Судье сказочно везло: Марта подлетела быстрей стрелы, обхватила его за плечи.
Пора!
Фредерик метнул нож - тот впился в горло одного из лучников. В то же мгновение Судья, воскликнув "Марта! За меня!", выхватил из ножен Юхана меч и вспорол в замахе животы двум ближайшим бандитам, схватил опешившего Юхана за его хваленую цепь, дернул к себе и, скрутив железным захватом руки, прикрылся им. Вовремя: оставшиеся в живых лучники спустили тетивы. Одна стрела свистнула мимо, вторая впилась Юхану в голень. Он взревел.
Фредерик перекинул меч Марте, дернул из перевязи своего заложника метательные дротики и ими прикончил стрелков. Снова схватил меч.
- Вооружись, - кивнул девушке на лежавших в лужах крови бандитов, которые даже мечи свои достать не успели. - Оторви рукав, перевяжи мне ногу. Будем уходить.
Она послушно и быстро выполнила все, что он сказал.
Только теперь оставшиеся шестнадцать бандитов схватились за оружие.
- Спокойно, господа, - тихо сказал Судья. - Только двиньтесь - я вырву мастеру Юхану горло. - Он стиснул заложнику кадык свободной рукой - тот захрипел. - Прием так и называется - Рука Судьи. А теперь мы с дамой уйдем, не пролив больше вашей крови.
Выглядели они очень странно: Фредерик пятился назад к дверям, подволакивая раненую ногу, в обнимку с бандитом Юханом, также волочившим свою простреленную конечность. За спиной Судьи виднелась Марта с мечом наготове и горящими глазами.
Филипп, прятавшийся за своими людьми, увидал поблескивание сквозь прорехи в куртке Фредерика.
- Кольчуга! Он в кольчуге! Убейте их! Всех троих! Не жалейте Юхана - такая дичь уходит! - вскричал он.
Бандиты по его команде дружно взмахнули мечами и ножами и ринулись в бой.
- Черт, ты оказывается, бесполезен, - шепнул Фредерик в ухо заложнику и тут же передавил ему горло, оттолкнул обмякшее тело в сторону, успев вытащить из-за пояса Юхана длинный кинжал, и стал в позицию.
Ждать долго не пришлось: противники налетели, как птичья стая, ободренные тем, что их больше в шестнадцать раз. Спасало лишь то, что в довольно узком пространстве дока они не могли нападать все одновременно.
- Беги! - только и успел Судья крикнуть Марте.
Замелькали клинки. Фредерику пришлось биться в шестнадцать раз быстрее противников. В ход он пустил все: меч, кинжал, кулаки, локти, ноги и даже головой кому-то близко подобравшемуся "дал бычка". Марта не послушалась - не убежала. Она пристроилась у Судьи за спиной, обороняя себя и его от ударов в спину.
- Глупая! - шипел на нее Фредерик, отражая выпады молниеносными блоками. - Ты делаешь меня уязвимей!
Пригнувшись под свистнувшим мечом, он со свистом подрубил ноги нападавшему и, выпрямляясь, как пружина, рассек снизу вверх бок еще одному.
- Четырнадцать! - провозгласил Фредерик и получил целую серию прямых ударов, которые отразил бешеным вращением меча, попутно снеся головы еще двоим кланщикам. - Двенадцать! Крошка! Не все потеряно!
Марта отчаянно отбивалась с левой стороны. На нее насели сразу четверо, и, похоже, дело клонилось не в пользу девушки. Фредерик пару раз прикрыл ее от смертельных ударов, получил при этом сам удары в грудь и в плечи, от которых лишь кольчуга и спасла. Правда, он быстро слабел: от потери крови и сильных болезненных ушибов. Поэтому, не прекращая сражаться, медленно продвигался к выходу.
- Не дайте им уйти! - орал за спинами своих людей Филипп. - Отрежьте их от выхода!
Фредерик отчаянно метнул в него кинжал. Тонко свистнув, он впился главе клана Секиры в плечо. Филипп охнул и повалился на колени. Еще двое бандитов оставили бой, чтобы помочь своему предводителю.
- Уже легче, - сказал Западный Судья.
