На беду, братья добивались одинаковых успехов. Вперед вырывался то Афанасий, то Никита, но ни тот ни другой не мог явно изменить ситуацию в свою пользу. И продолжалось соперничество до тех пор, пока им не подкинули колоду игральных карт. Кто это сделал, осталось загадкой, но с тех пор прошло три года, а братья до сих пор упорно играли в дурака на земли царства. Они изрезали карту царства на квадратики и сражались за каждый клочок земли. И здесь Никита одерживал победы с завидной регулярностью.
Я как-то предложил им править поочередно, по четным дням - Никите, а по нечетным - Афанасию, но братья подняли меня на смех, сказав, что ничего глупее им слышать не приходилось.
- Мы же разные, как день и ночь! - отвечали они одинаковыми голосами и с одинаковым выражением лица. - У нас интересы не совпадают, мы по-своему думаем о правлении. И как, скажи на милость, народ выдержит то, что сегодня положено одно, а завтра - совсем другое? Так ведь, Ваня, и до народного бунта недалеко! Снесут нам головы за издевательства, и тебе не поздоровится: ты хоть младший, но из нашей же дикой семейки, и ждать от тебя разумного правления, по мнению народа, бессмысленно - у нас одно воспитание! Так что извини, братец, но править будет один из нас, и никак иначе!
Ну это братья думают, что они разные. Им виднее, конечно, но по мне, так более похожих людей найти просто невозможно. Даже отражение в зеркале похоже на них меньше, чем они похожи друг на друга.
Вот так мы и жили-поживали. Братья готовились стать царями, я намеревался посвятить жизнь путешествиям, но сегодня произошло то, что изменило устоявшийся статус-кво, и шанс стать царем появился даже у меня. А если и не стать, хотя бы вволю напутешествоваться, как я и мечтал с самого детства. Так почему бы и не воспользоваться неожиданным подарком, раз он сам падает в руки?
А началось все в тот момент, когда отец среди бела дня срочно вызвал нас во дворец.
Я был в царском саду и стрелял из лука по спелым яблокам. Мартин, мой закадычный друг и слуга по совместительству, хотел отнести несколько штук своей подруге: он решил постепенно накормить ее яблоками всех сортов, какие здесь растут.
- Вон те, красные, подойдут? - спросил я, указывая на верхушку дерева.
- Еще как! - воскликнул Мартин. - Стреляй!
Я разжал пальцы, и тугая тетива метнула стрелу точно в цель. Острый наконечник срезал тонкую, ветку, и она упала на землю вместе с висевшими на ней яблоками.
- Пойдет! - Мартин развязал котомку и сложил в нее плоды.
- Вы бы еще на грибы облаву с собаками устроили! - возмутился пожилой садовник Андэк.
Мы переглянулись.
- Интересное предложение! - согласился Мартин. - Пригласить вас в качестве консультанта?
- Делать мне больше нечего! - Андэк посмотрел на наши серьезные лица и покачал головой: - Анюту свою угощаешь?
- Ага! - коротко ответил Мартин. - Она любит яблоки из этого сада.
- Еще бы, других таких во всем царстве не сыскать! - с гордостью воскликнул я: отец собрал яблони разных сортов со всех концов света. И если где по чистой случайности существовал сорт, о котором он еще не знал, то находился тот в неприступном, скрытом от людских глаз месте, потому что все другие места и закоулки были изучены и обшарены царскими агентами вдоль и поперек с лупами в руках.
- Я все-таки никак не пойму, в чем смысл? - спросил Мартин, когда садовник скрылся за деревьями. - Нормальные цари собирают золото или драгоценности, а твой отец - яблоки!
- А что такого?
- Несолидно как-то для царя. Мелко.
- Не скажи! - усмехнулся я. - Ты просто не знаешь, сколько денег приходит в казну от продажи яблок! Например, те, которые мы сбили сегодня, в сумме стоят половину деревни, где ты родился!
Мартин растерянно поморгал и посмотрел на яблоко в руке как на алмаз схожих размеров.
- Мама родная… - пролепетал он. - И ты мне все эти годы ничего не говорил?! У меня из жалованья не вычтут их стоимость?
