Один возомнил себя дирижером оркестра и теперь ходил по городу, выискивая инструменты и людей, умеющих на них играть. Или хотя бы желающих. И находились такие! Много таких нашлось! Они собирались, где попало, особенно полюбили открытое место на окраине городка, и там, на большой поляне устраивали репетиции. Прямо на глазах у военных – какой позор! Маэстро не знал нот, но быстро учился. Новоявленные музыканты впервые держали инструменты, найденные в местном клубе, но с каждым днем, их мастерство совершенствовалось, иногда они даже срывали аплодисменты оттуда, из-за границы, из-за сетки – солдатам надоело скучать, и они от души веселились.
Другой мнил себя архитектором и таскал к центральной площади доски и строительный мусор. Помните тот недостроенный эшафот? Потом начал, видимо по ночам, воровать кирпичи, и складывал все это на тротуаре. А на плакате над этой кучей красовался рекламный щит – "Здесь будет построена Триумфальная арка по уникальному проекту". Проект, действительно, был уникален. Если Пизанская башня имеет хоть какие-то шансы простоять еще пару столетий, то это сооружение абсолютно не имело под собой основы. Это была непонятная геометрическая конструкция, которая немыслимыми углами опиралась… о воздух и держалась на честном слове архитектора. Но всем нравилось, и люди, проходя мимо, непременно аплодировали будущему проекту, а куча мусора продолжала расти.
Еще один возжелал построить на маленькой речушке, протекающей сквозь городок, запруду, вернее, как он называл, море. Да, он хотел подарить городу целое море и, взяв лопату, начал копать. Судя по скорости, копать ему пришлось бы не одну тысячу лет, но, не тут то было. Нашлись сумасшедшие, которые стали ему помогать, и теперь эта затея становилась вполне реальной, а яма угрожающе увеличивалась в размерах с каждым днем.
Наша "марсианка" перетаскала из магазинов семена различных растений, и теперь ее квартира превратилась в клумбу. Растения она брала в магазинах бесплатно, красочно описывая свою планету, которая будет вся в цветах и сказочных зарослях. Райские кущи! Продавцов радовал такой проект, и они с удовольствием отдавали ей свой товар. И вообще, что касается магазинов, произошла странная метаморфоза. Люди перестали пользоваться деньгами. Люди перестали их брать друг у друга. И понятно – что возьмешь с нашего Маэстро, когда он все время проводит на музыкальной поляне и денег там не выращивает. Он их просто не имеет. Но, разве можно погубить такой талант и его музыку? Теперь он свободно заходил в любой магазин, кстати, со своими бездельниками музыкантами, и брали они там все, что хотели. Многие магазины вообще остались без продавцов. Люди бросили свой бизнес за ненадобностью – им, видите ли, стало не интересно.
Наш "зайка" создал чудо-агрегат и теперь возводил в разных местах города чудо-заправки, роясь по помойкам в поисках ботвы и шелухи. Люди совершенно обнаглели. Они делали только то, что хотели, были жизнерадостны, милы и очень трудолюбивы, словом, как малые дети.
Здесь стоит рассказать еще об одном человеке. Даже не человеке, а человечище, руководителе города – уважаемом Мэре. После всех событий, после пережитых беспорядков, потом периода затишья и музыкальной терапии, он почувствовал себя не у дел. Конечно, дела находились, иногда он даже по привычке собирал уважаемое собрание, но в свете последних событий оно количественно пострадало. Теперь на него не являлись многие замы – одни подались к Маэстро в ансамбль и не могли пропускать репетиции, другие, охотно взяв в руки лопаты и кирки, дырявили асфальт, создавая лужу, … то есть море на окраине городка, третьи по ночам воровали кирпичи для Архитектора. Никто из них не проявлял особого энтузиазма, но и сидеть за длинным столом больше не хотел. Из четверки налогового сопровождения остались в строю две женщины. Да, и те не так строго следили за своими нарядами, допускали вольности и одевались, как хотели. А особенно, волновало их начальницу то, что позволяли они себе смотреть по сторонам, словно присматривались к чему-то, подыскивая другое занятие. В боевом строю Большого Человека тоже ряды поредели. Молодые парни, некогда крепкие бойцы, отличные стрелки и драчуны, теперь забывали брать на работу оружие. Многие из них нагло дезертировали. Они нашли спортивную площадку, расширили ее, достроили и теперь с мальчишками целыми днями носились, играя в футбол и другие игры. Уже ставили рекорды – городские рекорды, мировые!!! И все это посреди рабочего дня, когда нужно было нести боевую службу и блюсти порядок. И только беспорядок возобладал на улицах и площадях. Как могли, непоколебимо держались на своих постах главы силовых ведомств (и начальник МВД и Глава налогового ведомства, особенно Орлов – старый чекист. Будучи в прекрасной форме, он жаждал деятельности). Но голова шла кругом – такого коллапса не ожидал никто.
