В Петербурге пребывает достаточное число граждан, зарабатывающее на жизнь оккультными науками. Всяческие Бабы Мани, маги Ивановы, целители, колдуны, астрологи… Все они преспокойно дурят народ и имеют на этом добротный кусок масла. Типажи подобных жуликов составляют фон романа.
Однако проживают в Петербурге и подлинные черные колдуны, и прочая нечисть. Хорониться она предпочитает под землей, в туннелях и катакомбах метрополитена, там, "откуда кресты на церквях не видно".
Надзирать за нечистью, чтоб она не шибко распоясывалась, поставлен сверхсекретный отдел при ГУВД - ИСCАЯ (ИССледование Аномальных Явлений). Руководитель сверхсекретного отдела, Максим Максимыч, с некоторых пор начинает замечать, что в его ведомстве не все ладно. В городе начинают сворачивать деятельность многие секты и активизируются радикальные мистические группы.
Другой персонаж - торговец антиквариатом Стас получает необычный заказ разыскать утерянную еще в опричнину реликвию. Заказчиком, как потом выясняется, выступил черный колдун Передерий.
Каждый из персонажей в силу своего профессионального опыта начинает расследование происходящих в городе "странностей".
Содержание:
ФРАГМЕНТ 1 ГЕКСАГРАММА ГУАНЬ "СОЗЕРЦАНИЕ" УМЫВ РУКИ, НЕ ПРИНОСИ ЖЕРТВ 1
ФРАГМЕНТ 2 ГЕКСАГРАММА ЛИ "НАСТУПЛЕНИЕ" НАСТУПИШЬ НА ХВОСТ ТИГРА 6
ФРАГМЕНТ 3 ГЕКСАГРАММА ЦЯНЬ "ТВОРЧЕСТВО" ВОЗГОРДИВШИЙСЯ ДРАКОН 10
ФРАГМЕНТ 4 ГЕКСАГРАММА СЮЙ "НЕОБХОДИМОСТЬ" ОЖИДАНИЕ НА ПРИБРЕЖНОМ ПЕСКЕ 13
ФРАГМЕНТ 5 ГЕКСАГРАММА И "ПРИУМНОЖЕНИЕ" В ВОСПИТАНИИ СЕРДЕЦ НЕ БУДЬ КОСТНЫМ 17
ФРАГМЕНТ 6 ГЕКСАГРАММА ДА ГО "ПЕРЕРАЗВИТИЕ ВЕЛИКОГО" ДЛЯ ПОДСТИЛКИ ПОЛЬЗУЙСЯ БЕЛЫМ КАМЫШОМ 21
ФРАГМЕНТ 8 ГЕКСАГРАММА ЦЗИН "КОЛОДЕЦ" КОЛОДЕЦ ОБЛИЦОВАН ЧЕРЕПИЦЕЙ 27
ФРАГМЕНТ 9 ГЕКСАГРАММА ЦЗЯНЬ "ТЕЧЕНИЕ" ЛЕБЕДЬ ПРИБЛИЖАЕТСЯ К СУШЕ 32
ФРАГМЕНТ 10 ГЕКСАГРАММА ДА ЧУ "ВОСПИТАНИЕ ВЕЛИКИМ" КЛЫКИ ВЫХОЛОЩЕННОГО ВЕПРЯ 36
ФРАГМЕНТ 11 ГЕКСАГРАММА ХЭН "ПОСТОЯНСТВО" НА ПОЛЕ НЕТ ДИЧИ 39
ФРАГМЕНТ 14 ГЕКСАГРАММА ГУАЙ "ВЫХОД" ХОЛМ, ПОРОСШИЙ БУРЬЯНОМ 43
ФРАГМЕНТ 15 ГЕКСАГРАММА ЦЗЕ "РАЗРЕШЕНИЕ" НА ОХОТЕ ДОБУДЕШЬ ТРЕХ ЛИСИЦ 46
ФРАГМЕНТ 16 ГЕКСАГРАММА ШИ ХО "СТИСНУТЫЕ ЗУБЫ" ВЫРВЕШЬ МЯСО, ПРИСОХШЕЕ К КОСТИ 49
Примечания 58
Игорь Чубаха
За пригоршню астрала мистерн
Книга публикуется в авторской редакции.
Все заклинания и ритуалы изменены, всякое совпадение случайно. Лицо, нарушившее любые авторские права по данной книге, подпадает под Третий Вид Латентного Проклятия.
