***
На губы капнуло что-то горячее, с острым, пряным запахом. Барс слизнул языком жгучую каплю. ``Не горячее, - понял он. - Просто обжигающее. Спиртное что-то. Настойка, наверное. С перцем она, что ли?''
- Барс, а, Барсик, - гудел поблизости чей-то голос. - Ну, глотни еще, глотни. И давай приходи в себя, а? Очень ты нам нужен. Парнишка тут помирает, слышишь, Барс? У меня в лагере кой-какие настоечки специальные припасены, травки. Если бы вернуться - может, успели бы еще спасти. Ну, очнись же ты!
``Беркет, - подумал Барс. - Это Беркет.''
По губам опять потекла струйка жгучей жидкости. Барс сглотнул, сказал:
- Дай еще.
Нет, не сказал. Скорей прокаркал.
- Ох, слава Пламени! - Обрадовался Беркет. - На, пей, пей на здоровье.
- Ну что, ожил, бродяга? - Послышался рядом голос Комина. - Глотает - значит, живой. Я ж говорил - что ему сделается! Барс, ты глаза-то открой, хватит отлынивать. Нужно внешний барьер снимать.
- Кто умирает? - Зачем-то спросил Барс.
- Бруно, искреныш мой. Ему руку тварь отгрызла по самое плечо. Мы кровь худо-бедно остановили, но он в отключке, лицо серое, и дышит через раз. Беркет дал ему этой своей настойки - вроде, задышал парень, а потом опять уходить стал. Нужно в лагерь, да побыстрее.
- Помогите мне подняться.
Боль в груди немного притихла. Барс встал, тяжело опираясь на Беркета, пошатнулся - его поддержали - нашел положение поустойчивей и начал аккуратно распускать плетение.
- А с нечистью что же? - Спросил он между делом.
- Как только ты второй барьер поставил, твари стали совсем вялыми, будто заснули на ходу. - Ответил Комин. - Даже убивать неинтересно было. Думаю, можно не гоняться за оставшимися - они явно издыхают.
- А Шторм мой где?
- Живой твой Шторм, отбился. Вон гоняет по склону, тварей дотаптывает. А вот моему Чернышу одна дрянь глотку разорвала.
- Зрак погиб, - вспомнил Барс.
- Не только, - тихо сказал Комин после паузы.
- Кто еще?
- Ты дело делай. Потом поговорим.
- Так готово, - сказал Барс, отпуская последние нити. В глазах опять потемнело; рыцарь досадливо тряхнул головой, возвращая себе способность видеть.
И первый раз оглянулся по сторонам.
И сразу понял, почему трудно было назвать погибших.
Потому что гораздо легче перечислить оставшихся в живых.
Из двадцати Рыцарей, пошедших с Барсом, осталось шестеро - не считая Бруно, пока державшегося где-то между жизнью и смертью. Здесь были Беркет, Комин, Кеннет, Халиф и Волос. Возле лежащего на брошеных на снег седлах Бруно сидел Дерека - он был без доспеха, поперек груди прямо на одежду наложена широкая повязка, сквозь которую уже проступила кровь.
Чуть поодаль на снегу лежали тела. Не все, и лишь немногие целиком. То, что удалось найти.
- Ну вот что, - деловито сказал Комин. - Раскисать после будем. Беркет, вы с Халифом везете в лагерь Бруно. Кеннет, с твоим жеребцом все в порядке? Тогда ты тоже едешь. Возьмете с собой Дереку. Волос, ты у нас безлошадный и самый молодой к тому же. Останешься с нами. Есть работка для тебя.
Волос кивнул.
- И почему он вечно командует? - Проворчал Дерека, тяжело поднимаясь с земли.
- Потому что у меня это получается, - хмыкнул Комин. - Ты в седле удержишься, инвалид? Или привязать тебя?
- Привязывать не надо. А вот в седло сесть помоги.
- Барс, а ты? - Спросил Беркет. - С нами?