Однажды Орлов подошел к Мэру и попробовал обсудить с ним создавшуюся ситуацию, но реакция Мэра возмутила и даже потрясла. Тот в ответ на упреки о бессилии власти позволил себе вспомнить о какой-то демократии и даже о правах граждан. Все это говорил, держа в руках томик со стихами, чем был явно взволнован. Даже процитировал что-то из великих о свободе и правах людей, тогда и стало понятно, что Мэр потерян и для общества, и для Мэрии. Если Мэра беспокоят права граждан – он просто сошел с ума. Продолжать разговор он не мог и не хотел и, сославшись на занятость, побежал в библиотеку. Орлов понял, что город остался без руководства. А Мэр теперь тоже имел свое замечательное занятие, свое облако в этом маленьком городке. Его всецело захватила идея создать большую библиотеку из великих произведений, напечатать это наследие на бумаге, издать многотысячными тиражами и принести в каждый дом, в каждую семью. Поэтому дел у него было много – найти в городе бумагу, разыскать такие книги (что в наше время довольно сложно), а маленькую городскую типографию превратить в целую фабрику по напечатанию книг. Дел было очень много.
Орлов внимательно отслеживал ситуацию. Никаких нарушений по его ведомству не было: ни подготовки террористических акций, ни заговоров, ни попыток переворота. Собственно, переворачивать было нечего и некого. Но ситуация ему совсем не нравилась и раздражала. В городе не было порядка – он знал это точно, знал и выжидал момент для принятия решения. Зато крупные проблемы появились у налогового ведомства. Закончился апрель, а ни одна фирма, ни одна организация не сдала квартальный отчет, соответственно, не оплатила налогов. Это был кошмар, такое представить себе недавно было невозможно! Но это произошло, и теперь шеф ведомства готовилась к решительным действиям. Наш Большой человек не так переживал, как она. Вел привычный образ жизни – после обеда, с лицом довольного сытого человека, прогуливался по городку, следя за безопасностью и порядком. Теперь он чем-то напоминал городового. Все его знали, все с ним здоровались, никто не держал на него зла, и он не был агрессивен и ни во что не вмешивался. Почему эти люди не нашли своё облако? Почему им не снились сны? Видимо, их время еще не пришло, поэтому они прекрасно сохранили себя и свои должности. Они долго, очень долго делали свое благородное дело, и такая работа была у них в крови, а где взять другую кровь? Разве что выпить чужой?
И, последнее, о ком стоило бы рассказать – о детях, их родителях, их учителях, о врачах, дворниках, водителях троллейбусов, инженерах и так далее. Дети, как им и полагалось, видели свои детские розовые сны. Но, что поражало, в школы теперь они ходили с удовольствием, считалось неприличным прогулять, даже опоздать в Храм науки. Они с удивительным рвением грызли гранит… или что там им преподавали,… поражали результатами, и к концу учебного года в такой сложной ситуации вызубрили на годы вперед все возможные науки, выполнили задания и перерешали все задачки. Некоторые начали допускать совершенное вольнодумство, позволяя себе доказывать теоремы своим немыслимым образом, другие зачем-то перечитали дополнительно сочинения и книги, не входящие в программу, а третьи нагло готовились экстерном закончить школу, чтобы поступить в университет. Университета в городке не было, ни одного института тоже. Да и быть не могло. Но, разве им это объяснишь – они же дети? Родители стали самыми счастливыми мамами и папами. Теперь они все, свободное от дел, время проводили с детьми, отдавая всего себя семье. Какая-то чертова идиллия! Учителя тоже видели сны, но в этих снах были эти же чертовы дети – они стали фанатами своего дела и не помышляли сменить профессию. То же происходило с врачами, инженерами и даже дворниками, которые, как никогда, рьяно взялись за дело, и если одни потрясали коллег новыми изобретениями, то другие устраивали ежедневные субботники, тщательно вылизывая территорию городка, словно суббот в неделе было целых семь. Город блестел чистотой и порядком, по улицам сновали, озабоченные творческим психозом, люди. Когда-то в рабочее время никого и не встретишь на улице, все у станка в цеху, но теперь! Они, как маленькие муравьи, тащили всякую всячину, свои идеи, свои лопаты, музыкальные инструменты, по дороге забегая в пустые магазины, где на полках свободно можно было взять еды, перехватить и бежать дальше! Словом, анархия и беспредел!
