* * *
Ирдес успел вовремя: как раз к тому моменту, когда братьев-огров обучали основам математики. Когда ты знаешь, почему не вносятся положенные суммы (в самом деле – может, у ворующих действительно нет денег или они попросту не знают, что проценты от кражи надо вносить в общак), остальное уже дело техники. Всего за одну ночь разветвленная криминальная сеть Алронда собрала всю информацию о том, кто когда пришел в город, кто был связан с Бубновой гильдией, а кто нет, и любезно предоставила всю эту информацию главе воров Алронда.
К таверне "Под сводами храма" Ирдес подошел через несколько минут после Найрида. Можно было, конечно, любезно пригласить Аркия с братьями на встречу, но бубновый туз решил пойти по пути наименьшего сопротивления.
На этот раз наг Ашсьен даже не стал выяснять, ожидают ли гостя и согласны ли его принять. Он лишь кислым голосом назвал номер комнаты, где остановились братья, и, туго обвившись собственным хвостом, начал горестно размышлять, не пора ли ему менять бизнес. В прошлый раз после визита главы Бубновой гильдии пришлось полностью делать перепланировку на втором этаже, возвращая на прежнее место давно снесенные перегородки.
Аркий как раз подбирал какую-нибудь версию, почему менестрель все-таки может оказаться хотя бы дальним родственником (если с отцом такие проблемы возникли), когда Роза, загородившего вход в комнату, вежливо похлопали по плечу:
– Разрешите пройти?
Роз удивленно оглянулся, увидел, кто к нему обращается, и поспешно посторонился, пропуская визитера. Даже Фрину в сторонку оттащил, чтобы не мешала.
А Аркий меж тем продолжал считать, в глазах его стояли слезы.
– Ну, может, хоть малютка Либби, – жалобно попросил он. – Она сейчас с маменькой, ей всего двадцать три…
Менестрель был неумолим:
– Тринадцать лет.
– А…
Что он хотел спросить, так и осталось тайной. За спиной Найрида вдруг раздался чуть насмешливый и такой знакомый голос:
– Раз со сложением и вычитанием уже разобрались, возможно, стоит перейти к делению?
Теперь на посетителя уставились уже все, кто находились в комнате.
– В смысле? – промычал Аркий, удивленно разглядывая Ирдеса.
Менестрель был мгновенно забыт.
– В прямом, – любезно пояснил бубновый туз. – Когда воруете, деньги надо вносить в общак.
Конечно, вероятность того, что он ошибся, оставалась всегда – мало ли кто еще мог приехать в Алронд. Но коли все указывало на прибывших в Алронд братцев-огров, Ирдес решил играть по-крупному. И не прогадал.
Один из заезжих гастролеров почесал голову:
– А с кем делиться-то?
– Да хотя бы со мной, – не стал отпираться темный эльф.
Найрид как-то очень остро ощутил, что он здесь лишний (о Розе с Фриной можно и не говорить), а потому, быстро сориентировавшись, вытолкал молодежь в коридор:
– Здесь и без нас разберутся.
Спрятавшийся за прилавком наг обвел жалобным взглядом троицу, спускающуюся на первый этаж, и слабым голосом спросил:
– Таверну купить не хотите? – После недолгих размышлений он пришел к выводу, что ничего хорошего от визита главы воровской гильдии ждать не придется.
Натолкнувшись на отрицательное мотание головами, змеечеловек тоскливо вздохнул и вновь спрятался за стойкой.
Примерно через час после этого, когда ушел уже и сам полуэльф, нагнавший страху на нага, со второго этажа спустились четверо братьев-постояльцев.
– Слышь, – гулко пророкотал один, самый рослый, – не подскажешь? Мы с братьями осесть в столице хотим, но нам какое-нибудь прикрытие нужно, дело, стало быть. Таверну там держать, иголками торговать, еще что… Не подскажешь, никто такого занятия не продает?
Для нага осталось тайной, о чем разговаривал с ограми дон Герад, но этот вопрос он воспринял как знак свыше.
– Родные вы мои! – взвыл он и, вцепившись в руку великана, потащил его подальше от входа, готовясь обсудить условия продажи заведения "Под сводами храма".
Но это все будет потом, а пока…
На улице менестрель не придумал ничего лучше, кроме как сухо попрощаться с Розом и Фриви и направиться вниз по тротуару. О встрече Айзана с его "родственниками" он уже договорился, так что сейчас просто намеревался забрать оставленную гитару.
