- А вдруг этот жалкий дикарь и есть настоящий Удалов? Каких только не бывает случайностей.
- Правильно говоришь, друг моего детства Николай Белосельский! - воскликнул дикарь, которого крепко держали охранники. - Надо разобраться.
Одетый Удалов повторил как эхо:
- Да, друг моего детства Николай Белосельский, надо разобраться. Только меня удивляет, что ты еще сомневаешься в моей личности.
- Скажу тебе честно, - ответил Белосельский, - тот человек тоже похож на Удалова. Поэтому я предлагаю спросить мнение присутствующей здесь жены Удалова Ксении. И таким образом мы себя гарантируем от случайностей.
- Правильно! - закричал голый дикарь. - Где ты, Ксюша?
- Я здесь, - отозвалась массивная супруга Удалова.
- Вот это лишнее, - проговорил одетый Удалов. - Зачем впутывать в плохой детектив мою уважаемую жену? Зачем нашей семье такая гласность?
Слова одетого Удалова вызвали сочувствие и понимание большинства делегатов, но любопытство все-таки пересилило, а так как это был съезд средних существ, которым, как известно, свойственна склонность к сенсациям, Ксении разрешили выйти на сцену.
Два Удалова стояли перед женщиной.
Один был неплохо одет (Ксения сама покупала ему этот костюм), причесан и положителен. Другой вызывал сомнение и даже раздражение. В глазах его сверкала дикость, как в далекие годы юности, он был гол, изранен и жалок. Но и он будил в ней какие-то родственные чувства.
- Ксения, - солидно сказал одетый Удалов. - Скажи свое положительное мнение, и вскоре мы вернемся с тобой обратно, к нашему семейному очагу.
- Хочется домой? - спросила Ксения.
- Мечтаю воссоединиться.
- Тогда ты и есть мой, - сказала Ксения, но палец ее, направленный было на одетого Удалова, замер, не поднявшись. Потому что она заметила на боку голого Удалова знакомую и любимую родинку. - Нет, - добавила она. - Раздетый тоже мой.
В зале поднялся гул.
- Да что же это получается! - не выдержал раздетый. - Мы теряем время, а микробы его не теряют. Тулия, скажи им, что я настоящий. Скажи, милая!
Девушка, поднявшаяся на сцену, несмотря на растерзанность внешнего вида, была прекрасна и молода. Она сказала уверенно:
- Со всей ответственностью повторяю, что раздетый Удалов настоящий.
- Ты сама ненастоящая! - крикнул одетый Удалов. - Ты микробная шпионка.
- Погоди, Корнюша, - остановила его Ксения. - А ты, голубушка, кем приходишься Корнелию Удалову?
- Я его друг, - ответила девушка.
- Друг, значит? - В голосе Ксении потрескивал мороз. - А сама откуда родом?
- Я отсюда. Моя мама работает в гостинице.
- Дочурка! - раздался женский голос.
По проходу к Тулии бежала, обливаясь слезами, ее несчастная мать.
- Мама! - Девушка кинулась матери навстречу.
Ксения остро взглянула на голого Удалова и уловила в его глазах томление. Томление относилось к девушке Тулии.
- Такой мне не нужен, - сказала Ксения. - Даже если настоящий. Мне отдайте положительного.
И, сделав выбор в пользу одетого Удалова, Ксения села на свободный стул, рядом со своим мужем.
- В дорогу, в дорогу! - призвал одетый Удалов делегатов. - Теперь-то все сомнения разрешены.
- Нет, не все, - вмешался тогда Николай Белосельский.
Он-то знал Удалова с детства, и потому голый и буйный Удалов вызывал в нем куда большие симпатии, чем положительный.
- Разрешите, я тоже кое о чем спрошу.
- Разрешим? - спросил председатель.
- Только чтобы это был последний вопрос, - согласились делегаты.
- Скажи мне, Корнелий одетый, - обернулся к нему Белосельский. - Как звали нашего учителя физики?
- Ах, какие мелочи! - быстро ответил одетый Удалов. - Я даже не помню.
- Карабасом мы его звали! - закричал голый Удалов. - А химичку Кислотой, а историка Иваном Александровичем.
- Хватит, - сказал Белосельский. - Еще один вопрос. Теперь к голому Удалову. Где я познакомился с твоей женой?
- Всю жизнь мучаюсь, - ответил Удалов. - Вернее всего, в пионерском лагере. Или в кружке юных натуралистов, где ты резал лягушек, а Ксюша разводила гладиолусы.
- Я ненавидел резать лягушек, - сознался Белосельский и пожал израненную руку голому Удалову. - Мы познакомились в кино.
- Безобразие! - заявил одетый Удалов. - Я протестую.
Но в этот момент Ксения, которая сидела, ласково положив руку на плечо одетому Удалову, совершила резкое движение, рванула пиджак на себя, и тот соскочил с Корнелия. И под пиджаком обнаружился золотой смокинг кузнечика Тори, синхронного переводчика. Вторым движением Ксения стащила с кузнечика маску и парик.