- А ему отдохнуть надо, - ответил за рыцаря Комин. - Не дергайте его. Отдохнет, после приедет.
- Я б ему еще одной настоечки налил. Знатная штучка.
- После нальешь. Ты там Бруно давай отпаивай.
Беркет серьезно кивнул.
- Если довезем живым - отпою. Можешь не сомневаться.
- 3 -
- Ты бы прилег пока, - сказал Комин Барсу, когда четверо всадников отъехали и казались теперь темными точками на склоне. Беркет и Халиф уложили Бруно в люльку, связанную из упряжи и подвешенную между двумя лошадьми, и ехали не торопясь, осторожно поддерживая раненого с двух сторон; Кеннет держался рядом с Дерекой. Вечерело, и горный склон уже окрасился всеми оттенками розового.
- Полежи, а я покажу молодому кое-что.
Комин отошел туда, где темнели на снегу тела - то, что осталось от тринадцати Рыцарей Пламени. Нашел ровное местечко, достал из ножен меч.
- Смотри внимательно, - сказал он Волосу. - Следи за кистью.
И сделал красивое, плавное движение, обрисовывая мечом правильный круг. Хотя меч не касался земли, в плотном насте образовалась глубокая, шипящая борозда.
- Запомнил? - спросил Комин. - Теперь вот так.
Он воткнул меч острием в центр круга, а потом поднял его - на самом кончике меча балансировал приличный пласт слежавшегося снега и земли.
- Понял, что надо делать?
Волос кивнул, молча достал свой меч.
- Вот так мы роем могилы. - Сказал Комин, отходя. - Если остается, что хоронить.
Барс наблюдал процедуру захоронения, растянувшись прямо на снегу. Доспех он уже снял и остался в легкой кожаной рубахе со шнуровкой на груди и кожаных же штанах.
- Замерзнешь, - заметил Комин, присаживаясь рядом. - Там вон ребята для тебя каких-то шмоток накидали. Согреть пытались, пока ты тут мертвого изображал. Принести?
- Не хочу. На холодке приятней.
- Как знаешь.
Волос старательно отбрасывал в сторону тяжелые земляные комья. Пряди темных спутанных волос падали ему на лицо, прилипали ко вспотевшему лбу.
- Ты как себя чувствуешь? - Спросил Комин у Барса.
- Сносно. Долго я сегодня валялся?
- Да почитай что четверть дня. Поначалу ребята даже понять не могли - то ли ты уже неживой, то ли концы отдаешь. Потом смотрим - вроде, отлежался чуток, отошел. Хотели раньше тебя начать тормошить. Я не дал. Сказал, если ты загнешься, то и нам всем амба, а потому пусть отвянут и не трогают. Я такое раньше видал. Магическое истощение - вот как это называется. Ты сколько заплаток поставил?
- Всего? - Барс задумался.
- Четыре, - сказал он наконец. - Три потом распустил. Вернее, тогда две, сейчас была третья.
Комин покачал головой.
- Силен, - протянул он. - Не ожидал даже. А знаешь, я вот сейчас подумал - ведь недаром Бранигал загнал тебя в Башню в шестнадцать лет. Видать, силу твою чувствовал. Ему очень нужен был такой, как ты - на всякие случаи вроде этого.
- А если бы я не приехал вовремя в Замок?
- Думаю, он сам бы пошел. Прецеденты, когда Магистры шли на прорыв, бывали. Но он больше одной заплатки не потянул бы - точно тебе говорю. А что это ты там такое мудрил с узлами - я не очень понял?
- Да была одна придумка. Глупая с виду, совсем дурацкая. Но сработала.
- Не показывай, - предостерег Комин. - На словах расскажи, если можешь, а нет - так и не надо. Тебе теперь с неделю лучше бы к магии не прикасаться, а может, и больше.
Барс рассказал.
- Ну надо же, - изумился Комин. - Щит навыворот. Действительно, дурацкая мысль - век бы до такого не додумался. Слушай, как здорово, что у тебя мозги набекрень, а?
- Комин, и за что ты меня так любишь?
