– Ну вы тут чаевничайте, а я пойду в комнатку, – подмигнула мне бабушка, исчезая из кухни с бутылочкой йогурта в руках.
– Ты что тут делаешь? – отмерла я, осознав тот факт, что Глеб – вампир, не гнушавшийся охоты, а бабуля – немощная старушка, которая в случае чего и отпора-то дать не сможет.
– Ты действительно обо мне такого плохого мнения? – расстроился Глеб, без труда прочитав мои мысли. – Я никогда не причиню вреда твоим близким.
– Извини, просто слишком неожиданно видеть тебя в компании своей бабушки, – смутилась я.
– Она у тебя потрясающая женщина! – искренне восхитился Глеб.
– Нашел сверстницу, равную тебе по уму? – поддела я.
– Ревнуешь? – Вампир насмешливо приподнял бровь.
Я рассмеялась, осознав всю глупость ситуации.
– Ты зачем пришел?
– А ты мне не рада? – насупился он.
– Честно говоря, соскучиться по тебе еще не успела.
– Догадываюсь. – Глеб скорчил рожицу. – Елизавета Петровна сказала мне, что ты обчистила сегодня какой-то модный магазин.
– Сплетница! – проворчала я.
– Покажешь обновки? – Глеб рывком усадил меня к себе на колени и прижался губами к шее.
– С ума сошел? – зашипела я. – Бабуля за стенкой!
– Елизавета Петровна – интеллигентная дама, она не будет подглядывать, – промурлыкал Глеб.
– Ты за этим явился?
– Вообще-то за другим. – Он нехотя оторвался от моей шеи.
– Забыл кое-что в холодильнике? – ехидно спросила я.
– Неужели бабушка ее нашла? – охнул Глеб.
– И не только нашла, но еще и чуть не выпила! – Я рассерженно ткнула его кулаком в бок.
– Да, надо быть осторожнее, – скорчил виноватую мордочку Глеб. – Она здесь надолго?
– Недели на две, не меньше. Как думаешь, она ничего не заподозрит?
– Откуда? – обнадежил меня Глеб и со смешком добавил: – В конце концов, если будешь вести себя чересчур подозрительно, подумает, что ты принимаешь наркотики или вступила в секту.
– Вот спасибо, утешил, – проворчала я.
– Не волнуйся, лет десять ты еще сможешь жить со своей семьей.
– А потом? – Я замерла, вспомнив слова Светы о необходимости переездов в целях конспирации.
– Потом начнутся вопросы – почему ты в тридцать выглядишь на двадцать, никогда не ездишь на море и когда у тебя появятся дети.
– И что тогда?
– Тогда ты пропадешь без вести или погибнешь. Для них, разумеется. А сама переедешь в другой город и начнешь новую жизнь.
– Без семьи…
– Я живу так уже больше пятидесяти лет, – глухо сказал Глеб. – Теперь ты понимаешь, почему вампиры держатся друг друга и живут большой дружной семьей? Надо же нам кого-то любить и кому-то радоваться.
Минуту в кухне висела полная тишина. Были слышны возгласы Андрея Малахова из комнаты: бабушка смотрела "Пусть говорят".
– Ну не кисни. – Глеб чмокнул меня в макушку. – Пошли лучше веселиться. Я же тебя в клуб пригласить пришел.
– Опять? Боюсь, я не привыкла к такому насыщенному графику веселья.
– А как насчет романтического ужина? Надеюсь, ты любишь сказки?
– А как сказки сочетаются с романтическим ужином?
– Поехали, покажу.
Ну как было отказаться от такого заманчивого предложения?
Глеб привел меня в вампирский ресторан "Подземелье", который не значился в столичных справочниках и путеводителях и был надежно спрятан от посторонних глаз стеной невзрачных складских помещений. Даже я, владея картой с указанием вампирских заведений, в жизни бы не нашла его самостоятельно.
Сама дорога до "Подземелья" стала настоящим приключением. Когда Глеб припарковался в безлюдном месте и повел меня мимо темных бараков, я даже поежилась. Не будь это Глеб, которому я доверяла безоговорочно, я бы уже давно бежала отсюда сломя голову.
