* * *
– …Пап, привет!
– …Всё нормально, извини, что сразу не позвонила…
– …Нормально.
– …Говорю же нормально!
– …Говорят, что террористы…
– …Неа, не помню.
– …Да честно не помню! Меня выбросила из автобуса, и я сразу же отрубилась. Местные комики в погонах уже забодали на этот счёт…
– …Знаешь, пап… Мне местные власти предложили кое-что за молчание… Есть вариант поступить в местный биологический, представляешь?!
– …Деревня. Морской биологический институт Саппоро – один из лучших в СНГ.
– …Да, думаю согласиться. Всё-таки не каждому выпадает такой шикарный шанс…
– …Лёха сейчас в рейсе, Саня в командировке, с Витей уже говорила, так что ты в нашем семействе оказался самым тормозом, ни капельки не беспокоящимся о своей маленькой дочурке…
– …Это была случайность.
– …Ладно, я намеренно сломала ему руку.
– …Да сколько можно ныть?! В человеческом теле двести десять костей, а я ему сломала всего одну!
– … То, что он сын твоего старого друга не отменяет факта, что он – урод и мажор.
– …Справлюсь.
– …Я же тебя учила "скайпом" пользоваться!
– …Ах, ему, видите ли, не нравится, что это программа разработана учёными вероятного противника… А мобильники тебе опасений не внушают?
– …Хорошо.
– …Хорошо.
– …Хорошо, папа. Я тебя тоже люблю. Пока!
* * *
Завершить вызов.
Уффф…
Я устало вытянулась на кровати, отложив телефон в сторону и задумчиво глядя в ставший столь знакомым в последнее время потолок номера в гостинце. Уже почти неделю. здесь живу, если что. Причём исключительно за счёт властей Саппоро – в виде компенсации, так сказать, за перенесённый стресс…
В тот недоброй памяти день, я сначала доковыляла до места крушения автобуса. Который моими стараниями сгорел полностью, мда… Прощайте вещи, немного денег и документы! Здравствуйте, большие проблемы!
Мародёрство закончилось, так и не начавшись, и я осталась как та старуха – у разбитого корыта. Одно лишь было хорошо – с гибелью твари, наконец-то возобновился нормальный ход времени или ещё какая блокировка спала. Но когда я добралась по склону к дороге с которой мы слетели, то спустя минут сорок выловила первую же проезжающую машину и звякнула с телефона какой-то тётеньки в местную службу спасения.
Что тут началось!…
Полиция, пожарные, скорая помощь, местные МЧС-овцы, даже вертолёты зачем-то пригнали… А меня сразу же отправили в госпиталь. Как только более-менее пришла в себя – начались обследования и допросы. Сначала это были дядьки в полицейских мундирах, потом – в военных, а под конец и ребята в штатском нагрянули…
Естественно, я старательно корчила из себя крашенную блондинку (потому как мой натуральный цвет – чёрный) и врала столько, сколько за всю школу не врала. Потому как про непонятного монстра и говорящую лисичку упоминать категорически не следовало, если я не хотела загреметь в какое-нибудь закрытое учреждение всерьёз и надолго.
Между тем перспектива, которую мне вдохновенно преподнесли местные, тоже не особо порадовала. Оказывается, я стала жертвой террористического акта. И вообще террористы в последнее время здесь что-то совсем распоясались, хотя новостные агентства об этом молчат, ибо туризм – не последняя статья дохода республики.
То есть, походу, эти непонятные монстры шалят здесь весьма активно…
Отца и братьев я насилу уговорила не бросать всё на свете и мчаться ко мне. Да и местные власти мягко намекали, что лишней огласки им совсем не нужно… Так что скорость восстановления моего паспорта, банковских карточек и получение компенсации была просто гиперзвуковой. У меня вновь было всё необходимое и даже кое-что сверху – проживание за счёт администрации Саппоро в местной гостинице (не "Хилтон", конечно, но миленько и главное – бесплатно), небольшая компенсация в виде пополнения банковского счёта и предложение никуда не уезжать, а поступить в какое-нибудь местное высшее учебное заведение.
