Уходя, Плут оглянулся. Леди Амелия сидела бледная, с искривившимися от злобы губами. Королева шагнула к очагу и бросила письмо Стрелка в огонь.
Подобное благоразумие восхитило Плута.
* * *
Лесные ароматы пьянят. Если целый год вдыхать вонь гнилой соломы, ржавчины, грязных тел, а потом окунуться в запахи мокрой земли, прелых листьев, травы, сосен - как не захмелеть?
Если целый год пить тухлую, отдающую плесенью воду, а потом сделать глоток воды из лесного ручья - ароматной, сладкой и крепкой, словно вино, - как не захмелеть?
Если целый год изо дня в день слышать шаги часовых, стоны и ругань узников, шорох капель, срывающихся с влажных стен, а потом внимать шуму ветра в кронах деревьев, позвякиванию уздечек, перестуку копыт, голосам друзей - как не захмелеть?
Как не захмелеть, оказавшись дома, в тепле, у очага?
Менестрель вытянулся на кровати, провел рукой по льняной простыне. Усмехнулся:
- Даже не верится.
На щиколотках и запястьях его остались гнойные раны от кандалов. Гильда смочила полотно отваром из целебных трав, наложила повязки, затем напоила певца крепким бульоном.
Через мгновение Менестрель спал. Стрелок обратился к Оружейнику, стоявшему подле кровати:
- Не хотелось привозить его сюда, подвергать всех риску. Думал, укроемся в лесном храме.
- Какой лес? Какой храм? Ночевки в лесу его прикончат.
- Потому мы запутали следы и вернулись сюда. Ему нужен хороший уход, сытная еда, тепло, - Стрелок помолчал. - Да… Отведал королевского гостеприимства.
Плясунья, помогавшая Гильде, выпрямилась, прижала кулачок к губам. Слова Стрелка обожгли тем больнее, что и сама думала так же. Когда Менестрель, поддерживаемый музыкантами, переступил порог, Плясунья в первое мгновение его не узнала. Певец был бледен до желтизны, исхудал - больше походил на тень, чем на человека. Седины в волосах заметно прибавилось, только в улыбке еще проскальзывало что-то знакомое, прежнее. Плясунье захотелось оказаться лицом к лицу с Артуром. Высказать все, что накопилось на сердце. А еще - посмотреть в глаза. Удастся ли поймать хоть тень раскаяния? Если нет - что ж, оборотню ее сердце принадлежать не будет.
Гильда аккуратно разложила мешочки с травами, повернулась к мужчинам:
- Пора обедать.
Плясунья вызвалась посидеть подле больного, остальные поднялись наверх. Когда все устроились за столом, возвратился Рыжий Плут. Сбросил плащ, подбитый куньим мехом, занял свое место на скамье. Гильда поставила перед ним полную тарелку тушеного мяса, и Плут мгновенно набил рот, так что на нетерпеливые вопросы мог отвечать только мимикой и жестами. Это никого не устроило. Флейтист попытался отнять у Плута тарелку, тот намертво вцепился в нее правой рукой, а левой вынул из-за пояса и подал Стрелку свиток. Охотник взял, сломал печать, пробежал глазами. Друзья перестали жевать и внимательно следили за выражением его лица. Только Плут как ни в чем не бывало наворачивал мясо. Стрелок дочитал, улыбнулся - остальные облегченно вздохнули - и вновь углубился в письмо. Изучал так долго, что музыканты взялись заключать пари: Менестрель раньше встанет на ноги или Стрелок отложит свиток? Гильда удрученно поглядывала на остывающее в тарелках мясо. Один Плут ее порадовал: съел все подчистую, корочкой хлеба подобрал соус и попросил добавки.
Стрелок свернул письмо и весело посмотрел на друзей:
- Я сообщил королеве о наших планах, она просит известить, удалось ли освободить Менестреля.