– Страшно? – подколол меня кавалер.
– Страшно представить, что за ресторан может находиться в такой дыре, – призналась я.
Словно вторя мне, неподалеку тоскливо мяукнула кошка, и я испуганно вцепилась в локоть спутника.
– Так и задумано, – ухмыльнулся Глеб, увлекая меня в темноту между бараками, не освещаемую фонарями. – Случайные посетители и любопытные нам не нужны. Ресторан открывается уже в сумерках, и в это время ни один нормальный человек сюда не забредет. Мы никому не мешаем, нам никто не мешает.
Тьма, сквозь которую мы шли, висела плотным черным бархатом, даже дышать сделалось трудно. Казалось, мы движемся по тоннелю, соединяющему два мира – привычный мне современный мегаполис и пока еще чуждое и странное царство вампиров.
Я чувствовала себя слепым котенком и неуверенно перебирала ногами, боясь подвернуть каблук, но Глеб великолепно ориентировался в пространстве и уверенно вел меня все дальше от уличных фонарей, оставшихся далеко позади. Наконец он нырнул в какую-то темную арку, из которой ощутимо пахнуло мочой, но не успела я возмутиться, как что-то заскрежетало, показалась полоска мягкого света, и я с удивлением увидела, как часть каменной кладки отъехала в сторону. Потайной ход! Как в кино! Воздух мгновенно наполнился отголосками веселых разговоров, звуками музыки и аппетитными ароматами жаркого, а под ноги мне метнулась какая-то черная тень.
Я взвизгнула и вцепилась в Глеба, придерживавшего одной рукой образовавшийся проем.
– Не бойся, это всего лишь Маркиза, – успокоил он.
Черная кошка, гибкая и грациозная, потерлась о ноги Глеба и юркнула в образовавшийся ход, привычно сбежав по ступеням, ведущим вниз.
– И правда подземелье, – пробормотала я, проводив ее взглядом.
– Готова ли ты сойти под землю и открыть для себя тайны мироздания, сестра моя? – шутливо провозгласил Глеб, поторапливая меня и пропуская вперед.
Я потянула ноздрями воздух. Готова ли я? Да я готова на что угодно, лишь бы отведать жаркое, которое так изумительно пахнет! Я быстро шагнула внутрь. Камни за моей спиной заскрежетали, вновь складываясь в монолитную стену. Глеб убедился, что потайной ход скрыт, и мы стали спускаться по ступеням.
Внизу нас ожидал учтивый седой мужчина с бакенбардами, который принял наши пальто и вновь погрузился в чтение старинной книги с пожелтевшими страницами, лежавшей на стойке.
– А он тоже один из нас? – с любопытством прошептала я, когда мы отошли на несколько шагов.
– Тут других нет.
– А почему тогда мы – посетители, а он нас обслуживает?
– Вот проштрафишься в чем-нибудь, сошлют тебя на место Генри, а его амнистируют.
– Это что, шутка такая? – надулась я.
– Какие уж тут шутки. Ты что, ничего не читала о нашем общественном устройстве и системе наказаний?
Наказаний? Я-то думала, будут только денежные премии и веселые вечеринки. А получается, есть еще штрафы и исправительные работы? Официанты незримыми тенями присутствовали еще на вечеринке в мою честь, но тогда я совсем не задумывалась над вопросом, кто эти люди. И люди ли они?
– Да не дрожи ты. – Глеб приобнял меня за плечи, ведя по узкому коридору к освещенному залу, откуда доносились голоса посетителей. – Уверен, ты у нас законопослушная гражданка и не будешь воровать, грабить, убивать и мошенничать. Или нет? – Он притворно нахмурился.
– Не доводи меня до греха, – приструнила его шуточки я.
– Обязательно доведу, но только не здесь, – многозначительно пообещал Глеб, поглаживая меня по спине.
