Увы, пленный знал немного. Он из молодых, послан был в дозор на разведку, как и я. Войско их стояло недалеко, за лесом - верст пять отсюда. Сколько воинов, точно не знает, но полагает - сотен семь-восемь. Пушек нет, шли налегке. Они послали гонца к своему князю - вчера им со страху показалось, что нас значительно больше.
- Ну вот, дурашка, а ты говорить не хотел. Пусть связанным посидит, при оказии в Псков отправьте.
Плещеев повернулся ко мне:
- Молодец, хвалю, не премину воеводе в грамоте про тебя отписать. Трофей, саблей взятый, можешь себе оставить. - Он показал на коней. - Что же делать? - В задумчивости проговорил боярин. - У них сил почти столько же, опять же местность знают, преимущество у них - могут быстро помощь подослать. Надо отойти на свою землю, лагерем встать, а оттуда гонца великому князю послать. Да, пожалуй, так и сделаем.
Я пошёл к своим холопам, вскоре труба протрубила "Поход", и все стали собираться.
Мы двинулись назад, к Пскову, и, простояв там немногим больше недели, вернулись на Вологодчину. Так бесславно закончился наш зимний поход.
Уже после возвращения я обдумывал причины, по которым нам не удалось добиться успеха. И первая - раздробленность сил. Малыми отрядами и дружинами ничего сделать нельзя. Княжество Литовское по площади и населению лишь немного уступает Руси, за Литвой к тому же стоит Речь Посполитая, постоянно науськиваемая католическим миром к войне с Россией. А у нас и без них врагов хватает - крымчаки, ногаи, Османская империя. Юг, восток, запад - со всех сторон Русь окружают враги, союзников нет, так же как нет и выхода к тёплым морям. Портовый Архангельск в этом плане не устраивал по многим причинам. Путь до него неблизкий, море студёное, штормовое, и не каждое судно способно пройти по нему до Европы. Да пойди ещё доберись с обозом до Архангельска по российским дорогам. Это не Римская империя с её прямыми мощёными дорогами.
Конечно, возвращать земли и города, ранее принадлежавшие России - такие, как Смоленск и Полоцк, надо. Но для этого требуется собрать силы в железный кулак, подтянуть пушки - без них не разрушить стены и ворота, окружить город, чтобы исключить подвоз питания и подход подкреплений. Я не воевода и не царский советник, моего мнения никто не спрашивал и вряд ли спросит. Но всё же, обжёгшись на таких стычках и потерпев ряд серьёзных поражений, государи российские стали более осмотрительными, готовить войну начинали с разведки и подписания договоров о мире с враждебными соседями, дабы в разгар войны те не ударили в спину. Ярчайший пример - взятие Казани. Не один раз русские хаживали на Казань, чтобы наказать злобных и наглых соседей, только без толку. И лишь подготовившись серьёзно, выстроив рядом с Казанью, на границе ханства Свияжск, продумав осаду и собрав войска, России удалось покорить ханство.
Но всё это будет потом.
А пока я снова с головой окунулся в хозяйственные дела. Деревня требовала пригляда. Избы для новых холопов уже были построены, ветряная мельница готова - крутила ветряком, только молоть на ней было нечего - пусто у смердов было в закромах. Деревня пока только сосала деньги, как пылесос.
Как-то ехал я по зимнику в деревню и обратил внимание, что дорога в Смоляниново укатана санями. Навстречу тянулся небольшой обоз о трёх санях.
- День добрый, путники. Бог в помощь.
- И тебе здоровьичка.
- Откуда путь держим?
- Из Новогорода на Великий Устюг.
Я удивился - обычно из Новгорода путь на северо-запад проходил в стороне.
- А что здесь едем - дорога-то в другой стороне.
- Это летом. Зимою реки подо льдом, мы и переправляемся здесь - так короче будет.
- Счастливого пути!
Мы расстались, а я размышлял. Зимой путники по моим землям проходят, потому как ближе. Как лёд сойдёт - поедут по дороге, по наведённым мостам или бродам. Ёшкин кот, вот где заработать можно. Я мгновенно решил съездить к соседу, Никите Тучкову. Его село - через реку, верстах в пяти.
