И тут меня ждала маленькая находка - медная пуговичка. Небольшая, явно с рубахи или летней ферязи. На тулупах или других тяжёлых верхних вещах пуговицы крупные. Видимо, падая, будучи смертельно раненным, боярин рукой зацепился и оторвал пуговичку с одежды убийцы. Очень интересно!
Я осмотрел её: пуговица как пуговица, небольшая - не более ногтя мизинца, без украшений вроде цветочка или чего иного, сделана кустарём - судя по тому, что отверстия для ниток просверлены или пробиты неровно. Я сунул пуговицу в поясной кошель.
На четвереньках облазил весь пол и недалеко от двери нашёл русый короткий волос.
Боярин был сед, боярыня - чернявая, служанка, что открывала мне дверь - русая, как многие жительницы русского севера. Но её я отмёл сразу. У неё волосы длинные, оттенок у них другой, да и удар в сердце - точный и сильный - нанесён не женской, а твёрдой мужской рукой.
Вернулась боярыня. Я попросил её сесть, припомнить всех знакомых боярина, что бывали когда-либо в доме. Боярыня начала припоминать, а я старательно записывал. Список оказался не очень длинный - всего семь фамилий. Я подробно расспросил - кто чем занимается, где живёт. А напоследок спросил, кто из них блондин. Уж эту деталь женщины обычно помнят хорошо.
Хозяйка называла, а я против названых фамилий ставил крестик. Эти люди интересовали меня прежде всего.
- Боярыня, когда дом осматривала, не заметила ли чего необычного?
- Вроде нет, всё на месте. Да и кому у нас красть? Кухарка у нас уж лет десять как служит, сроду ни в чём замечена не была.
- Можно - я сам посмотрю, а ты меня сопроводишь?
- Иди, коли для дела надо.
Комнату убитого я уже осмотрел - даже окна проверил, на подоконниках посмотрел - нет ли следов. Ведь как-то убийца проник в дом?
Я обошёл все комнаты второго этажа, не найдя ничего заслуживающего внимания. А на первом этаже, в дальнем углу коридора, рядом с отхожим местом, увидел дверь. Толкнул её, и мне открылся вид на задний двор с хозяйственными постройками.
- Хозяюшка, а дверь на ночь запирается ли?
- Нет - чего её запирать, у нас только ворота и калитка заперты.
Вот и ответ на вопрос - как убийца проник в дом.
Я сошёл по лестнице - там всего было три невысоких ступеньки - во двор, всмотрелся в крашенное охрой дерево ступеней крыльца. Вроде как на одной ступеньке красное пятнышко. Я мазнул пальцем - на нём осталась красная полоса. Кровь!
- Хозяйка, кухарка вчера гостей убоиной угощала?
- А как же, гостей с дороги кормить надо.
- А убоину где брала?
- Так у соседа - он кур держит, а у нас живности в городском доме нет.
Похоже - убийца наступил на каплю крови и оставил маленькую кровавую метку на лестнице. Если бы дома были куры, то кровь могла бы оказаться куриной. Но эта версия отпала.
Я попрощался с хозяйкой, сел на коня и отправился домой. Надо посидеть в кабинете, обдумать, переварить увиденное и услышанное.
Попросив домашних не беспокоить, я прошёл в кабинет, уселся за стол, разложил перед собой листы бумаги с записями.
Итак, что мы имеем? Убийца - мужчина, почти наверняка - знакомый боярина, русоволосый, на рубахе или ферязи оторвана медная пуговица, владеет оружием. Скорее всего - воин, не разбойник. Не может быть у боярина знакомых разбойников.
Зачем было убивать и грабить, когда в доме гости и стрельцы? Либо не знал о чужих в доме, либо совсем безбашенный. Ведь риск быть замеченным и, следовательно, схваченным увеличивается многажды. Стрельцов для охраны ценного груза подбирают проверенных - опытных, решительных, умеющих пользоваться оружием. Почуяв неладное, они в любой момент могли прийти на помощь боярину.
Я сел изучать список знакомых боярина. Двое отпали сразу - возраст преклонный, такие не пойдут на лихое убийство и грабёж. К тому же после ограбления надо ещё и суметь выйти незамеченным из дома с ценностями.