Тут он ошибся: раненая нога подвела, и Фредерик очень не вовремя запнулся. Марта успела подставить свой клинок под меч, что поспешили обрушить на него, но неудачно: лезвие скользнуло по оружию девушки, ударило Судью в голову. Фредерик рухнул лицом вниз, как подкошенный.
Марта с громким устрашающим криком перепрыгнула через него и с мечом наперевес собралась защищать тело патрона. Злоба к врагам и отчаяние придали ей сил: с одного выпада она свалила первого из нападавших, проколола бок другому, но, получив рану в предплечье, выронила оружие. Над ней и Фредериком блеснули клинки.
Со страшным скрипом вновь распахнулись кованые двери дока.
- Всем назад! - раздался зычный голос, и Марта не поверила своим ушам, Элиаса Круноса. - Назад! Перестреляем!
Направленные на девушку и пытавшегося встать Судью мечи и ножи мигом исчезли.
- Братва! Бежим! - послышались крики бандитов.
В одно мгновение они погасили свои факелы и, как крысы, бросились в темноте врассыпную. Но ворвавшиеся в док люди были со своими огнями. Затренькали тетивы арбалетов - несколько убегавших упали с болтами в спинах.
- Догоняйте остальных! - зычно командовал Элиас своим людям.
Сам же подбежал к Марте, которая помогала встать Судье.
- Да вы оба в крови! Еще чуть-чуть, и они бы прикончили вас!
- Да, мастер Элиас, вы очень вовремя, - сказала Марта, улыбаясь.
- Элиас, малыш, - прошептал окровавленными губами Фредерик. - Вот кого я всегда рад видеть.
- Уж как я рад видеть вас обоих живыми, хоть и не невредимыми!
Элиас поспешил пожать руку Судьи. Фредерик, улыбаясь, хотел еще что-то сказать, но вместо слов с его губ сорвался некий хриплый стон, и Судья повалился вперед лицом, потеряв сознание. Элиас успел его подхватить. Из мелькания факелов вынырнул Марк с обнаженным мечом в руке.
- Жив? Убит?
- Похоже, тяжело ранен, - отвечал юноша, удобнее беря Фредерика на руки. - Скорее, вынесем его отсюда, осмотрим. Помоги Марте - она тоже ранена.
Марк предложил девушке руку, Элиас, как ребенка, понес Судью на свежий воздух.
- Со мной не возитесь, - говорила Марта помощнику Судьи, что взялся перевязать ее. - Лорд Фредерик - вот кому досталось... Все из-за меня...
Элиас уложил Судью на деревянный причал. Один из гвардейцев посветил ему. Левая нога Фредерика была вся в крови, штанина и сапог насквозь ею пропитались. Повязка, которой Марта наскоро перетянула широкий и глубокий порез, теперь только раздражала рану. Элиас решительно сдернул повязку, разодрал мокрую и липкую от крови штанину над раной, принял из рук Марка широкий кусок полотна от плаща и плотно перевязал Фредерику бедро, затем поспешил осмотреть и окровавленную голову. Здесь рана оказалась неглубокой: меч, скользнувший по клинку Марты, ударил почти плашмя и с погашенной силой, поэтому лишь рассек кожу. Однако кровотечение было довольно сильным. Элиас также перевязал голову Судье, вновь поднял его на руки.
- Куда? - обратился он к Марку.
- В Пост. Здесь недалеко, - отвечал тот, беря Марту за здоровую руку и готовясь вести.
10
Он выплыл из темноты и с трудом открыл глаза. То, что увидел, заставило тяжко вздохнуть: рядом была Кора. Тут же накатила боль: остро заныли ребра, где-то внизу отозвалась, запылав, нога, а голова, та вообще решила, что пришло время расколоться. Судья глухо застонал и вновь провалился в темноту.
Свет вернулся нехотя, и глаза вновь раскрылись. Очень хотелось пить. Наверное, он сказал это вслух - к губам поднесли кружку с водой. Приятная прохлада наполнила грудь и живот. Глотки потребовали усилия - от них на лбу выступила испарина. Ее заботливо промокнули полотенцем. Хорошо...
Наверное, он это тоже произнес вслух - послышался ответ: "Да, сэр". Шире открыв глаза, Судья увидал вновь - Кору, рядом с ней - Марту. Обе улыбались, а в глазах - тревога... Надо бы их приободрить.
