Переход назначили на раннее утро, чтобы выспаться и быть ко всему готовыми. Саша еще раз осмотрел всех, проверил снаряжение, опять пожалев, что не достал гранат и пришлось брать что есть - взрывчатку, предназначенную для карьерных работ. Ну и то хлеб… Из огнестрельного оружия нашлись лишь три дробовика, охотничий карабин "Сайга" и левый ТТ, когда-то раздобытый Александром бог весть какими путями. Зато имелись мечи, секиры и луки со стрелами! Их привезли в специальных ящиках, вместе с "историчной" одеждой. Переоделись - прямо карнавал какой-то! Саша выглядел словно настоящий вождь - хёвдинг, которым, кстати, всегда "там" и был, уж как-то так получалось. Поверх узких джинсов - длинная темно-голубая туника с узорчатым воротником и подолом, такой же расшитый пояс, меч - верный Хродберг - на роскошной перевязи, застегнутый на правом плече малиновый плюшевый плащ - как подозревал молодой человек, вырезанный из старого клубного занавеса, но в общем смотревшийся весьма даже неплохо. Примерно так же выглядели и соратники "хёвдинга Александра" - чернокожий "слуга-приказчик" Нгоно и десять мускулистых парней, молчаливых и не имевших привычки задавать лишние вопросы. Верная дружина, черт побери! Первое время они должны были изображать паломников или торговцев, а дальше - как пойдет, как сложится. А впрочем, лихая разбойничья шайка - тоже неплохой вариант, вполне прокатит. Так называемые Ливийские болота, где они, по прикидкам профессора, должны были оказаться, весьма далеки от побережья, пока еще доберешься.
Поблизости от деревни, на берегу живописного лесного озера, и был смонтирован хроногенератор. Рядом, в кусточках, стояли трелевочники, оранжевые ТДТ-55А, - никто их так и не отогнал, да и ни к чему было. Синий блестящий кабель тоненькой ниточкой тянулся от генератора в лес - к ЛЭПу.
Погода между тем портилась: еще с вечера стал накрапывать дождь, такой противный, мелкий, осенний. Весников даже выпросил у Саши водки - дескать, что-то заломило спину. Водку Александр дал, предложил и чаю, в который щедро сыпанул димедрола - а чтоб не мешались тут лишние под ногами, к чему?
- Вы с Нгоно идете первыми, друг мой, - нервно повторял доктор Арно. - За вами, минуты через две-три, все остальные. Хорошо бы, если б вы успели выбрать за это время какое-нибудь удобное место… ну, не трясину хотя бы.
- Не беспокойтесь, профессор! Выберем.
- Ну, тогда… Тогда все - в путь, с богом! - Доктор обернулся. - Вы готовы, Луи? Александр, Нгоно! Вставайте сюда, ближе… А вы, молодые люди, - туда. Приготовились… Луи, отсчет!
- Десять, девять, восемь…
Генератор загудел, заурчал, словно изголодавшийся зверь, весь наливаясь рубиновым цветом. Резко запахло озоном, желтыми звездочками проскочили разряды - Саша даже почувствовал, как на голове шевельнулись волосы. Электричество, однако!
- Пять… четыре…
Подняв голову, Александр посмотрел в затянутое дождевыми тучами небо, которое вдруг окрасилось на севере тусклым зеленоватым сиянием… таким знакомым…
- Профессор, что это там?
- Где? Господи… да это же… О боже!
- Один… ноль…
Спокойная гладь озера вдруг всколыхнулась изумрудно-зеленой волной, словно вспыхнула изнутри, и тут же на какое-то мгновение полыхнуло жаром…
Все исчезло, потом вместо прохладной мороси навалилась сушь. А на небе, средь редких звезд, вспыхнула чистая серебряная луна.
Глава 8
Мванга
С седел сойдя
у двери жилища,
внутрь проникли…
"Старшая Эдда"
- Ну и где же, интересно, остальные? - выждав минут пять, громко осведомился молодой человек. Потом перешел на французский и крикнул во тьму:
- Эй, эй, здесь есть кто-нибудь?
- Я здесь! А больше, похоже, никого.
- Вот и я смотрю…
Ну, хоть Нгоно отыскался - уже легче.
