Коля, на правах кремлёвского олигарха, выступил вперёд и веско произнёс:
- Произошло, как я надеюсь, досадное недоразумение. Двое наших товарищей бесследно исчезли. Если через пятнадцать минут мы не получим их обратно, я считаю себя в праве вступить на тропу войны.
Не знаю, уместно ли было в этот момент издать боевой клич, но мы промолчали.
Вождь - а в том, что этот важный туземец является их главарем, мы не сомневались - громко откашлялся, опустился перед Колей на колени и положил на землю копьё.
- Я так понимаю, - подал голос Рома. - Он говорит: режьте меня на куски - не скажу.
- Или сам не знает, - добавил Павел.
- Что, в принципе, одно и тоже, - резюмировал Аркадий. - Придётся приводить в исполнение угрозы, командир. А то ведь за болтунов сочтут.
- Майка ты духа! - огорошил всех адвокат Иван Ньютон.
- Чего?
- Ругается, - догадался я, вставая между Колей и вождём.
Наверное, единственный из всех нас, я по-прежнему не видел повода для волнений. Да, с нами играют, но не более того. Что же мы теперь, до конца отпуска будем только жрать и валяться по кустам?
- Этот человек ни в чём не виноват, - сообщил я. - Васю съел крокодил. Я сам видел.
Ухмылки солнечным зайчиком пробежали по лицам моих коллег, и я понял, что сработало. Не останавливаясь на достигнутом, я излил на них всю желчь, на какую только был способен, а также возопил к остаткам их логики. Закончил же я тем, что призвал всех к спокойствию и ожиданию своей участи в хорошей спортивной форме.
Благодаря моим усилиям, мы вернулись к прерванным занятиям - я имею в виду обед - и только Коля сделал вид, что обиделся: он громко чавкал и всё норовил облить кого-нибудь соусом.
- Кстати, интересное наблюдение, - сказал как бы ненароком я, прихлёбывая душистый чай. - Пропали двое самых крикливых и недовольных. Помните, как Вася не хотел прыгать в воду, а Боря требовал администратора?
Все закивали, соглашаясь со мной.
- Так что, Николай, иди подмываться. Ты - следующий на кровавые клизмы.
Мы беззлобно поржали над чересчур бдительным олигархом - пусть слишком не задаётся и не считает себя умнее других.
Здесь я позволю себе несколько слов критики по адресу нашего тур-оператора. Культурно-развлекательная программа мероприятия оставляла желать лучшего. Действительно, ну, убыло бы с них, смастери они парочку бильярдных столов под пальмами или дорожку для боулинга? Для здоровья физические упражнения полезны. Разве нет?
Купание в лагуне - это, конечно, прекрасно, но почему бы не организовать рыбалку? Лодки простаивают - туземцы, я заметил, к гребле равнодушны. А рыбой море просто кишит. Экскурсию в лес, в конце концов, провести. Попугаев там всяких пощупать, павлинов...
Ни телевизора, ни сауны, ни дискотеки!
Короче, направление, куда расти вам, ребята, я задал, а там смотрите сами. Репутация ваша - вам решать. Вернусь, обязательно на сайте у вас в форуме срач устрою.
Мы с коллегами слегка развлекли себя, устроив блиц-турнир по шахматам - хорошо, Аркаша взял дорожные, пластмассовые, водонепроницаемые. Всех нагрел Рома, за что получил приз в виде венка из банановых шкурок. Савелий предлагал ещё по армреслингу соревнования провести, но кому оно надо, когда победитель заранее известен?
Когда азарт наш слегка угас, придавленный послеполуденным зноем, меня посетила одна неплохая идея. Ещё с утра я приметил несколько весьма недурственных туземок. Как мне показалось, не обременённых семейными узами. С другой стороны, не помню, кто рассказывал - или в книжке какой я вычитал - что будто народы со слабо развитой цивилизацией относятся к вопросам супружеской верности не так щепетильно. И даже более того: у некоторых племён принято угощать женами гостей в знак уважения. Так или иначе, при удачном стечении обстоятельств я мог рассчитывать на экзотические сексуальные приключения.
