- Издеваетесь, - констатировал он. - Так я вам скажу, что я не идиот, и нечего из меня идиота делать. Вы, молодой человек, абсолютно здоровы, разве что у вас чересчур богатое и извращенное воображение. Вам бы книги писать.
- Я здоров?
- Да. Вы - не псих, или психиатрия со вчерашнего дня претерпела радикальные изменения, а мне о них не сообщили. Вы реагируете на все тесты как абсолютно психически здоровый человек и вместе с тем несете какую-то несусветную чушь. Из чего я делаю вывод, что вы не псих. Вы - врун и симулянт.
- Я симулянт?
- И я вам скажу, не самый лучший. Да с такой историей вас к больнице на пушечный выстрел не подпустят.
- Я сам ближе не подойду, - сказал я.
- До свидания, - сказал он. - Дверь прямо за вами.
- Спасибо, доктор, - сказал я.
- Будете в следующий раз проходить мимо, - тепло посоветовал он, - проходите мимо.
- Всенепременно, - сказал я и ушел.
"Порше" стоял на улице, из вестибюля его было хорошо видно. Возможно, в Европе, где-нибудь в Монте-Карло, филеры и ездят на "порше", у нас же они предпочитают серые "жигули" преимущественно первой или шестой модели.
У слежки могло быть два объяснения. Во-первых, это мог быть Кракен, каким-то путем все-таки меня выследивший, но в это мне не слишком верилось. Из санатория я в Интернет не выходил, даже с официального своего адреса. И домой уже три дня не заходил, так что даже если Кракен каким-то чудом выпас мою квартиру, мальчика подослать он все равно бы не успел.
Во-вторых, это мог быть тот демон или кто-то из его подручных. Может, они за всеми кандидатами следят.
Я вышел из поликлиники, закурил сигарету и направился прямо к "порше". Если его все же послал Кракен, сей мой ход можно было расценивать как акт суицида, но мне твердо верилось, что это не так.
Я подошел к водительской дверце и стукнул пару раз в затонированное стекло. "Порше" не выказывал никаких признаков беспокойства по поводу собственного обнаружения, не пытался сорваться с места с пробуксовкой и раствориться в окрестных переулках. А стекло, в которое я постучал, ушло вниз с тихим гудением электромоторчика.
За рулем обнаружился смуглый длинноволосый тип в темных очках. Он безмятежно посмотрел на меня и широко улыбнулся. Зубы у него были ровные и белые.
- Чем могу быть вам полезен? - спросил он.
- Зачем вы за мной следите?
- Потому что об этом меня попросил дон Скагс.
- О, - сказал я. - Вы тоже демон?
- Нет, я вампир.
- Ага, - сказал я. - Вампир и испанец?
- Да, - сказал он. - Я вампир и испанец. А еще я мечник, дворянин, настоящий мачо, антиквар, бабник, неплохой стрелок и бретер. Меня зовут Мигель.
- Очень приятно, - сказал я и пошел прочь. В последнее время меня трудно чем-нибудь удивить.
Можно было подвести итог.
Я нанес первые три визита из моего списка, те самые, что могли, как я думал, прояснить ситуацию. Но прояснили ли они ее?
Беседа со священником оказалась не слишком плодотворной и, я бы даже сказал, бесполезной. Он был теоретиком и понятия не имел, как его теории можно применять на практике. Укрепи свой разум и руководствуйся сердцем. Да такое кто угодно может сказать. Его предложение встретиться с демоном в его, священника, присутствии вряд ли было бескорыстным. Возможно, увидев демона в этом мире, он хотел укрепить только свою веру, а не оказать мне помощь. Встречаться с демоном при свидетелях, да еще и на святой земле мне не слишком хотелось. Откуда я знаю, как он это расценит и не придет ли в ярость?
Но все же свой поход в церковь потерей времени я не считал, потому что там познакомился с Мариной. Марина мне нравилась.
Очень.
Но речь сейчас не о ней.