- Не вычтут! И дело далеко не в щедрости царя, совсем наоборот. Тебе столько за всю жизнь не заработать, так что ешь и ни о чем не думай: для рабочего персонала и его родственников бесплатно!
Далекая труба проиграла знакомый протяжный мотив. Я прислушался, мелодия повторилась: отец приказывал сыновьям срочно явиться во дворец. Вероятнее всего, появилось безотлагательное дело, требующее повышенного внимания царской семьи. Я торопливо сложил стрелы в колчан и повесил его вместе с луком на плечо.
- Вот так всегда! - сказал Мартин, поднимая котомку. - Стоит нам устроить охоту за яблоками, как найдется веская причина ее прервать.
- В другой раз продолжим - яблоки, в отличие от зверей, не убегут. А я царственно побежал! - сказал я, вскакивая на коня, которого уже подвел стражник. - Анюте привет передавай!
- Непременно. А это как "царственно побежал"? Раньше я от тебя подобных слов не слышал!
Я усмехнулся:
- Я мчусь вперед, не разбирая дороги, но несут меня чужие ноги! Это и есть - царственно бежать!
- Злобный феодал! - прокомментировал Мартин. - Узурпатор чужих конечностей!
- Что поделать, - с грустью ответил я. - Нести мне этот тяжкий крест до самой смерти…
- Махнемся не глядя? - Мартин сощурил правый глаз. - Отдам свою тяжкую долю взамен твоей и яблок сверху добавлю!
- За кого ты меня принимаешь? - возмутился я. - Чтобы я передал непосильную ношу лучшему другу?! До самой смерти себе не прощу! Ты же надорвешься!
- Ладно-ладно… - пробурчал Мартин. - Все вы, царевичи, такие!
- Ты и с братьями на эту тему разговаривал?
- Нет, сам догадался! А царевичам не до бесед, они в карты играют.
- Это они умеют, - кивнул я. - Слава богу, им не подкинули домино, иначе от грохота костяшек все бы давно оглохли!
- А в шахматы почему не играют? Интеллектуальная игра, как раз для высшего света.
- Бесполезно, они угадывают ходы друг у друга - близнецы! А игра в карты несет в себе элемент неожиданности, потому что игрок не видит карт противника.
- Как все сложно… Расскажешь, в честь чего так срочно требуют твоего присутствия во дворце?
- Ага, только сокращу секретную часть, чтобы продлить твою молодость, - кивнул я.
- Меньше буду знать - позднее состарюсь?
- Именно, - подтвердил я. - Когда вернешься?
- Вечером. Удачи, Ваня!
- И тебе того же!
Мартин отправился в свою деревушку неподалеку от нашей разросшейся столицы, а я пришпорил коня и через пять минут прибыл во дворец.
Старшие братья уже сидели за столом, когда я вбежал в тронный зал. Отец строго посмотрел в мою сторону и с намеком перевел взгляд на настенные часы.
Часы пробили полдень.
- Иван! - не менее строго сказал царь. - Право появляться в последнюю секунду есть только у меня. Я польщен, что ты во всем берешь с отца пример, но в следующий раз приходи заблаговременно. А теперь садись к братьям! У нас серьезный разговор.
Я сел за стол - испытывать терпение отца не улыбалось: он хоть и отходчивый, но все равно лучше не перечить.
Афанасий повернулся и прошептал:
- Хамишь, братец!
- Ты научил! - огрызнулся я.
- Когда?! – возмутился Афанасий. - Мне некогда ерундой заниматься, серьезным делом занят!
Никита хмыкнул.
- Три года ходить в подкидных дураках? - язвительно заметил я. - Да, это крайне серьезно! И к тому же отнимает уйму времени.
Никита закашлялся, с трудом сдерживая рвущийся смех.
- А ты чего кашляешь, братец? Воздухом подавился? - вполголоса пробурчал Афанасий, медленно краснея от стыда. - Сейчас по спине хлопну, не паникуй!
И прежде чем Никита успел запротестовать, Афанасий влепил ему крепкий подзатыльник. Голова среднего брата дернулась вперед, но кашель как рукой сняло.