Вопреки сложившимся стереотипам, мы, толстяки - любвеобильные и жизнерадостные существа, способные в постели на подвиги и чудачества, какие и не снились дистрофикам. Ограниченные в физических возможностях, мы с лихвой компенсируем свои недостатки фантазией и упорством.
По опыту зная, что в подобных предприятиях напарник - это святое дело, я отыскал Иннокентия и изложил ему свой нехитрый план, тайно надеясь, что попутно перехвачу у него парочку достойных трюков. Но Кеша в ответ только скривил рот, словно окунь, вытаскиваемый за крючок из воды.
- Без меня. Я пас.
- Не верю свои ушам! - поразился я. - Ты ж у нас - профессионал.
- Вот именно!
Страшная догадка поразила меня.
- Неужели ты занимаешься этим только ради денег?
Иннокентий горько усмехнулся.
- Была бы моя воля, я бы всех этих баб...
Размышляя над такой извращенной формой скрытого гомосексуализма, я навестил Колю с тем же предложением. У того ожидаемо оказался кризис жанра, вызванный пропажей коллег. Роман с Аркашей казались мне перезрелыми для такого важного важного дела, Павел - недостаточно утончённым, а вот Савелий вписался в проект идеально.
- Тебе - две, и мне - две, - сразу перешёл он к деловой стороне вопроса. - Переодеваться будем?
Он имел в виду набедренные повязки и кольца в нос.
- Не думаю, - ответил я. - Если у нас и есть шанс против аборигенов, то только благодаря европейскому облику и воспитанию.
- Какая тактика?
- Стандартная: вино, комплименты, наглость.
Так мы и поступили. Запаслись шампанским, которое всегда стояло в ведёрке возле костра, нарвали букет из красивых жёлтых колючек и подошли к группе туземок. Савелий соблазнительно, как ему казалось, завилял бёдрами, а я накинул на лицо слащавую маску Казановы. Эх, гармонь бы мне сейчас!
- Привет, девчонки! - поздоровался Савелий. - Не помешаем?
Они что-то радостно зачирикали и затрясли голыми торсами. Значит, мы на правильном пути. Я осторожненько свернул пробочку на шампанском, чтобы неожиданным выстрелом не спугнуть стайку наших птичек, и разлил напиток в два пластиковых бокала, что мы прихватили с собой. Савелий услужливо вручил пойло хохотушкам, стоявшим ближе других.
- За прекрасных дам! - вылетело у меня.
Но девушки только понюхали содержимое, поморщились и выплеснули его на землю.
- Пиво нужно было брать, - проанализировал провал Савелий.
- Пожалуй, - согласился я. - Переходим к плану "бэ".
На среднем пальце левой руки я имел обыкновение носить перстень. Ценности он не представлял никакой - недошлифованный уральский булыжник в серебряной оправе. Он хранил для меня память о тех бесшабашных днях, когда я килограммами таскал в спортивных сумках наличку и закапывал в огороде соседа радиоактивные отходы. Теперь он дозрел до того, чтобы сослужить мне последнюю службу.
Загадочно, словно дешёвый уличный фокусник, я снял с себя побрякушку и, зажав её двумя пальцами, поводил взад-вперед мимо ошарашенных наблюдательниц, одновременно подавая недвусмысленные знаки глазами. Им не хватало смелости, но я видел, что неумолимое желание обладания перстнем начинает потихоньку брать верх над инстинктом самосохранения. И, в конце концов, крепость пала. Одна из девчонок издала протяжный стон, вытащила откуда-то костяной нож и, отрезав им прядь своих чёрных волос, протянула её мне.
Получив, таким образом, пропуск в храм наслаждений, я, как честный человек, тут же вручил ей обещанный перстень, и она в полном экстазе завладела им на зависть окружающим.