- Надо бы их поискать.
- Я думаю, Александр, здесь ночью не стоит кричать.
- Ты правильно думаешь, - согласился Саша. - Дождемся рассвета, а там поглядим. Где бы только заночевать? Здесь, похоже, вода, заросли.
- А там позади - горы.
- Вижу. - Молодой человек посмотрел на тронутые седым лунным светом вершины. - Ну, умный в гору не пойдет… Подождем здесь, в камышах, что ли…
Вытащив меч, Александр осторожно пошарил клинком в траве - не наступить бы на какую-нибудь ядовитую гадину. Нет, вроде бы все чисто.
- Садитесь, Нгоно. Если хотите, можете даже прилечь.
- Интересно как… - усаживаясь, шепотом заметил напарник. - У нас там утро, а здесь еще ночь.
- Не такая уж и ночь, - усмехнулся Саша. - Во-он, за озером… что там алеет?
- Заря…
- Вот и я о том же. Так что не долго нам осталось ждать. Как рассветет - поищем наших. Что ж они… могли бы и голос подать.
- Нет, эти не подадут - профессионалы.
Оба замолкли. Ждали.
Между тем заря на востоке становилась все заметнее, ярче, и вот уже оранжево-золотистое пламя охватило полнеба; отражаясь в озере, вспыхнула широкая лазурная полоса, а вершины гор взорвались золотом рассветного солнца.
Вокруг быстро светлело, в кустах радостно запели птицы, недовольно зарычал какой-то ночной хищник, поспешно удаляясь в свое логово; над водной гладью, над тростником, запорхали разноцветные бабочки и стрекозы.
И никого!
Ни единого человечка!
- Да куда они все подевались?
Хороший вопрос. Главное - без ответа. Хотя если подумать, ответы все-таки есть. Доктор Арно мог просчитаться, могло что-то случиться с аппаратурой, а скорее всего, в процесс как-то вмешался зеленый луч - то свечение на севере, на Гагарьем. Впрочем, может быть, просто получился сильный разброс, как у десантников-парашютистов.
- Ну нет. - Нгоно упрямо тряхнул головой. - Профессор предупреждал: не может быть никакого разброса. Хроногенератор не самолет.
- Ладно, пошли поищем. Заодно познакомимся с окрестностями - тоже немалое дело.
Местность вокруг, кстати, была весьма примечательной. На востоке, сколько хватало глаз, цепочкой тянулись окруженные высоким тростником и прочими зарослями озера с коричневато-зеленой водой; горы на западе, скорее даже на северо-западе, при свете дня оказались просто холмами, не такими уж и высокими; к северу от озер шумела травами степь с редкими островками пальм, а на юге дышала зноем красная полоска пустыни.
- Нам надо оставить какой-нибудь знак, - после нескольких часов безуспешных поисков, уже ближе к полудню, предложил Нгоно. - А самим двинуться в путь - выполнять задание.
Александр молча кивнул - парень предлагал дело. В конец концов, что толку здесь ошиваться, дожидаясь неизвестно кого? Ведь если бы все прошло нормально, как рассчитывали, то никаких проблем с поисками бы не возникло, а была бы налицо "верная дружина" готовых к любым трудностям молодых людей.
- Неплохие, говоришь, были люди?
Саша присел в тенек отдохнуть, и Нгоно тоже опустился рядом.
- Разные, - уклончиво ответил темнокожий парень, поскольку фульбе отличались врожденной хитростью, а Нгоно, кроме того, еще и был инспектором французской уголовной полиции. - Кое-кто - Бони, Николя - из иностранного легиона, другие из военных, третьи из полицейских.
- И что им сказал профессор, когда нанимал? Обещал веселую прогулку в прошлое?
Нгоно прищурился:
- Насколько я знаю, он им вообще ничего такого не говорил. Просто нанял за очень приличные деньги. Семья Арно издревле владела землями близ Бордо, в Ландах. Элитные виноградники, сосновый лес и все такое. Профессор вовсе не бедный человек.
- И что, никто из наемников так и не поинтересовался, куда и зачем?
- Нет, знали, конечно, что в Россию, а оттуда еще куда-то. Мы, то есть я и вы, должны были им объяснить на месте. Если б возникли вопросы.