Рыжий Плут поперхнулся. Флейтист принялся истово дубасить его по спине. Плут не выдержал и дал сдачи.
- Известить королеву? - откашлявшись, завопил Плут. - Опять в замок идти?
- Нет, нет, - успокоил Стрелок. - Надо привязать какую-нибудь ленту к ясеню, растущему у ворот замка. - Пояснил: - Дерево видно из окон покоев королевы.
- Стражи, конечно, будут глядеть в другую сторону, когда на дерево полезешь. Не пожелают узнать, что тебе там понадобилось?
- Можно ночью, - неуверенно начал Оружейник.
- Тогда уж точно угодишь в темницу. Ночью все кажется вдвойне подозрительней.
И тут вмешалась Гильда:
- Я это сделаю.
Мужчины разом повернулись к ней.
- Любопытно, каким образом? - рассердился отец.
Гильда только улыбнулась.
- Стражникам будет подарок, - захихикал Рыжий Плут. - Представьте, на ветке такая очаровательная птичка.
Гильда пропустила его слова мимо ушей. Оружейник подозрительно взглянул на дочь, но та держалась твердо и вынудила отца уступить.
- Ладно, - пробормотал он. - Посмотрим… О чем еще пишет королева?
- Просит встретиться с лордом Гаральдом.
- Это еще зачем? - встревожился Флейтист. - Все они в замке одна свора.
Оружейник протестующе взмахнул рукой:
- Нет. Лорд Гаральд прежде был Главой Королевского Совета; Артур поставил вместо него Магистра. Так что заодно они никак быть не могут.
- Вот лорду Гаральду и представится случай помириться с королем: принести наши головы, - упорствовал Флейтист.
- Вряд ли ее величество так мало ценит наши жизни, - улыбнулся Стрелок.
- Ее величество уже год сидит под замком, и лорд Гаральд даже не пытался ее освободить.
- Вероятно, ему не хватало нашей поддержки, - невинно предположил Стрелок.
Оружейник только головой покачал на подобную дерзость. Сказал:
- Я слышал, лорда Гаральда в городе нет, он вернулся в свой замок.
- Далеко это?
- Дней десять пути, - откликнулся Плут, обошедший почти все королевство.
- Дней десять, - задумчиво повторил Стрелок. - Если через месяц я не вернусь…
Распорядиться не успел. Перебил Оружейник:
- Не ты, а все мы вернемся или не вернемся.
- Ты не можешь оставить лавку. Гильда с Плясуньей должны ухаживать за Менестрелем, - спокойно возразил Стрелок.
- Мы… - вступил было Флейтист.
- Нет, - покачал головой охотник, - актерское ремесло - не воинское.
- Может, я пригожусь? - спросил Рыжий Плут.
Стрелок придирчиво оглядел его.
- Хорошо. Отправимся вместе.
Плут кинул на стол выразительно звякнувший кошель:
- От ее величества.
- Будь нашим казначеем, - попросил Стрелок Оружейника.
- Хозяюшка, нельзя ли еще мяса? - нежно улыбнулся Гильде Плут. - Раз остальные не едят…
- Как это "не едят"? - возмутился Флейтист. - Еще как едят!
Девушка отмахнулась:
- Стоило стараться, все равно вкуса не чувствуете.
Оружейник усмехнулся словам дочки, но смотрел невесело. Хмурились и музыканты.
После обеда Стрелок отозвал Плута в сторону и заставил поведать о встрече с королевой во всех подробностях. Лишь когда тот раз десять повторил, как выглядела ее величество, что и как говорила, Стрелок смилостивился и отпустил его, а сам отправился в комнату Менестреля; взглядом спросил Плясунью, как дела.
- Спит, - прошептала девушка. - Ни разу не пошевелился. Все слушаю - дышит ли?
- Гильда тебя скоро сменит.
- Плут вернулся?
- Да.
- И что? - невольно повысила голос Плясунья.