Видя такой колоссальный успех, Савелий одним махом уничтожил содержимое бутылки с шампанским через горлышко, пуская носом пузыри, рванул ворот футболки, и нашему взору предстала неимоверных размеров золотая цепь. До сих поря я думал, что такие бывают только в анекдотах.
С девками приключилась истерика. Они наперебой стали предлагать Савелию волосы, но он, подлец такой, не спешил с выбором, придирчиво осматривая товар. А затем и вовсе обнаглел - взял сразу два пучка и потряс ими в воздухе, намекая на групповуху. Претендентки, не раздумывая, вцепились друг другу ногтями в лицо, и мы стали свидетелями сцены женского соперничества, причём, в самой вульгарной и примитивной форме. Когда Савелий понял, что женщины не готовы делить между собой драгоценности, он совершил поступок, который я отказываюсь заносить в какую-либо классификацию - он сорвал с себя обручальное кольцо, мигом восстановив мир и согласие в персональном гареме.
По самым скромным подсчётам, которые я машинально произвёл в голове, Савелий расстался с суммой, достаточной для покупки полугодового абонемента на Тверскую.
Что мы собирались делать дальше с приобретенным богатством, я не знал, и, боюсь, теперь уже не узнаю никогда. Ещё издалека мы заметили мужчину почтенного возраста, приближавшегося к нам лёгкой трусцой. Он грозно размахивал бамбуковой палкой и что-то кричал. Увидев его, девчонки сбились в кучу, прячась одна за другую.
- Кто это? - спросил меня Савелий.
- Сутенёр, наверное, - высказал догадку я.
Мужчина набросился на нас с гневной речью, всё время порываясь ударить палкой по голове. Савелий, как опытный боец, играючи отражал эти нападки. И тогда туземец повернулся к девушкам и отчётливо произнес, показывая в нашу сторону пальцем:
- Ямбау тамо!
На лицах наших избранных отразился животный ужас, раздался закладывающий уши визг, и они бросились врассыпную.
- Вот так местное население разводит лохов, - сказал я, получив-таки по голове бамбуковой палкой, поскольку Савелий отвлёкся от обороны наших рубежей, наблюдая за ускользающей добычей.
Мы, конечно, расстроились, но мой ущерб не шёл ни в какое сравнение с потерями Савелия, поэтому я попытался подбодрить партнёра добрым словом:
- Сева, - мягко сказал я. - За такой гонорар даже я согласился бы стать твоей киской.
За что получил по уху. Не сильно, а так, профилактически.
Новость об очередной пропаже, которую нам немедленно доложили у костра, нас не удивила. Разве что вызывал некоторое удивление выбор - исчез болгарин Иван Ньютон. Все с надеждой посмотрели на меня - не скажу ли чего-нибудь умного. Вот так зарабатывается авторитет и уважение в коллективе.
- Всё в порядке, - не стал я обманывать их ожиданий. - Ваня позволил себе нелестно высказаться по адресу организаторов, и этот грех перевесил Колины неблаговидные проступки.
- А скажи нам, Петя, - обратился ко мне Аркадий. - Долго ли ещё будут редеть наши ряды? Или в ближайшее время стоит ожидать возвращения первопроходцев с какими-нибудь новостями?
- Возможны оба варианта, - ответил я уклончиво, чтобы не упасть в рейтинге. - А также и третий: исчезновения прекратятся, но пропавшие не вернутся.
Плотно поужинав, мы разошлись по своим хижинам, чтобы отдохнуть от суматошного дня. Не знаю, как там другие, но я поставил в проходе таз с водой и натянул верёвочку. Так, на всякий случай. Я не противлюсь неизбежному, просто не хочу, чтобы меня взяли сонного, как барана на заклание. Посчастливится, укушу санитара за руку - пусть не слишком там из себя воображают.
Нет ничего прекраснее, чем проснуться под пение райских попугаев и шелест листвы. Когда неокрепшие ещё солнечные лучи ласково стелются по земле, подгоняя на трудовую вахту шмелей и пчёл.
Оглядев сонным глазом пространство, я понял, что по-прежнему нахожусь "дома", а крики туземцев подсказали мне, что возле костра сейчас происходит суета, связанная с предстоящим завтраком.
