На съемках драматического эпизода с падением на шкурках бананов Никулин никак не мог на них поскользнуться. Пробовали и другие артисты - результат тот же. Зато на арбузных корках совсем другой эффект! Однако Юрий Владимирович в одном из дублей так приземлился, что возник вопрос: продолжать снимать эпизод или все-таки сохранить главного героя в живых?
Выручил Леонид Каневский. Он пообещал, что его ноги в кадре после падения на мостовую будут выглядеть так же, как никулинские. Семен Семенович сидел с гримасой боли на лице "после падения", а падал и задирал ноги дублер Каневский. Этот ловкий артист поставил и своеобразный рекорд в истории кино на съемках именно этого фильма.
Его персонаж произнес самое длинное ругательное слово из семидесяти трех букв:
- Поркомадоннадиумбестопербакокастеладимембранасхимаринчесарвеститхамдураля!
Что в "переводе" означало:
- Простите, погорячился.
В ходе проверок фильма произошел очень интересный случай, который к мастерству Никулина прямого отношения не имеет, но отражает идиотизм советской цензуры.
В фильме был эпизод, где Мордюкова запугивает жену Горбункова-Никулина:
- Ваш муж очень изменился после этой заграницы! Поездки в булочную на такси, рестораны, игрушки всякие дурацкие… А эти странные слова: "Собака - друг человека!". Словом, я не удивлюсь, если завтра окажется, что ваш муж тайно посещает синагогу!
На очередном худсовете, после озвучивания, реплика про синагогу вызвала следующие далеко идущие рекомендации:
- Вы подняли еврейский вопрос. И никак его не разрешили!
Финал "Бриллиантовой руки" должен был быть другой. Семен Семенович ковыляет на костылях рядом с женой. И в это время она с заминкой, смущенно признается ему, что в семье ожидается пополнение. Но его величество случай разрешил финал в ином русле. Шли съемки прогулки на катере. Над причалом висел большой крюк, который раскачивался над лодкой. Амплитуда движения не опасная, но ее хватило, чтобы вдруг неожиданно приложить Никулина по голове. Все вокруг замерли, сцена испуга, пауза и перед работающей камерой Никулин мгновенно наполнил грубую неловкость своим комедийным дарованием Великого артиста: он сделал вид, что все так и задумано. Финал фильма был изменен самим фильмом.
Поэт-песенник Леонид Дербенев вспоминал:
- Меня часто спрашивают: почему я так люблю кино, почему я так много работал с песнями для кинофильмов? Но это же ясно: в то время более-менее острую песню можно было написать только в кино и, как правило, для "отрицательного" персонажа. Для Юрия Никулина мне велели написать песню так:
- Он, конечно, трус, но вместе с тем он и советский человек.
Я написал какую-то жуть, потому что не мог толком уяснить инструкцию. Принес. Какие-то "несоветские" фразы подправил. Потом еще. Смотрю: было глупо, а стало скучно. И тогда я подумал-подумал, вспомнил Юрия Никулина и написал песню почему-то. про зайцев: "А нам все равно!".
Потом мне рассказывали, как Фурцева топала ногами и кричала:
- Что - все равно?! Кому - все равно?! Рабочему классу - все равно?!
Ее успокаивали:
- Екатерина Алексеевна, это же клоун поет, пьяный, в кино.
Как-то обошлось".
В титрах фильма "Бриллиантовая рука" есть такая фраза: "Киностудия благодарит граждан, предоставивших для съемок золото и бриллианты".
Среди зрителей попадались такие, которые подходили к Юрию Никулину после просмотра и спрашивали: "И многие давали свои бриллианты?".
Стало очевидно, что юмор населения нуждался в планомерном и неуклонном развитии с повышением базовых показателей каждую пятилетку.
Лев Александрович Кулиджанов пригласил Никулина на роль Кузьмы Кузьмича в фильме "Когда деревья были большими". Юрию Владимировичу предстояло пройти совместные пробы с молодой и талантливой актрисой Инной Гулая. Только увидев Никулина, Инна спросила:
- Вы клоун?
- Да.
Еще один долгий, внимательный взгляд.
- Как интересно… Ни разу в жизни не видела живого клоуна. Меня зовут Инна, - представилась она.
В павильоне обустроили комнату деревенской избы. Снималась сцена разговора Кузьмы с Наташей. Для создания непосредственной атмосферы разговора между ними Кулиджанов велел Наташе есть борщ.
Первый дубль. Инна с удовольствием съела целую тарелку.
Второй дубль. Инна с не меньшим аппетитом съела вторую тарелку борща.
Третий дубль. Инна так же оживленно со смаком съела третью тарелку.
Четвертая тар елка. Инна ела так, как будто не было трех предыдущих тарелок.
