- Как можно сравнивать? - спросила Фероция с искренним недоумением. - Ведь Гермиона - девушка!..
Вывод напрашивался сам собой. Говоря о жужжащих субъектах, липнущих к ее отцу, этих чокнутых сляденах, исиродах и неистовых странниках, моя гостья имела в виду исключительно мужчин. По ее мнению, Гермиона по определению не могла претендовать на роль городской сумасшедшей, даже если бы официально взяла себе прозвище… ну скажем, Разрушительница Натор.
Что тут скажешь? В странное время мы живем. Мужчины теперь думают, что все зло - от женщин, а женщины полагают, что мужской пол пора запретить на законодательном уровне, после чего, без сомнения, во вселенной воцарится мир и гармония. Похоже, Фероция, как девица просвещенная, успела нахвататься подобных идей.
С удивлением обнаружив, что она продолжает кипятиться и пускать пар, я попытался вставить слово, но мне не удалось. Сам того не подозревая, я наступил на ее любимую мозоль и должен был расплатиться за свою ошибку сполна.
Спас меня Тристан Профитроль. Кто бы мог подумать, что его появление может вызывать не только разрушительные последствия? Юного герцога я заметил не сразу, а когда все-таки зацепился за него отчаянным взглядом, просиял. Фероция прервала свои излияния - она как раз бичевала нравы современных молодых людей (ее возлюбленный, конечно, не такой) - и сердито посмотрела на меня. Потом ее взор переместился к двери.
- Привет, Фероция, - сказал Тристан прежде, чем что-либо успел сказать я.
- Я тебе не Фероция, а госпожа Зипп! Пора бы запомнить!
- Мы знакомы всего один день, - заметило маленькое чудовище. - Слишком мало времени для такого важного дела. - Тристан прошел в комнату и уселся на кушетку, положив ногу на ногу.
Фероция грозно прищурилась.
- Так вы знакомы? - спросил я, стараясь рассеять внезапно сгустившиеся тучи.
- Еще бы не знакомы! Гермиона притащила к нам в дом этого гадкого мальчишку вчера утром, и он, недолго думая, раскокал папин любимый бюст.
- Папин?
- Это был бюст ее величества!
- О!
Я представил себе, сколько получилось осколков. Насколько мне известно, королева Амелия не отличается субтильностью, скорее наоборот.
- Он был плохо укреплен на подставке, - объяснил Тристан, ничуть не мучаясь угрызениями совести. - Стоило мне его толкнуть, как…
- А зачем надо было толкать?
- Ну… мне стало скучно. Вы с Гермионой болтали о всякой ерунде, а я, будучи предоставлен самому себе, не нашел ничего лучше, кроме как уничтожить бюст. Меня нельзя оставлять без присмотра, неужели не ясно?
Фероция покраснела от ярости.
- Зря я не оттаскала тебя за уши в тот момент, - сказам она. - Браул, это случайно не по его вине в вашем доме такой кавардак?
- Э…
- По моей, - сказал Профитроль-младший, показывая малышке Зипп острые зубы. - Я злостно и цинично нарушил два строгих запрета и теперь наказан.
- Кстати, почему ты здесь? - спросил я. - Разве последствия катастрофы устранены целиком? Не верю.
- Обеденный перерыв, - сказал мальчишка, ковыряясь в носу.
- Перестань! - возмутился я.
Тристан и не подумал меня послушаться.
- Думаю, надо его взгреть. Он давно напрашивается, сказала Фероция, взглядом давая понять, что не прочь взять на себя эту почетную миссию.
Я не сомневался, что у нее получится, учитывая ее размеры и, вероятно, богатырскую силу, но тут же с трепетом задумался о последствиях. Что же это будет, если по Мигонии пронесется слух, что в доме Браула Невергора то и деле взгревают отпрысков высшей аристократии? Что будет, если стража услышит пронзительные вопли, исходящей из особняка под номером десять по Радужной улице? Не скажут ли соседи: "Мы всегда думали, этот чародей - сумасшедший. И вот доказательство!"? Случись это, от моей репутации останется исключительно мокрое место.