Глава 21
В небольшом кабинете собрались несколько человек. Разговор был серьезным. Дело касалось важного вопроса. Дело касалось жизнеспособности целого города, того главного, ради чего граждане здесь жили, просыпались, начиная свой новый день, рождали потомство и вообще существовали. Еще не появившись на свет, судьба многих из них была предрешена. Они изволили родиться в городе, где находился завод со стратегически важным производством. И если ты гражданин и человек, горожанин и член этого общества, ты должен… нет, ты просто обязан, вырасти, выучиться и прийти на его проходную. Другого тебе не дано – так устроена жизнь. Кабинет Орлова находился в скромном здании, где было его рабочее место. Поскольку разговор имел конфиденциальный характер, его не стали выносить за стены этого кабинета, где собрались исключительно руководители силовых ведомств. Во главе стола сидел маленький худенький человечек. Лицо его было измождено непосильной работой и временами казалось, что он находился в полуобморочном состоянии. Это был тот самый Петр Ильич, который совсем недавно, по словам его помощника, аккумулировал свои активы и которому Иван Степанович так и не смог в свое время помочь. Он не прошел через пьяные площади, не поддался лечению музыкальной терапией и просидел в своем мирке за картонными коробками, как в домике затворника. Как он продержался столько времени, а прошел уже целый месяц с момента заражения, было непонятно. Он страшно похудел, выглядел очень плохо, и только глаза светились здоровым алчным огнем, в котором отражался блеск денег и золота, которое он ненадолго покинул, чтобы прийти сюда. Поэтому он непрерывно оглядывался, словно мог видеть сквозь стены. Петр Ильич не доверял никому.
– Господин, Орлов, – нервно начал он. – Это мой город! Вы обязаны принять меры и повлиять на ситуацию! Если завтра люди не выйдут на работу, я буду вынужден обратиться в Центр, и кое у кого полетят не только погоны, но головы. И он уставился на главу МВД, что было совершенно напрасным. Его голова крепко держалась на бычьей шее, и, глядя на нее, было трудно поверить в подобные угрозы. Наверное, поэтому он с гнусной улыбкой посмотрел на Петра Ильича. И, вообще, в последние дни он был в необычно приподнятом настроении, и его трудно было чем-то расстроить. Пауза затянулась. Тогда в разговор вмешалась налоговая инспектор.
– Вы правы, уважаемый Петр Ильич! В городе беспредел, мы обязаны восстановить порядок, заставив этих бездельников работать и платить налоги.
– Так они тебе и отправились на работу, разбежались, – промурлыкал Большой человек.
– А куда смотрит ваше ведомство? – взвизгнул Петр Ильич. – Бездельники, только взятки горазды брать, – накинулся он на главу МВД.
– Но-но! Не шибко тут! Что касается моих дел – статью за тунеядство давно отменили, так что будьте любезны, господа демократы…
Видимо, он хотел сказать, что нет законов, карающих за прогулы.
– А вы их всех увольте, – добавил он, издеваясь.
Маленький Петр Ильич даже подскочил на своем стуле, – мент, ты забыл, из чьих рук кормишься? – заорал он.
– На кого крошишь, гнида! Это я тебя сейчас накормлю, а то ты совсем похудел, – спокойно реагировал "мент".
Главного милиционера трудно было вывести из себя – в последнее время он стал добрым и вальяжным.
– Я не понимаю, объяснитесь, пожалуйста, – холодно спросил Петр Ильич Орлова, – вы на чьей стороне изволите действовать?
Орлов отложил ручку, которой все это время что-то рисовал или задумчиво водил по бумаге. Подняв голову, он посмотрев на заводчика, и ответил:
– На стороне закона, Петр Ильич, только на его стороне.
– Так, действуйте, черт возьми! – воскликнул Петр Ильич. – Я и есть ваш закон!