Возникший на пороге силуэт не вписывался в идиллическую картину утра, но и опасности не источал. К тому же, он принадлежал моему давешнему оппоненту Николаю.
- Дрыхнешь? - констатировал он, и я догадался, что есть новости.
- Ну?
- Иди полюбуйся. Может, это с тебя собьёт спесь.
Тон, которым Коля произнёс последнюю фразу, принадлежал победителю сражения, решившему исход мировой войны. Ну, что там может быть? Труп? Хотя, скорее всего, пациент, измученный промываниями желудка.
Выйдя из хижины, я сладко потянулся и, приблизившись к костру, замер в лёгком ступоре. Вся наша милая компания стояла вокруг человека, с волчьим остервенением пожирающим их завтрак. Человек был неимоверно худ и бледен, его глаза сверкали ничем не прикрытым безумством, а сквозь густую грязь едва угадывалась одежда на теле. Присмотревшись повнимательнее, я узнал в нем Бориса. Ёшкин клёш!
Заметив меня, коллеги расступились, как бы приглашая ознакомиться с явлением поближе и вынести вердикт.
- Боря! - робко позвал я.
- Бесполезно, - ответил за него Коля. - Молчит, как рыба. И только жрёт. Уже минут десять, наверное.
- Больше, - возразил Савелий. - Это мы его десять минут, как заметили. А сколько он тут до нас ошивался...
Я провёл несколько раз рукой перед Бориными глазами - реакция нулевая.
- Остановить процесс пробовали? - сообразил я.
- Нет.
- Давай!
Савелий, как самый тренированный, ухватил Бориса за плечи и попытался оторвать того от еды. Существо, которое ещё вчера являлось двухсоткилограммовым памятником достатку, легко оторвалось от земли, но издало такой неприличный визг, что его пришлось опустить обратно на землю. И оно с удвоенной силой принялось уничтожать разложенные перед ним продукты.
- Видишь, до чего доводит беспечность и недальновидность? - укорил меня Коля. - В девяносто восьмом надо мной тоже все смеялись, когда я продал банк, а наличные перевёл в золотишко, недвижимость и прочие фабрики. И где теперь эти насмешники? Подметают улицы.
Но и меня не так-то просто уесть. Мы тоже в девяносто восьмом не рубли по подворотням скупали.
- Давайте позволим человеку насытиться, а потом поговорим, - предложил я. - Не сможет же он до бесконечности метать, как снегоуборочная машина. Ну, и поможем ему. Чего стоите, как пни?
Тут, наконец, до присутствующих дошло, что ещё минут пять бездействия оставят их голодными. Мы схватились за ложки, и дело пошло гораздо быстрее.
Вылизав последнюю каплю соуса с тарелки и стряхнув хлебные крошки в рот, Боря огляделся вокруг. Сыто икнул. Глаза его приобрели некоторую осмысленность. Казалось, он подготовился к диалогу.
- Ну, рассказывай, - подбодрил его я.
- Я к тебе в рассказчики не нанимался, - ответил Боря.
Отрадно, что в нём сохранилась способность к человеческой речи, а от хамских привычек мы уж как-нибудь его отучим.
- Это невероятно! - изрёк Аркадий.
- Липоксация? - предположил начитанный Роман.
- За одни сутки? - не согласился Иннокентий. - Он бы в бинтах сейчас лежал, как мумия!
- Может, она бесконтактная, - встрял Павел со своей люпменской мифологией.
- А вот мы проверим! - ободрился Коля, снова нащупав нить в будущее. - Снимайте с него лохмотья!
Толпа с воодушевлением повалила Бориса на песок и стала рвать на нём одежду - не до церемоний. Солидное преимущество в весе оставалось на нашей стороне. Мы играючи справились с извивающимся противником и стали внимательно изучать его молодое, подтянутое тело. Что конкретно мы искали? Следы хирургического ножа? Магического вмешательства? Тёмные пятна от банок?
