- Не сомневаюсь, - отозвался Элиас, но, уловив стальной взгляд Фредерика, начал: - После того как я все рассказал даме Коре, она приказала мне взять у отца отряд гвардейцев и незамедлительно ехать в Зимний порт и ждать ее в этом трактире. Когда она появилась здесь, то сразу сообщила, где и когда Филипп назначил тебе встречу. Она также узнала, где остановились ты и твой помощник Марк. Мы поспешили в "Шумиху", но тебя уже не было. Взяв Марка, я бросился со своими людьми в доки. Дальше ты и сам знаешь.
- Все более чем странно, - пробормотал Судья, открыв глаза. - Если только ты чего-то не договариваешь.
- Все, что знал, рассказал, - пожал плечами Элиас. - Могу я высказать предположение?
- Ну?
- Мне кажется, дама Кора как-то связана с преступным миром и, возможно, с кланом Секиры.
Фредерик смолчал. Он размышлял о том, правду ли сейчас услышал. Но багровые следы от его пальцев на шее Элиаса давали гарантию того, что гвардеец не лгал. А юноша частично догадался о мыслях Судьи.
- Фред, поверь, я предан тебе не менее Марка или Марты, - сказал Элиас. - Конечно, я понимаю: ослушаться Судью Королевского дома - это серьезнейший проступок...
- Преступление, - поправил его Фредерик.
Элиас лишь развел руками, как бы говоря: "Ну, делайте со мной что хотите".
- Но ты спас мне жизнь, как я однажды спас твою, - продолжил Судья. - Я освобождаю тебя от ответственности за ослушание и от обязательств "запасного варианта". Ты мне ничего не должен - я тебе. Можешь ехать к отцу и спокойно продолжать свою гвардейскую карьеру.
Элиас ждал всего, но не этого. Он взбунтовался:
- Но так нельзя! Я не согласен!
- Не хочешь быть гвардейцем? - Фредерик удивленно приподнял бровь.
- Это, конечно, очень почетно, но... - Элиас вдруг смолк: не очень-то ему хотелось вот так сразу выдавать свои тайные желания. - Если по правде, мне больше по душе быть в твоей команде, Фред.
- И это он говорит после того, как ослушался меня! - возмутился Западный Судья, ударив кулаками в постель и охнув при этом от боли. - Черт! Как я сказал, так и будет. Я не могу больше тебе доверять. Так что нынче же отправляйся в Белый Город к отцу и приступай к своим гвардейским обязанностям.
Элиас опустил голову и вышел.
11
Начинать дознание Коры было намного сложнее. Во-первых, Фредерик никак не мог себе позволить придушить ее, как Элиаса, во-вторых, тяжело допытывать человека, который заботливо поправляет тебе подушки, одеяла, приносит воду и чуть ли не с ложки кормит (правда, в этом случае Судья сердито отобрал ложку у девушки). Однако Кора, надо отдать ей должное, все прекрасно понимала и первой начала тяготивший Фредерика разговор.
- Ты зря обидел мастера Элиаса, Фред.
- Он уже тебе жалуется? - съязвил Судья, прожевав творожную булочку.
- Нет. Я просто увидела, что после разговора с тобой он крайне подавлен. Мы с недавних пор с ним Друзья, я и поинтересовалась, что ж такое наговорил ему Судья Фредерик... Зачем ты так с ним? Парень хочет быть твоим помощником. И разве он не доказал свою преданность, когда спас тебя и Марту. Он ведь рисковал.
- Да, он очень рисковал, когда ввел тебя в курс дела.
- Разве это привело к плохому?
- Я не знаю, что будет дальше, киска. Я не знаю, что ты сделала. И я уверен, что ты мне ничего не расскажешь. Одно мне стало ясно: ты поддерживаешь связи с кланом Секиры и, возможно, со своим отцом, а это ничем не оправдать.
- Даже спасением твоей жизни?
- Откуда мне знать, для чего ты это сделала? Может быть затем, чтобы я стал доверять тебе.