- А могли не возникнуть?
- Скорее всего. Парням хорошо заплатили. Доктор Арно выдал им щедрый аванс, и еще вдесятеро больше им предстояло получить по возвращении. Сто тысяч каждому - неплохой куш, согласитесь! За эти деньги можно делать, что велено, и не задавать лишних вопросов.
- Тоже верно. А вообще, пустой разговор - наемников-то нету. Хотя могут еще объявиться, но ждать некогда.
- Так и не будем! - Нгоно встрепенулся. - Неужели вдвоем не справимся? Да, жаль только, взрывчатка не у нас…
- И "Сайгу" я какому-то длинному парню отдал… ну, из ваших. Что улыбаетесь, Нгоно?
- Мы, кажется, были на "ты"… - Парень растянул тонкие губы еще шире.
- Ну да, ну да…
- И ваш… твой французский, Александр, стал заметно лучше!
- Так это не моя заслуга, а жены, Кати…
Рассмеявшись, молодой человек вдруг резко осекся и посмотрел на большой круглый валун, к которому давно уже приглядывался и Нгоно.
- Хочешь оставить под камнем записку? А как они ее найдут?
- А мы что-нибудь на этом валуне напишем. Скажем - "Янник Ноа"! Неужто не догадаются?
- Хорошо придумал, - поднимаясь на ноги, одобрил Александр. - Только вот чем написать-то? Углем от костра - смоет дождь.
- Ну зачем же углем?
Усмехнувшись, Нгоно вытащил из вещмешка баллончик с ярко-алой краской, какой пользуются уличные художники.
- Откуда это у тебя? - удивился Саша.
- Я утром выходил прогуляться - там еще, в городке. Какие-то ребята разрисовывали ограду. Очень… неумело. Я показал как.
- Ну ничего ж себе! Так ты у нас еще и художник?
Нгоно скромно потупился:
- Как сказал мой непосредственный начальник, месье Мантину: "Полицейский должен уметь если не все, то многое". И в этом он прав, я так считаю.
Александр вновь улыбнулся и поправил висящий на перевязи меч.
- Ну, тогда пошли рисовать, что зря сидеть-то?
Собственно, рисовал Нгоно, а Саша сочинял записку, суть которой вкратце сводилась к следующему: ничему не удивляться и идти в Карфаген, где лично Александр и будет ждать по средам вечером у старого тофета. Ну, если не он сам, так доверенный человек.
- А хорошо у тебя получается! - Завернув записку в водонепроницаемый пакет, молодой человек сунул ее под камень и, скрестив руки на груди, смотрел на труды напарника. - Куда лучше, чем у нашего Эдьки. Впрочем, тот ведь не из любви к искусству старается, а из общей вредности.
Не закончив еще последнюю букву, Нгоно вдруг резко обернулся, выхватывая из-за пояса нож. Карие, слегка прищуренные глаза его настороженно смотрели куда-то мимо Саши.
Молодой человек поспешно обернулся…
- Мадингва ам-ма та! Мокабе!
Стоявший перед ним темнокожий мужчина, неизвестно откуда взявшийся, в общем-то, не вызывал немедленного желания продырявить ему башку тяжелой тэтэшной пулей, и Саша решил пока не гнать лошадей, разобраться. Высокий, худой, в длинном зеленом балахоне и с золотыми бусами на груди, незнакомец казался невооруженным, да и не выражал каких-либо враждебных намерений, а, похоже, просто поздоровался на свой манер.
Вот снова повторил, на этот раз почему-то жестче:
- Мокабе!
- Мокабе, мокабе, - добродушно кивнул Александр и тут же произнес несколько фраз по-латыни и на германском наречии вандалов.
Однако фразы эти не вызвали у странного мужика никаких эмоций - похоже, он их не понял.
- Мокабе!
Покачав головой, незнакомец показал рукой на озеро.
Саша повернул голову и ахнул: из больших, втихую приставших к берегу лодок уже высадились такие же поджарые и высокие воины, числом никак не меньше двух дюжин. Пятеро имели при себе копья, остальные целились в чужаков из длинных луков!