Орлов медленно, внимательно оглядел собравшихся, словно проверяя, кто еще способен на решительные действия, и произнес: – Завтра все ваши люди будут на рабочих местах… Все!
Телевидение не работало, как массовое средство агитации – его никто больше не смотрел, Мэр со своим авторитетом теперь был занят издательским делом, и его талант оратора и лидера пропадали около пыльных полок библиотек и книжных магазинов. Органы власти бездействовали. Было совершенно непонятно, как Орлов собирается выполнить свое обещание. Сумасшедший город просыпался под звуки оркестра Маэстро, рыл море, строил Триумфальную арку, и каждая улица, каждая семья сходила с ума по-своему. Зайка – муж Малыша, особенно радовал горожан, подпрыгивая на своем вездеходе, воздушные подушки легко отталкивали его от земли, и он, как блоха, скакал по улицам и тротуарам, не соблюдая правила и приличия. Но всеобщая радость и ликование присутствовали в каждом деле. Люди трудились в маленьких садах или на придуманных космодромах в поте лица, а лица эти светились улыбками и детским задором. Никогда еще они не были так счастливы!
Утро застало горожан врасплох. Хорошо, что солнце было надежно скрыто тучами, которые грозились дождем. Хорошо, что оно ничего не видело и не догадывалось. Горожане не спешили покидать своих домов и продолжали лениво нежиться в постелях. Будней не существовало, выходных тоже. Без усталости и временных границ каждый сам выбирал время для забав, строил жизнь и свое творение. Так ненастьем не разбуженный, сонный город с трудом был поднят с постели. По улицам городка в разных направлениях несколько отрядов вооруженных людей начали свое движение. У них были списки с адресами, они врывались в дома, сносили двери с петель и выводили непокорных на улицы. Четкость действий поражала. Движения были отточенными, тренированными: действовали они быстро и точно, как роботы. И, главное, абсолютно молча. За какой-то час тысячи людей были согнаны в длинную колонну, и та медленным строем уже без песен, не протестуя, прошагала по улицам. А боевая сотня бравых парней подталкивая отставших прикладами, не давала этому строю рассыпаться. Люди недоумевали, но не сопротивлялись, они разучились это делать. Когда о чем-то мечтаешь, чем-то по-настоящему живешь – не готовишься к войне, наоборот, кроме ощущения счастья и детского восторга, в тебе ничего не остается, и даже сил постоять за себя или кого-то еще. Ты имел неосторожность обнажить душу, и теперь живешь легким и прозрачным на своем облаке – почти невесомым. А тут прикладом по спине и по ребрам…
Откуда взялась эта сила, откуда целый отряд бойцов, которые, как хорошо натасканные цепные псы, выполняют свою работу? Где радость в их глазах, где улыбки, где они были все это время?
Орлов! Умница! Профессиональный военный! Когда, месяц назад ему доложили о первом дезертирстве бойцов спецназа, он сразу же принял меры. Сотня лучших бойцов была изолирована на территории заброшенной школы, и там, за решетками, в условиях строжайшей секретности ежедневно проходили упорные занятия и тренировки. Даже Орлов вспомнил молодость. С каким удовольствием он надевал кимоно и выходил на ковер, бил кирпичи, скакал через огонь. Ребят натаскивали на серьезное дело. А, как мы договорились, люди городка теперь делали свое дело хорошо. Очень хорошо! Окна были наглухо закрыты, никакая музыка или солнце или еще какая-нибудь нечисть не смущали их юных мозгов, и они были заняты исключительно делом. А по ночам в глухом подвале проводились боевые стрельбы. И, наконец, пришла пора! Пора браться за дело! Недаром Орлов выжидал – зато теперь, спустя всего месяц, у него была маленькая армия, которой могла позавидовать любая секретная служба любой страны мира. Эти бойцы делали свое дело очень хорошо!
Через час каждый бездельник был наручниками прикован к своему станку и трудовой день начался. Теперь завод был похож на хорошо охраняемую крепость, вокруг которой ходили люди с автоматами. Заводская труба весело дымила, выбрасывая клубы копоти в атмосферу, наверху, в дождливом небе, отходы человеческого труда растекались серым облаком. Серым и таким привычным для этих мест. Теперь, солнце, ты можешь разогнать тучи и нагло посмотреть сюда – все равно ничего не увидишь. На каждое солнце всегда найдется серая туча. На каждое розовое облачко – человек с автоматом. Порядок был восстановлен.