- Плевать, - так же тихонько ответила я. - Что?!
- Транс у алтарного камня забрал слишком много колдовских сил.
Я покраснела и резко толкнула охотника в грудь.
- Ты хочешь сказать, что я теперь…
- Ага, немножко не сирена. Скажем, если на минуточку представить, что ты - некий артефакт, вместилище магии…
- Я теперь пуста?
- Угу! - счастливо кивнул Ларс и притянул меня поближе.
- И абсолютно безопасна для мужчин, - не сопротивлялась я.
- Это с какой стороны посмотреть…
Последней моей мыслью перед тем, как я растворилась в его поцелуях, было: "А каремат-то надо поближе к кустам раскладывать, здесь он больше бы пригодился…"
- Кхе-кхе! - требовательно раздалось над головой именно в тот момент, за которым должно было последовать самое интересное. - Кхе, говорю! Пятнадцать раз - кхе!
- Пак, ты мерзавец, - простонала я.
- К тому же ревнивый, - согласился охотник, молниеносно поднимаясь. - Давно подглядываешь?
- Я успел как раз вовремя. - Зеленый скорбно заламывал руки и вообще кривлялся. - Иначе гадкие громадины, по недоразумению считающиеся моими друзьями и соратниками, осквернили бы самое дорогое!
Я скептически хмыкнула, осматривая "самые дорогие кусты" на предмет заброшенного в них венца.
- А что было бы, промедли я хотя бы на минуту, - продолжал Пак, не обращая на меня внимания. - Это же страшно даже представить!
Он замолчал, сосредоточенно прислушиваясь, и продолжал уже другим тоном:
- Ребята, пора бежать.
Охотник подобрался:
- Проблемы?
- Старейшины требуют убить сирену.
- Это еще почему? - Я наконец-то разыскала свой "моток проволоки" и теперь прижимала его к груди.
- Они говорят, что именно ты виновата в том, что венец активировался и устроил пожар.
- В принципе ящерица о чем-то таком упоминала. Только погибать из-за этого я не согласна.
- Мне очень интересны твои глюки, просто до безумия, а старейшинам - твои желания примерно так же, - затарахтел Пак. - Давай, руки в ноги… Ларс, ну скажи ей!
Мы одновременно обернулись. Охотника рядом с нами не было.
- Куда он? - воскликнул зеленый. - Все, не успели!
На поляну, подобно стае саранчи, вылетело племя пикси. Бывший поклонник - Наперсток - грозно раскручивал над головой чайное ситечко. По осыпающимся с оружия голубоватым искоркам я поняла, что на этот раз столовое серебро воинственных малышей заряжено магией под завязку. Я не заметила, кто отдавал приказы, истошный крик "Связать сирену!" звучал, казалось, со всех сторон. А дальше все произошло, как в фильме категории "Б" с минимумом спецэффектов. Облако вонючего зеленоватого дыма наползло из зарослей. Защипало в носу, из глаз брызнули слезы. Я рефлекторно прижала венец к груди. Его так ко мне и примотали - липкими, дурно пахнущими нитями. Когда химическая атака закончилась, я с удивлением обнаружила себя в виде аккуратно спеленатой мумии, крошечными шажочками семенящей в сторону недавнего пожара. Остановиться я не могла, изменить направление движения тоже не получалось.
- Ты не болтай лишнего, а лучше совсем молчи, - звучало у самого уха. - Они знают, что голосом ты сейчас колдовать не можешь, но ведь могут и рот для надежности зашить.
Я, вывернув шею, скосила глаза. Пак никуда от меня не делся. Из паутинного кома, прикрепленного к моему правому плечу, торчала знакомая тулья тирольской шляпки.
- Ты хоть дышать там можешь? - прошептала я тихонько.
- Только дышать и могу. Думаю, непосредственно перед казнью нас все-таки отлепят.
- А казнить у вас как принято? Через повешение?
- А я знаю? Прецедентов не было еще.