- За то, что ты у нас такой замечательный, - расхохотался тот. - А если серьезно говорить - знаешь, Барс, я, наверное, еще никогда в жизни не пугался так, как сегодня. Когда ты нас оставил между двумя барьерами, а сам исчез. Ну, пока еще нечисть в азарте рубал - так вроде ничего. А потом, как опомнился, как подумал, что останемся вот так запертыми на этом проклятом склоне... Понимаешь, погибнуть в бою с тварями - это как-то... ну, нормально, что ли. Мысль привычная. Но не так же! И не денешься никуда, и сделать ничего не можешь... В общем, перетрусил я крепко. Так крепко, что теперь вот думаю - может, бросить все к псам да податься в Магистры? Не по моим нервам уже все это.
- Ты? В Магистры? Не смеши меня. Ты этой жизни дольше пары месяцев не выдержишь. Ты же бродяга, Комин, как и я.
- Это-то верно. Только кажется мне, что сегодня мой колокольчик прозвенел.
- Не впадай в патетику, Комин. Отдохнуть тебе надо, может, напиться. И забудешь про все колокольчики.
- Может, ты и прав, - сказал Комин задумчиво. - Напиться - это мысль хорошая. Только... Много лет мне, понимаешь, Барс? Слишком много.
Волос закончил рыть могилу, пошел к телам. Комин быстро поднялся - помогать. Барс хотел идти следом, но сделал несколько шагов на ватных ногах и сел на снег. ``Странно, - подумал он. - А пока лежал, чувствовал себя совсем неплохо.'' Сидя на снегу, он наблюдал, как рыцари укладывают в яму останки, как кладут сверху черепки доспехов. Мечи и кинжалы Комин собрал, аккуратно завернул в свою куртку - отвезти в Замок. Там, в Зале Славы, они займут свои места рядом со многими и многими другими. Там на них будут ходить смотреть ученики Школы, а послушники будут тайком, когда никто не видит, доставать один из Черных Мечей и примерять его к руке. Но это там. А здесь Комин и Волос - старый Рыцарь и молодой - буднично засыпали могилу, уплотнили, как смогли, взрытую черную землю и двинулись обратно, подбирая по пути разбросанную упряжь, седла и другие предметы.
- Зови своего Шторма, - сказал Комин. - Навьючим на него всю эту белиберду, тебя подсадим - и двинем помаленьку. Не ночевать же здесь. Вон, уже стемнеет скоро.
Барс свистнул жеребцу.
- Коней жалко, - задумчиво проговорил Волос, глядя на оставшихся лошадей. Еще четыре жеребца бездумно гоняли по склону - один из них принадлежал Бруно, трое остались сегодня без хозяев.
- Пропадут ведь. С голоду сдохнут за зиму.
- А что делать? - Пожал плечами Комин. - Ты попробуй подойди к ним. Это же не жеребята, а боевые кони, натасканные. Другого хозяина в жизни не признают.
Подбежал взмыленный Шторм, бросился к Барсу, на радостях опрокидывая его опять в снег. Принялся тыкаться головой в грудь, в плечо, прихватывать губами шею. Барс отпихивал его, смеясь, трепал за ушами, хлопал по загривку. Способные молниеносно убивать шипастые копыта, мощные и страшные, взрывали наст прямо возле головы рыцаря, переступали через тело, но ни разу не задели даже одежды.
- Видал? - Спросил Комин, оборачиваясь к Волосу. - Даром что скотина бессловесная.
- Тем более жалко, - упрямо ответил тот. - Что ж им, за верность пропадать?
- За верность-то как раз и пропадают частенько, - покивал головой старый рыцарь. - Да ладно, не расстраивайся ты так. Вот Барс заберет Шторма - глядишь, и эти за ним к лагерю подтянутся. Может, и дальше за нами пойдут - кто знает? Мы им зерна подкинем. В общем, там видно будет.