- Лучше не надо, - прямо сказал я, хотя, признаюсь, ней легко было противостоять искушению.
- Нельзя потакать гадким мальчишкам, - изрекла Фероция, пожирая Тристана своими большими глазами, - Если их не колошматить каждую минуту, прививая хорошее поведение, они вырастают в гадких мужчин, которые…
Я поднял руку, не желая прослушать еще один продолжительный монолог, повествующий об извечной борьбе полов вообще и угнетенном положении женщин в частности.
Фероция фыркнула, считая, что получила еще одно доказательство моей неблагонадежности.
- Я на пути к исправлению, - сказал юный волшебник, подняв вверх указательный палец, который только что извлек из носа. - И если меня взгреть в начале этого многотрудного пути, за последствия я не ручаюсь!
- Он еще и издевается, - проворчала моя гостья.
- Предлагаю заключить временный мир, - сказал я, вытирая пот с шеи клетчатым платком. - На повестке дня стоят важнейшие вопросы, Фероция, вы не забыли?
Она не забыла, однако, похоже, желание продолжать беседу у нее пропало.
- Кстати, о важнейших вопросах, - подал голос Тристан, подгребая к нам вихляющей походкой. Наплевав на то обстоятельство, что находится в обществе дамы, он сунул руки в карманы и вел себя на редкость вызывающе. - Я тут подслушал, о чем вы беседовали.
- А тебе никто не говорил, что… - начал я, намереваясь дать паршивцу гневную отповедь, но тот лишь рассмеялся:
- Когда вы орете на весь дом и ржете, как лошади, фыркаете, как гиппопотамы, и хохочете, как привидения, трудно не подслушать. Моя же душа всегда стремится в направлении тайн и загадок, она держит нос по ветру и редко ошибается. В этой комнате речь шла именно о них? Тайнах и загадках?
- Тристан, это взрослые разговоры, тебя они не касаются! - сказал я. - Мы…
- Уходи!!! - рявкнула Фероция.
Клянусь, эта реплика, похожая на удар гигантского хлыста едва не опрокинула мой дом на бок. Чуткое ухо Браула уловило недоуменное и жалобное позвякивание оконных стекол, и, не будь я погружен в кресло, не знаю даже, какими были бы последствия. Я отделался помутнением сознания и предынфарктным состоянием, а тот глаз, что ранее дергался, взялся за дело с удвоенной энергией.
Тристан Профитроль каким-то чудом устоял. Учитывая его весовую категорию, он должен был вылететь за дверь в тот же миг, но природная верткость помогла ему не пойти на поводу у обстоятельств. Я заметил, что мальчишка инстинктивно схватился рукой за мое кресло, а потом нырнул за него и спрятался за спинкой.
- Браул, сделайте что-нибудь, иначе я за себя не ручаюсь! - добавила Фероция. Уже не так громко, но все равно было похоже, что в комнате проснулся небольшой вулкан.
Я повернулся, пытаясь схватить Тристана за шиворот. "Наплевать, сейчас взгрею!" - подумал я, но не тут-то было. Паршивец отпрыгнул в сторону двери.
- Уходи! - сказал я. - Пока еще чего-нибудь не случалось! - Я указал на дверь и начал вставать. - Мне следовало запереть ее изнутри с самого начала!
- Ладно, ладно… да вы что, шуток не понимаете? Скучные замшелые обалдуи! Неужели с возрастом люди теряют разум?
- Если сейчас же не уберешься, то можешь лишиться возможности проверить это на собственном опыте! - прорычал я. У меня хорошо получилось изобразить сторожевую овчарку, и Тристан догадался, что смог довести меня до состояния, именуемого в народе "белым калением". Его хулиганский инстинкт подсказал ему, что может последовать настоящая трепка. И произойдет, невзирая на стражу, соседей и Браулову репутацию.