- Значит, зеленый, мы сейчас пишем историю.
- Твой провинциальный оптимизм меня раздражает.
- Тебе-то в любом случае ничего не грозит.
- Я не был бы так в этом уверен. Неизвестно, до чего додумаются эти выжившие из ума развалины.
- Старейшины? Слушай, а куда все бойцы подевались?
- На лобном месте нас ждут. Перед ними задача стояла - паутинные чары активировать. И убедиться, что ты в них влипла.
- Понятно! А то странно получается: поймали, связали и исчезли, как по команде. Я даже заметить не успела куда.
- Все, замолчи уже, мы почти пришли. Или это у тебя нервное?
- Сам дурак, - оригинально огрызнулась я.
Пепелище, оно же пожарище, встретило меня торжественным молчанием. Вокруг провала, в котором, как я знала, все так же стоял остывающий алтарный камень, столпилось все племя крылатых малышей. Оружие сверкало в лучах утреннего солнца. Бусинка, уже успевшая нацепить свои алые доспехи, ждала меня. За спиной воительницы вяло переминались с ноги на ногу три бледные тени. Мне пришлось прищуриться, чтобы тщательно их рассмотреть. Жрецы, старейшины. Их крылья, будто траченные молью, были полупрозрачными и ветхими, поднять своих владельцев в воздух они уже не могли.
- Моли, траченные молью, - хмыкнула я тихонько и, ощутив резкую боль, замолчала. Кажется, мелкий пакостник цапнул меня за плечо.
Самое обидное, что схватиться за пострадавшее место я не могла, также не могла почесать нос или убрать с лица растрепавшиеся волосы. Черт! А ведь всего полчаса назад мой неожиданный роман, роман всей жизни, можно сказать, был так близок к апогею. Я была желанна, я была красива, я была счастлива. И что теперь? Нелепый фарс с участием крохотулечных старушек. То, что все трое старейшин были дамами, сомнений во мне не вызывало. Пак что-то там рассказывал про матриархат, к тому же бабушки выглядят немного иначе дедушек, даже несмотря на седую клочковатую растительность, украшающую подбородок средней, или абсолютно безволосую голову левой. Чтобы не путаться, про себя я назвала лысую первой молью, средней присвоила второй номер, ну а оставшаяся, опустившая подбородок на грудь и, кажется, задремавшая, осталась безымянной.
- В ее вине мы уверены, - прошамкала моль номер один, поводя бельмами глаз. - Но обычай требует от нас выслушать преступницу, чтоб, когда мы попадем на другую сторону, в вихрь душ, никто не смог упрекнуть нас в том, что мы попрали обычай.
- Лучше сразу все сделать хорошо, чтобы потом возвращаться и доделывать не пришлось, - хмыкнула я про себя.
- Что можешь сказать в свое оправдание, сирена?
- Многое. Во-первых, я ни в чем не виновата. А во вторых… Пусть кто-нибудь почешет мне спину.
Хлипкая попытка разрядить обстановку с треском провалилась. Народ встретил мою тираду недоуменным молчанием. Бусинка даже покрутила пальчиком у виска.
- Ты все сказала? - Моль номер один, кажется, тоже сомневалась в моей адекватности.
Испугавшись, что все разбирательство сведется к этому единственному формальному вопросу и ответу, я затарахтела:
- Ну поймите же вы, я не знала, что артефакт моего народа хранится у вас. Кто мог подумать, что венец сработает так неожиданно!
- Незнание закона не освобождает от ответственности, - вдруг проснулась безымянная моль.
Остальные обернулись к коллеге, но дальнейших откровений не последовало. Старушка сладко зевнула, продемонстрировав младенческие голые десны, и опять захрапела.
- Значит, я требую законного разбирательства! - Убедившись, что старейшина действительно заснула, а не умерла, твердо заявила я. - Требую адвоката!
- Не забудь еще напомнить о праве на один телефонный звонок, - пискнул Пак.