- Это бесполезно, лорд Фредерик, - горько усмехнулась Кора. - Ты никому никогда не станешь доверять. Твоя самоуверенность - это огромный монстр, который пожирает всех, кто пытается быть рядом с тобой! Ты думаешь, что быть одному - это замечательно? Поверь мне, я знаю, каково это. Я ушла из клана, еще не зная тебя, потому что чувствовала: то, что делает отец и его люди - не для меня, я не могу жить среди такого. Может, это кровь матери виновата. Но моя мать умерла, а мой отец, - тут она тяжко вздохнула, - он проклянет меня за то, что я сделала. Я ведь пришла к нему и сказала, что хочу быть с ним вместе, хочу стать такой же, как он. И отец поверил, доверился мне, он поцеловал меня, он снова назвал меня своей девочкой... И я предала его, чтоб помочь тебе... А как еще можно было узнать, что он замышляет? Как еще можно было спасти тебя? И вот теперь и ты отталкиваешь меня за то, что я сделала... О, Фред, ты хоть с кем-нибудь бываешь добр? Именно добр, а не справедлив? Потому что твоя справедливость жестокая и нечеловеческая!
С этими словами, сказанными в крайнем волнении и даже со слезами, девушка выбежала из комнаты. Судья же чувствовал себя прескверно. Он ничего не узнал, выслушал нелицеприятное мнение о себе и поссорился с той, с которой никак не хотел ссориться.
Будучи в таком не самом радужном настроении, он вызвал к себе Марка и потребовал все новости за те две с лишним недели, которые провел в болезни. Судью интересовало многое, особенно же то, напали ли на след Филиппа и остальных кланщиков.
- На прошлой неделе - разбойное нападение на торговый караван у западной границы, - тусклым тоном докладывал Марк, шелестя донесениями. - Из торговцев и их людей никто не пострадал. Бандитов поймали на следующие же сутки, из четверых двое убиты. Награбленное вернули владельцам. Они заплатили все полагающиеся пошлины... В селении Светозори сгорели три усадьбы, погорельцы обратились с прошением к своему лендлорду, тот отказал в помощи. Люди ютятся в шалашах, а зима на подходе. Сэр Гай побывал там и все уладил: для них на деньги лендлорда уже строится жилье, собирается все необходимое...
- Что с Юханом? - спросил Судья.
- Он не может говорить: повреждены голосовые связки. Пока молчит, лечит ногу и горло.
- Но писать-то он умеет! Пытки применяли?
- К раненому? Сэр! - с укором молвил Марк.
- Не спорить! - рявкнул Фредерик. - Полагаю, пытками уже давно и немого заставили бы говорить. Что за сиропство? Ты забыл, каким делом мы сейчас занимаемся? Заговор против Короля и всего Королевства! Немедленно отправляйся в тюрьму и допрашивай Юхана! С пристрастием! Завтра чтоб были сведения!
- Да, сэр. - Марк поклонился и вышел.
Фредерик вновь откинулся на подушки: он устал и хотел спать. Почти весь день прошел в разговорах, а точнее - в препирательствах различного рода. Поэтому Судья закрыл глаза и совершенно спокойно уснул...
А в нижнем зале постоялого двора Кора прощалась с Элиасом.
- До свиданья, мастер Элиас. - Она, улыбаясь, протянула ему руку, которую юноша поспешил поцеловать. - И спасибо за все...
- Вы так печальны, - заметил Элиас. - Что он наговорил вам?
- Неважно. Он расстроит кого угодно. Умеет это делать, - невесело усмехнулась девушка. - Впрочем, мне не привыкать.
Мимо них, буркнув "до свиданья", прошел нахмуренный Марк.
- Вот и ему досталось, - вздохнула Кора. - Врагам Западного Судьи не позавидуешь, но и другом его быть несладко.
- А как же вы? - начал Элиас. - Вы ведь любите его, неужели ему и на это плевать? Простите, это не мое дело, но я не могу видеть, как вы страдаете из-за его черствости. Да если бы я был на его месте! - Тут он запнулся и густо покраснел.
Кора лишь покачала головой:
- Вы не на его месте, поэтому не стоит ничего говорить. И давайте не будем больше обсуждать эту тему и вспоминать мои откровения. Я призналась вам во всем лишь для того, чтобы помочь Фредерику. А теперь, прошу, забудьте все, что говорилось. Это касается только меня и его.