Вскоре я уже спрашивал у крестьянина, тащащего на загорбке вязанку хвороста:
- Где найти боярина вашего?
- Вон же его дом - не ошибёшься.
Я подскакал, постучал в ворота. Вышедшему холопу бросил:
- Пойди, доложи боярину - гость к нему, боярин Михайлов.
Холоп убежал; вскоре хлопнула дверь дома, холоп открыл ворота, и я, ведя лошадь в поводу, зашёл во двор. Холоп принял лошадь, я же направился к крыльцу. На нижней ступеньке стояли Никита и жена его, которая преподнесла мне корец со сбитнем. Поздоровавшись, я принял корец с горячим сбитнем, выпил, крякнул и перевернул, показывая, что тот пуст.
- Хорош сбитень!
Мы с Никитой обнялись, как старые знакомцы. Никита под ручку проводил меня в дом.
Встреча гостей - особый ритуал. Нельзя и себя унизить и гостя обидеть. Не встретить гостя во дворе - оскорбить его, не преподнести корец вина или сбитня - обидеть. Коли гость выше хозяина по чину или род его именитее, так хозяин должен сойти с крыльца; хозяин ровня гостю - он стоит на ступеньках; принимает хозяин худородного гостя - встречает на самом крыльце.
И подобный ритуал существует для всего.
Войдя через невысокие двери, я повернулся в красный угол, осенил себя крестным знамением.
Меня усадили за стол. Как водится, поговорили о погоде, видах на урожай, войне с соседями-схизматиками. Начинать разговор сразу о деле было признаком дурного воспитания.
Наконец Никита сказал:
- Я рад тебя видеть, но думаю - ты не только повидать меня приехал.
- Конечно! Тут вот какой интерес. Предполагаю, как лёд сойдёт, мост через реку поставить.
Никита изумился:
- Мы, конечно, с тобой знакомцы, но ежели повидаться охота, можно и лодкой переправиться - зачем мост?
Я рассказал о встреченном на дороге обозе.
Никита задумался.
- Ты уж прости меня, боярин, опять я чего-то не понял: построим мы с тобой мост, сократят путники и купцы дорогу - нам-то что с того?
- А вот что. Можно постоялые дворы поставить, трапезную. Люди не только зимой, но и летом ездить здесь будут, на ночь остановятся, покушают, лошадей покормят овсом или сеном - опять живая денежка в карман.
- Большие траты. Мост сделать, постоялый двор поставить - люди нужны, а прибыль получим не ранее зимы - почитай, почти через девять-десять месяцев.
- Раньше. Коли мост поставим, поедут люди. Сам подумай - двадцать пять вёрст лишку сейчас едут, на подводах гружёных - это два дня. Для купца с товаром каждый день дорог, а уж если товар нежный…
Никита повернулся к жене.
- Накрой нам стол. Дело, чую, серьёзное намечается, просчитать надо.
Мы покушали, выпили кувшинчик петерсемены. Никита ел вяло - видно, просчитывал, стоит ли овчинка выделки.
- Нет, не возьмусь я за это дело.
- Почему? Даже твоим смердам в Вологду куда как сподручнее ездить летом будет - почти напрямую.
- Недоимка у меня, о прошлом годе неурожай был.
- Лес рядом, рабочая сила есть - мост недорого обойдётся.
- Нам с того моста прибыли не будет, коли постоялый двор не поставим. Значит, люди туда нужны, вино опять же покупать надо, винные ягоды не растут у нас.
- Пиво варить можно, яблочное вино делать, в конце концов - хлебное вино гнать.
- Э, брат, не то.
Не уговорил я его, с тем и уехал. Тяжёл Никита на подъём оказался.
Уже дома я стал прикидывать - получится у меня, ежели сам возьмусь? Лес есть, плотников мост сделать нанять можно. Постоялый двор тоже поднять можно - дороже конечно, чем изба, обойдётся: двор огородить, подклети, сараюшку для живности, конюшню. Свинину и курятину из деревни поставлять можно - вот и сбыт будет, в город на продажу не везти. Зерно выращивать, муку на мельнице молоть - вот и хлеб, пирожки.