Сняли пять дублей. Отменный аппетит Инны не подвел - пять тарелок, пять дублей. Удивление Никулина вытеснило такт, и он задал прямой вопрос, почему девушка так много ест.
- Волнуюсь, - последовал лаконичный ответ.
Для съемки эпизода, когда Кузьма Кузьмич несет купленную стиральную машину. Никулина загримировали, переодели и привезли на съемку. Его герой не отличался здоровым образом жизни и щепетильностью в одежде.
Юрий Владимирович вышел из машины и направился к дверям нового мебельного магазина, где планировалась съемка. В дверях стоял директор и приближающегося артиста резко остановил фразой:
- А ну-ка давай отсюда! Здесь съемки будут, не мешай.
- Дая артист, снимаюсь, - попытался объясниться Никулин.
- Знаем вас, артистов. Я тебя тут уже пятый день вижу.
Никулин продолжал на словах доказывать свою давнюю причастность к миру советского кино. Директор засомневался и попросил опознать сомнительную личность рядом стоящих и с интересом наблюдающих драматургию момента режиссера и оператора.
Они внимательно еще раз осмотрели с ног до головы Юрия Владимировича и категорически заявили, что видят данного человека первый раз в жизни.
Директор, отбросив сантименты, рявкнул:
- А ну давай отсюда! Сейчас милицию позову!
И на самом деле стал призывать доблестные органы. Любопытствующие прохожие обступили участников конфликта. Не выдержав накала страстей, Кулиджанов и Гинзбург со смехом признались бдительному директору, что не вызывающий доверия тип - исполнитель главной роли. Директор был сражен и потом долго-долго извинялся перед гением перевоплощения.
По сценарию герой, искусанный шмелем, с распухшей губой и заплывшим глазом вез собственноручно собранные подснежники продавать на рынок.
В цветочном ряду, по сценарию, торговки его жестоко изгоняли. Кулиджанов снимал сцену на настоящем рынке с настоящими участниками торговли и попросил сохранения натуральных условий попытки внедрения Никулина в цветочный рынок. Претендента требовалось вытеснить жестко и с применением методов подлинно народной конкуренции.
Первый дубль запомнился Никулину надолго. Одна бабка так натурально приложила горе продавца банкой по голове, что исполнитель главной роли в сердцах заорал слова ни разу и нигде не упомянутые в сценарии.
Юрий Владимирович не одобрял название фильма - "Когда деревья были большими". Он считал, что слишком длинно, что не отражает сути происходящего в сюжете, что название спутают с названием спектакля, шедшего в то время на многих театральных подмостках, - "Деревья умирают стоя".
Все пункты побил смешной случай. Буфетчица молочного кафе на площади Пушкина, увидев Никулина, уронила тарелку и крикнула официантке:
- Маша, иди сюда быстрей! Артист из картины "Когда деревья, стоя, гнулись" пришел!
Юрий Владимирович Никулин перестал выходить на манеж, когда ему исполнилось 60 лет. В 1981 году он перешел на должность главного режиссера цирка на Цветном бульваре. С 1984 года Никулин - директор цирка. При нем для цирка было построено полностью новое здание, открытие которого произошло в 1989 году. Всего строительство продолжалось четыре года. Руководство цирком занимало много сил и времени, но любовь к кино оставалась. После ряда удачных драматических ролей Никулин в 1983 году снялся в роли дедушки в фильме Р. Быкова "Чучело". До этой роли ему посчастливилось сняться в целом ряде драматических ролей, которые принесли ему заслуженную славу, таких как "Они сражались за Родину", "Двадцать дней без войны" и других.
В 90-е годы Юрий Владимирович вел регулярную передачу "Белый попугай", где знаменитые артисты и другие приглашенные гости рассказывали анекдоты. Кроме того, знаменитый артист являлся одним из постоянных участников передачи "В нашу гавань заходили корабли". Передачу "Белый попугай", которая шла всего 40 минут с экрана, записывали по четыре и более часов. Участники уставали, артистический кураж уступал место картонной импровизации, и тогда Юрий Владимирович рассказывал один-два анекдота не для эфира, настроение быстро у всех улучшалось. И никто не знает, как оператор распорядился бесценным материалом не для широкой публики…
Несколько лет подряд Юрий Владимирович состоял в редакционной коллегии в журнале "Огонек" и вел колонку анекдотов "От Никулина". Корреспонденту этого актуального и интересного в те годы журнала Никулин рассказывал: "Мой отец был очень остроумный человек, любил шутку, интересные рассказы писал, клоунады, монологи для конферансье. Сочинял их ночью. Днем мы мешали, потому что комнатка была маленькая. С вечера голову под подушку - высыпаться. А часов в 11 заварит чай и ночью работает. Утром будит маму и меня, я спал на раскладушке: не терпится поделиться. Мы спать хотим, но он нам читал все. Мы только хмыкаем. Потом днем мы уже по-другому реагировали. Отец учил меня любить анекдоты. Раскрывал тетрадку клеенчатую (как сейчас помню: бумага изумительная была, общая тетрадка дореволюционная) и черными чернилами записывал стихи, анекдоты. Так что я отцовское дело продолжаю. Он прекрасно анекдоты рассказывал и меня учил. Целая наука. Я, в общем-то, не отличаюсь хорошей дикцией. Иногда я подбегал к отцу и что-нибудь в спешке: бу-бу-бу. А он мне: "Подожди, не расходуй дикцию". Приходилось повторять членораздельно. Вообще, я люблю короткие анекдоты".