- Ну вот, - пригладив волосы, рассеянно протянул Александр. - Опять угодили. Главное, не понять, чего им надо?
- Ну отчего ж не понять? - Вдруг усмехнувшись, Нгоно бросил баллончик в траву, после чего подошел к незнакомцу, поклонился, приложив руки к сердцу, и разразился длинной и трескучей фразой явно не на французском языке.
Господи!
Тут только Саша заметил, как же они похожи, Нгоно и незнакомец, - оба высоченные, худые, с красноватым отливом темной кожи и тонкими чувственными носами. Похожи, как родные братья… Ну, пусть как двоюродные.
Ах да! Нгоно, верно, снова встретил людей из своего древнего племени, как уже было когда-то и как раз в этих местах. Впрочем, нет - гораздо севернее.
- Это мой народ, фульбе, - обернувшись, с улыбкой пояснил Нгоно. - А Мокабе - их божество, алтарь которого - этот вот камень.
- А мы его, на свои головы, испортили… - Александр потянулся к ТТ.
- Ну почему же испортили? - весело подмигнул напарник. - Я сказал вождю, что мы, наоборот, принесли их божеству достойную жертву - кровь убитого зверя. Вождь, кстати, доволен. Приглашает нас в свою деревню.
- К слову сказать, довольно настойчиво приглашает, - покосившись на воинов, хмуро заметил Саша. - Похоже, это из тех предложений, от которых невозможно отказаться при всем желании.
- Вождь настроен вполне дружелюбно.
- Ну, это тебе лучше знать… Черт с ним, пошли. Надеюсь, они нас не съедят.
- Фульбе не людоеды!
Деревней, как оказалось, называлось просто стойбище - фульбе занимались кочевым скотоводством. Все богатство племени составляли овцы, козы, коровы, несколько белых верблюдов, тем не менее гостей приняли радушно. В самом прямом смысле слова накрыли поляну - расстелили прямо на лесной опушке плетенные из травы и шерсти циновки, поверх них расставили яства: печеную и жареную озерную рыбу, раковины, молоко и сыр, дичь - жаренную на вертеле антилопу и птиц, журавлей, перепелов, уток. Кроме того, имелись просяные лепешки и какая-то кислая мутноватая бражка, которую Александр, честно сказать, поначалу пил с опаской, ну а потом уж как пошла. А пошла хорошо! Особенно когда рядом, за деревьями, зазвучали тамтамы и на поляне появились танцоры, точнее сказать, танцовщицы - юные красавицы девы, вся одежда которых состояла из тонкого пояска и травяного передника. Изящные черные фигурки, вопреки всем Сашиным представлениям об Африке, просто поражали своим совершенством и казались вырезанными из эбенового дерева самым искусным мастером. Ах, как они плясали, как они пели!
Казалось, даже что-то на мотив того же Янника Ноа:
- Е, мама, е!
Ну конечно же, это так только казалось - откуда здесь взяться реггей?
И тем не менее веселье постепенно захватывало всех пирующих - и хлебосольных хозяев, и их невольных гостей.
Трубили длинные трубы, украшенные перьями музыканты били в тамтамы, девушки соблазнительно извивались в изощренно-эротическом танце, и Александр сам не заметил, как стал прихлопывать и подпевать:
- Е, мама, е-е!
А потом и сам, при полном одобрении собравшихся, пустился в лихой перепляс, да чуть ли не вприсядку.
- Эй-йо! - довольно скалил зубы вождь или староста, бог знает, кем он здесь считался.
Танцовщицы обступили Сашу со всех сторон, сверкая ослепительно белыми зубами и золотом браслетов и ожерелий.
- Е, мама, е!
А ничего попадались девчонки, вполне даже симпатичные… особенно вот эта, с ожерельем из серебряных византийских денариев. Неплохое такое монисто, по стоимости на небольшое стадо потянет. И личико приятное у девчонки, и грудь… упругая!
Ишь как колышется, а уж фигурка… впрочем, у них у всех тут фигурки - е, мама, е!
Танцовщица не сводила с гостя глаз - или тому просто так казалось?
Саша даже не заметил, когда вдруг смолкли тамтамы; вокруг резко стемнело, позади пирующих появились подростки с зажженными факелами.