Настроение у него даже сейчас, когда все уже разрешилось, было ужасное. Да, наконец выяснилось, что с Аркием и его братьями его не связывают никакие родственные узы, но лучше-то от этого не стало! Фрина-то была его дочерью… Но как ей об этом сказать? Не объявишь же в лучших традициях бульварных романов, которые пачками носят офени: "Фрина, я твой отец!" Особенно после того, как в течение десяти минут рассказывал Аркию при дочери, кто есть кто.
Он не успел сделать и несколько шагов, как его догнали, вцепились в локоть:
– Мастер Лингур, подождите!
Встрепанная Фрина замерла в футе от него, не сводя с менестреля напряженного взгляда и стараясь подобрать правильные слова:
– Мастер Лингур, я… Я хотела бы извиниться перед вами! Я… Простите меня… Я поверила, что… Что вы могли бросить своего ребенка, злилась на вас… Я… Я прошу прощения и…
– В том-то и дело, Фриви, что я могу, – горько оборвал ее путаную речь музыкант.
Девушка замерла, уставившись на Найрида.
– Неразменная монетка все еще у тебя?
Ее рука судорожно коснулась кошеля, висящего на поясе.
– А… А откуда вы знаете?
Теперь уже Найрид с трудом подбирал нужные слова:
– Двадцать лет назад я был в Дааре. Случайно там оказался. – Фразы получались короткими, рублеными, сухими, а самое обидное – они никак не могли выразить, что же на самом деле чувствовал бродяга. – Познакомился там с Элетой… Эленви…
– Маму так звали, – потерянно прошептала девушка.
– …а несколько лет спустя, оказавшись в родном таборе, узнал, что у меня есть дочь.
Менестрель замолчал и вскинул голову, вглядываясь в низкие грозовые тучи, будучи не в силах выразить то, что накопилось за минувшее время.
Город жил своей жизнью. Мимо прошел, гордо цокая копытами, гвардеец-кентавр. Две молоденькие цветочницы-гарпии перебирали товар, поссорились, начали драться, цветы полетели в разные стороны. Прошмыгнула, волоча в зубах огромную рыбину, черная кошка.
– Потом случилась Ночь Алого Платка. А когда я через четыре года смог найти откочевавший к Великой степи табор, выяснилось, что Эленви и Фрины нет…
– Мама умерла, – тихо всхлипнула девушка. – И я уговорила Роза сбежать.
– Это я тебя уговорил! – возмутился орк.
– Так что я могу, Фриви, – выдавил кривую улыбку музыкант. – Ты зря извиняешься.
Ответа он не дождался. Впрочем, он его и не ждал. Просто развернулся и пошел вдоль улицы, оставив Роза и Фрину одних.
* * *
В отличие от Леориса, граф Хитанский проснулся поздно. Не обнаружив сына на соседней кровати, он вышел из комнаты, неспешно спустился на первый этаж…
– С вами желают поговорить, – заговорщицки сообщил Киас, ткнув пальцем в один из немногочисленных занятых столиков.
Мужчина, удивленно прищурившись, шагнул вперед и замер. Из-за стола встал… Леорис. Лишь приглядевшись, дворянин понял, что это был не его сын, а кто-то другой. Другая одежда, немного другая внешность, да даже манеры поведения другие!
– Мне сказали, вы хотели меня видеть, – тихо обронил незнакомец.
…Разговор как-то не складывался. Граф Хитанский уже несколько раз повторил свои доводы, поведал, что в Ночь Алого Платка погиб его брат и пропал племянник, что Айзан очень похож, но…
– Да поймите же вы, лорд, – простонал юноша. – Я не дворянин, мне это и даром не нужно. И вообще. Вы предлагаете мне приехать в Хитан… Вас не останавливает тот факт, что вы вообще ничего обо мне не знаете?
– А что меня должно останавливать?
Мошенник на миг смутился. А затем вытащил откуда-то потрепанную колоду:
– Мой хлеб – это карты. Ну, еще там кости, стаканчики… Но это не всегда честно… А вы предлагаете дворянский титул…
Мужчина потянулся к колоде:
– Разрешите? – Он перетасовал карты… И не глядя вытащил пикового туза. Червового. Трефового. Бубнового. Следующей картой стал пиковый король. Червовый. Трефовый. – Мне продолжать?
– Но как?..