Юный волшебник отступал, стараясь показать, что совершает стратегический отход, а не обращается в бегство.
- Ладно. Раз вы так хотите! Пожалуйста! Можете обсуждать свои взрослые дела хоть до посинения, мне-то что? Я уйду. И если вы не хотите узнать про Вольфрама Лафета, это не мои проблемы…
Мне удалось совершить стремительный прыжок и сцапать юного герцога за шиворот. Тристан зажмурился, втягивая голову в плечи.
- Что ты сказал?
Я сказал… про Вольфрама Лафета Первого…
- Ты его знаешь?
- Ага. В прошлом году на каникулах я провел у него полторы недели. И старый пенек чуть не рехнулся.
Я посмотрел на Фероцию торжествующим взглядом, словно это была моя заслуга.
- Милый Тристан, - произнеся торжественно. - Сделаем так. Сейчас ты сядешь в это кресло и расскажешь нам все, что тебе известно о Вольфраме Лафете. Не упусти ни одной подробности. Поведай нам скорбную историю своего пребывания в этом логове зла. Я никогда не поверю, что ты не сунул свой любопытный нос в святая святых старого монстра. Выступай. Сейчас твой звездный час!
Я выделил Тристану свое кресло, а сам встал рядом, точно надзиратель. Фероция была не в восторге. Ее не прельстили даже сокровенные тайны, которые должны были вылезти наружу через несколько мгновений. Громадная девушка оставалась суровой, словно кредитор, несущий вахту на крыльце должника.
Профитроль-младший разразился речью.
16
Не знаю, преподают ли сейчас в школах волшебников ораторское искусство. Если и преподают, то из рук вон плохо, учитывая, что по всем предметам Тристан считается отличником. Научившись ловко тараторить, он совершенно не представлял, с чего начинать, как продолжать и чем заканчивать собственные излияния. Перескакивая с места на место, юный чародей хотел вывалить на нас все сразу, в результате чего в наших мозгах произошел затор, а сам мальчишка едва не задохнулся.
После пяти минут могучего словопада Тристан утер губы и набрал в грудь побольше воздуха, чтобы начать акт второй, но я его остановил:
- Не стоит спешить, мой юный друг. Давай уточним сказанное и попытаемся привести этот хаос к общему знаменателю.
Тристан покраснел, сообразив, что не выдержал экзамен на умение гармонично выражать свои мысли. Его самолюбию нанесли удар, от которого оно едва не рассыпалось, как шалтай-болтай.
Фероция торжествовала. В ее глазах еще одно лицо мужского пола было свергнуто с пьедестала.
- Итак. Ты попал на полторы недели к Вольфраму Лафету Первому?
- Да, я же говорил!..
- Тихо!
Мальчишка что-то прорычал.
- Инициатива принадлежала твоему отцу, так?
- Ну…
- А ты не знаешь, о всеведающий отрок, имел ли твой родитель какие-либо деловые сношения с Вольфрамом или Бруно Зиппом?
- Без понятия.
- И все время, пока ты пребывал в доме старика, ты занимался подрывной деятельностью? - спросил я.
- Так он сказал, когда возвращал меня отцу. Я ему показал!
- Значит, теплых чувств к Вольфраму ты не питаешь?
- Питать к нему? Да я лучше съем дохлую кошку! Этот старый болван…
- Тристан!
- Да ладно! - махнул рукой Профитроль-младший. Не надо прикидываться. Вот что не люблю во взрослых, так это всякое притворство. Вы оба готовы слопать этого короля гнуси живьем, а сами не разрешаете мне называть вещи своими именами.
- Но ты еще…
- Да, я безмозглый ребенок, знаю! - взвился Тристан, но я усадил его на место.