ФРАГМЕНТ 1 ГЕКСАГРАММА ГУАНЬ "СОЗЕРЦАНИЕ" УМЫВ РУКИ, НЕ ПРИНОСИ ЖЕРТВ
Понедельник. Луна в Козероге. Восход Солнца - 7.23, закат - 17.03. Приснившееся ночью не сбывается и никакого значения не имеет. Овнам в конце месяца рекомендуется умерить активность и заняться личными делами. Многие кармические системы Азии рекомендуют в этот день выбирать дороги на Север и Запад, а не на Юг и Восток.
Двор был типичным для центра Питера. Сырой и грязный. На фоне непрозрачно-серого неба зло шелестели под пронизывающим ветром почти осыпавшиеся узловатые тополя. Жирная черная вода в лишаях колдобин там и сям отражала ядовито-оранжевые прямоугольники проснувшихся окон.
Патрульная машина с не заглушенным двигателем стояла в пяти метрах от группы людей. Серо-фиолетовых в серо-фиолетовом утреннем сумраке. Таким же серо-фиолетовым казался огромный мусорный контейнер за их спинами. Несколько сорванных ветром листьев прилипло к его шершавым бокам.
Шофер не позаботился выключить мигалку машины, и мечущийся по кругу кислотно-голубой холодный свет то окатывал стынущих людей, припечатывая к трещинам асфальта уродливые кособокие тени, то прошивал черные закоулки двора. Утренний озноб забирался под куртки и плащи. Кислая вонь от контейнера щекотала ноздри.
- Да выруби ты мигалку! - сипло крикнули шоферу, не особенно заботясь, что разбудят еще не продравших глаза жильцов ближайшего дома. - Ни фига ж не видно!
Но дискотечное пятно продолжало плясать - наверное, шофер закемарил в тепле салона.
Жалобно тявкнула и завыла жмущаяся к ногам хозяина собачонка. Ее хозяин маялся в сторонке. И любопытно, и колется.
Группа состояла из пяти человек - еще не прозевавшихся, но уже злых. На осень, на погоду, на свою дурацкую работу.
- У меня для тебя две новости. Одна хорошая, одна плохая, - передвинув на две трети скуренную и на треть обслюнявленную сигару в угол рта, сказало одно должностное лицо, в высокой шляпе, другому. Его светло-коричневое драповое пальто в проблесках "мигалки" казалось чуть зеленоватым. Ветер хватал за полы, норовя пробраться под драп и там согреться. Но, несмотря на холод, должностное лицо стояло, по-ковбойски широко расставив ноги.
- Ну? - заинтригованное облачко пара поглотил сумрак.
- Горло - сплошная рана. А кровищи вокруг, как кот… наплакал.
- А какая хорошая? - лениво, сквозь зубы процедило второе лицо.
- Это и была хорошая.
Особо резкий порыв ветра чуть не сорвал шляпу, и ее обладателю пришлось, выбросив руку из рукава, ухватиться за фетровое поле. Шляпу он поймал профессионально ловко, как карманника на кошельке.
- Опять серия, - не улыбнулось на штатную шутку лицо без шляпы. - Кто труп обнаружил? - Лицо явно еще не успело настроиться на рабочий лад после блаженных выходных. Не хотелось лицу ни улики коллекционировать, ни свидетелей опрашивать. Пар-р-ршивая служба.
- Дворничиха. Вон у стенки мнется, - ответ прозвучал тоже без энтузиазма.
Который без шляпы посмотрел. Дворничиха была в наличии. И он уже собрался, бряцая подковками, направиться к ней - до приезда экспертов задать пару-тройку скучных вопросов, - но тут к группе, отважно ступая (лужи там или не лужи), под ноги не глядя, приблизилась распатланная восьмидесятилетняя мегера в накинутой поверх домашнего халата фуфайке.
- Кто тут старший? - требовательно спросила старуха. В руке намертво зажато ведро с мусором. Глаза жадно косят на прикрытое бурым картоном распростертое тело. С одного краю из-под картона торчит пара стоптанных ботинок, а сбоку - кисть руки со сведенными судорогой серо-фиолетовыми в утреннем сумраке пальцами.
Двое бредущих по переулку работяг посчитали возможным сбиться с маршрута - работа не волк - и мимо облезлой коробки хоккейного поля, мимо почти осыпавшихся тополей направились к месту действия. Теперь подойти поближе можно и Максиму Максимовичу. И он, оставив подворотню, аккуратно обошел три черные лужи, дряхлый "москвич", принадлежащий кому-то из жильцов дома, не новый "фольксваген" с фээсбэшными номерами и патрульный "жигуленок" с настырной мигалкой.