– Видите ли… Айзан, хотя мне проще было бы называть вас Эрмилем, ну да ладно, дело не в этом, – мягко начал граф Хитанский. – Лет так двадцать тому назад существовал закон, согласно которому наследство могло перейти только старшему сыну в семье. Младшему оставалось идти в гвардейцы… А жалованье иногда не платят по нескольку месяцев. И тогда приходится играть в карты. Иногда – не совсем честно…
Юный мошенник так и замер с открытым ртом. А его собеседник вернул колоду и тихо добавил:
– Я понимаю, глупо пытаться сделать вид, что Ночи Алого Платка никогда не было, но я хочу сказать только одно. Вы верно подметили: я не знаю, как вы живете сейчас. Но если вы когда-нибудь решитесь найти своих родственников по крови, в Хитане всегда будут вас ждать. И титул виконта сейчас получить намного проще, чем двадцать лет назад.
…Леорис появился примерно через час. Его отец уже давно закончил беседу с Айзаном и сейчас в гордом одиночестве сидел подле стойки, неспешно потягивая вино.
– Отец, мне сказали, что Айзан…
– Я уже разговаривал с ним, – лениво перебил сына граф Хитанский. – И он сказал, что его устраивает его нынешняя жизнь.
Юноша как-то потерянно опустился на свободный стул рядом:
– И… что теперь?
– Поедем обратно в Хитан, – удивленно пояснили ему в ответ. – Что ж еще?
– А… мы сюда больше не приедем? – расстроенно спросил он.
– Зачем?
– Ну… Просто так.
– И как же ее зовут?
– Кого? – почти искренне удивился парень.
– Эту "просто так"? – хмыкнул в пушистые усы граф Хитанский, хотя, пожалуй, и так прекрасно знал, какой ответ прозвучит.
Леорис огляделся по сторонам, убедился, что трактирщик скрылся на кухне, и тихо признался:
– Мейла…
* * *
Забрав гитару из "Пьяного гнома", менестрель там не задержался. Ждать ему было некого, Айзана с его родственниками (или не родственниками, кто сейчас разберет) он познакомил, а рассчитывать на то, что кредит в таверне будет неограничен, музыкант не собирался. В общем, следовало как можно быстрее заработать хотя бы пару-тройку монет.
Выйдя на площадь Серого Ветра, – только тролли могли додуматься обозначить одну из центральных площадей города поэтическим названием морового поветрия – музыкант присел на край фонтана и, сняв с плеча гитару, принялся стягивать с нее надоевший чехол. Несколько мгновений – и тяжелая ткань упала под ноги Найриду. Заодно будет куда деньги собирать, если таковые окажутся.
Музыкант медленно провел кончиками пальцев по корпусу и склонился над гитарой, став удивительно похожим на нахохлившегося ворона. Настроение у него было не то что ужасное – отвратительное. Хотелось пойти и повеситься. Проблема, правда, заключалась в том, что на веревку и мыло нужны деньги.
Лингур осторожно коснулся струн:
Я вам спою, гитары век недолог:
Звенит струна, на деке – полоса…
Отбросив в сторону ненужный мятый полог,
Уйду я в ночь, где мятная роса,
Где привкус слез – подарок или благо,
Где хриплый смех скрывает чью-то грусть…
"Эй, менестрель, куда же ты, бродяга?"
"Не бойся, солнце, я еще вернусь…"
Над головой раздалось деликатное покашливание.
Менестрель поднял взор и с удивлением разглядел Роза.
– Мастер Лингур… Барон… – осторожно начал молодой орк. – Я тут… Мы тут с Фриной подумали… Вы обещали научить своего сына играть на гитаре… ну, раз с сыном не того… Может, вы своего будущего зятя научите?
– А еще мы приглашаем вас на свадьбу, – выглянула из-за его спины Фрина. – Через два месяца. Придете?
– Да куда ж я денусь, – только и смог вымолвить счастливый музыкант.
История восьмая
Учитель фехтования
Зима пришла в Алронд поздней ночью. Пробежал по улице, горстями раскидывая колючие снежинки, мальчишка в пепельно-серой дохе, медленно обвел рукавом шубы мутные воды Даяры, покрывая поверхность реки тонкой корочкой льда, скользнул по крышам, заглядывая в дымоходы и подмораживая еще недавно пышущие жаром угли, и, наконец, заинтересовавшись, остановился подле настежь распахнутого, несмотря на ночной холод, окна.
В комнате сейчас сидели двое: невысокий темный эльф-квартерон и парнишка-тролль лет семнадцати от роду.
Эльф смерил гостя чуть насмешливым взглядом и откинулся на спинку стула:
– Так что привело вас в мою маленькую захудалую школу фехтования?
Огонь в камине, почувствовав близость зимы, зачихал и задергался.
Разговор длился минут пятнадцать, не меньше, но так ни к чему и не привел. Юноше, назвавшемуся сыном купца первой гильдии, это все надоело, и он решил пойти ва-банк:
– Я бы поостерегся называть гильдию убийц Алронда маленькой и захудалой… дон Герад.