- Это, по-твоему, спина?! – вскипел он, набрасываясь на Афанасия с кулаками.
- В верхних пределах допустимой погрешности! - заумной фразой отпарировал тот, ловко отбивая удары, - Ты от кашля сильно дергался, и я не попал куда надо.
- Прекратить балаган! - рявкнул царь. В зале воцарилась тишина. Мы, как один, уставились на отца.
В пятьдесят лет он все еще выглядел стройным и крепким, но надвигающаяся старость уже напоминала о себе сединой волос и стрелами морщин, расчертивших лоб и щеки самодержца.
- Я собрал вас не для того, чтобы смотреть на ваше баловство! Вы давно не малые дети, так что ведите себя как подобает наследникам престола! Иван - еще ладно, он младший, и трон ему не светит. Но, Афанасий, ты куда старше, а ведешь себя глупо и неразумно. Кто увидит - скажет, что дурак, ей-богу!
- Ага! - подтвердил Никита.
- Подкидной, - негромко уточнил я.
- Поговорите у меня! - не отрывая взгляда от отца, пробурчал Афанасий. Его рука метнулась в прежних пределах допустимой погрешности, но вторая затрещина оказалась куда больнее, чем первая.
- Это я говорил, что ты подкидной?! – вспылил Никита, прикладывая руку к затылку.
- Ты не говорил, - уточнил Афанасий, - ты меня им сделал. Неоднократно! Имею полное право воспользоваться подходящим моментом для личной мести.
- Отомщу!
- Угу…
Отец вполсилы стукнул кулаком по ручке трона.
- Долго вы намерены препираться, сыновья мои разлюбезные?! – стальным голосом рявкнул он. - Не думал, что на старости лет придется вспомнить про ремень…
- Говори, что случилось, отец?! – воскликнул Никита, резко уводя разговор в сторону. У него были свои счеты с названным предметом воспитания, и счет этот был в пользу ремня. - Мы тебя слушаем!
- Вам мало меня просто выслушать, - сказал отец. - Вам предстоит выполнить важное и сложное поручение! И не кивайте в сторону войска: выполнить это дело ему не под силу.
- Это что, намек на внуков? - прервал его Афанасий. - Хватит говорить загадками!
- От вас дождешься… - проворчал царь. - Того и гляди помру, ни одного внука не повидавши! Разве что мой портрет на них полюбуется грустными глазами. Нет, вы отправитесь в дальнее путешествие.
- Для чего?
Царь откинулся на спинку трона и посмотрел на нас весьма загадочно.
- Отец, - занервничал Афанасий, - в чем дело?
- В общем, так, дети мои, - вздохнув, объявил царь, - прослышал я, что в дальних краях растут яблоки…
Я не ослышался? Не может быть! Лучше бы он про женитьбу сказал, господи!
- Что, опять?! – наперебой загалдели мы. - Нет, только не это! Все горшки, все вазы под рассаду заняты! Даже в фонтанах яблони растут!..
- Цыц! - прикрикнул отец. - Из присутствующих в зале царем являюсь я один, так что мои желания обязаны выполняться беспрекословно!
- Так это, - заговорил Афанасий, - их уже много раз… полгорода в яблонях, вишне упасть негде!
- Не о яблонях речь!
- Да ну?! – хором воскликнули мы. - А о чем тогда?
- Старый я стал, - сказал царь.
- В честь чего так внезапно? - не понял Афанасий. - Отец, у тебя странные переходы от темы к теме. Я знаю, ты это обожаешь, но с нами можешь поговорить на одну тему, самую главную…
- Заткнись и слушай! - перебил его отец. - Я постарел и управлять государством уже не так горазд, как раньше…
- Да кто тебе сказал такую глупость? - хором спросили мы. - Врут они, не слушай никого!
Отец скорчил настолько трагическую физиономию, что советник пулей метнулся к, аптечке за корнем валерианы. Далеко-далеко взвыли коты. Клянусь всем, что лежит у меня в карманах: не стань мой отец царем, из него вышел бы отличный актер!