Стрелок прижал палец к губам. Девушка кивнула и, стараясь обуздать нетерпение, вновь взялась за работу - она расчесывала парики.
Стрелок рассказал о приключениях Плута, а заодно упомянул о намерении отправиться к лорду Гаральду. Плясунья расстроилась. Разлука ее пугала - доведется ли встретиться? Не посмела признаться Стрелку, но в глубине души радовалась, что музыканты останутся с нею.
Охотник все не уходил. Рассеянно перебирал мешочки с травами, явно думая о другом. В левой руке сжимал свиток. "Письмо королевы", - сообразила Плясунья.
- Что это за "козий корень"? - спросил Стрелок, прочитав название, вышитое на одном из мешочков.
- Такие мелкие белые цветочки, - удивленно отвечала Плясунья, - с раздвоенными листиками. Растут по берегам ручьев.
- А-а-а, - протянул Стрелок. - Еще их называют "звездчаткой". - И без всякого перехода добавил: - Она пишет, будто никогда не была его женой.
Плясунья не стала уточнять, кто эти "он" и "она". Высыпала на ладонь немного сухих цветов, размяла, понюхала.
- Да, это звездчатка.
Стрелок серьезно кивнул, еще раз поглядел на спящего Менестреля и вышел.
Плясунья встала, сделала танцевальное па, затем как ни в чем не бывало уселась на место и принялась с прежним усердием расчесывать парики.
* * *
Королевский алебардщик широко зевнул, переложил оружие в левую руку, потер глаза, еще раз зевнул громко и протяжно, с надеждой огляделся по сторонам. Вдали показался путник. Алебардщик грозно выпрямился и с воинственным видом прошагал десять положенных шагов по подвесному мосту, но путник свернул в боковую улочку, и стражник поплелся обратно к воротам замка. Устрашать было некого. Отчаянно зевая, стражник озирался в поисках какого-нибудь развлечения. Всю ночь хлестал дождь, а теперь пригревало солнышко, и лужи на дороге мало-помалу подсыхали. Надо же, чтобы именно в такой погожий день выпало стоять на часах! Алебардщик изнывал от скуки.
На дороге, тянувшейся вдоль рва, появилась горожанка с двумя детьми. Стражник лениво следил за ними. При ближайшем рассмотрении горожанка, к удовольствию стражника, оказалась молодой и хорошенькой. Старшему из мальчишек было лет восемь, младшему - не больше пяти. Старший в упоении прыгал по лужам. Младший норовил увязаться за ним. Старший кидал комья глины в воду, младший зачерпывал полные ладошки грязи, выливая ее главным образом на себя. Горожанка кричала и топала ногами на старшего и хватала за шиворот младшего. Ветер иногда доносил до часового ее гневные возгласы. Вот старший мальчишка вихрем пронесся мимо нее, обдав веером брызг. Горожанка с сердитым криком кинулась следом. Мальчишка шарахнулся к самому краю рва, потерял равновесие и скатился к воде. Горожанка испуганно ахнула. Мальчишка встал на четвереньки и пополз вверх. Юная горожанка подбадривала его рассказами о том, что с ним сделает, едва сможет достать. Младший брат, предоставленный самому себе, уселся на корточки в центре лужи и с наслаждением погрузил руки по локоть в грязь. Старший уже добрался до края рва, девушка протянула руку, желая его схватить, и тут он выпустил пучок травы, за который держался, и съехал на пузе вниз. Стражник расхохотался - он видел, что мальчишка проделал это нарочно. Теперь сорванец стоял у самой воды и веселился. И только когда она показала, что сейчас сама спустится, резво вскарабкался на откос. Девушка поджидала его, вооружившись ивовым прутом. Голова и плечи мальчишки поднялись над краем рва, горожанка поймала его за ворот и втащила на дорогу. Занесла прут и в это время увидела, чем занят младший брат. Отшвырнула прут, кинулась к нему. Старший удрал и залез на дерево. Стражник от смеха выронил алебарду. Девушка решительно потребовала, чтобы сорванец вернулся. Он на всякий случай поднялся повыше. Девушка сначала грозила, потом принялась умолять. Озорник смягчился и вступил в переговоры. Горожанка долго уламывала его. Мальчишка, похоже, требовал выкуп. Девушка вынула из волос алую ленту. Мальчишка спустился за трофеем, а потом забрался на самый верх. Девушка предостерегающе вскрикнула - ветки уже начали гнуться. Мальчишка привязал ленту, ветер подхватил ее, натянул, словно струну, отпустил, снова рванул…
Мальчишка благополучно слез наземь, горожанка крепко схватила его за руку и уж больше не отпускала. Стражник проводил их взглядом, зевнул и снова принялся мерить шагами мост.