Постой-постой - а ведь в сундуке-то места много. Я перечитал список пропавших ценностей, прикинул вес и объём. По объёму - половина мешка получается, по весу - полпуда. Столько за пазуху не засунешь. Похоже, убийца заранее знал, на что шёл, поэтому должен был прихватить с собой на дело мешок для ценностей.
С чего начать? Времени у меня немного - несколько дней, пока стряпчий государев будет в Вологде, мне это дали ясно понять. Надо быстрее шевелить мозгами.
Во-первых, я решил обойти оставшихся пятерых знакомых боярина. Именно обойти, а не объехать на коне - нельзя раньше времени привлекать внимание. Если кто-то из пятерых преступник - он будет настороже. Дело провернул ловко - явно не дурак, силён, решителен.
Я ещё раз просмотрел список и вычеркнул одну фамилию - хоть и молод, но шатен, если только оставить его напоследок - для очистки совести.
В чём идти? Вопрос существенный. Если я буду торчать на улице в боярской одежде, без коня, это вызовет ненужное любопытство.
Я порылся у себя в гардеробе, не поленился сходить в воинскую избу. Нашёл рубаху и порты поплоше, натянул. На голову надел соломенный брыль - вроде крестьянского. Оглядел себя в зеркало - видок ещё тот, похож на бедного ремесленника или амбала из порта. Лена, как увидела меня, всплеснула руками:
- Ты куда в таком виде собрался? Увидят соседи - стыда не оберёшься!
- Для дела надо.
Я вышел во двор, зачерпнул пригоршню пыли, размазал её по лицу. По-моему - самое то. Быстрым шагом направился к дому, стоявшему в списке адресов первым. Очень удачно - ворота распахнуты, холоп выгнал возок, запряжённый парой пегих коней. Вскоре вышел и мой подозреваемый.
Я подскочил поближе и, гнусавя, стал просить милостыню. Меня обругали, и я отошёл. Нет, непохож. Русый, но волосы слишком светлые, вальяжен, да и пуговицы на рубахе и ферязи все на месте. Тем более - пуговицы не медные: на рубахе - бронзовые, литые, а на ферязи - с позолотой. Деньги у него явно были, а вот стержня, характера, достаточного для того, чтобы совершить злодейство; я не почувствовал. Жидковатый он какой-то для спокойного, расчётливого убийства. Такой если и убьет, так лишь в припадке истерии - первым попавшимся в руки предметом. Зыбко, конечно, но времени отрабатывать эту версию нет.
Путь к дому второго пролегал мимо торга. Я решил наудачу зайти. Сразу направился в угол, где торговали пуговицами, застёжками, гребнями. Я достал медную пуговицу, показал нескольким торговцам. Меня сразу направили в дальний ряд. Там торговали товаром подешевле. Нашёлся мастер, сразу признавший своё изделие.
- Я делал - свою руку всегда узнаю. В чём дело-то?
- Не помнишь - кто такие покупал?
- Да разве всех упомнишь? Пуговица - не лошадь или дом, у меня их десятками берут каждый день.
- Так уж и десятками?
- А то! Да вот сегодня приходил один - две седмицы назад брал десяток, а только что ещё одну купил.
- Кто такой?
- Он не назывался, видел только как-то раз - он в дом заходил на Пятницкой.
- Ну, бывай здоров!
Я отошёл от торговца, вышел с торга, встал и начал припоминать - кто где живёт. А ведь есть у меня в списке адресок на Пятницкой, есть. Направлюсь-ка я туда.
Нумерации домов в эти времена не было. Искали приблизительно так: у Андреевского спуска, за церковью Николы-Угодника, четвёртый дом по правую руку, ворота резные. Вот и я двинулся по приблизительному адресу на Пятницкой, что указала мне боярыня.
С трудом нашёл искомый дом, присел на завалину у избёнки напротив, немного наискосок. Из дома никто не выходил, хотя какое-то движение в доме было: хлопала иногда дверь - вероятно, выходила во двор служанка - бельё развесить или живность накормить. Я терпеливо ждал. Уже хотелось пить и есть - гонец утром сорвал меня, не дав позавтракать, а потом стало не до еды.