Кстати, а что у меня там лежит?
- Прости, отец, но при чем здесь яблоки? - озвучил Афанасий наше общее недоумение.
- А при том! - голос царя зазвенел от радости. Что-то он сегодня излишне эмоционален: не ровен час, подвергся редкому приступу сентиментальности. - Я узнал, что в дальних странах есть сад и что растут там яблоки, да не простые…
- А золотые?
- Лучше!
- Бриллиантовые?! – ахнул Афанасий. - Вот фантазеры, чего только не разведут в наше время!
- Молодильные! - укоризненно протянул отец. - Уточняю: это такие яблоки, которые возвращают молодость. И мне нужно одно, чтобы помолодеть. Я понятно выразился?
- Почти, - на всякий случай ответил Никита.
- Буду говорить понятнее, - кивнул отец, - я приказываю вам отправиться в путь-дорогу и найти молодильные яблоки. Или взять саженец. Но еще лучше - забрать первое и второе одновременно: я хочу быть молодым и править страной до тех пор, пока это мне не опротивеет вусмерть. А потом, так и быть, передам вам престол и государство!
У нас и молчаливо взиравшего на царя советника отвисли челюсти: такого от правившего тридцать с лишним лет самодержца никто не ожидал.
- Да мы к тому времени сотню раз окочуримся, отец! - сердито ответил Афанасий: столько лет ходить в подкидных дураках - и ради чего? - От тебя не дождешься, ты сам сколько раз об этом говорил!
- А чего это ты вздумал мне перечить? - поинтересовался царь, подозрительно посмотрев на старшего сына. - Надеешься, что я вскорости перееду в тихое место, где правит бал молчание, нарушаемое тихим плачем тех, кто приводит туда очередного жильца?
- Мне про кладбище еще ни разу так живописно не рассказывали… - пробормотал Афанасий.
- За то, что мне перечишь, я передам царство Никите.
- В честь чего это?! – возмутился старший. - Он еще не привез яблоко! И потом, откуда ты знаешь, что Никита - это он, а не я?
Отец посмотрел на братьев пронзительным взглядом. Никита возмущенно выдохнул и повернулся к брату выразить свое негодование:
- Я - Никита, и тебе никого не убедить в обратном!
- Это я - Никита! - рявкнул Афанасий. Царь поднял глаза к потолку и пробормотал:
- Господи, спасибо тебе, что не наградил меня находчивыми тройняшками!
Мы с отцом с интересом понаблюдали, как братья отбивались от имени Афанасий и называли себя Никитами, но спор закончился неожиданно для них обоих. Отец хлопнул в ладоши, и в тронном зале наступила полная тишина.
- Значит, так! - заявил он. - Поскольку я так и не научился отличать вас друг от друга, то выношу вердикт: править царством будет Иван! Он, слава богу, всего один.
У братьев снова отвалились челюсти. Отец обратился ко мне:
- А что скажешь ты? Как поступишь?
- Как, как… - Я пожал плечами, - Оставлю одно яблоко про запас и взойду на трон молодым и здоровым, пусть мне к тому времени и стукнет двести сорок лет!
- О, ты гений! Просто гений! - возликовал отец. - Но заранее не радуйся, сначала добудь яблоки. А еще уберегись от ловушек коварных братьев. Видишь, как они на тебя вызверились? Таким взглядом не по голове гладить, а вражеские войска уничтожать!
- Да ладно тебе, отец! Нашел из-за чего нас поссорить! - воскликнул Афанасий. - У меня идея: кто первым привезет молодильные яблоки, тот и будет править царством. Возражения есть?
- Есть! - ответил царь. - Править царством буду я. Встречные возражения есть? Встречных возражений не было. Отец широко улыбнулся.
- Отлично, а теперь поговорим серьезно. Тот, кто привезет мне яблоко первым, и будет править царством после меня. Я все сказал!
- Ура! - тихонько воскликнул Никита.
- Это у меня "ура"! - перебил его Афанасий.
Я же ничего не сказал. Потому что не сразу поверил в то, что и у меня появился шанс стать царем.