Самым плодотворным был разговор с психиатром. Психиатр уверил меня в том, что я здоров. Раз я здоров психически, значит, демон имел место на самом деле. Значит, надо что-то делать, что-то решать.
Старушка-колдунья замутила всю ситуацию до безобразия. Без нее было бы гораздо легче. Мы не пробыли наедине и пяти минут, а дело закончилось молитвами и стрельбой. Что вызвало у нее такую реакцию и почему она обозвала меня посланником дьявола, я не знаю. Нужно спросить у демона, когда он придет.
А вообще, чего я парюсь? Как там у Карнеги? Надо представить, что с вами случилось самое худшее, что могло случиться в данной ситуации, примириться с этим, а потом искать пути выхода.
Чем мне грозит еще одна встреча с демоном, если она состоится?
Допустим, если я заключаю сделку, то тем самым обрекаю себя на вечность в аду, получая взамен все, чего захочу, на Земле. Второе приятно, первое не очень. С другой стороны, колхоз - дело добровольное, и никто не заставляет меня подписывать договор силой.
Это пока не заставляет. О фактах, когда демоны применяли насилие с целью оказания давления на партнера по сделке, мне известно не было. Классика по этому поводу молчала.
Заключать или не заключать?
Я не испытывал особенных иллюзий по поводу своей безгрешности, как и все мы, наверное. Мы просто не задумываемся об этом, а если и задумываемся, то полагаем, что еще не все потеряно и все можно будет исправить. Потом, в старости, исповедуясь чуть ли не каждый день и делая щедрые благотворительные взносы. Но если я умру сегодня, куда я попаду? Несомненно туда, откуда ко мне явился посланник.
Почему он пришел ко мне? В адскую лотерею мне почему-то не слишком верилось. Хотя кто знает. Пару дней назад мне не слишком верилось в сам ад.
* * *
Внутреннее
Куда: Отдел плотских удовольствий
Кому: Начальнику отдела, Вавилонской Блуднице
От кого: Бегемот, специальный эксперт по РФ Подземной Канцелярии
Тема: Запрос на демонические ресурсы
Привет, старушка.
Как жизнь, как сама? Давно мы с тобой не встречались и хвосты не переплетали. Шутка. Хотя я и сейчас не прочь.
Слушай, тут у нас на Земле одна проблемка нарисовалась, надо бы посодействовать. Ты мне какую-нибудь из своих девочек пришли, не для личного пользования, не боись, стар я уже для твоих красоток. Я ее проинструктирую и служебную командировку ей оформлю. Есть клиент любопытный.
Записку мою сожги, мой парень тебе потом всю сопроводиловку переправит, задним числом оформим. Дело адски важное, так что поторопись. Подробности, извини, в письме сообщить не могу, но в приватной беседе обсудить не откажусь. Если что, ты знаешь, где меня найти, да?
Твой Бегги.
P.S. Прости за тот раз, ладно? Возраст и все такое, сама понимаешь.
* * *
Архив Подземной Канцелярии
Из дневника Гоши
Запись сто шестьдесят пятая
Я позвонил Генычу. Геныч не был священником, не был магом и не был психиатром. Он был просто умным и опытным человеком и мог дать мне совет в сложной ситуации. Хотя я и понимал, как сложно дать дельный совет в такой ситуации.
Я надеялся, что разговор с Генычем поможет мне прочистить мозги.
- Внимательно, - сказал Геныч после третьего гудка. Звуковым фоном к его приветствию был девичий смех и плеск воды.
- Здорово, - сказал я. - Ты что, в бассейне?
- Ни черта ты не угадал, Гога, - сказал он. - Я на Багамах.
- И что ты там делаешь?
- Да как тебе сказать… На пляжу я лежу, на девчонок гляжу. Ну и глажу, конечно, по мере возможностей своих.
- Ты ж еще вчера в Москве был.
- Гош, - сказал он серьезно, - может быть, ты еще не в курсе, но совсем недавно было сделано одно изобретение, которое здорово облегчает передвижение по нашему шарику. Называется оно самолет.