О! Пару рыбаков заиметь надо - рыбка свежая к столу будет.
По деньгам - осилю. Всё упирается в людей.
Не откладывая в долгий ящик, я нанял плотников, расшевелил Андрея, и к весне недалеко от деревни, на дороге стоял постоялый двор. Вот только пустовал он пока. На реке ледоход, дороги развезло, и поток людей и грузов остановился. Да и были бы - нет холопов и хозяина на постоялом дворе. После ледохода можно и за мост приняться. Плотники, закончив с постоялым двором, заготавливали и свозили к реке брёвна. Холопов купить можно - кухарок или прислугу. Главная проблема - найти управляющего. Незнакомого поставить - воровать будет, прибыли не получишь. А знакомых у меня и нет.
Неожиданно выручил Андрей. Помявшись, он спросил:
- Похоже, постоялый двор будет?
- Конечно, ты же знаешь.
- А кто заправлять будет?
- Не знаю пока, думаю.
- Брат у меня есть единокровный, Семён. Тоже лоточником на жизнь зарабатывает, да нужду мает - семья большая, кормить-одевать надо. Не возьмёшь ли, боярин? Он мужик проворный, работящий. Коли платить будешь, в лепёшку расшибётся.
Вот так, довольно неожиданно я приобрёл приказчика, а вместе с ним - и всю его семью в работники.
Теперь жена и старшая дочь Семёна управлялись на кухне, средний и младший сын - в трапезной на побегушках. Сговорились мы на оплате в третьей части выручки. Две трети мне, треть - ему на всё семейство. Негоже сажать работника на жалованье. Хочешь зарабатывать - крутись.
Тем временем плотники достраивали мост. Андрей, выпросив у меня денег, скупил по окрестным деревням поросят. Теперь, до сева, все холопы занимались выращиванием живности. Всё упёрлось в постояльцев, вернее, в их отсутствие. Ну не было людей, хоть умри. До меня дошло, в чём загвоздка. Так никто же не знает, что построен мост! Зимой ездили - моста ещё не было, а летом - продолжают ездить по проторенной дороге, в обход.
Я позвал Андрея, с ним вместе подъехали к его брату. Обсудили ситуацию, решили - пока посетителей нет, поставить на развилках дорог сыновей Семёна, пусть направляют. А если пойдёт дело - людская молва быстро разнесёт весть о построенном мосте, о постоялом дворе.
Медленно, постепенно на дороге стали появляться обозы, начал наполняться постоялый двор. Вылезла другая беда - не хватало мяса и птицы. Что ты будешь делать - только ноги вытащил, так хвост увяз.
Пришлось Андрею ехать в Вологду на торг, покупать живность. Не так быстро росли на крестьянских подворьях поросята и куры, как их поглощали постояльцы. Андрей объехал окрестные деревни, договорился о поставках. Всё выгоднее смердам, чем в город везти - и ближе, и налог платить не надо.
И вскоре выправилось дело, пошли первые деньги. Я перевёл дух. Ничего, созреет рожь да ячмень - своя мука будет, пиво варить сами станем, тогда еще лучше заживём!
А днями в мой городской дом заехал Никита. После традиционных приветствий мы уселись за стол, обменялись новостями.
- Вот уж не думал, что ты так развернёшься, сомневался я, признаюсь - был не прав. Хваткий ты, однако, Георгий. Хорошее наследство сыну отойдёт. Из руин деревню поднял, однако. Так, глядишь, и меня обгонишь.
- Обгоню, - засмеялся я. - Вот немного окрепну, церкву небольшую поставлю ещё - обязательно с колокольней, не всё же моим холопам к тебе в село ходить на церковные службы.
Никита засмеялся:
- То не моя епархия.
А в Юрьев день и вовсе случилась приятная неожиданность. В этот день холопы, если не имели долгов перед хозяином, могли уйти от него. На приработки ли, в город к ремесленникам податься или наняться к другому боярину. Я тогда как раз в деревне был. Подошёл Андрей, сделал круглые глаза:
- Там… это…
- Говори яснее.
- Смерды к тебе, в холопы хотят.
Я удивился, вышел из избы. У ворот стояли крестьяне.