Элиас вновь поник - слишком резко прозвучали последние слова. Кора поспешила смягчить сказанное:
- Простите. Наверное, это настроение Фредерика заразно, - улыбнулась она. - Я, в самом деле, так благодарна вам. Поверьте, я не забуду, что вы помогли мне. Вы мой друг, мастер Элиас, ведь правда?
- А вы - мой, - поспешил ответить юноша.
К ним спустилась Марта. Кора одарила ее ледяным взглядом и, кивнув Элиасу, ушла.
Черноволосая красавица приблизилась к Элиасу и глянула так, что он вновь задрожал. "Остается только решить, какая из двух лучше, - подумал юноша. - Только, похоже, от дамы Коры лихорадки у меня не бывает".
- Уезжаете? - довольно печальным тоном спросила она.
- Да, Фредерик отсылает меня в Белый Город к отцу. Говорит, что больше не нуждается в моих услугах, - поспешил нажаловаться Элиас.
- Не придавайте этому значения, - сказала Марта. - Он со всеми резок, иногда и без причины. Хотя причина все же есть.
- Какая же?
Марта улыбнулась:
- Вы хотите, чтоб я так вот сразу раскрыла вам его слабое место? Мастер Элиас, вы наивны.
- А как вы узнали о слабом месте Судьи?
- Я знаю его достаточно, чтобы самой догадаться о причинах этой черствости. Понимаете, это мы с вами обычные люди, а он - Судья. В этом все дело.
Элиас ничего не смог ответить, потому что мало понял.
Марта вновь глянула на него бездонными черными глазами, и сердце его закачалось, словно лодка на волнах.
- Как ваша рука? - спросил он.
- А! Все в порядке. Почти не беспокоит. - Девушка улыбнулась так по-доброму, что и Элиас расплылся в улыбке.
- Ну я пойду - лошадь уже готова, вещи собраны, - сказал он и вдруг взял ее за руку. - Я бы хотел увидеть вас как-нибудь еще.
Марта смотрела удивленно. Элиас же краснел.
- Голубиная почта! Конечно же! Обещайте, что пришлете мне письмо, чтобы я знал, где искать вас, - плюнув на смущение, заговорил он. - А я отвечу или сам приеду. Обещаете?
- Хорошо, - чуть порозовев, ответила Марта. - Вы странный, мастер Элиас.
- Нет, просто... вы мне очень нравитесь, - решился юноша и почувствовал, как уши его запылали.
Марта прикрыла рот ладонью, смущенно улыбаясь. Элиас с облегчением вздохнул: сказал и сказал, теперь пусть делает выводы. Девушка вдруг быстро поцеловала его в щеку.
- Я запомню ваши слова, мастер Элиас... Пока же позвольте проводить вас до лошади...
Фредерика разбудил мастер Линар бодрым возгласом "Время перевязки". Судья со вздохом откинул одеяло с больной ноги, поморщился, когда сняли бинты.
- Что ж, - балагурил доктор. - С каждым днем все лучше и лучше. Согласитесь, господин Судья, что мой бальзам - чудо.
- Я вам уже это говорил, - отозвался Фредерик.
- Вы помните? Отлично. Давайте-ка удобрим еще раз. - Он нещадно протер душистым тампоном рану, заставив Судью скрежетнуть зубами. - Мне всегда нравилась ваша выдержка, сэр... Теперь голову, если позволите.
- Ради бога, - отвечал тот: эта рана его уже почти не беспокоила.
Фредерик приготовился скучать, когда от мастера Линара поступил неожиданный вопрос:
- Почему вы так резки со своими друзьями?
- С кем?
- С мастером Элиасом, дамой Корой, Мартой, Марком, со мной, в конце концов?
- Вы и себя относите к моим друзьям? - холодно спросил Фредерик.
- Простите, сэр. - Доктор чуть смутился. - Да, быть может, я просто лечу ваши раны. Ну а остальные?
- Мастер Линар, у меня нет друзей. У меня есть помощники: Марк, Марта, много других; с Элиасом просто судьба свела. Право, нужно отдать ему должное, малый подает большие надежды... А дама Кора... Впрочем, вы и так уже много услышали.