В конце июля 1997 года, как всегда цирк принимал гостей, как обычно планировалась к выходу новая передача, порция остроумных анекдотов ждала своей очереди, но Юрию Владимировичу внезапно стало плохо. Врачебный осмотр выявил серьезные проблемы с сердцем. Нужна была срочная операция, которая состоялась 5 августа 1997 года. Обычно такие операции длятся 20–30 минут, но в последний момент у Никулина закрылся сосуд и произошла остановка сердца. Врачам ценой огромных усилий удалось вновь его "завести". Борьба за жизнь Никулина продолжалась 16 дней. И все эти дни центральная пресса чуть ли не ежечасно сообщала о состоянии здоровья любимого артиста. Для спасения Никулина были предприняты беспрецедентные усилия: известнейшие специалисты страны находились рядом с ним днем и ночью, использовались лучшие в мире медикаменты и самая совершенная аппаратура. Однако 21 августа 1997 года сердце Юрия Никулина остановилось.
На сороковой день в редакцию журнала "Огонек" пришел Максим Никулин, принес для публикации подготовленные, но не прозвучавшие анекдоты для последней передачи "Белый попугай". Сотрудники попросили для статьи о Юрии Никулине вспомнить какую-нибудь историю, не известную ранее, но памятную. Максим рассказал занятный эпизод.
Дружба Юрия Никулина с Пляттом после совместной работы сохранилась на долгие годы. Зашел как-то Никулин к соседу Плятту. Жили неподалеку друг от друга. Ростислав Янович был безграничной души человек. Его обаяние даже с кинопленки перетекает в зал. И начались разговоры, совсем как в новелле "Родственные души", на съемках которой они рассказывали друг другу анекдоты. Выпили, конечно, по чуть-чуть, еще по чуть-чуть, и совсем немного по чуть-чуть. Поговорить оба любили и главное - умели. Засиделись. Поздний вечер за окном. На улице сильный мороз. Максима, отправившегося гулять с собакой, мать попросила зайти и забрать отца безотлагательно еще часа три назад. Максим прокрался в уголок, увлекся общим разговором и потерял счет времени. Собеседники, окончив бутылку, решили добавить.
А рядом с Большой Бронной - Суворовский бульвар, Дом журналиста. Отправились туда. Цель оправдывает средства. Домой возвращались по морозу уже часа в три ночи. Поют, смеются, галдят, собака рядом оживленная трусит. Плятт на костыле прыгает, накануне что-то случилось с ногой. Отец и сын Никулины по бокам подстраховывают Ростислава Яновича. Уткнулись в металлические ограждения вокруг дома. Вытащили их на проезжую часть, перегородили бульвар. Редкие машины едут, разворачиваются перед препятствием, обратно уезжают. А Плятту непременно вдруг захотелось начертать костылем на чистом снегу сочное, короткое и непечатное слово. Вслух неловко, на стене недостойно, а снег все стерпит и, главное, растает. Отец и сын Никулины подперли его с двух сторон, он пишет, старается. Костыль время от времени падает в пушистый снег. Всех троих душит смех. Собака веселым лаем подгоняет снежное хулиганописание. Милиция едет. Узнали, помахали рукой. Развернулись и уехали. Плятт дочертил короткий автограф. Оживленная компания отправилась домой. Песни, анекдоты, смех, лай. Вечер удался на славу! Подошли к дому и тут стихли разговоры, погасли улыбки, замерло дыхание. Встали как вкопанные. Одна собака радостно бросилась вперед, виляя хвостом.
Возле дома хмурые, замерзшие жены, в шубах, накинутых на белье, и в сапогах на босу ногу. В руках не скалки, но что-то очень похожее и угрожающее. Мороз. Три часа ночи.
- Ну, Максим, вот от тебя уж никак не ожидала, ведь ты с собакой! - гневно в сердцах произнесла Татьяна Николаевна и, круто повернувшись, вошла в подъезд. "Чудом уцелевшая собака" виновато последовала за рассерженной хозяйкой, поджав хвост.