- Здоровья всем! Что за дело ко мне?
- В холопы к тебе желаем! Сегодня Юрьев день.
- А долгов-то нет за вами?
Смерды полезли за грамотками.
Хм, здорово. То людей искал, а то сами пришли.
- Чего вам у старых хозяев не жилось, не работалось?
- Дык, обижали сильно. Ты вон, почитай, деревню заново отстроил, люди в хороших избах живут, от голода не пухли, никто не помер, а неурожай о прошлом годе везде был. Возьмёшь?
- Рыбаки есть?
Вперёд вышел рябой мужик.
- Я с отцом всю жизнь рыбу ловил.
- Семья большая?
- Семеро детей.
- Беру. Избу не дам - нет пока свободных. Подойдёшь к Андрею, он тебя поселит. Хочешь - сам строй, лес дам. Хочешь - жди, пока плотники поставят.
- А лодка, сети?
Вот заморока.
- Андрей, подбери ему лодку, сетей купи. - Я повернулся к рыбаку: - С этого дня - на два года в холопах; половина улова за жильё, лодку и сети - моя, вторую половину можешь сам скушать, а можешь на постоялый двор продать - вон он стоит. Устраивает?
- Добро, согласен.
Остальные были крестьянами. Мы с Андреем определились - кому где жить и что делать. Уговор со всеми был половинный; половину от выращенного урожая холоп мог продать, половину - отдать мне.
Снова в деревне застучали топорами плотники. По моим прикидкам, для того чтобы обработать землю и обеспечить постоялый двор продуктами, надо было ещё пять-шесть холопов, но и тем, что пришли, я был рад.
И тут как гром среди ясного неба - сборы боярского ополчения. Дел полно, можно сказать - невпроворот. Чего ещё государь удумал? Одно утешало - Андрей приобрёл опыт, умело управлялся с деревней, Семен с умом и осторожностью держал постоялый двор, ну а за свой городской дом я был спокоен - там была жена. А ведь, бывало, слыхал от бояр о воровстве приказчиков. Вернётся боярин из похода, что длится три месяца, а то и полгода - и что видит? Приказчик его сбежал с доходом от поместья, холопы с голодухи разбежались, дом растащили лихие люди, не оставляя иногда и стен. Поэтому честные, разворотливые люди - в большой цене, их надо было взрастить.
Пока собиралось ополчение, я стал припоминать историю. Мамочки мои - да никак государь Смоленск брать решил? Его осада длилась месяц, если мне не изменяет память. И армию государь собрал великую - около восьмидесяти тысяч ратников - с пушками в обозе, с пищалями. Летом собираться - не зимой. Корм лошадям брать не надо - кругом луга зеленеют, шапки да тулупы не нужны - и в поддоспешнике жарко. Снег на костре топить не надо - в любом ручейке зачерпнул воды и пей. Едешь на коне - вокруг красота, всё зелёное, жаворонки в вышине заливаются.
У Пскова мы встретились с великокняжеским войском. Бросился в глаза государев стяг - чёрное полотнище с Иисусом Навином, попирающим солнце.
Мы присоединились к лагерю, но от государева шатра стояли далеко. К нему только воеводы земель ходили, любопытных же отгоняли рынды - в белых одеждах, с серебряными топориками - вроде телохранителей, только мне показалось, что топорики эти уж больно бутафорские. Ежели посягнёт кто на жизнь государя, ими можно разве только муху прихлопнуть. Инда ладно - кто посмеет среди многочисленного воинства руку на государя поднять? Безумец только или самоубийца. Все перевороты государственные приближёнными вершатся, интригами да ядами в кубок вина. А впрочем - был в истории не один случай, вспомнить хотя бы смерть бедного Павла.
Что-то меня не в ту сторону потянуло.
Я проверил, как устроились мои ратники - те уже срубили себе шалаши и разводили костёр. Поход-походом, а кушать надо.
По лагерю засновали гонцы, поместные воеводы потянулись к государеву шатру. Часа через два они вернулись и теперь собрали бояр. Как я понял, будут ставить задачу. К своему изумлению, рядом с боярином Плещеевым я увидел князя и государева конюшего Овчину-Телепнёва-Оболенского.