- Ничего не понимаю, - подытожил наши умственные усилия Аркадий.
- Подонок! - обиделся на Бориса Николай.
За неимением улик жертву пришлось отпустить. И понаблюдать за её поведением.
Явных отклонений он нормы Боря не демонстрировал. Он покочумарил в теньке, переваривая пищу. Поплескался в лагуне. Позагорал. И всё же странно: ни с кем из нас общаться он не хотел, диковато шарахаясь при каждой случайной встрече.
К обеду он пришёл первым, едва на горизонте показались туземцы, несущие на плечах провизию. Он стал буквально вырывать у них кастрюли, подпрыгивая от нетерпения. У нас же, наоборот, что-то случилось с аппетитом - никто к столу не спешил, вероятно, обмысливая про себя, готов ли он ценой потери разума расстаться с излишками подкожного жира.
- Я на такие эксперименты согласия не даю! - обозначил свою позицию по этому вопросу Коля. - Ещё неизвестно, к чему это приведёт.
На этом месте вполне могла состояться дискуссия, однако её не произошло. Из чащи выскочил человек, худой, как палка. Он немедленно набросился на еду и чуть, было, не вступил за неё в драку с Борисом.
- Вася?! - с трудом признал я в нём режиссёрское дитя.
Нужно ли говорить, что к общению он оказался готов точно так же, как и первый исцелённый. Он мычал и бодался при малейшей попытке применить к нему силу, и даже между собой у них не намечалось никакого диалога.
Сев в кружок под пальмой, мы стали держать совет.
- В общем, картина более-менее прорисовывается, - сказал Иннокентий, которого никто об этом не просил. - Операция занимает сутки. Судя по всему, она безболезненна, не оставляет на коже шрамов и положительно влияет на аппетит.
- Приятно послушать умных людей, - похвалил его Коля. - Таких не жалко и на опыты отдать.
- Не всё так просто, - полусогласился-полувозразил им обоим Аркадий. - Не понимаю, зачем им месяц, если за один день они достигают таких поразительных результатов.
- Остальное время занимает курс реабилитации, - предположил Роман.
- А также восстановление потерянного веса. - Эта злая шутка вырвалась у меня.
- Нет, что и говорить, - подал голос Савелий. - Результаты впечатляют. Олимпийское золото в чистом виде. Но хотелось бы всё-таки убедиться, что процедура не скажется пагубно на моём умственном здоровье. Пока я этого утверждать не могу.
- Боюсь, что от нашего желания теперь мало что зависит, - покачал головой Павел, блеснув жизненной мудростью и слогом.
- Десять негритят, - вбросил сочный образ Аркаша.
- Во-во! - сразу закипятился Коля. - Будут вылавливать по одному и...
Он постриг в воздухе воображаемыми ножницами, и вдруг ужас вскипел в его глазах.
- Мужики! А мы это проверяли?
Савелий с Павлом тут же смотались проведать Бориса, как более сговорчивого, и вернулись довольные. Савелий держал большой палец поднятым вверх.
- Всё на месте, - доложил он.
Обследование успокоило нас, и мы продолжили наши теоретические упражнения.
Несмотря на многочисленные разногласия в стратегии и тактике, мы единодушно решили дождаться возвращения Ньютона, а там уже определиться, каким курсом двигаться дальше - плыть ли по течению безвольными брёвнами или вступить в борьбу с неведомым противником.
Мы почему-то внушили себе, что так оно и будет теперь: день пропаж, день возвращений. По три человека в сутки.
Однако те, кто вёл с нами хитрую игру, придерживались другого мнения. Они будто нарочно рушили мозаику наших логических построений - Иван к вечеру не появился. Не хотят быть предсказуемыми, заразы!
Тем же вечером в наших рядах произошёл окончательный раскол. Коля, Савелий и я склонялись к последнему и решительному бою, тогда как Аркадий, Роман, Павел и Кеша пребывали в состоянии непротивления судьбе. Худых я в расчёт не беру. Они - отрезанный ломоть.