– машет рукой Малфой и, приняв привычное, спокойно-отрешенное выражение лица, делает шаг в класс. А Альбус Поттер понимает, что либо надо принимать Скорпиуса таким, какой он есть, либо просто не общаться с ним вообще. Но не общаться он уже не сможет. Он чувствует силу в Малфое и уже испытывает потребность постоянно сталкиваться с этой силой, проверяя себя на прочность. * * * Гарри Поттер внимательно изучил листки отчетов, лежащие перед ним. Все официальные сводки сводились к тому, что никаких доказательств существования секты серебряных драконов нет. Да, такой род существовал. Древний, чистокровный род. По преданиям и легендам, они могли обращаться в драконов, практически же никто и никогда не видел серебряных драконов вживую. Чарли Уизли на запрос из аврората прислал длинное и подробное письмо, из которого следовало сделать вывод, что серебряные драконы не существуют как вид. Но историки волшебного мира заявляли, что они существуют как магический род. А значит, надо искать. Гермиона Уизли, аналитик, их светлая голова, прошла в кабинет главного аврора и бесцеремонно села прямо на мягкий диван в углу кабинета. Никто, кроме самого аврора, там не сидел, и тот позволял это себе только в течение особо тяжелого рабочего дня. - Фу, туфли… достали… - невнятно пробормотала она, скидывая красивые туфли на высоких каблуках и забираясь на диван с ногами. - Что? – устало спросил Главный аврор. - А что я просто так зайти не могу? – ворчливо откликнулась аналитик. - Ты? Не можешь… - Не могу, – подтвердила она, вздохнув. - Гарри… Я, кажется, нашла… Я теперь знаю, что планируют драконы. - Угу. Драконы, которых нет. Министерство не дает разрешение на их поиски. Я должен сидеть здесь и маяться дурью, занимаясь мелочами, с которыми справится любой стажер! - Тише, Гарри, – Гермиона подошла, пройдясь босыми ногами по желтому сверкающему паркету, и обняла героя войны за плечи. Она опасалась вспышки немотивированной агрессии, которые иногда накрывали главного аврора, и тогда стихийная магия вырывалась из-под контроля, а это было чревато разрушениями. Мало кто об этом знал. Вот только случалось это все чаще… - Все нормально. Нормально, – проговорил он сквозь сжатые зубы. - Они есть. И ты, и я об этом знаем. Министр не сможет этого отрицать. Он нормальный, здравомыслящий человек. Просто надо время. - Время?! У меня нет времени. У меня его нет!!! - Это точно, - Гермиона обошла стол и села напротив, смотря в зеленые глаза, полные ярости. - Драконы затеяли Возрождение. Теперь я уверена в этом. Они качают силу на расстоянии. И Джинни – это не единственная жертва. Будут еще. А если учесть, что расположились они не где-то, а в Запретном лесу… - Хогвартс... – прошептал Гарри Поттер, лихорадочно выдвигая ящики стола в поисках сигарет. - Хогвартс защищен, – спокойно возразила Гермиона. - И если студенты не нарушат запретов, ничего не произойдет. - А если нарушат?.. – тихо проговорил аврор, что вообще за Возрождение? - Только один из рода может обращаться. Это они так называют себя – драконы. На самом деле истинный Серебряный Дракон только один. И способность приходит к магу только тогда, когда род нуждается в этом. Например, сейчас. Я не знаю пока конечной цели, но то, что это обряд Возрождения, понятно сразу. - Джинни… - А здесь удар направлен на тебя, Гарри. Гораздо проще найти простого мага, не привлекая внимания. Но кто-то выбрал именно Джинни. Именно ее силы уходят Серебряному Дракону. Побелевшие пальцы сдавливают край стола. - Убью… - шепчет Главный аврор. - Задушу голыми руками…- он опускает голову на скрещенные руки. Гермиона Уизли успокаивающе гладит друга по плечам и не замечает, как уже из ее глаз текут слезы. Она не сказала главного, просто не смогла. Процесс возрождения Дракона необратим. Никто не вернет магию Джинни Поттер. Никто не остановит отток жизни. Но она будет искать. Она обязана. Она всегда делала все для своей семьи. И сейчас пойдет до конца.
Глава 3.