- Представляю вам князя. Вологодское ополчение вместе с тверскими ноне под руку княжескую отходит. Ему и слово.
Князь обвёл глазами бояр. Я в этот момент наклонил голову, скрывая лицо под тенью шлема. Не хватало только, чтобы князь меня узнал. А пуще всего - имя и фамилия у меня другие. Вдруг подлог вскроется? Я-то знал, что я не боярин, я из другого мира. За такие вольности с документами можно и на плаху попасть. Впрочем, против княжеского слова у меня документ от церкви. Одно другого стоит.
Я стал вслушиваться, о чём ведёт речь князь. Он в общих чертах рассказал, как планируют взять Смоленск. Пушкари будут выдвигаться вперёд, ближе к крепостным стенам, под прикрытием бревенчатых щитов. Мы же должны держать в осаде восточную часть города. За другие участки кольца осады отвечают полки иных русских земель. Восток - это хорошо. Если придёт подмога, то основной удар нанесут с запада, с польских или литовских земель. И то - Смоленск завсегда был исконным русским городом.
Утром лагерь выглядел, как растревоженный улей. Во все стороны сновали государевы гонцы. Собирались, седлали лошадей и уезжали на отведённые места боярские ратники.
Мы спешно доели кулеш из котла; вестимо - воевать с пустым брюхом плохо, собрали скромные пожитки, оседлали лошадей. Ждали только сигнала. Невдалеке я увидел Никиту Тучкова, помахал ему рукой. Подскакал со свитой князь Даниил Щеня.
- Выдвигаться всем, чего телешитесь?
И умчался. Мы поднялись в сёдла, хрипло завыла труба, и мы в походном порядке покинули лагерь.
Вот и Смоленск - весь как на ладони. Грозные, высокие стены, из бойниц глядят стволы пушек, наверху стены блестят под лучами летнего солнца доспехи защитников. Твердыня. Такую если и возьмём, то кровушки прольётся немало.
Мы забирали влево, обходя город. К крепостным пушкам не приближались - что там у них на уме? Наконец поместный воевода, боярин Плещеев, дал знак остановиться. Местечко для лагеря нам досталось удобное - река рядом, за водой далеко ходить не надо, на опушке леса - дрова под рукой, луг - будет, где коням попастись.
Полдня мы занимались мелочами - ставили дозорных, точили оружие. Мне для обороны достался участок по соседству с Никитой, чему я был рад - было с кем поговорить, да и чувствуешь себя уверенней, когда рядом проверенный в бою товарищ.
Ночь спали спокойно, а проснулись рано утром от мощного залпа пушек. Выскочили из шалашей босыми, но все при оружии. Тревога оказалась ложной - то наши пушкари начали обстрел крепостных стен.
Позиции защитников города заволокло сизым дымом. Ядра били в стены, высекая каменную крошку и оставляя углубления. Несколько ядер угодили в дубовые, обитые железом ворота. Полетели щепки. Ратники восторженно заорали.
- Вы чего, как на представлении у скоморохов? Службу забыли? Сапоги обуйте, оденьтесь. Дежурные, где костёр?
После завтрака я решил укрепить свои позиции. Левым краем мой участок обороны упирался в грунтовку. Вот её я и решил перегородить брёвнами. Повалили несколько деревьев с небольшими промежутками между ними. Пеший ещё проберётся, а конный - ни в жизнь, кони ноги переломают.
Срубили дерево, сделали вроде небольшого бревенчатого щита, поставили напротив завала.
- Так, теперь роем окопы.
- Боярин, засмеют ведь.
- Исполняйте!
Холопы, бурча под нос, стали рыть мелкие окопы. Проходящие мимо ратники других бояр поглядывали на моих землекопов с интересом, потом стали насмехаться.
Ко мне подошёл Никита.
- Дал бы своим отдохнуть - неизвестно, когда в бой.
- Вот они к бою и готовятся.
- Это как же? Я пока только могилы вижу. Не рановато готовишь?
- Не могилы то - укрытие от мушкетного огня.
Никита обошёл окопы, посмеялся и ушёл.