- Сэр, вы не правы...
- Не вмешивайтесь! - вдруг грубо оборвал его Фредерик. - Вот что я скажу вам, мастер Линар, да и всем остальным при случае: не стоит набиваться мне в друзья! У меня их нет и быть не может! Я - Судья и лишние привязанности делают меня уязвимым. Так случилось с Мартой... Бог мой! Прав был Марк, когда советовал мне оставить ее бандитам! - неожиданно выдал он.
- Сэр, что вы говорите?! - Линар даже на месте подскочил.
- То, что сейчас пришло мне в голову! - Фредерик нервно возвысил голос. - Из-за нее я лежу сейчас здесь, не имея возможности двинуться, и выслушиваю вас и всех остальных! А это не доставляет мне никакого удовольствия! Я не исповедник и не желаю сам исповедоваться!
Последние слова он выкрикнул и бессильно упал в подушки.
- Простите, сэр, - поклонился доктор, - я не должен был беспокоить вас глупыми вопросами.
- Будет лучше, если вы уйдете, - заметил Фредерик, борясь с мушками, что пестрели у него перед глазами.
- После осмотра ваших ребер я так и сделаю, - сказал мастер Линар. - Позволю лишь сообщить, что все готово к вашему отъезду. Завтра утром можно отправляться.
- Куда? - упавшим голосом спросил Судья.
- В ваше поместье, сэр.
- Разве я распоряжался насчет этого?
- Будучи в забытьи, вы бредили им.
- Я?!
- Ваши дру... помощники, точнее - дама Кора, она решила, что будет лучше исполнить это ваше подспудное желание. В самом деле, выздоравливать лучше всего в милых сердцу местах.
- Интересно, - слегка розовея, забубнил Судья, - чего еще я подспудно нажелал?
- Вам лучше спросить у дамы Коры. Она почти не отходила от вас и старалась, чтобы больше никто не слышал вашего бреда... А теперь позвольте осмотреть ваши ребра, сэр.
Закончив, мастер Линар молча поклонился и вышел из комнаты.
- Та-ак, - протянул Фредерик, пытаясь взъерошить волосы на голове и натыкаясь пальцами на бинты. - Хитрая лиса! Что ж я такое наболтал?
12
Агата сидела в крытой повозке рядом с Фредериком, то и дело любопытно выглядывала наружу.
- И этот лес твой? - спрашивала она.
- Мой, - наверно в десятый раз устало отвечал Судья. - Тут все мое, я ж тебе говорил.
- А зачем тебе одному столько? - округлила глаза малышка.
- Хороший вопрос, - пробормотал Фредерик и пожал плечами.
Они ехали по его землям. Огромное поместье Судьи включало в себя около десятка больших деревень, множество хуторов и мелких селений, четыре города, леса, поля, луга и занимало почти четверть Западного округа.
Фредерик не стал противиться решению Коры перевезти его в поместье: он был даже рад этому. Правда, чувствовал себя немного растерянным: он не появлялся в Теплом снеге около десяти лет и не знал, что его там ждет. Правда, Западный Судья регулярно получал письма от своей нянюшки, дамы Ванды, которая заведовала в его отсутствие поместьем. Она всегда писала почти одно и то же: сообщала о последних новостях сельскохозяйственного плана, делилась соображениями насчет той или иной перестановки в замке и прочее, прочее. Заканчивала длинное послание, написанное замысловатыми завитушками, всегда одинаково: что ждем-де не дождемся "ненаглядного Фреда". Иногда Судье от нянюшки перепадали эпитеты "мой карапузик" и "малышок". Такие письма наводили на Фредерика тоску: после них никак не хотелось ехать в Теплый снег и подвергаться излишней опеке дамы Ванды.
Но теперь он должен был признать, на родину ему хотелось. К тому же с ним ехала Агата Вельс, и ее он втайне готовился подставить опекам нянюшки вместо себя.
Кора также сопровождала Судью. На его хмурый вопрос: "Ты поедешь со мной после того, что мы друг другу наговорили?" она ответила, что делает скидку на его раненую голову. "Я тоже хороша - накричала на больного", - мило улыбаясь, заметила девушка и поцеловала его в уже выбритую щеку.