Вот последнее было особенно заманчиво – ВУЗы Эдзо и в советские времена считались не хуже московских, да и сейчас марку не потеряли. Местный морской биологический вообще был одним из лучших в мире…
Я была бы последней дурой и блондинкой, если бы отказалась от такого шанса!…
С другой стороны вся эта неведомая хрень, произошедшая со мной… напрягала. А что если песец был прав, и я уже слишком крепко вляпалась?…
– Здраааствуй, Али…
Рефлексы опередили мысли, так что я молниеносно схватила лежащий теперь всегда под рукой гражданский тазер и выстрелила электродами на звук, а сама скатилась с кровати и распахнула дверцу стоящей рядом тумбочки.
Когда я поднялась на ноги, то в правой руке у меня покоился обрезок тонкой водопроводной трубы с тройником на конце и замотанной лейкопластырем ручкой, а в левой – массивный выкидной нож.
Около двери в ванную кверху лапами, высунув язык и закатив глаза, лежал Песец. Из его бока торчали два тонких проводка, ведущий к футуристично выглядящей пластиковой пистолетообразной фигне, которая валялась на моей кровати.
Подошла к валяющемуся на спине упитанному зверьку, внимательно посмотрела на него и легонечко пнула.
Тот сразу же подскочил на месте и с тонким тявком попытался забиться под кровать.
Естественно Песец застрял.
И не потому, что у кого-то слишком низкий клиренс кровати, а просто у кого-то слишком толстая задница. После непродолжительных трепыханий, лис замер и решил вновь прикинуться мёртвым.
Я прицепила раскрытый нож на широкий пояс юбки и дёрнула за хвост это пушистое недоразумение.
– Хорош притворяться, симулянт. Или тебя трубой добить?
– Не надо меня трубой, – обиженно произнёс лис, с трудом перекатываясь на пузо, выползая из-под кровати и поднимаясь на коротких лапках. – Отчего ты такая злобная, Алиса? Я тебя излечил, причём, на совершенно безвозмездной основе, а ты… Неблагодарная.
– За помощь спасибо, но что-то подсказывает мне, что ты – слишком мутный тип.
– Это беспочвенные подозрения. Совершенно.
– Ну-ну. И зачем же ты опять пришёл ко мне, Песец?
– Предупредить, – с достоинством произнёс лис. – Тебе грозит опасность – кишины будут искать…
– И чего это ты такой альтруистичный, а? – недоверчиво покачала я импровизированной булавой. – Мне, может, плевать на всех этих кишинов…
– Не-не-не, на самом деле я это делаю исключительно из собственного эгоизма, – нервно сглотнул зверёк. – Просто я очень хочу заключить с тобой контракт.
– Чего?
– Конт-ракт, – тявкнул Песец и затарахтел. – Контракт – это устное или письменное соглашение, по которому одна из сторон берет обязательство что-либо сделать для другой стороны на опре…
– Значит так, блохастый, – указала я на лиса трубой, отчего тот сразу же заткнулся, прижал уши и втянул голову. – Я тебе один раз скажу и больше повторять не буду – никаких дел с вашей камарильей я иметь не хочу. Я… понятно объясняю? А?!
– Даже слишком понятно, – недовольно замахал хвостом Песец. – Впрочем, я терпелив и могу подождать.
На секунду меня отвлекло звякнувшее от порыва ветра окно, а когда я повернулась обратно лиса на месте уже не было.
* * *
Судя по карте в навигаторе новенького телефона, который мне подарили взамен безвременно откинувшегося свои мобильные копыта его предшественника, до института, в котором я собираюсь учиться – буквально рукой подать. Так почему бы и не прогуляться, а?