На несколько мгновений в комнате воцарилась гробовая тишина, а потом квартерон широко улыбнулся:
– Даже так, ваше высочество?
Теперь пауза стала напряженнее… Рихар решился первым нарушить ее:
– И все-таки… Что вы хотите от меня? Зачем вам надо здесь учиться? Ведь к услугам наследника престола – лучшие мастера Гьерта!
Искра, вылетевшая из камина, приземлилась на плечо квартерону. Тот, не глядя, хлопнул ладонью по плотной ткани рубахи, гася так и не начавшийся пожар, и позволил себе легкую вопросительную улыбку:
– Так зачем я вам?
Мальчишка помялся, подбирая нужные слова, и осторожно начал:
– Я… Я хотел бы выяснить, какими приемами владеют представители Пиковой гильдии Алронда, чтобы в дальнейшем знать… чего мне стоит опасаться.
– Даже так? – удивленно хмыкнул хозяин. – Тогда у меня только один вопрос… Скажите… а в дальнейшем эти самые приемы не будут случайно использоваться против вашего многоуважаемого папеньки? А то, знаете ли, бунт обычно попахивает плахой, а у меня на нее насморк и крапивница.
Оскорбленный принц поджал губы и, коротко выругавшись, развернулся и направился к двери: больше ему говорить с главой гильдии убийц было не о чем.
– Уроки пять раз в неделю. – Ровный голос остановил его уже возле лестницы, ведущей на первый этаж.
Юноша замер и, не поворачиваясь, на всякий случай уточнил:
– Это по эльфийскому счету? Через день?
– А мы разве живем на островах? – Искреннему удивлению в голосе пикового туза мог обзавидоваться дикарь, впервые увидевший огромный корабль.
Первый урок молодой принц Владиар Дегарис’эт Дораниел запомнил навсегда. Зал для тренировок в этот поздний час был пуст, последние учащиеся уходили, когда парень только заглянул в школу фехтования мэтра Дорана.
Недоуменно осмотревшись по сторонам, юноша окинул взором голые стены, обшитые деревом. Поморщился, разглядев щели между досками, и осторожно уточнил:
– А… где тренировочное оружие?
– В смысле?
– Ну… тупое, деревянное, не знаю! – нервно дернул головой принц.
– Зачем?
– А вдруг я вас пораню!
Вместо ответа он получил скептическую усмешку.
– Желаю счастья в этом нелегком начинании, – хмыкнул темный эльф.
Юноша, как и полагается, встал в стойку, приготовился к бою… Но меч его вдруг птицей вылетел из руки, а клинок главы Пиковой гильдии замер в полудюйме от груди:
– Ты мертв.
В первый миг Владиар ничего не понял, услышал только оскорбительное "ты".
– Почему вы мне "тыкаете"? – возмутился тролль.
– Я не привык "выкать" ученикам, – пренебрежительно скривился дон Герад. – Не нравится – ищи другую школу.
К концу занятия наследник престола Гьертской империи проклял все и вся. И свою беззаботность, приведшую его в это заведение, и безумный план потренироваться в Пиковой гильдии, и даже самого пикового туза, которого, похоже, ничуть не впечатлил тот факт, что в школу фехтования заглянула особа королевской крови.
А еще он твердо решил, что ноги его больше не будет в этой школе, принадлежащей гильдии убийц! В конце концов, он принц, а не какой-то там мальчишка с улицы!
Уже собираясь уходить, юноша услышал за своей спиной резкое:
– Забыл сказать: месяц обучения – две медянки. Как за членство в гильдии.
– Что? – Вот этого Владиар совсем не ожидал. С него, принца, требуют денег?! Да и кто?! Какой-то убийца!
Или не "какой-то", а глава гильдии убийц… Юноша вдруг очень четко осознал, что находится в данную минуту отнюдь не во дворце. На несколько миль вокруг – ни одного телохранителя, а всего пару минут назад дон Герад весьма наглядно показал, что умения принца далеки от совершенства. И если вдруг сейчас главе Пиковой гильдии что-то не понравится… Никто и никогда не узнает, при каких обстоятельствах пропал наследник престола…
Но как ни странно, на губах темного эльфа заиграла улыбка:
– Ничего не поделаешь. При дворе не состою, а зарабатывать как-то надо. Так что две медянки в месяц.
Владиар сердито поджал губы и выскочил из зала, хлопнув дверью. Из школы фехтования мэтра Дорана он вышел с твердым намерением никогда сюда больше не возвращаться.