В конце улицы показался мужчина. Он шёл твёрдой, решительной походкой. Не мой ли подозреваемый?
Я вскочил и направился навстречу. Пряча лицо за полями соломенного брыля, бегло осмотрел одежду. Есть! Третьей пуговицы сверху на рубахе не было. Сердце ёкнуло.
Я прошел мимо, ничем не выдав своего волнения. На углу остановился, повернул голову. Мужчина зашёл в дом, за которым я наблюдал. Волосы - какие у него волосы?! Я сосредоточился на пуговицах - надо было на ходу, за короткое время осмотреть ферязь и рубаху. И что стоило бросить взгляд на волосы? Увы, момент упущен. От досады я выругался. "Тепло, очень тепло" - с двух шагов пуговицы именно такие, какую я нашёл под убитым боярином. Глянуть бы на него ещё раз, чтобы окрепла уверенность, только рискованно. Второй раз встретиться на пустынной улице - эдак всякий заподозрит неладное. Может, отправиться к воеводе? Повязать его да поспрашивать? А будет упираться - так и ката пригласить. А вдруг не он? Хотя интуиция подсказывала - я на верном пути.
Надо решать быстрее - подозреваемый может забрать с собою ценности и уехать из города. Ищи-свищи его тогда. Главная улика - ценности. Если их найти, и боярыня сможет их опознать - дело раскрыто. Только где эти ценности спрятаны? Коли грабитель и убийца умён, в доме и на дворе он ценности прятать не будет. Ежели я его переоцениваю, может на работе припрятать - насколько я помнил по записям, сей мужик был купцом средней руки. Понаблюдать за ним? Времени может уйти много - не один день, вытянуть же могу пустышку. Надо как-то напугать его, встревожить, заставить суетиться. Только вот как? Задействую-ка я своих холопов, нечего им дурью маяться.
Решив так, я быстрым шагом направился к себе домой. Холопы обедали в воинской избе.
Я приказал запрячь в телегу мерина, взять сабли, надеть кольчуги. Шлемы и щиты, равно как и копья - оставить.
Пока холопы запрягали, я схватил со стола кусок хлеба и жадно съел его, запив квасом из кувшина.
Выехали со двора все вместе.
По дороге я объяснил холопам, что от них требуется, и предупредил, что человек вполне может оказаться быстр и решителен в действиях, а кроме ножа на поясе у него может быть - да, скорее всего, и есть - засапожный нож. Если он попытается сбежать - убивать нельзя. Покалечить, ранить - это не возбраняется, но мне он нужен живым, чтобы мог говорить. Не привезу же я к воеводе хладный труп! Этак я любого могу убить и заявить, что он тать. Нет, коли заставили взяться за дело - привезу доказательства в виде живого пленника и, желательно, ценности.
Мы подъехали к дому подозреваемого и телегу с холопами поставили напротив ворот. Я же залез на дерево - с него хорошо был виден двор.
- Боярин, - раздался голос Федьки, - повыше поднимись, ноги видно.
Я взобрался ещё выше. С дерева открывался отличный обзор дома и двора, только листва мешала.
Припекало солнце, было жарко и безветренно.
Хлопнула дверь, я насторожился.
Купец прошёлся по двору, зашёл в сарайчик, вышел и направился к воротам. Он открыл калитку и застыл на месте от удивления. Присутствие ратников у его ворот на мгновение его парализовало: лицо резко побледнело, руки бессильно опустились. Не всё с ним чисто, ох не всё!
И в этот момент ветка подо мной хрустнула, обломилась, и я рухнул вниз. Купец среагировал мгновенно: нырнул назад, во двор, захлопнул калитку, и мы услышали, как щёлкнула металлическая задвижка.
- За ним! - заорал я, поднимаясь с земли. На ногу наступать было больно. Чёрт, как некстати!
Холопы подпрыгнули, уцепились руками за верх забора, подтянулись и запрыгнули во двор. Кто-то из них отодвинул задвижку, и я, прихрамывая, вошёл внутрь.
На крыльце дома шла борьба. Федька оседлал сбитого наземь купца и натурально молотил его кулачищами по морде.
- Охолонь, Федя.