- Черт, - сказал я. - А я посоветоваться хотел.
- Советуйся, - сказал он. - Я весь к твоим услугам.
- Гм, а у тебя денег на счете много? Ты ж в роуминге.
- У меня неограниченный кредит и очень выгодный тариф, - сказал он. - Так что о моих деньгах можешь не беспокоиться. Хочешь, я тебе песенку спою?
- Не стоит, - сказал я.
- Тогда говори, - сказал он.
- Ко мне приходил демон.
- Любопытно, - сказал Геныч.
- И предложил мне продать душу.
- Ты к психиатру ходил?
- Ходил.
- И как?
- В психушке мобильные телефоны отбирают.
- Это верно. Что он тебе предлагал?
- Все, что угодно.
- И ты теперь думаешь, соглашаться или нет?
- Ага.
- И ты хочешь, чтобы я тебе что-нибудь посоветовал?
- Снова ага.
- Даже не знаю, - сказал Геныч. - Религия - выбор сугубо индивидуальный, душа, если она есть, тем более, так что тут ты сам решать должен.
- А ты бы что сделал на моем месте?
- А я могу оказаться на твоем месте?
- Гипотетически.
- Если гипотетически, то не знаю. Гош, у меня очень тяжелый случай. Меня практически нечем искушать.
- Но если бы нашлось чем, ты бы согласился? В обмен на вечность в аду?
- Гош, меня на Небеса и так не пустят, даже на самолете.
- Значит, ты бы согласился?
- Возможно, - сказал он. - Но при условии, что твой демон извернулся бы и нашел способ меня соблазнить хоть чем-нибудь.
- Ясно, - сказал я.
- Но ты это только не принимай как руководство к действию, ладно?
- Не буду, - сказал я. - Ты когда в Москву?
- Вечером, думаю. Сразу после обеда. Или ужина. У меня же самолет свой, забыл?
- Забыл, - сказал я. - Ладно, увидимся.
- Понимаю, что не сильно тебе помог, но ты держи меня в курсе, лады?
- Буду держать, - сказал я и нажал на "отбой".
Прочистились мозги? По-моему, не очень. И Геныч, и священник сходились в одном: решай сам. Действительно, взваливать проблему принятия такого ответственного и судьбоносного решения на чужие плечи просто некорректно. И все же я позвонил Сереге, надеясь, что он позовет меня к себе и мы там все обсудим.
Телефон писателя был выключен. Потому что даже он, с его стоической ненавистью к средствам связи, вряд ли вытерпел бы более шестидесяти звонков в течение трех минут.
Я завел двигатель и поехал к нему домой.
Серега жил в квартире, доставшейся ему от родителей. Родители Сереги были академиками и еще при Союзе успели отхватить себе кусок жилья, которое после развала Союза получило звание элитного. В старом доме в центре города, с консьержем и лифтом, двери которого приходилось закрывать вручную.
- Вы куда? - спросил консьерж, едва я сумел справиться с тяжелой деревянной дверью подъезда.
- В сто девятую, - сказал я.
- Проходите.
- Спасибо.
- Пожалуйста.
- Вы очень любезны.
- Желаю приятно провести день.
Я поднялся на шестой этаж по лестнице - не потому, что я слежу за своим здоровьем, а потому, что не доверяю лифтам, которые консервативны настолько, что не озаботились обзавестись автоматическими дверями, - и позвонил в дверь. По сути, я стоял и трезвонил около десяти минут, непрерывно терзая кнопку электрического звонка, а лишь потом мне открыли.
У Сереги явно было вдохновение. Он был в трусах, тапочках и сомбреро. Изо рта у него свисал потухший окурок, а дымящуюся сигарету он зажимал правой рукой.
- А, - сказал он. - Это ты. Чего надо?
- Поговорить.
- Гош, извини, - сказал он. - Некогда мне разговаривать. У меня роман на мази.
- Куда торопиться, - сказал я. - Работа писателя - самая медленная работа в мире.
