа за место "помойника" далась ему в суровой конкурентной борьбе. При виде Марты, застывшей у бочки, здоровяк с воодушевлением расправил плечи.
– А что же ты, сахарный, не прихватил с собой цирюльные принадлежности? – кокетливо посетовала Белинда. "Помойник" скосил глаза на источник шума и ойкнул от ужаса. Слева от него, наполовину преградив путь к двери, стояла удивительная дама... Правой рукой дама поглаживала густую иссиня-черную бороду, которая доходила ей до груди. К еще большему ужасу слуги, борода росла на глазах – и вот уже она спустилась до талии, поползла к коленям.
– Уважаемый! Что же вы стоите? – жеманно растягивая слова, поторопила его дама. – Вы сюда помогать пришли или как?
– Пр... пр... – пролепетал несчастный, делая попытку сигануть в дверь. Но Белинда преградила ему путь, перекинула бороду, уже начинавшую подметать пол, через локоть и кокетливо спросила близкого к обмороку бедолагу:
– Почему вы разговариваете со мной, как с кобылой? Я бородата, но у меня нет ни копыт, ни хвоста.
Расшалившаяся фея ткнула бедолагу в грудь кончиком бороды, тот заверещал так, словно коснулся жала скорпиона, и ломанулся в дверь с такой скоростью, что Белинда едва успела отскочить в сторону.
Марта, которая все это время, согнувшись пополам от смеха, давилась от хохота, наконец-то позволила себе расхохотаться во весь голос.
– А теперь – мыться! – провозгласила Белинда, избавляясь от шикарной иллюзии. – Надеюсь, за дверью у нашего заики прорезался голос, и его рассказ о бородатой красотке охладит пыл остальных помощников и даст нам спокойно понежиться в бочке.
Когда разомлевшие после банных процедур путешественницы спустились к ужину, за столом их поджидала только усатая герцогиня, сменившая зеленое капустное платье на темно-бордовое, отчего она сделалась похожей на перезревшую свеклу.
– А где же... – начала было Белинда, но Марта прервала поток ее красноречия ощутимым тычком в бок и вежливо поинтересовалась:
– Разве ваш сын не составит нам компанию за ужином?
– Конечно-конечно, – клятвенно заверила герцогиня. – Он обязательно спустится. Чуть позже. Как я уже говорила, мальчик слегка приболел, и сейчас его навещает лекарь.
– Давайте его посещу я, и никакие лекари ему больше не понадобятся, – с энтузиазмом предложила Белинда, присаживаясь за стол.
Марта опустилась на стул рядом, с трудом подавив смешок и подумав про себя, что если крестная возьмется лечить Седрика, то лекари ему точно больше не понадобятся, скорее уж найдется работа для гробовщика. Вероятно, та же мысль посетила и хозяйку, потому что в ее глазах мелькнул неподдельный ужас.
– Я думаю, не стоит, – выдавила из себя она, беспокойно заерзав на месте, и поспешила перевести разговор на безопасную тему: – Попробуйте-ка нашего барашка! Он у Анри сегодня удался на славу.
Памятуя о том, как Марта по дороге с опаской шепнула, не вздумает ли усатая женоненавистница отравить их, Белинда проверила невидимым заклинанием еду и напитки на содержание ядов, но ничего подозрительного, как и думала, не обнаружила. Не станет герцогиня травить королевских послов, но, скорее всего, мадам приложит все усилия, чтобы сорвать их встречу с сыном.