Второй холоп залез купцу за голенище сапога, вытащил и протянул мне засапожный нож.
- Вяжите его!
Купца перевернули на живот, сняли с него кожаный ремень, стянули им руки. Я уселся на ступеньки - нога болела.
- Посадите.
Купца посадили, прислонив к стене дома.
- Говорить будешь?
Купец сплюнул:
- Не о чем мне с тобой разговаривать.
- Ценности где?
В ответ - молчание.
- Ну ничего, я тебя сейчас к воеводе свезу - повозка-то вон, у ворот, а там тебя палач дожидается. Не то что заговоришь - запоёшь, не остановить будет.
По лицу купца пробежала гримаса, но он продолжал молчать.
- Федя, со мной! А ты стереги, - сказал я другому холопу, - головой отвечаешь.
Мы вошли в дом. Из комнаты выглянула служанка, округлила глаза и тонко взвизгнула. Федька показал ей кулак, и она замолчала.
- С нами пойдёшь, дом покажешь.
Прихрамывая, я обошёл все комнаты, всё обшарил. Мешка с ценностями нигде не было.
- Подвал есть?
Служанка показала на люк в полу.
- Федя, посмотри! Сам бы спустился, да ногу подвернул.
- Чего искать?
- Мешок, а в нём - ценности.
- Ага, понял.
Федька спустился на пару ступенек, я подал ему зажжённую свечу. В подвале долго что-то громыхало, потом раздался звук бьющейся глиняной посуды. Видно, он кувшин неосторожно зацепил. Ну право слово - слон в посудной лавке.
Вылез Федька весь в пыли и паутине и с виноватым видом развёл руками:
- Не нашёл!
Мы пошли осматривать постройки во дворе. Обшарили все закоулки, потратив на это битый час. Пусто!
Я вышел в огород. Вроде всё, как у людей. Нет. подожди-ка, почему в этом месте земля чуть темнее?
- Федя, возьми в сарае лопату, копни-ка здесь.
Холоп принёс лопату, начал копать. Земля была рыхлой, поддавалась легко - совсем недавно рыли.
Федька заорал:
- Есть!
Он ухватился за угол кожаного мешка, потянул и вытащил мешок наружу. В мешке бренчал металл.
- Развяжи-ка, Федя.
Федя развязал узел. Я подтянул мешок к себе, заглянул. Так и есть! Потир серебряный, перстень - ну и далее, по списку боярыни. Фу! Такого облегчения я давно не испытывал.
- Бери мешок, Федя, завязывай.
Федя туго затянул завязки, забросил мешок за спину. Когда мы вывернули из-за угла дома и купец увидел мешок, лицо его исказилось от ярости и испуга, он закричал:
- Как узнал? Пропади ты пропадом, ищейка!
Стоявший рядом мой холоп пнул его в живот, прервав поток ругательств.
- Сажайте его на телегу, едем к воеводе.
День клонился к вечеру, и я опасался не застать воеводу на месте. Стражник на входе заступил дорогу:
- Ты кто таков? Воевода занят!
- Боярин Михайлов, поди доложи.
- Если ты боярин, то я - воевода!
Стражник захохотал.
Я врезал ему кулаком в солнечное сплетение. Стражник сипло выдохнул, согнулся.
Я прошёл в дом, распахнул дверь к воеводе.
Плещеев мельком глянул на меня, не узнал.
- Тебя кто сюда пропустил, бродяга!?
- Не серчай, воевода, то я - боярин Михайлов.
- Прости, не узнал. Заходи. Почему в столь непотребном виде?
- Дело того требовало, чай не в гости на именины был приглашён.
- Помощь нужна?
- Да уже нет.
Я открыл окно:
- Федька, заводи купца, и мешок не забудь!
Мои холопы затащили в кабинет к воеводе купца, швырнули его на пол и поставили к моим ногам мешок с ценностями.
- Вот он - убивец и тать. И мешок с украденным - вот. Только боярыня нужна - пусть деньги и всё остальное сама сочтёт.
Воевода изумился.
- Не ожидал! Молодец! От всего боярства - тебе признательность. - Рявкнул громко: - Гонца ко мне!
В кабинет забежал знакомый гонец.