* * *
Хвала старым мастерам! Хвала умельцам, обтесавшим непокорный камень и подогнавшим каменные плиты вплотную друг к другу. Хвала тем, кто возвел стены и сторожевые башни, укрепил ворота, окружил замок рвом. Благословенны руки, украсившие внутренние покои росписями и резьбой, соткавшие гобелены, выложившие мозаики. Прекрасен и неприступен замок Дарль, жилище лорда Гаральда.
Подъемный мост был опущен, но ворота заперты, и двое часовых с алебардами в руках приветствовали путников не слишком любезно.
- Лорда Гаральда повидать? А кто вы такие? Ворота замка не распахиваются для проходимцев.
Стрелок вынул янтарный браслет:
- Передайте эту вещь лорду Гаральду.
Часовой взял браслет, стукнул в ворота. Приоткрылась калитка. Часовой сказал несколько слов слуге и передал ему браслет. Калитка захлопнулась, часовой вернулся на место, а Плут со Стрелком в ожидании присели на землю.
Ждать пришлось долго. Стрелок запрокинул голову, обводя взглядом башни замка. Нелегко было бы взять штурмом эту твердыню.
Стрелок когда-то слышал от Аннабел, что лорд Гаральд в своих владениях бывал наездами, обычно жил в столице. Распоряжалась в замке его жена - среброволосая леди, родом из Лильтере. Певучее имя чужеземки звучало непривычно, поэтому ее просто называли госпожой замка Дарль или Янтарной леди. Прозвищем она была обязана необычайной страсти к этому камню. Каждый гость, желавший понравиться леди Дарль, вез ей изделия из янтаря.
Калитка вновь распахнулась, слуга - уже другой, высокий, синеглазый - внимательно оглядел мнимых торговцев. У Стрелка фальшивая борода скрывала половину лица, капюшон отбрасывал тень на глаза. Слуга чуть усмехнулся - явно привык к тому, что гости прячут лица, - и повел их в тесное помещение караульной.
- Оставьте оружие.
Выговор выдавал в нем чужеземца, лильтерца из свиты леди Дарль.
Стрелок отдал лук и колчан со стрелами, вынул из-за пояса нож. Плут последовал его примеру с видимой неохотой.
- Ничего не скажешь, теплый прием, - сердито пробормотал он.
Слуга вновь усмехнулся, быстро и умело обыскал их. Проявил немалую сноровку, найдя у Плута спрятанный кинжал. Поклонился полулюбезно-полунасмешливо:
- Ступайте за мной.
…Лорд Гаральд бесстрастно оглядел вошедших. Едва кивнул в ответ на их приветствия. Леди Дарль, сидевшая у окна, улыбнулась. Комната была сплошь уставлена изделиями из янтаря. Фигурки людей и животных, диковинные цветы и плоды, отшлифованные куски, оправленные в золото, и мелкие, необработанные, какие ребятишки собирают на побережье и горстями продают заезжим купцам… Внимание охотника привлекло мозаичное панно - олень на цветущей поляне. Мозаика была напоена солнцем и озаряла всю комнату. Стрелку невольно вспомнилась первая встреча с Аннабел, выложенный речными камешками белый олень. Леди Дарль указала на мозаику:
- Работа ее величества.