Теперь предстоит большой и серьезный разговор с Мартином по поводу путешествия в дальние страны. Будем готовиться к походу.
Мартин - мой одногодка, он крестьянин по сословию, но мы дружили с детства, мало заботясь о том, что это вызывало кривотолки среди придворных. Отец не устраивал скандалов и не говорил, что простолюдинам и царевичам негоже общаться на равных. Вместо этого он с ехидцей помянул чванливых придворных, которые лопнут от негодования, узнав о его указе, и назначил Мартина моим слугой.
С той поры любой, косо посмотревший на "выбившегося в люди" крестьянского сына, рисковал получить по шее. Кто рукой, а кто и топором: отец - жесткий человек и в подобных делах не мелочится.
Советник Александр, тезка отца, не имел ничего против Мартина и с иронией отвечал редким жалобщикам на несправедливость этого назначения:
- Царь высочайшим повелением призвал его из грязи в князи, а ты смеешь выступать против мудрых указаний его величества? Да ты знаешь, что с тобой после этого сделают? Смотри сюда! - Советник закатывал глаза и высовывал язык набок, убедительно показывая висельника. Жалобщики застывали с приоткрытыми ртами. - Строго между нами: царь ищет, кого спустить из князей в грязь. Он хочет соблюсти закон равновесия в приводе. Ты намекни ему о назначении Мартина, и он поймет, что искомый противовес стоит перед ним! Ты согласишься стать гирькой-противовесом ради сохранения вселенской гармонии и порядка?
- Но… - заикался было жалобщик. - Я думаю…
- Думаешь? Чего тут думать - действовать надо! - расплывался в улыбке советник. Он вставал из-за рабочего стола, подходил к жалобщику и по-отечески хлопал его по плечу: - С удовольствием помогу тебе в этом серьезном и крайне ответственном деле!
- Но я еще не додумал до конца!..
- Десяти лет в тихой и охраняемой камере Башни Заключенных хватит?
- Еще как! - отвечал испуганный жалобщик, немедленно бледнея или краснея - кому как нравилось. - То есть, я уже… Что тут думать? Указы царя-батюшки пересмотру не подлежат, потому как справедливы и точны!
- Правильно мыслишь! - добродушно улыбался советник. - А теперь иди и радуйся жизни. Это приказ! И поверь мне, это хороший приказ, а его нарушение карается ссылкой или смертной казнью. Не подведи себя! - Советник делал эффектную паузу и деловым тоном добавлял: - Да, и вот еще что: не хлопай дверью. Она едва держится после того, как ты рывком ее открыл, выдернув почти все гвозди из петель!
Обескураженный жалобщик покидал кабинет спиной вперед, тихо закрывал за собой дверь и уходил прочь, бурча под нос что-то неразборчивое, а хитрый советник добродушно посмеивался.
Вот так Мартин и совмещал приятное с полезным: службу и дружбу. Много чего мы с ним успели сделать за прошедшие годы: я был горазд на шутки и розыгрыши, да и Мартин не уступал с фантазиями. Нам не единожды попало бы за это, кабы не старшие братья, постоянно нас выгораживавшие: они были самыми благодарными зрителями наших проделок. С того времени мы с братьями выросли и стали больше ругаться, но до сих пор делали это несерьезно, просто подлавливая друг друга на разных мелочах и наблюдая, кто и как выйдет из создавшегося положения.
Теперь пришло время для серьезных дел.
Вечером, когда Мартин явился в беседку, я рассказал ему о предстоящем походе и подробно объяснил, что мне светит в связи с заданием отца: на поиски яблок в лучшем случае уйдет несколько недель, если не месяцев. В худшем - я потрачу много лет, ведь поиски придется начать с чистого листа. Отец и сам толком ничего не знает. Слухи, домыслы - это все, что есть в его распоряжении. Ни одного конкретного факта, максимум - воспоминания через тридцать седьмые руки, туманные записи в старинных дневниках. С тем же успехом я могу сказать, что где-то далеко под землей зарыт небывалый клад, и отправить по указанному адресу отряд стражи с лопатами. Уверен, что больше я этих стражников не увижу.