К лагерю трое рыцарей добрались уже затемно. Комин и Волос шли пешком, Барс покачивался в седле шагающего Шторма. Конь изумлялся странному желанию хозяина ехать шагом - это был самый непривычный для него вид аллюра - прижимал уши, все порываясь подняться в рысь, но каждый раз смирялся. Бесхозные жеребцы действительно потянулись следом - правда, держались на приличном расстоянии, к людям не подходили. К моменту, когда Рыцари покинули область бывшего прорыва, тот уже совсем стянулся и больше не ощущался.
В лагере под навесом горел веселый костерок, дым разносил запах жарящейся баранины. Барс подумал, что все тут выглядит почти так же, как когда он подъехал в первый раз. Только теперь уж остальные Рыцари не вернутся из дозора. Зато не было мерзкого чувства расползающегося пространства, не было и тревожного ощущения разлитой вокруг напряженности - знака грядущего нового прорыва. Это приносило облегчение.
- Наконец-то! - Встретил Рыцарей Беркет радостным восклицанием. - А я подумал, что вы там и заночевать решили. Подходите-ка, посмотрите, что у нас есть.
- Как Бруно? - Спросил Барс, тяжело сползая с коня.
- Живой. - Кивнул Беркет. - Без сознания, но дышит ровно. Я ж вам говорил, мои настоечки - великая сила. Думаю, жить будет парнишка.
- Без руки, - хмуро проворчал Комин. - Уже не Рыцарь, еще не Магистр. Не знаю, обрадуется ли он такому.
- Почему не Магистр? Ну не в Алые, конечно, но в Желтые его с ходу возьмут.
- Малышне носы вытирать? В библиотеке копаться?
- Да хоть бы и так. А захочет по миру пошляться - пойдет в адепты. Это ж заветная мечта Замка - адепт, прошедший Башню. И вообще, Комин, не бухти. Живой парень - и слава Пламени. Иди лучше посмотри на нашу добычу.
- Да что у вас тут такое?
- А ты глянь, глянь.
У плетеной стенки аккуратно стоял приличных размеров дубовый бочонок. Затычку из него уже вышибли, и под навесом плыл ароматный, терпковатый дух. Комин зажмурился, сильно втянул носом воздух, довольно улыбнулся.
- Ежевичное, - констатировал он без тени сомнения. - Года два выдержки. Это откуда ж взяли такое чудо?
- Халиф расстарался.
- Да тут сел брошенных кругом полно, - отозвался Халиф. - А уж схоронки крестьянские искать - это, конечно, уметь надо, но в общем-то не такая уж и проблема. Я подумал - хоть чем-то ведь они нам обязаны, верно? Привез вот бочоночек. И баранинку дико гуляющую отловил.
- Молодец, - довольно отозвался Комин. - Догадливый ты мужик. Ну что, ребята, садимся? Кружки-то где?
- Вот, держи.
- Беркет! Ты у нас специалист? Разливай.
- 4 -
Пили Рыцари долго и крепко. Сначала молча. Потом вспоминали погибших. Поминали их - всех вместе и каждого в отдельности, и снова всех вместе, и опять по именам. Взахлеб рассказывали, где, когда и при каких обстоятельствах встречались с каждым из них, и какие рассказы слышали от других. От случаев героических разговор плавно соскользнул на случаи курьезные, потом перешел на обстоятельства сегодняшнего боя. Ежевичное вино оказалось забористым; постепенно все происшедшее днем бледнело, теряло накал, приобретало очертания увлекательного приключения. Рыцари пили, и забывали о гудящих телах и саднящих ранах, и разговор уже превратился в бессвязный треп, и шумные возгласы перемежались забористой бранью. Рыцари пили - и уползала темнота, коснувшаяся их сегодня, но так и не получившая своего.
- Мужики, нет, ну вы мне скажите, - настойчиво приставал ко всем подряд в доску пьяный Халиф. - Ну хоть кто-нибудь добыл сегодня хоть один кристалл? Ну хоть самый завалященький?