- Дамы, - приветственно сказал Фредерик.
Это было похоже на жалкий писк.
Марта вновь аккуратно вытерла его лоб, стараясь не тревожить повязку. Спросила:
- Как вы, сэр?
- Как ты, детка? Судя по всему, мы выбрались.
- Да, сэр. Мне так жаль, что все обернулось столькими бедами... А со мной все в порядке.
- Филипп? - прошелестел Судья.
- Ему и двум его людям удалось бежать от мастера Элиаса и его солдат.
- Девятнадцать, - выдохнул Фредерик и невольно застонал от резкой боли в груди - перед глазами заплясали темные пятна.
- Юхан жив - он в тюрьме Зимнего порта, - откуда-то издалека говорила Марта.
Как из колодца донесся голос Коры:
- Он теряет сознание. Фред, Фред...
"Я просто хочу спать", - вдруг подумал Судья и вновь провалился в забытье.
Оно началось приятно, словно действительно он просто уснул. Перед Фредериком встало его поместье, куда он давно не наведывался: замок на острове посреди лесного озера, тополиная аллея, посаженная отцом в день рождения Фредерика, сад, где любила возиться с цветами мать, нежная, маленькая белокурая женщина, напоминавшая ему фею из цветка...
Жизнь проносилась перед ним рваными полотнами, яркими и стертыми пятнами, от самого начала. И в это начало, в первые сознательные дни, пришел Филипп. Пришел, чтобы отпечататься навсегда во всей последующей жизни... Со стороны, взрослыми глазами Судья видел, что произошло в тот день...
Филипп ворвался в их дом, здесь, захватив Фредерика и его мать, он ждал Западного Судью, лорда Гарета. Тот пришел, один и без оружия, чтобы спасти свою семью...
Нож Филиппа у своего горла... Фредерик вновь его ощутил и заскрипел зубами, когда на глазах трехлетнего малыша бандиты копьями убили отца. Как ужасно, как много крови... И мать это видела: она кричала, как сумасшедшая...
- Убей и его, Филипп, - сказал кто-то, кивнув на мальчика. - Вырастет - станет мстить.
- Нет, у меня жена на сносях - нехороший знак, - отвечал Филипп и сел на корточки перед Фредериком. - А ты, малыш, ведь не станешь мне мстить? - улыбнулся - жуткая щербина.
Фредерик плюнул, как умел, в круглое довольное лицо и бросился бежать. Тонкий метательный дротик догнал его, впившись сзади в плечо...
Мать сошла с ума: Фредерик видел теперь, как она бродила в саду, который увядал без ее заботливых рук, плакала на могиле сэра Гарета под раскидистыми кленами. Слуги, которые смотрели за Фредериком, не давали ему видеть всего этого тогда...
- Поедем со мной, малыш, - так сказал Северный Судья Конрад. - Ты займешь место своего отца...
Он больше не видел мать живой. Лишь в гробу: хрупкой, истощенной душевными и физическими недугами. И брови ее скорбно приподняты, словно и сейчас она собирается плакать. И кожа прозрачна на тонких белых пальцах, сквозь нее видны застывшие голубые жилки... Ей было всего двадцать шесть лет.
Ее могила под вечно плачущими ивами. Фредерик же больше никогда не плакал...
"Мой Теплый снег... Я хочу домой. Я так давно там не был, под ивами, что плачут о матери, под кленами, что шелестят над отцом, под тополями, что ждут меня..."
Нож у горла... У горла Марты... Ухмылка - щербина, словно темное лезвие ножа... Нож у горла... У горла... Коры. Он не пожалеет свою дочь... Ты ведь любишь ее, Судья Фредерик. Любовь делает нас такими уязвимыми...
Фредерик с хрипом очнулся от надвинувшегося кошмара, резко, словно вынырнул из холодной воды.
- Тише, тише, - услышал голос Марты. - Лежите спокойно, мой лорд.
Судья послушно опустился в подушки. В ушах слегка звенело от слабости. Он стал осматривать место, в котором находился. Все было незнакомым. Девушка тем временем напоила его травяным отваром, подозрительно похожим на тот, которым когда-то потчевал мастер Линар.