- Будешь вмешиваться, - тебя защитником и назначу.
- А я не откажусь.
- Да кто тебе свою жизнь доверит? Ты же трепло, обернуться не успеем, как вдвоем в вашем мифическом вихре душ окажемся.
- А не нужно было предлагать! Все, я завелся, линию защиты выстроил, теперь меня не удержать!
Препираться с мелким пакостником можно было бесконечно, тем более что я почему-то решила, что, пока мы говорим, ничего страшного случиться не может. Я ведь уже поняла, как планировалось казнить сирену.
Купол муравейника был у самой границы леса, чуть левее дымящейся ямы. Небольшой отряд пикси медленно двигался от него в мою сторону, рассыпая узкую дорожку светлого порошка. Судя по тому, как послушно крупные рыжие насекомые следовали за отрядом, сыпучее вещество было сахаром. Да, точно! Один из малышей тайком облизнул руку и закатил глаза от удовольствия. Я, по-жирафьи вытянув шею, дотянулась губами к плечу. Черт! Липкие нити тоже были сладкими. Значит, через несколько минут их авангард приблизится ко мне, и…
- Я хочу говорить в защиту леди Сирин!
А о Ларсе я как раз забыла. После поцелуев на поляне он переместился для меня в разряд приятных, но не очень реальных воспоминаний. Теперь охранник, собранный и серьезный, стоял от меня по правую руку.
- Обычаем это не запрещается, - решили моли. - Начинай!
- Все здесь присутствующие хорошо помнят время сразу после войны…
Неожиданное вступление вызвало в толпе гомон.
- Ну хорошо, - согласился охотник. - Многие из вас дети мирного времени, младое племя, не знающее нужды, не боящееся преследований разгневанных альвов Дома Зимы или слуг Янтарной Леди…
Слушатели внимали благосклонно. Я бы и сама пополнила их ряды, голос блондина завораживал, но именно в это мгновение мой воспаленный мозг выдал неожиданный план спасения.
- Пак, - тихонечко шепнула я в пространство.
- Ну, - недовольно отозвался малыш.
- Ты путы грызть не пробовал?
- Это негигиенично.
- А ты попробуй.
- Даже не заставляй меня. Я не пограничная собака, а ты не талантливый кинолог-любитель, которого взяли в плен сомалийские пираты. - Забористый коктейль из всех просмотренных любознательным пикси сериалов прервался чавканьем.
Через минуту я почувствовала, что маленький нюхач сместился ниже, еще через две - смогла пошевелить затекшими кистями рук. Муравьи все приближались, их рыжие спинки на фоне зеленой травы смотрелись даже нарядно. Как там называется боязнь муравьев? Точно! Мирмекофобия!
Жаркая речь Ларса к тому времени уже подошла к концу, и начались дебаты. Охотник, сидящий на корточках в центре поляны, в ярких красках описывал мою доброту, красоту и невинность. Бусинка посматривала в его сторону с сочувствием, но старейшины были непреклонны.
- Ну, Дашка, - писклявый шепот Пака за спиной был еле слышен, - пора прощаться. Спасибо за все, не поминай лихом и все такое…
- Меня освобождать ты не собираешься? - беспомощно дернулась я.
- Нет, - честно ответил зеленый. - Вы, громадины, сами уж как-нибудь со всем разберетесь. А я существо нежное, хрупкое, ранимое. К тому же на тебе еще слишком много паутинных чар, а в меня больше ни кусочка не поместится.
- С-скотина, - с чувством сообщила я Ахтымелу и заорала в голос, ощутив на голени первый жгучий муравьиный укус.
Одновременно запахло жженым сахаром. Принюхиваться времени не было, я сучила ногами, топча подбирающихся насекомых, и одновременно пыталась сбросить с груди ставший вдруг очень горячим венец. Черт! Черт! Черт! Все равно что выталкивать грелку из-под пуховой перины. Черт!