Мы вошли в зал, который был полон народу. На нас обернулись, зазвучали приветствия с ближайших столиков, я разглядела несколько лиц, знакомых по вечеринке в мою честь. Оперная дива блистала бриллиантами, а звезда мексиканского мыла – глубоким декольте. Почти все дамы были в вечерних платьях. Мог бы и предупредить про дресс-код, рассердилась я на Глеба. А то сам пришел в джинсах и пуловере, и мне сказал с одеждой не заморачиваться и одеться ему под стать. И теперь я в своей юбочке и топе как Золушка на королевском балу. Вот только без платья, наколдованного крестной-феей.
– Доброй ночи! – прозвучало совсем рядом, и перед нами предстал улыбчивый белокурый паренек в старомодном голубом костюме придворного с белоснежной манишкой, подчеркивающей зеленоватый цвет лица.
Я вздрогнула (в гроб и то краше кладут!), но заставила себя вежливо улыбнуться в ответ.
– Идемте за мной, я покажу ваш столик. – Официант повернулся спиной, и я громко взвизгнула и, отпрыгнув назад, спряталась за Глеба, поражаясь невозмутимости своего спутника, который никак не отреагировал на… топор, лезвие которого наполовину застряло в спине официанта. А вокруг, по голубой ткани, расползалось темное кровавое пятно.
– Что-то не так? – Официант встревоженно обернулся на мой визг и укоризненно посмотрел на Глеба. – Ты что же, не предупредил даму?
Предупредить о чем, что нас будет обслуживать живой мертвец?
– Ох, какой же я кретин! – воскликнул Глеб и с искренним раскаянием в голосе протянул: – Жанна, прости, я перепутал дни! Думал, что сегодня вторник, сказочный день, а сегодня понедельник, трупный день.
– Сразу все прояснилось, – пробормотала я, ничего не понимая и продолжая с ужасом таращиться на официанта.
– Да не бойтесь вы. Это бутафория, – парень махнул рукой за спину, – фишка такая. Все официанты по понедельникам загримированы под мертвяков. Вон Алесю вообще сегодня под Офелию загримировали – жуть просто!
При виде официантки, которая двигалась в нашу сторону, мне чуть дурно не стало. Внешне от настоящей утопленницы не отличишь. Простоволосая, в белом балахоне, босоногая, с голубой кожей, с глазами, щедро обведенными серыми тенями. Поравнявшись с нами, девушка мило улыбнулась синими губами и пожелала доброго вечера. А я даже не смогла ответить ей, во все глаза глядя на живые водоросли в ее распущенных волосах. И особенно на креветку, которая намертво вцепилась в одну из прядей.
– Офелия же в реке утонула, – ошеломленно сказала я, когда веселая "утопленница" унеслась отдавать заказ повару. – Там раки, а не креветки.
– Это хорошо, что вы проголодались, – оживился официант, заслышав про еду. – У нас в меню есть и то, и другое. Надеюсь, это досадное недоразумение не испортит вам вечер. Вот ваш столик, присаживайтесь.
Я позволила усадить себя на стул с высокой спинкой, напоминающий трон, и, как только официант, вручив меню, удалился, уставилась на Глеба, требуя объяснений.
– Жан, я дурак, кретин, идиот! – стал горячо корить себя он. – Хотел устроить тебе романтический вечер, думал, ты почувствуешь себя как в сказке…
– Не думала, что бывают такие сказки… ужасов! – возмутилась я.
– Ну прости меня. Не сердись, пожалуйста. – Глеб пустил в ход свой фирменный взгляд Кота в сапогах.
И как на такого сердиться?
– Лучше объясни мне, что здесь происходит и как между собой сочетаются сказки и трупы, – пошла на мировую я.
– У "Подземелья" фишка такая, – с готовностью поведал Глеб. – Официанты здесь всегда в маскарадных костюмах. Среда, например, национальный день, официанты одеты в национальные костюмы.
– Как на конкурсе "Мисс мира"? – хмыкнула я.
– Точно. Только тут еще и мистеры есть – в виде джигитов, испанских тореадоров, шотландцев в юбках, эскимосов. Вторник – сказочный день. Прислуживают Баба-яга, Белоснежка, Кощей, Иван-царевич, Красная Шапочка, Буратино и другие. Я думал, что сегодня так и будет, поэтому тебя и привел, Жан! Не сердишься?
– Дальше рассказывай, про трупный день, – велела я.