- Я так рада, что вы очнулись, - дрожащим от волнения голосом заговорила Марта. - Я ведь до сих пор не поблагодарила вас за то, что вы ради меня сделали... О, сэр...
И она, взяв его руку, прижалась к ней губами.
- Никто никогда не делал для меня больше, чем вы, - сказала она.
Фредерик молчал, благосклонно улыбаясь. Нельзя сказать, что ему было неприятно. Особенно после всех тех видений, которые преподнесло ему забытье.
Их прервала вошедшая Кора. Она увидала руку Судьи в руках Марты и нахмурилась.
Фредерик уже открыл рот, чтобы задать пару вопросов, но Кора предупредила его:
- Тебе нельзя разговаривать, Фред. Кроме ран в ногу и голову ты обзавелся парой сломанных ребер... Марта, вам тоже следует отдохнуть.
Чернявая красавица, стрельнув во Фредерика темными влажными глазами, покорно опустила голову и поспешила выйти.
- Зачем ты ее отослала? - все-таки начал Судья, пытаясь повыше устроиться в постели. - Ее присутствие мне приятно. Я спас ее - она меня благодарила... И что вообще ты тут делаешь? Где Элиас? Где Марк? И где я сам нахожусь?
- Судя по тону и разговорам, ты идешь на поправку, - улыбаясь, отвечала Кора; она приподняла ему голову и осторожно сунула под плечи еще подушку. - Так лучше?
Фредерик кивнул и расслабился.
- Что с моим отцом, Фред? - вдруг спросила девушка, и губы ее невольно дрогнули.
Если бы не боль в груди, Судья пожал бы плечами.
- Не знаю, - лениво отвечал он. - Я всадил в него нож, а потом и мне свет потушили. Надеюсь, он мертв - так для него лучше.
Кора теперь кусала губы да терзала в руках полотенце, которым Марта вытирала Судье лоб. Фредерик понял, что не следовало так говорить.
- Извини, - буркнул он.
Девушка нервно махнула рукой, села рядом, потом прижала руку Фредерика к своей щеке, закрыла глаза, в которых блеснули слезы, и прошептала:
- Все пустяки... Главное, что ты жив. Эти две недели прошли, как в дурном сне. Все думали, что ты не выкарабкаешься...
- Две недели?! - ужаснулся Западный Судья.
- Элиас и Марк отнесли тебя в Пост. Но там сыро, и доктора не приведешь. У тебя началась лихорадка. Тогда решили перевезти тебя сюда, на постоялый двор, где Элиас и я сняли комнаты.
- Ты и Элиас?
- У нас договоренность. - Она не выпускала его руки. - Как же я рада видеть твои глаза. Две недели ты их не открывал. - Кора погладила его по заросшей щеке. - Ты опять с бородой. И с бородой выглядишь старше и таким суровым.
Она наклонилась, чтоб его поцеловать, но Судья остановил ее.
- Погоди. Объясни мне, что за договоренность у тебя с Королевским гвардейцем? И где, в конце концов, Элиас?
Как в ответ на его вопрос распахнулась дверь - вошел Элиас, за ним - мастер Линар.
- О нет, - выдохнул Фредерик и скривился - заныли ребра.
- Здравствуйте, дорогой сэр Фредерик! - ослепительно улыбаясь, молвил доктор. - Ваша неугомонность заставляет нас чаще встречаться.
- Скорее - мое невезение, - мрачно отвечал Судья. - Элиас, малыш, это ты его привез?
- Это я просила мастера Элиаса съездить за королевским доктором, - сказала Кора. - Я заметила, что он благотворно на тебя влияет. К тому же именно мастер Линар спас тебя от горячки.
- Да, господин Судья, - начал доктор, присаживаясь на место Коры и раскрывая свой чемоданчик. - Вот уже пять дней, как я вытягиваю вас с того света. Надо сказать, когда я прибыл по просьбе мастера Элиаса в Зимний порт, то нашел вас и ваше состояние весьма плачевным: воспаленные раны, жар, лихорадка, бред, частые потери сознания. К тому же только я и обнаружил, что у вас еще и ребра сломанные имеются. Интересно, кому удалось вас так отделать?
Говоря все это, доктор одновременно осматривал больного: щупал пульс, проверял повязки, оттягивал Судье веко, заглядывая в сердитый серый глаз.