- И последнее: со смертью сирены сдерживающие заклинания падут, и алтарный камень снова будет пылать, - разливался соловьем охотник, заметив мои телодвижения.
- А ты, Хитрый Лис, не сможешь унести этот венец подальше от наших земель, сразу после казни? - задала осторожный вопрос лысая бабка.
- Нет.
- Наша благодарность будет очень… вещественной.
- Сомневаюсь, что вы сможете заплатить мне больше, чем Господин Зимы за живую и здоровую сирену. К тому же припомните, кто стоял во главе Третьего Дома. Неужели вы рискнете будущим своего вида, неужели не найдете в законах лазейку, которая позволит нам без потерь покинуть ваши гостеприимные земли?
Две бодрствующие моли переглянулись.
- Нам нужно подумать, - наконец изрекла одна из старейшин. - Окончательное решение вам сообщит Бусинка.
Все три старушки медленно растворились в воздухе. Предводительница пикси низко поклонилась месту, с которого они исчезли, и обернулась к Ларсу.
- Скажи своей подопечной, чтоб успокоилась. В этом году был не очень большой прирост боевых муравьев, а она уже три десятка жизнеспособных особей ножищами затоптала.
- Если вы сейчас же эту биомассу от меня не уберете, я плашмя на них свалюсь, - кровожадно пригрозила я. - Устрою муравьиный геноцид, так и знайте!
Бусинка кивнула Ларсу, и охотник подскочил ко мне. Пока я зачем-то вспоминала вариации афоризма про Магомета и гору, он рывком выдернул меня из липкого кокона и на руках отнес в сторону. Паутина упала на землю и моментально была облеплена муравьями. Их авангард уже устремился обратно к муравейнику, сжимая в жвалах кусочки лакомства.
- А рухов ты куда отправил? - спросила я охотника.
- В засаде ждут. Если бы старейшины не согласились уладить дело миром, мы бы начали войну.
- А сразу начать драку тебе религия не позволяет?
- Не хочу ни с кем здесь портить отношений без крайней необходимости, - серьезно ответил охотник, проигнорировав подколку. - Все мои тропы начинаются отсюда.
- И сколько нам теперь ждать эпохального решения вздорных старушонок?
- Недолго. Алтарный камень действительно раскалился, и они захотят выгнать нас отсюда побыстрее. Сейчас старейшины, скорее всего, раздумывают над формулировками - у пикси очень сложная система законов. Пак с тобой был?
- Он сбежал, сказал, слишком молод, чтобы гибнуть во цвете лет.
- По дороге вернется, ему особо деваться некуда.
Мы стояли рядом, очень близко друг к другу. Охотник бросал внимательные взгляды через мое плечо.
- Венец с тобой? - вдруг спросил он.
- Ой! - Я обернулась.
Зеленоватая зловонная лужица пузырилась вокруг артефакта.
- Придумай, куда излишек магии деть, - жалобно попросила я. - Прорицать разные гадости мне что-то совсем не хочется.
Ларс кивнул:
- Я поговорю с Бусинкой.
Охотник отошел, оставив меня одну. Я присела на траву и вытянула ноги. Порхающие над поляной пикси навевали дрему. Раздумывая над тем, чего я хочу больше - есть или спать, я рассеянно улыбалась. Взгляд расфокусировался, зелень окружающего леса приобрела объем, и на несколько минут мне удалось увидеть как бы второй слой реальности. Как будто я нашла зашифрованный ключ в головоломке или обнаружила там недостающую деталь. В этой другой реальности землю укрывал слой снега, огромная сосна у края поляны была повалена, через ее ствол перебиралась гибкая фигура в черном облегающем одеянии. Я ахнула, встретив взгляд изумрудно-зеленых глаз Руби. Фея поднесла к сомкнутым губам палец и покачала головой. Я подобрала ноги, готовясь вскочить… и моргнула. Зимний морок исчез. Живая и здоровая сосна возвышалась над своими товарками, поблескивая смолистой корой в лучах солнца.