– А чего рассказывать, сама видишь: вокруг одни зомби.
Он красноречиво покосился на нового официанта, подошедшего к соседнему столику. Лицо парню разрисовали под Франкенштейна, расчертив на заплатки, да еще и вставной глаз для пущего эффекта прилепили поверх здорового.
– Один раз такой маскарад на Хеллоуин устроили ради прикола, – сообщил Глеб. – А всем так понравилось, что трупный день сделали еженедельным. По понедельникам всегда аншлаг, поэтому свободных столиков нет почти. Ты уж извини, не получится романтичного ужина. В день сказок посетителей мало, удалось бы посидеть почти в одиночестве. И как я только дни перепутал?!
– Вы готовы сделать заказ? – подкатил к нам зеленолицый официант с топором в спине.
– Чуть позже, – отослал его Глеб и обратился ко мне: – Действительно, давай уже выберем поесть.
И как можно есть в такой обстановке? Я с сомнением покосилась на посетителей: вампиры трескали свои порции и не обращали никакого внимания на прислуживавших им зомби.
– Ну хочешь, уйдем? – предложил Глеб, поняв мое состояние.
Желудок предательски булькнул, выдав меня с головой.
– Да уж ладно, – смущенно пробормотала я, – останемся.
Глеб с радостью углубился в свое меню и дал мне возможность спокойно ознакомиться с содержимым моей папки.
Перечень предлагаемых блюд отличался от меню обычного ресторана разве что большим разнообразием, широким выбором деликатесов и пикантными названиями фирменных блюд. Так, рыбное ассорти значилось как "Любовь с первого укуса", салат "Цезарь", вероятно, из-за содержания чесночных сухариков, назвали "Секретное орудие Ван Хельсинга", бифштекс – "Спасением рядового Дракулы", а котлету из индейки – "Реваншем Баффи". Коктейли напоминали об известных вампирских книгах и кинофильмах – "Дракула", "Интервью с вампиром", "Грезы Февра", "От заката до рассвета", "Сумерки", "Ван Хельсинг", "Другой мир". Особняком стояли коктейли "Кровавая Баффи № 1", а также номера 2, 3 и 4.
– Что это? – поинтересовалась я у Глеба.
– Сыворотка, номер означает группу крови, – будничным тоном просветил меня он.
Я поспешно перелистнула страницы, возвращаясь к еде. В итоге я остановила свой выбор на салате из кальмаров "Темный властелин колец" и на семге под яблочной карамелью "Рыжий вамп". Глеб заказал грибной салат "Полночный дозор", медальоны из телятины "Телячья нежность" и бутылку мерло. К рыбе, конечно, больше подошло бы белое, но в меню "Подземелья" присутствовали исключительно красные вина.
Пока официант уточнял заказ, я с любопытством оглядела помещение. Сводчатый потолок, каменная кладка под старину, большая круглая люстра с лампочками в виде свечей. На стенах светильники, которые с первого взгляда можно принять за настоящие факелы, и гобелены с изображение гербов и старинных карт. Столы из темного дерева, посуда по виду напоминает обожженную глину. Из динамиков льется приглушенная музыка в стиле mystic. Той зимой Сашка ею очень увлекалась и часто включала на работе в обеденный перерыв. Теперь наши с ней посиделки в прошлом…
– Ты чего загрустила? – мягко спросил Глеб.
– Ничего. – Я тряхнула головой, отгоняя невеселые мысли.
– Как тебе тут? – поинтересовался он.
– И правда подземелье!
– Тут не очень-то изысканно, зато есть свой стиль, правда? Из всех наших ресторанов этот мой любимый. А наши дамы обычно предпочитают "Шахерезаду" и "Версаль" – они сделаны под дворцы, восточный и французский, соответственно.
– А прислуживают там тоже официанты с топорами в спине? – хмыкнула я. – Или там исключительно гурии и придворные?
– Ты все еще сердишься? – расстроился Глеб.
– Еще бы! Ты ведь так и не рассказал мне, как здесь наряжают официантов с четверга по воскресенье, – намекнула я.