- Все-таки лучше без лишних эмоций. Мы здесь занимаемся решением интеллектуальных задач, а не репетируем пьесу…
Тристан сказал, что на репетицию это уж точно не тянет. Вот в Скелосе, дескать, они репетировали так репетировали. Дальше последовал сумбурный рассказ о том, как юные гении решали творческие вопросы, возникающие по ходу дела. У меня сложилось впечатление, что речь идет не о дивном мире театра (хотя и школьного), а о масштабном столкновении нескольких армий, которые дубасили друг друга зонтиками, палками, бутафорскими мечами, тростью, спертой у учителя пения, и даже элементами декораций, которые в итоге пришли в полную негодность.
Завороженный этим эпическим повествованием, я на некоторое время впал в ступор. Из этого состояния меня вывела Фероция. Ее вопль мог бы занять первое место в национальном соревновании голосящих незамужних девиц, но никто, к сожалению, об этом не знал, кроме меня и Тристана.
Обстановочка сложилась довольно нервная, заметили?..
Чтобы предотвратить руко- и ногоприкладство, я закрыл Тристану рот ладонью.
- Если он будет и дальше надо мной издеваться, - проорала Фероция, - я за себя не отвечаю!
В тот же миг на пороге материализовалась Селина и сказала, что, если господа желают, она с удовольствием уберет отсюда "это маленькое надоедливое создание".
Господа в моем лице вежливо отказались.
- Итак, Тристан, - сказал Браул Невергор, чувствуя паническое дрожание внутри, - просто отвечай на мои вопросы. От тебя больше ничего не требуется.
Он согласился.
- Ты обследовал дом старикана? Что ты первым делом предпринимаешь, оказавшись в незнакомом месте?
- Лезу всюду, куда могу добраться, - ответил юный волшебник.
- Хорошо. Как я понял, обитель злодея выделяется на фоне всех прочих?
- Еще бы! Поживи в ней нормальный волшебник, он Давно бы ку-ку. Вольфрам разгуливает по своему дому то в образе демона, то превращается в громадную собаку и рыщет по всем углам, то становится нетопырем и висит на потолке. И вообще, там - как в склепе, разве что зомби и скелеты не разгуливают. Хотя, может быть, он нарочно убрал их, зная о том, что я осеню его гнездо своим визитом…
Фероция крякнула.
- Но вся эта экстравагантность не помешала тебе сделать свое черное дело? Расскажи подробнее о тайнах и загадках особняка. Из твоей предыдущей речи мы ничего не поняли.
- Не поняли? Зря, значит, распинался?
- Тристан!
- Ладно! Ну… всего и не расскажешь. Есть, к примеру, у старика такая комната, в которой сплошные двери. Он закрывает ее на ключ, но что мне замки? Я прихватил с собой связку отмычек и проверил, что внутри.
Фероция снова запыхтела, пораженная цинизмом подрастающего поколения.
- Все эти двери ведут в разные места. Это порталы.
- Ты их открывал?
- Некоторые открывал, но не входил. Что я, дурак? Откуда я знаю, каким образом они построены и найду ли я на той стороне выход?
Тристан постучал себя по лбу, намекая, что я задаю странные вопросы для человека, который взялся решать интеллектуальные задачи.
Я проигнорировал критику и сказал, что эти сведения могут весьма пригодиться (хотя еще не знал, каким образом).
- Никогда не водила знакомств с ворами и взломщиками, - мрачно сказала Фероция.
Мы с Тристаном оглядели комнату в поисках упомянутых субъектов, но никого не нашли.
Громадную девушку, кандидатку в жены Леопольду Лафету, это ничуть не смутило, и она молча указала на Профитроля-младшего, после чего объявила, что ни одна благая цель не оправдывает преступных методов.
Тристан в свою очередь тоже не подумал смутиться и с вызовом посмотрел на Фероцию.
Чувствуя, как воздух в комнате начинает потрескивать от электрических разрядов, я призвал благородное собрание к взаимной вежливости. Собрание согласилось. Ох и тяжело быть дипломатом! Мне повезло, что в жизни я не выбрал эту многотрудную стезю, иначе давно бы сошел с ума.