- Нгоно, - наконец-то смог спросить Александр. - Вся эта феерия - неужели в нашу честь?
Чернокожий полисмен ухмыльнулся:
- Фульбе издревле отличаются гостеприимством, а к тому же они считают меня странствующим сыном вождя.
- Хм… интересно, а почему они так считают?
- Да потому что я им об этом сказал. - Пожав плечами, Нгоно поднял выделанную из тыквы чашу с бражкой. - Выпьем за здоровье их старосты. Кстати, он обещал дать нам проводников к побережью!
- Да ты что! - обрадовался Саша. - Вот это здорово, вот это мы удачно зашли. А что тебе еще удалось выяснить?
- Да больше ничего. - Напарник потупился. - Сам видишь, не до разговоров пока. Ничего, завтра все подробненько выспросим!
- Да уж, да уж - коль пошла такая пьянка, режь последний огурец! Ну что - вздрогнули? За здоровье местного старосты! Гип-гип… Ура!
- Ура-а! - потянул Нгоно. - За здоровье.
Нельзя сказать, чтобы Александр сильно опьянел, все же не водку пили, но устал - это точно. И когда староста, через Нгоно, предложил гостям отправиться почивать, молодой человек очень обрадовался. В конце-то концов, хватит тут скакать да пьянствовать, пора и о деле подумать. Вызвать завтра местных на серьезный разговор, установить более конкретно свое местонахождение, а заодно и точное время, так сказать. Вообще-то все эти пляски сильно смахивали на специальный спектакль для туристов: и вопли, и бражка, и девчонки - ну манекенщицы просто! Наоми Кемпбелл каждой из них и в подметки не годилась бы.
Все это тревожило - не оставляло ощущение какой-то наигранности, фальши. Неужели и вправду аттракцион? Неужто профессор смог лишь пронзить пространство, а время… а время осталось прежним. Вот сейчас явятся из-за деревьев официанты в черных смокингах, начнут выклянчивать чаевые… ага, ну конечно - вон и староста уже вытащил мобильник! Хотя… нет, это не мобильник - амулет какой-то, талисман на счастье кочевой жизни.
Гостям постелили в шатрах, каждому в отдельном. Скорее, это были просто переносные хижины, нечто вроде вигвамов или чумов - воткнутые в землю колья, связанные вместе и обтянутые циновками да звериными шкурами. Но в общем - симпатичненько, этакий древнеплеменной экстрим. Расстеленная на земле циновка казалась сплетенной из самых пахучих трав, явно пахло шалфеем и мятой, а еще едва уловимо анисом. Чум - или вигвам? - не был закрыт до самого верха, видно, дождей не ждали, и сквозь прорехи внутрь заглядывала луна. Большая такая, серебристая, светлая, прямо не луна, а прожектор.
Луна! А не сверкающий астероидный пояс!
Все хорошо, вот только одеяло и подушку гостям выдать забыли. Ну, без одеяла-то можно было обойтись - ночка выдалась жаркой, а вот без подушки Саша не мог никак, а потому все ворочался, не в силах заснуть. Впрочем, недолго. К шатру явно кто-то шел, не особо скрываясь… вот остановился. Мягкий певучий голос что-то спросил…
- Антре, антре, - по-французски откликнулся Саша. - Заходите.
Как ни странно, но его поняли - не трудно было догадаться. Вошли… точнее сказать, вошла… нет - вползла на коленках, по-иному тут было никак. Поздним гостем оказалась та самая танцовщица-манекенщица с серебряным звенящим ожерельем. Узкий поясок, передничек, голая упругая грудь… а какие бедра, какой животик…
Не тратя времени даром, незваная гостья - почаще бы такие заходили! - без лишних слов сразу же перешла к ласкам, причем весьма изысканным. Ах, как работал ее язычок, как ласкали кожу твердые, налившиеся любовным соком соски, как…
Александр все же был нормальным молодым мужиком, без всяких модных извращений, а потому живенько притянул красотку к себе, погладил по бедру, по спине, поласкал грудь: девушка задрожала, зашлась в нетерпении, видно было - по крайней мере, Саша это хорошо чувствовал, - все, что здесь сейчас происходит, этой ночной фее очень и очень приятно.