- Бабуля, тебе чего? - без энтузиазма спросило ответственное лицо в шляпе. Максимыч его знал по фотографиям: Перебродьков, Лев Николаевич. Зам четырнадцатого отдела Петербургского ФСБ.
Что тут делает ФСБ? Кроссворд отгадывался элементарно. Дежурный по городу спросонья перебросил сигнал не в районный ООТП, а коллегам. Коллега уже на месте сориентировался и кликнул, кого положено. А сам остался "подежурить" до приезда бригады. Мало ли что…
Его собеседник, который без шляпы, тем временем ногой поправил картон, чтобы тот закрыл от посторонних глаз руку жертвы.
- Старший кто? - не отступала старуха, косясь на тело мученика. Тоже понятно: от того, углядит она что-нибудь или не углядит, зависит ее недельный рейтинг у приятельниц. Страшная это была старуха. Косматая, крючконосая, с волосатой бородавкой на губе.
- Ну я, - выдохнул очередное облачко пара человек без шляпы. Максимычу и он был известен: Калинин, Виктор Дмитриевич. Пятьдесят четвертого года рождения. Разведен. Выговор без занесения за превышение полномочий.
- А документик у тебя имеется? - хитро прищурилась ведьма, как будто все только спят и видят, чтобы ее обмануть.
Без шляпы нехотя полез за пазуху и выудил удостоверение. Привычно раскрыл, предъявил и собрался прятать.
- Начальник отдела по особо тяжким преступлениям управления внутренних дел Адмиралтейского района. - Говорил Виктор Дмитриевич негромко, чтобы не глотать лишние кубики прелой вони, исходящей из мусорного бака.
По блеклым пятнам опавших листьев подошли еще двое не спешащих на работу зевак.
- А можно еще разок глянуть, а то я без очков не дюже зрячая? И как фамилие твое, повтори. - Ведьма оскалила в жуткой улыбке редкие зубы. Что значила улыбка - бес ее разберет. Но настолько эта гримаса была кошмарна, что все до единого - и члены группы, и зеваки - невольно отшатнулись.
- Бабуля, не томи. Говори, если есть что сказать, - начал накаляться, как включенный утюг, начальник ООТП. Ох, не нравилась ему старуха. Чувствовал командир: здесь что-то не то.
Максимыч же наклонился всем туловищем вперед, боясь пропустить мимо ушей какую-нибудь важную деталь.
- Ну, коли ты здесь главный, то скажи, можно мне мусор высыпать?
Стоящий рядом с начальником гражданин в высокой шляпе, метко плюнув окурком в лужу, встрял:
- Идите, бабушка, погуляйте. Когда можно станет, мы к вам тимуровца пришлем.
Говорил он, стараясь смотреть в сторону. И блуждающий взгляд его вдруг столкнулся с внимательным прищуром Максимыча. Который в шляпе мгновенно подобрался, охотничьим своим чутьем зафиксировав, что вот этот гражданин, в плащике с готовой оторваться нижней пуговицей, излишне умными глазами впитывает обстановку. Чересчур уж настырно для рядового лоха.
Бабушка, вероятно, только и ждала от ворот поворот. Она отступила на два шага, поставила ведро на грязный асфальт, подбоченилась и открыла редкозубую пасть:
- Это что же получается?! Бедной женщине, значит, уже и мусор выкинуть нельзя?! Сначала, значит, со своим Черномырдиным пенсию задерживаете, а теперь и мусор!
Каждое слово "мусор" больно било по ушам начальника ООТП.
- Бабушка, Черномырдина давно сняли, - примирительно сказал зам. отдела, меж тем не выпуская из-под наблюдения подозрительного гражданина в простецком плащике и простецкой же кепочке. Низкие седые брови, прямой нос, губы сжаты в ровную линию. Глаза внимательные, но… Но не настолько, чтобы тут же, на месте, гражданину крутить руки. Или подвел фээсбэшика обманчивый луч мигалки?
- Для отвода глаз сняли! А на самом деле ему поручили с нашими пенсиями сбежать в заграницу! - брызнула отравленной слюной ведьма. А глаза продолжали поедать скрывающий труп картон и торчащие из-под картона подошвы.