Теперь она весело гарцевала на Крошке рядом с Мартой, Марком и мастером Линаром. Кроме них Западного Судью эскортировал отряд солдат из гарнизона Зимнего Порта. Агата должна была ехать в другой повозке, куда перебирались, устав от езды верхом, дамы, но девочка пересела к Судье. Он, в отличие от Коры и Марты, никуда не мог сбежать от бесконечных вопросов Агаты.
- Когда тебя принесли к Леону, я думала - ты умер, - честно рассказывала малышка. - Как мой папа. Я даже плакала.
- Спасибо, - кисло отвечал Судья.
- Из тебя столько крови натекло! Я видела, хоть мне и не давали смотреть. В тебе сейчас мало крови? Ты белый. А мои щеки румяные. Леон давал мне вареные бураки - я не люблю бураки.
Фредерик лишь понимающе приподнимал брови: вареную свеклу он тоже не любил. Болтовня Агаты создавала умиротворяющий фон, в котором мысли текли неторопливо, но основательно. А подумать следовало о многом.
Марк допросил Юхана, как было велено - с пристрастием, но ничего не добился: пытошники сломали разбойнику ключицу, отрезали ухо, прижигали каленым железом пятки и подмышки - и никакого результата. Юхан хрипел, стонал, орал, насколько позволяли травмированные связки, но ничего не сказал, ничего не написал. Однако мысли Западного Судьи, уже в который раз, оборотились к прошлому. Он много раз задавал себе вопрос: с чего все началось? Какие же счеты были у бандита Филиппа с его отцом? Почему именно Судья Гарет стал первой высокопоставленной жертвой главы клана Секиры? "Сколько лет прошло, а ответ все не найден, - думал Фредерик. - Может, потому что я его и не искал. Отгородился от прошлого, как забором". Прошлое никогда не хотелось вспоминать, а тем более - ворошить: там остался окровавленный труп отца во дворе родного дома, сошедшая с ума мать, которая, возможно, сама довела себя до смерти, и казавшееся бесконечно долгим одинокое детство в мрачном замке Северного Судьи, мало похожее на детство, больше - на пребывание в солдатских казармах...
Фредерик посматривал в окно на грациозную Кору. Она прекрасно держалась в седле, выгодно причесав волосы, позволив им развеваться огненным знаменем за головой. "Она вряд ли в курсе дел своего отца". Невольно залюбовался ею. Молода, красива, любит тебя, чего ж еще, Судья Фредерик? И именно потому, что ты Судья, - ничего больше...
- Когда ты женишься? - Вопрос более чем внезапный, сопровожденный чувствительным толчком вбок - отозвались заживающие ребра.
- А?
- Ну когда ты женишься на Коре? - Агата сделала лицо, говорившее: какой же ты непонятливый.
- Наверное, никогда, - рассеянно отвечал Судья, продолжая следить за рыжей всадницей - она, право, его завораживала.
- Тогда женишься на мне! - заявило дитя. - Подождешь, когда я вырасту!
- Ты собралась за меня замуж? - расхохотался Фредерик. - Ты же постоянно дуешься на меня.
- Ну и что. Я вырасту и не буду дуться.
Взгляд ее голубых глаз, слишком серьезный для пятилетней девочки, рассмешил Судью, и он забыл о своих мрачных мыслях, когда Агата уселась рядом и взяла его за руку.
К окну подъехал Марк:
- Замок, сэр.
- Мой замок, - поспешил заметить Фредерик, увидав, как Агата открыла рот для очередного вопроса.
Цветущий замок - так называлось огромное старинное строение из крупного дикого камня, венчавшее, словно корона, остров посреди большого, спокойного, лесного озера. Цветущий, потому что и за крепостной стеной, и снаружи весной буйно цвели садовые деревья: яблони, груши, вишни, сливы, персики и абрикосы. Летом их сменяли каштаны и липы, а в любое время года, кроме зимы, конечно, распускались и благоухали простые полевые цветы, и те, за которыми ухаживали в оранжерее и на клумбах садовники. Лишь зимой, когда снег щедро укрывал все вокруг пушистым одеялом, а озеро покрывалось ледяным панцирем, Цветущий замок останавливал цветение.