- Черта с два, - сказал Серега. - Я начал его позавчера, а сейчас у меня уже сто восемьдесят шестая страница.
- Ого, - сказал я. Раньше его темпы были гораздо ниже. Две страницы в день, и то если повезет. - К тебе пришла муза?
- Ага, муз, - сказал он. - Чего хотел-то?
- Может, я войду?
- Лучше не надо, - сказал он. - А то еще спугнешь.
- Кого?
- Муза.
- Ты что, не один?
- Со мной мое вдохновение.
- И как зовут твое вдохновение? Ира? Катя?
- Гоша, - сказал он, - я тебя очень прошу, зайди вечером, а? Или давай где-нибудь пересечемся. Днем я работаю.
- А я вот в отпуске.
- Сочувствую, - сказал он и захлопнул дверь прямо перед моим носом.
Нет, я все понимаю, писатели - народ эксцентричный, но не до такой же степени.
Я снова позвонил, пока он не успел далеко уйти.
- Чего еще?
- Мне предложили заключить сделку с дьяволом, - сказал я.
- Так соглашайся, - буркнул он и снова закрыл дверь.
На этот раз окончательно.
- Чтоб тебя приподняло, хлопнуло, придавило, размазало да так и оставило, - сказал я закрытой двери и поплелся вниз.
От Сереги я отправился домой, спать. После бессонной, но незабываемой ночи меня слегка шатало, а в мозгах стоял густой туман. Восемь-десять часов здорового сна еще никому не вредили. Наоборот, кто-то во сне даже ухитрялся принимать правильные решения, Менделееву вон вообще таблица его приснилась.
Пришел домой и плюхнулся на диван. Сны мне не снились.
В половине восьмого меня разбудил стук в дверь. Стук и звон. Кому-то очень не терпелось со мной повидаться. Я подумал, что это у Сереги проснулась его писательская совесть, и пошел открывать.
Сереги за дверью не было, но я об этом не слишком пожалел, ибо…
Самая роскошная женщина, которую я видел в жизни, стояла на пороге моей квартиры. Высокая блондинка с настолько идеальными параметрами, что подходить к ним с сантиметром показалось бы кощунством. У нее были огромные голубые глаза, широкие скулы и ровные, идеально белые, как из рекламы "Блендамеда", зубы, которые она обнажила в очаровательной улыбке. А еще на ней был домашний халатик, отнюдь не скрывающий очертания ее тела и отсутствие лифчика, и меховые тапочки.
- Здрасьте, - тупо сказал я.
- Добрый вечер, - произнесла она голосом с весьма эротичной хрипотцой. - Могу ли я зайти?
- Не вижу причин, чтобы отказать вам, - сказал я, распахивая дверь настежь.
Она вошла, точнее, вплыла в мою квартиру. Зачарованный этим зрелищем, я чуть не оставил дверь открытой. Что этому чуду понадобилось от меня?
- Я - ваша новая соседка, - сказала она. - Вчера только переехала.
- Очень приятно, - сказал я.
- Меня зовут Тамара, - сказала она. - А вас?
- Гоша.
- Чудное имя, - сказала она. - Гоша, я собралась пить чай, а я очень люблю пить чай, и обнаружила, что у меня совершенно нет сахара. А я так люблю сладенькое.
- Хм, - глубокомысленно сказал и.
- Вы не одолжите мне пару ложечек сахара? - спросила она. - Я буду очень признательна.
- Конечно, - сказал я.
Не знаю, что со мной происходило, но в тот момент я готов был одолжить ей свои легкие или там, скажем, печень и никогда не требовать возврата.
- Вы очень любезны, - сказала она.
Я пошел на кухню, а она пошла за мною следом. Открыл тумбочку, достал из нее сахарницу и протянул ей. Она взяла посудину из моих рук, слегка соприкоснувшись со мной пальцами, отчего по моему телу пробежал электрический разряд, и поставила ее на стол.
- Даже не знаю, как вас отблагодарить, - сказала она. - Наверное, лучше всего так.