Кузнечик совершил громадный прыжок, стараясь скрыться от преследования, но голый Удалов был начеку. Еще мгновение - и Тори, затрепетав в руках Удалова, запричитал:
- Я ни в чем не виноват! Я жертва обстоятельств.
- Вызывайте врачей, - сказал Удалов. - Пусть они вынут из Тори паразита и исследуют его. Тогда нам легче будет найти способ бороться с этой опасностью.
- Не смейте! - закричал микроорганизм голосом кузнечика. - Я представитель суверенного народа!
Но к нему уже спешили врачи в масках и защитных халатах.
Удалов вернулся к Ксении. Ксения плакала.
- Ты когда догадалась, кисочка, что я настоящий? - спросил Корнелий у жены.
- А тогда догадалась, - ответила Ксения, - когда тебя эта тварь с длинными ногами стала всенародно защищать. Донжуан немытый!
И на глазах всего съезда Ксения отвесила любимому мужу оглушительную пощечину.
Разумеется, эта пощечина не помешала делегатам СОС избрать на последнем заседании Удалова почетным председателем Союза Обыкновенных Существ. Удалов был признан единогласно самым достойным и самым средним из всех средних существ Галактики. С тех пор его даже на самых дальних звездных системах официально именуют Председателем Космоса и Сокрушителем дракона, а любовно - Победителем паразитов.
Глава двадцать пятая,
заключительная
Вечером, перед отъездом домой, когда закончились ликования по поводу избрания Удалова на ответственный пост, а манифестация, карнавальные шествия и концерты самодеятельности уже догорали на улицах, Удаловы уединились у себя в номере.
Ксения зашивала мужу пиджак, порванный во время разоблачения кузнечика. Удалов разбирал бумаги: те, что пригодятся на Земле, откладывал направо, а те, что без надобности, - налево.
- Теперь мне с тобой сладу не будет, - сказала Ксения, откусывая нитку. - Что ни день - в космос, то на заседание, то на совещание.
- Нет, - ответил Удалов. - Пускай сами ко мне приезжают. У меня в стройконторе дел много.
- Будешь, будешь в космос гонять. К своей возлюбленной.
- Она мне не возлюбленная, Ксюша, - возразил Удалов. - Она только выполняла задание.
- А ты и распустил перья.
- Извини.
- Никогда. А то женись на ней, я не возражаю. Поселяйся здесь, занимайся общественной работой, воюй с драконами. Из-за меня небось ни разу с драконами не воевал.
- У нас, кисочка, драконов нет, - напомнил Удалов.
Но голос его был невесел. Какие-то рецидивы страстного увлечения Тулией сохранились. И хотя еще по дороге домой Тулия объяснила Удалову, что испытывает к нему чувство благодарности, чувство дружбы и чувство почтения, но не больше, что теперь она полностью отдастся учебе, чтобы забыть об ужасных и позорных месяцах плена, Удалову трудно было забыть, как Тулия расширяла прекрасные глаза при виде Корнелия и повторяла: "С первого взгляда… и на всю жизнь!"
Неужели, мысленно вздыхал он, некоторые женщины могут так легко и убедительно притворяться? Как трудно поверить… и как не хочется верить.
Удалов искоса взглянул на Ксению и принялся шустрее раскладывать бумаги, опасаясь, как бы, по своему обыкновению, Ксения не прочла его мыслей. Но Ксения прочесть их не успела, потому что в дверь постучали и вошли Белосельский с Тулией. При виде Тулии Ксения поморщилась, Удалов тоже. По разным причинам. Ксении вообще Тулия внешне не нравилась, а Удалову не понравилось, что Тулия шла, положив золотую головку на плечо Николаю, как будто это была для нее самая привычная поза.
- Мы с печальной новостью, - сообщила Тулия.
- Говорите.
Удалов пытался преодолеть в себе остаточную ревность к другу детства. Пора было привыкать. Тулия уже третий день ходила, положив голову на плечо Николаю.
- Пришла телеграмма с дикой планеты. Вождь и дедушка передают привет, желают счастья в личной жизни. Они глядят Прибор и ждут высоких урожаев.
- А что же в этом печального? - спросил Удалов.
- Предсказатель умер. Умер наш Острадам.
- Не может быть! - Удалов отошел к окну и прижался лбом к прохладному стеклу. - Значит, он был прав в последнем своем предсказании.
- Да. Он проснулся утром в день своей смерти бодрый и совершенно здоровый и сказал, что, видно, ему не удастся умереть от естественных причин. Потом написал записку Удалову, ушел в поле, отыскал дракона и обозвал его жалкой лягушкой.
- Где письмо? - спросил Удалов.
- Вот.
Тулия протянула Удалову небольшую записку. Удалов прочел:
Дорогой Корнелий!