- Хогвартс. Жалкая пародия на школу. Лучше сдохнуть, чем провести здесь еще два года. - Ты о чем, Драко? – Блейз смотрит на меня, чуть усмехаясь. Не понимает. Им не понять. А мне страшно. Так страшно, как никогда в своей жизни. Интересно, а ЕМУ тоже страшно? Он тоже прячет свой страх за показным безразличием и отвращением ко всему окружающему? Вряд ли. Он другой. Ему с детства внушали, что он - единственный, кто смог противостоять Лорду, противостоять самой смерти. Избранный. Для убийства Темного Лорда. Я теперь тоже избранный. Для убийства Светлого Лорда. Что это? Желание быть таким же, как он? Но у меня нет ни капли его преданности, ни капли его храбрости. Но я справлюсь. Я могу. Я докажу. В конце концов, у меня просто нет выбора. - Блейз, - тяну насмешливо, больше презрения, больше холода и, быть может, тогда никто не сможет разглядеть во мне позорный страх, - я о том, что, возможно, мне не придется больше учиться здесь. И где-либо еще. Панси Паркинсон. Смотрит настороженно. Ну, конечно. Воображает, что знает меня, как свои пять пальцев. Как бы не так, дорогая. Истинного лица Драко Малфоя не знает никто. Я чувствую чуть уловимое движение над головой. На самой грани ощущений. Я чувствую тебя, Поттер. Ты здесь. И я знаю твой маленький секрет об уникальной мантии. Подслушиваешь? Да? Прикрываю глаза, будто устав от разговора. Рывок. Поезд стоит. Однокурсники собирают вещи. - Идите. Мне надо проверить кое-что, - бросаю вслед. Ты в ловушке, Поттер. Закрываю все окна шторами одним небрежным движением палочки. Даже не поворачиваясь, чувствую на затылке напряженный взгляд. Тебе страшно? - Мамочка не учила тебя, что подглядывать нехорошо, Поттер? Петрификус тоталус! Пьянящее чувство победы охватывает все мое существо, когда я слышу глухой стук. Я не контролирую себя, это выше моих сил. Подхожу и резким жестом стягиваю невесомую тряпку. Твое застывшее лицо бесстрастно. Но я… я могу разглядеть удивление в глубине зеленых глаз. За что тебе такие глаза, Поттер? Они совсем ни к чему полукровке… Они парализуют мою волю. Покорить. Заставить чувствовать боль. О, я знаю все о твоей боли: - А, да. Она сдохла, прежде чем ты научился ходить, - ты не можешь пошевелиться, но в твоих глазах ярость и тоска. Я вдруг чувствую твою боль так, будто бы это моя собственная. И мне становится страшно. Нужно убрать, убрать это ощущение… и я вспоминаю своего отца… мразь… - Это тебе за отца, - ногой по лицу, под подошвой противный чавкающий звук ломающегося носа. Ничего. Залечишь. Накрываю его мантией и говорю: - Приятного пути в Лондон. Может, ты и правда уедешь в Лондон? Может, я больше не буду ловить на себе этот пристальный взгляд? И холодеть от ужаса, понимая, что ты… ты тоже знаешь все о моей боли…
Новая тайна визжащей хижины
Профессор Флитвик стоит на кафедре перед классом. Сегодня он рассказывает о заглушающих чарах. Большинство студентов уже знают, как это делается. Но все-таки приходится сидеть, слушать и конспектировать еще раз. Альбус задумчиво водит по пергаменту пером, вырисовывая гиппогрифа, которого, наконец, увидел вживую. Скорпиус сидит рядом и c самым серьезным видом слушает профессора, по обыкновению
чуть наклонив голову набок. Альбусу становится интересно – неужели Малфой раньше не знал о заглушающих? Он исподтишка заглядывает в пергамент соседа. На пергаменте Малфоя ни слова о чарах. Там новая модель Нимбуса, набросанная четкими и ровными штрихами, несколько пляшущих снитчей и профиль, в котором легко угадывается Поттер-младший. Альбус сопит от неожиданности и приоткрывает рот. Скорпиус косится на него и строго произносит: - Поттер, займись чарами, пожалуйста. Ты меня отвлекаешь, - в голубых глазах пляшут озорные бесенята. - Мистер Поттер, - тут же реагирует Флитвик, - чем вы заняты? - Тем же, чем и мистер Малфой, - несколько развязано отвечает Альбус. Если их и накажут за то, что они рисуют вместо конспектов, то вместе. Взгляд профессора обращается к маленькому Малфою. - Я конспектирую лекцию, сэр, – учтиво склоняет голову Скорпиус. - Позволите? – профессор протягивает руку с явным намерением ознакомиться с записями слизеринца. - Пожалуйста, - Малфой неторопливо протягивает пергамент Флитвику. - Что ж… неплохо, мистер Малфой. Пять баллов Слизерину за прилежность и аккуратность. Альбус понимает, что каким-то неведомым образом Скорпиус обманул старого профессора. Теперь его взгляд в сторону Малфоя полон гнева. - Мистер Поттер, можно? – Альбус понимает, что у него нет запасных вариантов, как у Скорпиуса, и молча протягивает пергамент профессору, мрачно насупив брови. Флитвик задумчиво приподнимает брови и спокойно произносит: - Пять баллов со Слизерина за безделье на уроке. Скорпиус преданно смотрит на профессора, демонстрируя прилежность и повышенное