Еще несколько сонных, на автопилоте вышедших из подъезда пролетариев придержали шаг. А потом, проснувшись, и вовсе остановились. Любопытные, как мухи.
- Трубу прорвало или убили кого? - затеребила полу люмпенской куртки невесть откуда взявшаяся в задних рядах дамочка, держащая за руку приблизительно пятилетнего пацана. На правом ботинке пацана болтался развязавшийся шнурок.
Максимыч, кляня себя за неосторожность, переступил с ноги на ногу. На самом деле скрывая смену маски. Точнее, маску напялить он только сейчас сообразил. Расслабил плечи, погасил огонек на донышке глаз, разжал зубы. Но потихоньку, чтоб не перебрать. Отчаливать не заспешил. Он не собирался упустить ни единого слова из разговора ментов. Сомнительно, что всплывет нечто важное, но чем черт не шутит…
Вдруг заткнулся движок милицейской машины и погасла синюшная язва мигалки. Верхние этажи тесно стоящих домов окрасились в сине-розовый цвет. Сюда, на дно переулка, восходящее солнце не рвалось. Стало слышно, как кто-то неглавный в группе мурлычет: -…Где мчится скорый "Воркута - Ленинград", - этот кто-то тут же заткнулся.
- Участковый, разберитесь, - наконец нашел выход из положения начальник.
Максимыча такое решение в восторг не привело. Слабак.
- Не ходи без кирпича в переулок Ильича, - пробубнил в усы единственный в милицейской форме. Доселе беззвучно в усы подхихикивающий над начальством. И обратился к старухе: - Пройдемте-ка, гражданочка. Проверим, не пускаете ли вы к себе жильцов без прописки.
Ведьма собралась оставить последнее слово за собой, но налетевший ветер прорвался сквозь редкие зубы и выстудил пыл. Впрочем, что ей было надо, она рассмотрела.
Наученному горьким опытом Максимычу хватило одного осторожного взгляда на застывшие лица оперативников, чтобы понять - не верят ребята в успех своего дела. Потому и не тратят силы на увещевания зевак: расходитесь, товарищи, ничего интересного, дескать, нету. Всего-навсего второе серийное за два месяца. Почерк одинаковый. И никаких зацепок…
А есть ли что интересное для Максимыча? Постой-постой, вон же свежий отпечаток звериной лапы… Четкий опечаток посреди лепешки дегтярной грязи.
Недосопровожденный в детсад малец выкрутился из руки мамаши:
- Нафяльник, а вы пальфики флепили?
Судя по тому, что дитя не выговаривает шипящие, ему не пять, а не более трех годков. Акселерат.
Максимыч разглядывал след. Огромный такой. Отметил: раза в два крупнее, чем у матерого волкодава. И тут же, вспомнив свой прокол, отвел глаза. Все-таки фээсбэшник нет-нет, да и поглядывал на Максимыча, как конокрад на лошадь.
- Коля! - истошный вопль донесся от подъезда, и сразу же сработала сигнализация у "москвича":
"Уау-уау-уау!.." - как бормашина.
Прогуливаемая собачка вновь заскулила - в тон сигналу, но тягаться в громкости ей было слабо. Ее хозяин продолжал робко топтаться в отдалении, так и не рискнув утолить жажду знаний. Дворничиха, устав наконец пребывать без внимания, потихоньку нацелилась слинять домой, но…
- Коля! - перекрикивая противное завывание сигнализации, разметала толпу женщина в резиновых сапогах и обмотанном вокруг шеи шерстяном платке. Рванулась к трупу, однако опера слаженно подхватили ее под руки.
Дворничиха решила остаться. Несмотря на демонстративное усердие, участковому удалось отвести склочную старуху с мусорным ведром пока всего на десять метров.
Виктор Дмитриевич что-то спросил - жаль, не слышно было из-за противоугонного воя.
- Коля!!! - не обращая внимания на оперов, не видя ничего, кроме прикрывающей тело картонки, визжала женщина.
Из недр переулка вырулил джип "Судзуки" - с заляпанными грязью номерами, бортами и, кажется, даже крышей, - окатил собравшихся вокруг трупа волной дальнего света и, заинтригованный, тормознул. Фары погасли, мир вновь погрузился в рассветную хмарь. Из тачки выбрались двое крепких мужиков и нетвердой походкой направились к месту происшествия. Ветер шевелил их сырые волосы: дальше по переулку располагались пользующиеся специфической славой "Казачьи бани"; эти двое, очевидно, только что завершили процедуру омовения в номере люкс.