Я вспомнил еще одну деталь из твоего будущего, которую я от тебя скрыл, потому что она указывала на то, что ты останешься жив. А это нарушило бы естественность твоего поведения. Когда я находился во временном водовороте, я видел, что ты не выполнишь годовой план и по инициативе Белосельского тебе будет вынесен выговор в приказе.
Прощай, Корнелий, ты мне полюбился. Если сам не умру, попробую довершить твой бой с драконом. Что-то мне этот дракон неприятен.
Не забудь выслать вождю микроскоп.
Записка была без подписи.
- Все ясно, Острадама погубило тщеславие. И чувство ответственности. - Удалов передал записку Белосельскому, чтобы тот ознакомился.
Белосельский прочел и сказал:
- Все может быть. В конце года посмотрим.
В комнату заглянула уборщица из Атлантиды.
- Ты здесь, Туличка? А то я уже беспокоюсь. Боюсь тебя отпускать даже на полчаса.
- Не беспокойтесь, - произнес Белосельский. - Я возьму на себя заботу о вашей дочери. Она будет в надежных руках.
- Ах да, мамочка, - тем самым ласковым голосом, посылавшим когда-то Удалова на бой, произнесла Тулия. - Мы с Колей решили пожениться.
Ксения сказала:
- Слава богу, что от моего отвязалась.
Уборщица из Атлантиды пошатнулась, собираясь упасть в обморок, и Удалову пришлось броситься за водой. А сам Удалов ничего не сказал, все и так было понятно. Зря он побеждал дракона. Он мог бы победить десятерых чудовищ - все равно красавицы достаются отличникам. Но кто бы догадался, какие они красивые, если бы не было обыкновенных женщин, наших жен, с которыми мы и сравниваем красавиц? К тому же у наших жен есть свои преимущества. И Удалов нежно посмотрел на Ксению.
Дверь снова открылась. В комнату въехала машина, за которой шел, толкая ее, кузнечик. Рядом, помогая ему, шествовал председатель оргкомитета Г-Г.
- Дорогой Корнелий, - проговорил он, пока кузнечик вешал на стену небольшой экран, - из уважения к твоим заслугам перед галактическим населением СОС выкупил у киномагнатов мнемофильм, снятый без твоего ведома синхронным переводчиком Тори на основе твоих воспоминаний.
- Виноват, - сказал кузнечик. - Я уже раскаялся.
- Так как мы полагаем, что даже забытые воспоминания важны для полноты личности, особенно для такой ценной в масштабах Галактики, как личность Корнелия, этот фильм будет продемонстрирован таким образом, что по мере показа его события будут возвращаться в память Удалова, исчезая с пленки.
После этого присутствующие расставили кресла и стали смотреть фильм. Удалов старался на экран не смотреть. Он достал коробочку со скорпиончиком, чудом сохраненную в странствиях и приключениях, и начал кормить его крошками.
Через несколько минут фильм закончился, и кузнечик зажег свет.
- Всё, - возвестил он. - Пленка пуста, а воспоминание вернулось к владельцу.
- Я вспомнил, - откликнулся Удалов. - Даже странно, что мог забыть. Это про то, как мы с Ксенией познакомились и как чуть было не расстались.
- Из-за меня, - улыбнулся Белосельский. - Это я был тем верзилой, который тебе угрожал. Но я бы никогда тебя не побил.
- Помню, - сказал Удалов. - К тому времени мы с тобой уже не так дружили, как в детстве.
- Нас с тобой всегда разлучали женщины, - сказал Белосельский, поглаживая плечо прижавшейся к нему Тулии.
- Коля, как тебе не стыдно! - укорила Ксения. - Подождал бы до загса.
- Эх, Тори, Тори! - вздохнул Удалов. - Не принесло тебе богатства предательство. Злые дела никогда не окупаются.
- Знаю, - улыбнулся в ответ кузнечик. - Жизнь меня многому научила. Теперь я зарабатываю на нее честным путем.
- Каким же? - спросил Удалов, который не очень доверял кузнечику.
- Я купил у торговых работников документальный фильм о бое Удалова с драконом. С завтрашнего дня начинается демонстрация во всех кинотеатрах. Билеты раскуплены на год вперед. Рассчитываю без лишней скромности стать миллионером.
- А это не повредит моей репутации? - спросил Удалов, который в последние дни относился к себе куда серьезнее, чем прежде.
- Твоей репутации всё на пользу, - честно ответил кузнечик. - Достать тебе билет на премьеру?
- Даже не знаю. - Удалов колебался.
Он взглянул на Тулию, но Тулия смотрела на Колю. Он посмотрел на жену, и Ксения сказала:
- Иди, иди, только домой после этого не возвращайся.
- Прости, Тори, - сказал Удалов. - Не придется мне побывать на премьере. Дела.
И еще раз открылась дверь. Вошел могильщик в новой шляпе и новом балахоне.
- Поздравьте меня, - произнес он. - Я возвращаюсь. Забастовка на моей планете кончилась.