Мы с трудом, но вернулись к теме разговора. Я искал, за что бы такое зацепиться, и долгое время мне это не удавалось. Наконец смог сформулировать проблему и высказать ее вслух:
- Тристан, где, по-твоему, Вольфрам может держать в плену своего внука?
Тристан не понял. Он не был посвящен в страшную тайну семейства Лафетов, и мне пришлось, раз уж мальчишка теперь состоит в нашем тайном обществе, раскрыть карты. Вы бы видели, как загорелись его глаза! Опасным таким, хулиганистым блеском, заметив который я ощутил посасывание под ложечкой. "Ничего хорошего из этого не выйдет", - подумал я обреченно, но повернуть назад колесо судьбы было уже нельзя.
- Я знаю, - сказал юный герцог. - У старикана под домом обширные подземелья. Туда влезет сотня собак, не то что один малахольный фокстерьер.
- Ничего это не значит, - отозвалась Фероция. - К чему такие сложности? Старик ведь хочет, чтобы под венец Леопольд отправился румяным и здоровым, а не, наоборот, бледным и больным. Он не будет держать его в каземате.
- Верно, - кивнул я. - Что же делать?
Тристан ерзал в кресле, как всегда бывает с маленькими чудовищами, в уме которых один за другим в полный рост встают идеи дьявольских проделок. Он был переполнен ценными сведениями, но мы не могли воспользоваться ими немедленно и, по его мнению, не горели желанием. Зато горел он, да так, что мне казалось, я чувствую исходящий от мальчишки жар.
- Надо проникнуть в дом и посмотреть там, - сказал Профитроль-младший с полной убежденностью. На наш с Фероцией вопрос "как?" он расхохотался и назвал нас закосневшими типами, лишенными авантюризма и фантазии. А вот для него, опытного в этом деле человека, ничего не стоит проникнуть в логово зла и хорошенько там пошуршать.
Я открыл рот, чтобы заявить, что об этом не может быть и речи, но в этот момент Селина впрыгнула в комнату, напугав меня до полусмерти. Она сообщила, что посыльный принес записку, и вручила мне таинственное послание, пахнущее, как мне показалось, дымом пожарищ. Девушка хотела уволочь с собой Тристана, но я ей не позволил этого сделать. Селина очень удивилась, узнав, что Профитроль-младший нужен нам с Фероцией если не как воздух, то уж точно как вода в пустыне.
Селина улепетнула, ворча, что уборка до сих пор не закончена, а "этот маленький злыдень" все-таки увильнул от работы. Тристан показал ей язык.
Я принялся за чтение записки. Через несколько мгновений я ощутил, что меня дергают за рукав. Это был юный волшебник. Он спрашивал, в чем дело и не собираюсь ли я упасть в обморок. Фероцию интересовало то же самое, но она ехидно молчала.
Я не собирался лишаться чувств, хотя сложно было не поддаться искушению. Я протянул послание Фероции. Громадная девушка взяла его двумя пальцами с явной брезгливостью, словно секунду назад я вытащил бумажку из лужи, в которой искупались помойные крысы.
- Что там? Что там? - Тристан подпрыгивал в кресле, словно мячик.
Я довел до его сведения, что, если он не успокоится, я его все-таки взгрею. Не помогло.
Фероция прочла послание и посмурнела.
- Браул, вы уверены, что ваш дом защищен от магического прослушивания? - спросила моя гостья. - У меня сложилось впечатление, что наш противник все знает.
- У меня тоже, - прохрипел я.
Мне вспомнилось, как совсем недавно я намеревался бросить вызов старому негодяю и встретить его с открытым забралом, и по моей спине пробежал неприятный холодок. Какая опрометчивость со стороны Браула! Я могу заполучить, как минимум, роскошную коллекцию синяков, а как максимум…