- А ефли телпила налкоты нафлался? - продолжал допрос молчаливых оперов малец-вундеркинд. Очевидно, он хотел сказать: "А если терпила наркоты нажрался?". Вероятно, мамаша позволяла ему смотреть сериал "Улицы разбитых фонарей".
- Коля… - уже не кричала, а лишь жалобно ныла придерживаемая операми женщина. Некрасивая в горе. Скорее всего, и в радости тоже.
"Уау-уау-уау…" - неистовствовала сигнализация, довольная, что слушатели не расходятся.
- А ну, отойдите от моей машины!.. - хрипло рявкнула в форточку всклокоченная голова, но, углядев милицейский "жигуленок" и группу хмурых подтянутых мужчин, сбавила тон: - Что, вскрыть какая-то сволочь пыталась? Поймали?
Ему не ответили.
Максимыч, не обращая внимания на шум, фиксировал детали: опера ждут экспертов и, вероятно, не особо верят в быстрое раскрытие преступления. Кто-то из них сказал заветное слово "серия". Значит, будут разрабатывать версию про маньяка. Непомерно большой, явно не собачий след опера пока не заметили. И еще: служивые не обратили внимания на то, что в округе все кошки попрятались. А их, кошек, в старых питерских дворах всегда видимо-невидимо. Да, дешевым ковбоем оказался начальник ООТП.
- Что дают? - неудачно пошутил, раздвинув торсом толпу, крепкий мужик из джипа. Еще красный после парилки. И до отвращения жизнерадостный: хмель не выветрился.
На лице главного мента проступил оттенок брезгливости. Впрочем, твердую кожу крепкого мужика оттенок не прожег.
Мужик из джипа оступился, растоптал привлекший внимание Максимыча след, направился к "москвичу" и двумя ударами кулака по капоту заставил сигнализацию замолчать.
- Я сейчас выйду! - пригрозила в наступившей тишине голова из форточки.
- …лафболка? - услышали все обрывок вопроса мальца, и мысленно каждый поправил: не "лафболка", а "разборка".
- Ко… ля… - хныкала женщина в руках сотрудников милиции.
Ветер пытался украсить картон тополиным листком. Ветру результат не понравился, и он послал листок подальше. Куда листок отправился, заинтересовало только дворничиху.
Хозяин собаченки все же решился приблизиться к зевакам, но стоило его взгляду нашарить бугрящуюся картонку, как глаза надолго зажмурились, а голова откинулась назад.
Второй из джипа профессионально быстро срисовал происходящее и молча кивнул на торчащие из-под картона ботинки. Улыбка первого уменьшилась, но на нет окончательно не сошла.
- Ты, тетка, не вопи, - повернулся он к предполагаемой супружнице "жмурика". - Мы люди с понятиями. Горе у тебя. - Широким жестом достал из нагрудного кармана "пилота" визитку и протянул женщине. - Седня звякни, спонсорскую помощь окажем.
Опера ослабили хватку. Тетка причитать не перестала, но визитку схватила проворно. Окружающие разом стали с завистью гадать, почему это холод крепышей не пронимает, и интересно, сколько капусты они отвалят вдове. Бандюганы проклятые. Насосались дармовых денежек, теперь выпендриваются.
Ушлый мент, зам. четырнадцатого отдела ФСБ, воткнул в зубы новую сигарку, но прикуривать не стал. А стал просто мусолить во рту.
- Значит, вы узнаете в потерпевшем своего мужа? - жестко поставил вопрос начальник отдела особо тяжких преступлений, даже не подумав освободить труп от картона. Вместо вдовы кивнула дворничиха. За ней кивнула дамочка, упустившая мальца.
- Сволочь! Пьянь! Догулялся! - Из глаз вдовы хлынули слезы. Больше она ничего не смогла сказать, только, переложив визитку в левую руку, правой начала тыкать в ботинки. Дескать, признаю. Колины ботинки. Забулдыги моего беспробудного.
- Сонь, ты только не ругайся, - неожиданно бодро донеслось из тыла толпы.
Толпа шарахнулась, расступаясь. Один из работяг раскатисто заржал, но осекся, устыженный порывом ветра. Кто-то наступил куцей собачке на лапу, и она жалобно тявкнула. Все уставились на потертого типчика, украшенного трехдневной щетиной. Не на мнущие драную матерчатую сумку руки, не на запавшие глаза с красными жилками, а на его торчащие из-под жиденького плащика босые ноги.