- Боярыню привези, где убийство было.
Гонец рванулся к выходу. Я ухватил его за руку:
- Ты там поделикатней - не испугай, не боярина на службу призываешь. Возьми моих холопов. Федя, на телеге съезди, боярыню привези - горе у неё, поуважительней будь.
Гонец и Федя вышли.
Воевода обошёл лежащего на полу купца.
- Это ты как такое злодейство удумал?
Купец молчал.
- А он ли это?
- Он, воевода, не сомневайся. Давай подождём немного - сейчас боярыню привезут, она свои ценности опознать должна. Вдруг не её?
- Подождём.
Мы уселись на лавки. Медленно тянулось время.
Наконец подъехала подвода.
В коридоре послышались шаги, и Федя ввёл боярыню, галантно поддерживая её под локоток.
Воевода встал и усадил боярыню на стул, стоявший рядом со столом.
Я развязал завязки у мешка, высыпал содержимое на стол. Боярыня ахнула, закрыла глаза. Потом справилась с чувствами.
- Вот мои кольца, вот перстень мужа, - она запнулась, - покойного уже. - Она внимательно осмотрела вещи.
- Да, всё это - наши ценности, что в сундуке лежали.
- Спасибо, боярыня. Здесь всё, что украли?
- Всё.
- Федя, возьми мешок с ценностями, отвези боярыню домой.
Федя быстро сложил ценности в мешок, забросил его за спину. Боярыня встала, увидела лицо купца - ведь когда она входила, он лежал к ней спиной.
- Это ты сделал?
Купец вжал голову в плечи.
- Ты же к нам в дом вхож был, с боярином за одним столом сидел, наш хлеб ел - как ты мог?
Женщина рванулась вперёд, стала ногами пинать убийцу. Ни я, ни воевода не сделали попытки её удержать - пусть получит хоть какое-то моральное удовлетворение.
Наконец боярыня устала. Фёдор свободной рукой поддержал её под локоть, и они вышли.
- Что, воевода, свободен я?
- Погоди, торопливый какой! Сейчас Фёдор Кучецкой с боярином Воронцовым подъедут, я уж гонца послал. Надо же им о наших успехах доложить, злыдня предъявить.
Я уселся на лавку. Уже смеркается, жрать охота, да и устал я. Мне бы домой, за стол, да в постель.
Зацокали копыта, заныли доски пола под тяжёлыми шагами. Гонец распахнул дверь, вошли московские гости.
Воевода кинулся навстречу с улыбкой.
- Вот, по поручению вашему разыскан и пойман злодей.
Бояре тяжелым взглядом уставились на убийцу.
- Правда ли сие?
- Как не правда - даже ценности украденные отыскали, всё боярыне вернули. Она только что здесь была, всё опознала. Ей и отдали.
Кучецкой обернулся ко мне:
- Молодец! Понимаю, что дело сие - не воинская служба, однако справился быстро и блестяще! Напомни мне свою фамилию.
- Боярин Михайлов, Георгий. Кучецкой оглядел меня с головы до ног.
- Почто одежда недостойная?
- Для дела надо было.
- А, ну тебе лучше знать. Не хочешь ли дьяком в Разбойный приказ? Государю нужны такие - разворотливые, умелые.
- За предложение спасибо, только привык я к городу - земля у меня здесь, семья, дом.
- Не хочешь в Москву, стало быть? - помрачнел стряпчий. - Ладно, оставайся здесь, от государя и от меня возьми за труды.
Боярин снял с шеи толстенную витую золотую цепь и возложил на меня.
- Благодарю, о службе твоей самому государю доложу.
Кучецкой повернулся к воеводе:
- Гляди-ка, Плещеев, какие люди у тебя тут живут. Таких наверх выдвигать надо!
Воевода угодливо улыбнулся.
- А с татем что делать?
- Что с ними, душегубами, всегда делают - казнить смертью. Да желательно, чтоб помучился напоследок. Вот что, воевода, пусть палач им завтра займётся - может, ещё чего интересного расскажет, вдруг за ним не одно злодейство. Всё пусть выпытает, до донышка, а опосля - четвертовать.
Услышав столь суровый приговор, купец задёргал ногами, завыл.