С этими словами она обвила мою шею руками и поцеловала меня в губы.
* * *
Архив Подземной Канцелярии
Из дневника Гоши
Запись сто шестьдесят шестая
А что же было дальше?! - возопит любопытный читатель. Мы хотим знать все подробности: как, где, каким образом и сколько раз.
Дудки. Я эти подробности тоже хотел бы знать, но ни черта не помню. С того самого момента, как она поцеловала меня на кухне, и до того мгновения, как я проснулся на своей кровати.
Ничего. И это обидно, потому что женщина была сногсшибательная, причем в прямом, а не в переносном смысле. И все же я ничего не помню. Но могу сделать кое-какие выводы по тому, в каком состоянии я проснулся. Это было так.
- Ой-е, - сказал я, открывая правый глаз.
Итак, сначала о фактах. Я был у себя дома. Я лежал на своей кровати, правда, поперек. На моей левой ноге почему-то был женский чулок. Что-то давило мне в бок, и, когда я полез выяснить, что именно, это оказались разомкнутые наручники. На подушке валялась бельевая веревка со следами губной помады. Под подушкой покоилась пустая фляжка из-под эротического массажного масла.
Тело находилось в настолько разобранном состоянии, что казалось удивительным, что оно могло ходить, дышать и мыслить. Ныли все мышцы, даже те, о существовании которых я раньше не подозревал. Такое впечатление, что я всю ночь играл в американский футбол, причем за всех игроков одновременно, а иногда брал на себя и роль мяча. Едва переставляя ноги, я доплелся до ванной и взглянул на себя в зеркало. Мать честная! Я повернулся к зеркалу спиной на предмет выяснения, почему она так зудит.
Трое сбоку, ваших нет.
Вся спина была исцарапана самым зверским образом, словно я оказался в одном вольере с тремя дикими гепардами, у которых жутко чесались когти.
Засосов не было только на лице и ушах. Ну и под волосами, наверное, все же остальное тело носило на себе отметины страсти.
Я посмотрел на него. Он… гм, эту интимную, деталь я описывать не буду. Скажу только, что, на мой взгляд, он даже уменьшился в размерах.
Потом я пошел считать использованные презервативы. Один, нет, два валялись на простыне, один справа от кровати, четвертый слева, пятый был почему-то в прихожей и игриво выглядывал из моего осеннего ботинка. Шестой висел на люстре, а седьмой лежал на подоконнике.
Может, я еще и не все нашел, поскольку окно было открыто, а у меня вполне могло хватить ума выкидывать резину за борт.
Господи, с кем же я провел ночь, со сногсшибательной красоткой, живущей по соседству, или с демоном из ада…
Стоп, сказал я себе. Стоп, Гоша. А ведь ты, вполне возможно, и прав. Как называются эти демоны? Инкубы? Нет, инкубы - это те, которые с женщинами. А наши, мужские… Суккубы, точно. Может ли быть так, что мне подослали одну из них?
И, если так, означает ли это, что моя душа уже проклята?
Насчет души не знаю, но все остальное было довольно просто выяснить. Я надел спортивный костюм с длинными рукавами, чтобы скрыть следы бурной ночи, оставшиеся на руках, и позвонил в дверь своей соседки.
Пенсионерки всегда дома, подумал я. И они всегда знают все о новых жильцах.
Через минуту, гремя цепочками, Лидия Ивановна открыла мне дверь, и я как можно тактичнее попытался навести справки на интересующую меня тему.
Я так и знал. Никаких новых жильцов в нашем подъезде не было. Как не было их и в двух соседних подъездах, где у Лидии Ивановны были свои информаторы.
Я поблагодарил старушку, одарившую меня неодобрительным взглядом, отказался от предложения попить чайку и побрел к себе.
Может, это была обычная клофелинщица, подумал я. Проверил ценности, вроде ничего не пропало, только все телефоны были отключены, очевидно, чтобы нам не помешали. Может быть, я сам их отключил.