- Опять видения? - сочувственно пискнули мне в ухо, и на плечо мягко приземлился Пак.
- С предателями не разговариваю, - отогнала я пикси щелчком.
Зеленый кубарем покатился на землю.
- Ты поплатишься, - сообщил он мне, отряхиваясь. - Когда нужда в тебе отпадет, Господин Зимы отдаст тебя мне. Ты станешь моей рабыней, хуманская полукровка, и я смогу лакомиться твоей кровью столько, сколько захочу.
От Пака вдруг повело такой первобытной злобой, что я невольно испугалась.
- Даша, все в порядке? Ты дрожишь. - Ларс подошел, как всегда, незаметно.
- Холодно, - пролепетала я и улыбнулась охотнику, принимая его куртку. - Спасибо…
Мне очень хотелось нажаловаться Ларсу, но я не успела. Пронзительный звук "иерихонского" свистка заставил всех замереть. Бусинка готовилась поведать решение старейшин. Я, проявляя уважение, поднялась с травы. Пак взобрался на ближайшую ветку.
Предводительница зависла над провалом, быстро взмахивая крылышками. Трубочка пергамента в ее руках щелкнула и размоталась в длинное узкое полотно.
- Племя серединных пикси снимает с леди Сирин все обвинения, - торжественно начала Бусинка.
Ларс, стоящий рядом со мной, удовлетворенно кивнул.
- И смиренно просит прощения за допущенную ошибку… в качестве компенсации… нижайшая просьба…
Избирательная глухота в данном случае объяснялась просто. Охотник взял меня за руку. Наверное, искорки от его пальцев проникали через мою кровь прямо в мозг, блокируя зоны, отвечающие за слух. Я смотрела на красиво очерченные губы Блондина Моей Мечты. Губы шевелились.
- Даша-а-а! Ты понимаешь, что я тебе говорю?
- А? Что? - Я выдернула руку. Слух чудесным образом вернулся.
- Пикси надеются, что ты как можно быстрее избавишь их племя от опасного артефакта, забрав его с собой.
Я кивнула:
- С удовольствием!
- Тем самым ты берешь на себя обязательства, которые до войны возлагались на представителей Третьего Дома.
- А это что?
- Сейчас это не важно. Бусинка хочет, чтобы ты выбрала одного из ее подданных в качестве компенсации.
- Зачем?
- Так требует обычай, - подмигнул мне охотник. - Либо ты станешь сейчас полноправной рабовладелицей, либо разбирательство затянется на неопределенное время.
Я бросила скорбный взгляд по сторонам, заметила свой венец в облаке пара, ошпаренных рыжих муравьев, осторожно огибающих артефакт…
- Я хочу Пака, - наконец сказала я, повернувшись к Бусинке.
- Это невозможно, - ответила она. - Мой… гм… сын не является моим подданным.
Сам предмет торга сидел на своей ветке ни жив ни мертв.
- Значит, вы сейчас примете его обратно в племя, а потом торжественно передадите мне в качестве компенсации.
- Но старейшины…
- Ну не будем же мы беспокоить почтенных женщин из-за сущей ерунды? - подмигнула я Бусинке.
- Нам придется воспользоваться для этого всей доступной магией.
- Ее как раз слишком много здесь накопилось.
- Я не хочу! - орал мелкий пакостник, пытаясь выскользнуть из тугих волосяных петель. - Не буду! Освободите меня!
- Кого тут твое желание интересует? - широко улыбалась Бусинка, руководя загонщиками. - Это же не навсегда, на тридцать три года всего, потом домой сможешь вернуться, ремесло какое-нибудь освоишь, женишься на хорошей девушке…
- Не-э-эт!
Будущий подданный с перекошенным от страдания лицом скрылся в провале.
- Спасибо тебе, - шепнула Бусинка мне на ухо и полетела следом за сыном.
Леди Сирин Энского уезда, будущая рабовладелица Дарья Кузнецова осталась на поляне.