- Их было двадцать два, - ворчливо заметил Фредерик. - Плюс к этому я был сразу ранен и избит. Так что ничего удивительного.
- Да-да, Марта уже всем рассказала о вашем подвиге. - Доктор говорил уже серьезно.
Фредерик скривился, но уже не от боли.
- Твой поступок, Фред! - вдруг горячо заговорил Элиас. - Я мечтаю хоть вполовину быть таким, как ты. Судья Королевского дома, один, безоружный, пошел в логово врагов, чтобы спасти простую девушку...
- Она не простая девушка, - оборвал его Фредерик. - Она мой Смотритель, всегда была добросовестна и внимательна. Ни разу я не усомнился в ее преданности и старательности. Таких своих людей я не бросаю в беде. Так что оставим все высокопарные фразы - я поступил по справедливости, как и должен был.
Тут он увидел Марту: она стояла позади всех, незаметно прислонившись к косяку двери, улыбаясь, смотрела на него. Ее взгляд, полный необычайной нежности и теплоты, неожиданно смутил Фредерика, и он смолк, потом буркнул, глядя в сторону:
- Я устал... Пусть все выйдут. Элиас, малыш, а ты останься. - И юному гвардейцу достался тяжелый судейский взгляд.
- А теперь объясни мне, мастер Элиас, что за договор у тебя с дамой Корой, - с металлом в голосе начал Фредерик, когда закрылась дверь за мастером Линаром и девушками. - Конечно, очень счастливо, что ты оказался в нужное время в этих чертовых доках и спас меня и Марту, но как это понимать?
Элиас вздохнул: он ждал таких вопросов и абсолютно не надеялся, что сможет избежать объяснений с самим Западным Судьей.
- Не заставляй меня лишний раз тебя уговаривать - мне нельзя много болтать, - заметил Фредерик.
- Я рассказал ей о том, что твой враг Филипп похитил Марту, чтобы шантажировать тебя, - начал Элиас.
- Интересно, а как насчет моего приказа "никому ни слова"? Ты понимаешь, что ослушался Судью Королевского дома?! - Фредерик внезапно подскочил на постели, как мячик, железной хваткой сжал юноше горло, припер к стенке так, что тот не мог и шевельнуться. - У меня есть все основания прикончить тебя прямо здесь, мастер Элиас, за предательство Судьи, - прошептал он ему в ухо.
- Я не предавал тебя, - хрипел Элиас. - Дама Кора... она сказала, что хочет оградить тебя от смертельной опасности, которой ты подвергаешься, даже не подозревая об этом.
- Я всегда знаю, чему подвергаюсь, - возразил Судья.
- Согласись, что ты не знал, что тебе разобьют голову и порежут ногу, - заметил Элиас. - Если бы не я, Западного Судьи не стало бы. И Кора тоже сыграла в этом не последнюю роль.
- Я знал, что могу погибнуть. И если бы погиб, это был бы один из возможных вариантов. Всего лишь.
- В таком случае даме Коре такой вариант явно не подходил.
Судья ослабил хватку.
- Она тебе сама сказала?
- Я думаю, мне она сказала намного больше, чем когда-нибудь говорила тебе.
Фредерик с готовностью вновь сжал Элиасу горло:
- Что она тебе сказала?
- Ты задушишь меня!
- Странно, именно так я и собираюсь поступить, если не услышу правды, - ответил Судья. - Резервных сил организма мне хватит, поверь.
- Тебе надо лежать, - пискнул Элиас, заметив, как сереет лицо Фредерика. - Потом тебе будет плохо.
- Что она тебе сказала?! - уже проревел Судья.
- Сказала, что любит тебя.
- Правду! - И Фредерик сдавил горло юноши так, что у того и свет померк в глазах.
- Это правда, - на скудном выдохе просипел Элиас.
Судья отпустил гвардейца, и юноша медленно сполз по стенке на пол, откашлялся и отдышался. Сам Фредерик уже без сил опустился на постель, закрыл глаза. Элиас тер себе шею, в мыслях удивляясь, как ослабленному и уступающему в размерах Судье удалось прижать его к стене и чуть не удушить.
- Продолжай, - шепотом сказал Фредерик, обмякнув в подушки. - И учти, будешь врать - найду способ заставить говорить правду.