- Отвянь, Халиф, а? - Добродушно гудел Комин, отвечая на этот вопрос в который уж раз. - Ну ты что, в самом деле? Ну какие, к псам, сегодня кристаллы?
- Ай-яй-яй! - Сокрушался Халиф. - Это сколько ж добра зря пропало!
И начинал по новому кругу:
- Может, хоть кто-нибудь все-таки добыл?
- Я д-добыл, - неожиданно заявил Волос. - Но п-потерял. П-пойду искать.
- Иди. - Сосредоточенно одобрил Халиф. - Ищи.
- Мужики, вы что, совсем с глузду посъезжали? - Опомнился Беркет. - Куда идти, вы что?! Волос, сиди! Сиди, тебе говорят, пьяная образина!
- Л-ладно, - согласился Волос, с минуту помолчал, потом озадаченно переспросил: - П-пьяная кто?
- Нет, ребята, я вам все-таки скажу, - вступил в разговор Кеннет. - Самый шикарный прикол сегодня Барс устроил. Я такого не видал и не думал, что увижу. Это чтоб вот так прямо посреди боя взять и - хлоп! - исчезнуть! Потом - хлоп! - появиться! И опять - хлоп! - исчезнуть к псам! Это ж цирк какой-то бродячий!
- Главное, что потом опять появился, - заметил Беркет, поднимая вверх палец. - Это - главное.
- А ну молчать! - Вдруг рявкнул Комин во всю мощь своих легких.
Рыцари озадаченно смолкли.
- Ты чего? - Удивился Беркет.
- Ну, то, что вы упились сегодня до полного охренения, это я понять могу, - заговорил Комин.
- А ты что, еще нет? - Быстро спросил Халиф. - Мужики, налейте ему.
- Не перебивай. Так вот. Я другого понять не могу. Вы что, последние мозги отпили до такой степени, что до вас уже не доходит, что вы всем сегодня только Барсу и обязаны? Что он вас всех, сукиных детей, за шкирку оттуда вытащил? Тебе, Кеннет, между прочим, это хлоп-хлоп жизнь спасло! А Барс чуть концы не отдал! А ты говоришь - цирк!
- Да брось, Комин, я ничего такого не имел в виду, - смущенно пробормотал Кеннет. - Просто прикольно, вот и все. И потом, мы все сегодня хорошо поработали.
- Все поработали хорошо, - согласился Комин. - Я бы даже сказал - отлично поработали. Но Барс - он сделал невозможное! Он четыре барьера поставил! Че-ты-ре! Ты хоть слышал про подобное когда-нибудь? Я вот - нет. А ты знаешь, что прорыв он закрыл уже первым барьером? И снаружи остался? И имел, между прочим, право развести руками, сказать - извините, ребята, сделал все, что мог, - как многие до него и поступали? Я тебе, Кеннет, вот что скажу по секрету. Мне триста тридцать четыре года. Если я со счета не сбился. Так вот. Ты за свою жизнь хоть раз воочию магическое истощение видел? Нет? А вы все? Нет? А я за свою сегодня видел во второй раз. А знаете, почему это так редко бывает? Я скажу, почему. Чтобы всю магию без остатка из себя вычерпать, силища воли нужна неимоверная. Это как... Эх, даже и сравнить-то не знаю с чем. Ну, как если заставить себя перестать дышать и так задушиться. Смог бы ты, Кеннет, а? То-то. И это еще слабый пример. Когда я в первый раз такое видел, там мужик свою жизнь спасал. У него и выхода-то другого не было - что так помирать, что этак. А Барс из-за нас полез. И поэтому я, например, себя его должником по гроб жизни считать буду. И где бы я ни был, и что бы со мной ни было, если ты, Барс, меня позовешь - я приду. Надо убить кого - убью. Если надо еще что-то, я сделаю. Барс! Эй, Барс? Ты меня не слышишь, что ли? Мужики! Где Барс, мать вашу за ногу?
Свернувшись калачиком под плетеной стенкой шалаша, Барс мирно спал, позабыв завернуться в теплое одеяло, и тихонько посапывал во сне.