В ШУТКУ И ВСЕРЬЕЗ О СЕБЕ И НЕ ТОЛЬКО
Родители заработали в голодное время двадцатых годов мешок крупчатки и сменяли ее на козу, которая меня выкормила. У матери рано пропало молоко. Козу звали Танька. Важное для меня имя. Жену мою зовут Татьяна.
Помню, когда я впервые услышал от Карандаша фразу: "Клоуном нужно родиться", то потом долго думал об этом и все анализировал: родился я клоуном или нет?
Фильмы Чарли Чаплина помогли моим творческим поискам в цирке и кино. Они стали для меня эталоном смешного.
Я наивно считал, что самые счастливые женщины - жены клоунов. У них в семье всегда весело, каскад шуток за столом, какие-то необыкновенные развлечения, бесконечные импровизации и упражнения в остроумии. Я с обожанием смотрел на каждого клоуна, ибо все они представлялись мне людьми романтичными и удивительными.
Очень многим я обязан моей жене Татьяне Николаевне. Будь на ее месте другая женщина, не знаю, как сложилась бы моя жизнь. Человек, который меня понимал. Мы дополняли друг друга. Покойный Зиновий
Гердт и Эльдар Рязанов в ЦДРИ пели куплеты: мол, какой же я работник искусств, если у меня все время одна жена. Я ее полюбил, она вошла в мою жизнь, бросила академию сельскохозяйственную, чтобы скитаться по городам.
Юмор очень чуток и имеет способность быстро изменяться в зависимости от времени и усложняться. Из Риги мне прислали толстенную книгу анекдотов еще довоенного издания. Там фигурирует даже шут Петра I Балакирев.
Какой же тогда был юмор? Вчитываюсь во многие анекдоты и голову ломаю, что же тут смешного.
Юмор - часть жизни. Человек, лишенный чувства юмора, неполноценный и очень подозрительный.
Одна и та же шутка в различных жизненных ситуациях звучит по-разному. Есть шутки, которые живут долго, а есть такие как бабочки - только один день.
Я - клоун. Я получаю радость, когда слышу, как смеется зал. Я получаю радость, когда вижу улыбки детей и взрослых. Я получаю радость, когда после наших реприз раздаются аплодисменты. Всегда считал, что нельзя играть клоуна. Необходимо каждый раз отталкиваться от себя, клоуном надо быть!
День директора. Он не такой, как день клоуна. Другие заботы. Мне кажется, я мало изменился по характеру. Да, я человек ленивый, что там скрывать. Но обязательный. Если кому-нибудь обещал, стараюсь выполнить.
Я часто вспоминаю слова Карандаша: "Влезть на гору легче, чем потом на ней удержаться".
Маленьким я мечтал дожить до пятидесяти лет, как бабушка. Пятьдесят лет - все-таки полвека! Позже я мечтал дожить до шестидесяти. А теперь жду открытий в медицине, которые позволили бы продлить жизнь до ста лет.
Береги честь смолоду! Слово "честь" от слова "честный". Когда начинал книжку писать, мама просила: "только не ври". Я выполнил.
Я, когда написал первые несколько страниц своей книги, мой друг, журналист Шахиджанян, который мне помогал, внимательно прочитал и вернул мне, вычеркнув в этих трех страницах 25 "я". Это было для меня уроком. "Я" - последняя буква в алфавите, что о ней и говорить.
Шутки и крылатые фразы из любимых фильмов
"Афоня". Режиссер Г. Данелия, сценарист А. Бородянских (1975).
- А знаете, кто вы?
- Кто?
- Крокодил Гена.
- Такой же красивый?
- He-a, такой же добрый.
* * *
- Вы Афанасий.
- О! Страна знает своих героев!
* * *
Главное, чтоб сам человек был хороший. В принципе. Ошибки всегда можно исправить!
* * *
Гони рубль, родственник! Мне Афоня рубль должен был.
* * *
Да ты на себя в зеркало-то посмотри! Сорок лет! Да тебе больше двадцати шести в жизни не дашь!
* * *
- Если б тебе предложили планету с любой жизнью, ты б с какой выбрал?
- Да где пиво бесплатное.
* * *
- Жениться тебе надо, Афанасий, жениться!
- На кой? Чтоб меня тоже из дома выгнали?
* * *
- Как вас зовут?
- Клара.
- А меня Карл.
* * *
Как жизнь молодая?
* * *
- Козел ты, а не дама!
- Что?!
- Прекрасная погода, не правда ли?
* * *
Крокодил Гена у телефона. Вот и созвонились.
* * *
- Ну-ка, потрогай, есть у меня температура?
- Комнатная.
* * *
- Об косяк ударился, что ли?
- Да нет, самолет.
- Какой самолет?
- Ту-134. Он на посадку шел, а я зазевался, и как - бац.
* * *
От себя-то убежать можно, а вот от милиции не убежишь!
* * *
Пить надо меньше!