внимание к его лекции. Поттер чувствует, что стремительно краснеет, ему становится жарко и мучительно хочется ослабить узел галстука. Скорпиус развлекается таким образом? Ну, ладно, Альбус Поттер не злопамятный, он просто тоже любит повеселиться. После чар Альбус демонстративно не разговаривает со Скорпиусом, но, поняв, что данная тактика не приносит результата – Скорпиус равнодушно идет рядом, - решает действовать по-другому. - Скорп, а ты почему меня рисовал? – спрашивает он громко, позаботившись, чтобы проходящие мимо слизеринцы услышали. Скорпиус смотрит на него, не моргая в течение нескольких секунд, потом улыбается краешком губ: - Тебе померещилось, Поттер, я писал лекцию, за что и заработал пять баллов для своего факультета. - Ага. Только до этого ты рисовал меня. - Поттер, мания величия. - Может, и мания величия, Малфой, но все-таки. - Ну, рисовал, - сдается Скорпиус, оглядываясь по сторонам. - А кого еще мне рисовать, если ты постоянно рядом торчишь, - прошипел он торопливо. - Пойдем. - Ну, пойдем, - победно улыбается Альбус - ему очень важно, чтобы Малфой это признал, а теперь можно и расслабиться. С таким как Скорпиус всегда приходится держаться в напряжении, ощущая какой-то спортивный азарт. В Большом Зале шумно. Начинается обед. Внезапно в раскрытое окно врывается несколько сов. Точно таких же, как утром, когда приносят "Ежедневный пророк". И сейчас они точно с такой же газетой. А это значит... это значит, что в волшебном мире случилось что-то из ряда вон выходящее, что-то, из-за чего выпустили экстренный номер. Одна из газет плюхается на слизеринский стол. Угхарт мгновенно хватает ее и раскрывает на первой полосе. Газета состоит всего из одного разворота. Любопытство пересиливает приличия, и Альбус вытягивает шею, чтобы увидеть хоть кусочек желтого газетного листа. И чувствует, как сердце начинает биться где-то в горле, а предчувствие чего-то страшного затягивает в темный водоворот. - Ал… - Скорпиус взволнованно вцепляется в его ладонь. - Угхарт, отдай, – произносит Альбус надтреснутым, будто чужим голосом. И понимает, что в зале пронзительная тишина. Внезапно раздается звон осколков со стороны гриффиндорцев, Альбус встречается взглядом с побледневшим Джеймсом, под его ногами разбитая тарелка. Вскочив на ноги, Альбус выхватывает газету из рук старосты и начинает читать. Строчки прыгают в разные стороны, чужие мертвые слова складываются в текст: "… Главный Аврор Поттер… при попытке задержания особо опасной группы… Св. Мунго… на грани жизни и смерти… никогда еще… в бессознательном состоянии… полное магическое истощение… колдомедики ведут отчаянную борьбу за жизнь Героя…" Дальше читать нет сил. Да, отец – аврор и всякое случалось. Но почему же сейчас так страшно, почему сейчас так больно?.. Почему Джеймс так побледнел и не отводит глаз от его лица? У Альбуса ощущение, что он сможет общаться с братом мысленно, если захочет. Отец не просто ранен, а может умереть. Они же прощаются с ним! Для этого и статья. Все решили, что Героя скоро не станет. Идиоты! Он не может вот так просто умереть! Он - Гарри Поттер! Он – Герой! - Нет!!! – кричит Альбус и вырываясь из рук Скорпиуса, кидается ко входу из зала. - Ал, стой! – кричит Джеймс, но непростительно медленно выбирается из-за гриффиндорского стола. - Поттер! – зовет Макгонагалл, пытаясь остановить Альбуса. - Запретить эту газетенку в школе! – громко произносит Аберфорт Дамблдор, и при звуках властного голоса все умолкают. - Всем успокоиться, - торопливо говорит профессор Лонгботтом, порываясь кинуться за крестником, но понимая, что должен остаться на месте и навести порядок в зале. К тому же Лили. Лили Поттер сидит молча и выпрямив спину, смотря в стенку перед собой.
- Обед никто не отменял! – громко говорит декан Гриффиндора и уходит. Остановившись у двери, он оборачивается и спокойным голосом зовет: - Мисс Поттер, пройдите со мной, пожалуйста. А через пару часов выясняется, что из Хогвартса пропали двое студентов. Никто не видел Альбуса Поттера и Скорпиуса Малфоя. Это рассказал студент Гриффиндора Джеймс Поттер, который в поисках брата даже спустился в подземелья Слизерина, где, стоически вытерпев насмешки змеиного факультета, выяснил, что Альбус и Скорпиус не возвращались в свою гостиную. В подобной ситуации Макгонагалл привыкла обращаться непосредственно к Главному аврору, но, в свете последних событий, это не представлялось возможным. Сообщать что-либо убитой горем Джинни Поттер по меньшей мере негуманно. Вряд ли директор сможет найти Гермиону и Рона Уизли сейчас. Ну, по крайней мере, она должна сообщить родителям не одного, так другого. В конце концов, в прошлый раз Драко Малфой оказался полезен. А со стороны Поттеров достаточно Лонгботтома – он все-таки крестный мальчика…
***