– Четверг – профессиональный день, – охотно пояснил Глеб. – Официанты примеряют форму военных, моряков, полицейских, пожарных, медсестер, горничных.
Я прыснула, представив себе, как один из столиков обслуживает легкомысленная горничная, у другого деловито записывает заказ бравый генерал, а к третьему с заказом спешит космонавт в скафандре.
– Пятница – курортный день, – продолжил рассказывать Глеб.
– Официантки в бикини? – усмехнулась я.
– У нас все целомудренно, – с улыбкой возразил он. – Летние сарафаны, гавайские рубашки, соломенные шляпы. По залу расставляют пальмы в кадках, шезлонги и пляжные зонтики, а музыканты играют только песни про лето и море.
– Да, море теперь только во сне увидишь, – взгрустнула я.
– Почему? – удивился Глеб. – Хочешь, как-нибудь махнем на море?
– Ты серьезно?
– А почему нет?
– Днем будем отлеживаться в бунгало, а ночью все море будет наше. Так что, поедем, русалочка?
– Заманчивая перспектива, – улыбнулась я.
– Я покупаю путевки?
– Куда ты так торопишься?
– Тороплюсь жить!
– Успеем еще. Лучше расскажи, что здесь по субботам происходит.
– Суббота – день кино. Заказы принимают Джеймс Бонд, Красотка, Гарри Поттер, Маска, Человек-Паук, Супермен, Шрек, Остин Пауэрс. Каждую неделю герои меняются. За воскресеньем определенной тематики не закреплено. Это может быть день, посвященный героям греческих мифов, какого-то известного фильма или книги. Например, две недели назад в воскресенье был фантастический день – официанты изображали инопланетян и героев фэнтези.
– Кого, например? – заинтересовалась я.
– Точно были Конан-варвар, Леголас, эльфийская принцесса и пара гоблинов, – припомнил Глеб.
Официант тем временем притащил нарезанный свежий каравай в корзинке, выстеленной белой льняной салфеткой, кувшин вина и два кубка под серебро. Затем наполнил бокалы и деликатно удалился.
– Ну что, – Глеб с виноватой улыбкой поднял кубок, – выпьем за то, чтобы сюрпризы в твоей жизни были исключительно приятными?
– Прекра-а-сный тост. – Я саркастически процитировала Людмилу Прокофьевну из "Служебного романа" и коснулась своим кубком кубка Глеба.
Пока гениальный шеф-повар с полувековым стажем, как пояснил Глеб, колдовал над нашим заказом, я решила расспросить моего спутника о его жизни.
– Что ты хочешь узнать? – не удивился вопросу он.
– Все. Я же о тебе вообще ничего не знаю. Кроме того, что тебе семьдесят четыре года и ты работаешь тамадой на вечеринках.
– Каюсь, на машинке вышивать я не умею, – шутливо повинился Глеб.
– Что ж ты раньше не предупредил? – нахмурилась я. – Ну и на что ты мне тогда сдался?
– Не гони меня, принцесса, я тебе еще пригожусь! – взмолился Глеб. – Я совершенно потрясающе делаю массаж.
– Это тебе благодарные клиентки так грубо польстили? – Я продолжала хмуриться.
– Не только клиентки, но еще и клиенты, – с невинной улыбкой уточнил Глеб.
– Я смотрю, у тебя богатая практика.
– Все, я пас! Мы так с тобой препираться до рассвета можем, это я уже понял.
– Ну так хватит жеманничать, как девица в брачную ночь. Давай лучше рассказывай, как ты до жизни такой докатился.
– Рассказываю, – покорно кивнул Глеб и начал свою историю.
При рождении ему дали имя Миколаш. Он появился на свет в деревеньке неподалеку от Карловых Вар в тысяча девятьсот тридцать четвертом году. Чехия тогда еще была Чехословакией, и многое было по-другому. Где-то в больших городах прогресс уже шагнул вперед, заменив лошадей неповоротливыми машинами и гудящими трамваями, принеся в дома электричество и телефонную связь, потеснив низкие домишки первыми высотками и внеся в прелестные женские головки крамольные суфражистские мысли. Но малой родины Глеба эти веяния еще не коснулись.