Лорд Гаральд с легким нетерпением взглянул на жену. Леди Дарль послушно умолкла и перешла на другой конец комнаты. Стрелок кивнул Плуту, и тот, подобно супруге лорда Гаральда, отступил в сторону.
- Снимите это, - лорд Гаральд указал на капюшон Стрелка.
Охотник откинул капюшон и сдернул фальшивую бороду. Лорд Гаральд резко выпрямился в кресле. В комнате наступила тишина. Леди Дарль тревожно переводила взгляд с мужа на гостя. Плут с показной беспечностью катал по ладони янтарный шарик.
Лорд Гаральд медлил, разглядывая стоявшего перед ним человека. Это обветренное лицо и зеленые глаза помнил прекрасно.
- Победитель состязаний. Начальник лучников. Оборотень.
Охотник улыбнулся одними глазами:
- Обычно меня называют Стрелком, милорд.
- Стрелок? Хорошо.
Лорд Гаральд еще раз оглядел лучника. Ему нравилось, как держался гость: спокойно, с достоинством. Словно не за ним по всему королевству гонялись люди Артура и Магистра. Стрелок ничем не напоминал затравленную жертву. При одном взгляде на его добротную, чистую одежду становилось ясно: прятался не под кустами. Нашел теплый кров и сытную еду, обрел сторонников.
- Вы хотели говорить со мной. - Лорд Гаральд положил руки на подлокотники кресла. - Слушаю.
- Королева Аннабел просила меня встретиться с вами.
- Вы виделись с королевой? - В голосе вельможи недоверие мешалось с изумлением. - Она свободна?
Охотник качнул головой:
- Нет. Я обменялся с ней письмами.
Лорд Гаральд, пораженный, подался вперед:
- Обменялись письмами?!
- Да.
Лорд Гаральд откинулся на спинку кресла, не сводя со Стрелка взгляда. Понимает ли этот сдержанный зеленоглазый человек, что совершил? Судя по всему - нет, раз говорит об этом так спокойно.
- За одну попытку передать письмо королеве лорд Дан поплатился жизнью!
Ответ лучника был короток:
- Мне помогли.
Он посмотрел на Плута. Лорд Гаральд смерил взглядом рыжеволосого паренька. Тот весело смеялся, показывая леди Дарль пустую ладонь. Поймав взгляд вельможи, с достоинством поклонился.
- У вас надежные друзья, - промолвил лорд Гаральд.
- Да, милорд, - подтвердил охотник, улыбаясь.
Лорд Гаральд подумал, что подобной улыбкой завоевывают друзей.
- Как вам удалось проникнуть в замок?
- Мой друг явился туда под видом королевского гонца.
- И не был разоблачен?
- Нет. Он передал ее величеству свиток, скрепленный королевской печатью.
- Стражи не отличили подделку?
- Печать была настоящей. Ко мне в руки попал королевский перстень.
Лорд Гаральд не поверил своим ушам.
- Королевский перстень?
Он давно уже не видел на пальце Артура перстня с печатью. Со дня коронации? Нет, раньше. Артур стал носить на цепочке другую печать. Впервые надел ее - лорд Гаральд зажмурился - в день похорон короля.
- Как к вам попал этот перстень? Впрочем, - вельможа перебил сам себя, - объясните потом. Что было в письме?
- Королева просила ее освободить.
И снова лорд Гаральд посмотрел на Стрелка, медля с ответом. Нет, охотник не был безумен. Говорил о том, что намеревался сделать.
Лорд Гаральд молчал. Да и что мог сказать? Напомнить, что королевский замок - неприступная твердыня? Что у короля и Магистра сотни людей? Лучнику это известно. Известно лучше, чем кому бы то ни было. Год с лишним за ним охотились. Но он не боялся ни Артура, ни Магистра.
- Освободить королеву…