Новые батарейки в тазер я вставила, нож в сумочку положила, а вот булаву брать не стала – семнадцатилетняя девушка с куском водопроводной трубы в руке смотрится слишком уж вырвиглазно… Конечно, если меня действительно захочет убить какая-нибудь тварь, то все эти детские игрушки помогут мало. С другой стороны подыхать, рыдая от страха и ползая на коленях – не в моих правилах. Поэтому всё, что может потенциально стать в моих руках оружием будет использовано на 120%.
Нет, я отнюдь не мастер рукопашного боя – просто более-менее умею драться. Отец и братья научили. Лет до четырнадцати (пока грудь не начала расти) меня вообще за мальчишку считали – я вместе с другими дворовыми пацанами дралась, лазила по гаражам и стройкам, что-то взрывала и поджигала. Спустя ещё какое-то время обнаружилось, что я очень даже ничего внешне, но было уже поздно – парни со мной связываться опасались. Плюс у них страшно рвался шаблон мышления – вчера ты с приятелем поджигал почтовый ящик вредной карге из второго подъезда и запускал самодельную ракету на пустыре за школой, а сегодня оказалось, что у приятеля выросли сиськи, и вообще он – баба.
Ладно, к теме сисек вернусь как-нибудь попозже… Институт… Институт… Должен быть где-то здесь… Но где? Ага, за этим сквером, наверное. Сейчас загорится зелёный свет, перейду улицу и…
Над одной из замерших на дороге машин – маленькой нарядной "тойотой-камри" словно бы заколыхалось зыбкое марево, как от раскалённого на солнце асфальта. Пространство пошло огромными чёрными и багровыми пикселями размером с плитку кафеля. Секунда, и на крышу машины приземлился монстр, сразу же пробив острыми когтями задних лап стальную крышу.
Он был похож на ту тварь, что уничтожила тот автобус, в котором я ехала. Он был похож, но был всё-таки другим. Две мощные задние лапы и длинные передние, каждая из которых была увенчана тройкой длинных зазубренных лезвий. Чёрное тело, испещрённое багровыми линиями. И вместо головы – белоснежный рогатый череп, похожий на коровий, с алыми огоньками, горящими в пустых глазницах, и частокол острых клыков.
Кишин.
Теперь я знаю, как тебя зовут, ублюдок.
Медленно, слишком медленно – будто продираясь сквозь густую смолу, разрываю воздух и тянусь к лежащему в сумочке тазеру… Тянусь…
Вот только зачем? Что эта игрушка сможет сделать против подобного монстра?
Чудовище легко вспарывает своими когтями-лезвиями крышу машины – как будто вскрывает банку тушёнки. Бьёт наотмашь, и в воздухе разлетаются призрачные алые капли – чья-то кровь, чья-то взятая жизнь. А затем засовывает лапы внутрь искорёженной "тойоты" и тянет лапу к небольшой фигурке. И я знаю – это ребёнок.
Тварь алчно открывает пасть и…
Какого… Какого чёрта?!
Меня застрясло от бешенства и отвращения, сквозь до боли стиснутые зубы вырвалось самое натуральное рычание.
Автомат. Мне нужен автомат.
Или пистолет. Меч. Топор. Что-то, чем можно пронять этого ублюдка! Чем убить его. Что-то мощное. Сильное…
Сила.
Была бы у меня сила! Такая, чтобы убить таких чудовищ. Чтобы не давать им убивать других. Была бы у меня такая сила!…
– Тебе нужна сила, Алиса?
Медленно поворачиваю голову. Рядом со мной стоит невысокий пацан лет тринадцати. Белая рубашка, белые брюки, белые туфли. Белые волосы. Смотрит куда-то себе под ноги, не поднимая взгляда.
– Я могу дать тебе такую силу.
Что взамен? Моя душа? Желание? Жизнь?
– Три года службы. Три года ты будешь убивать кишинов. На это время ты получишь силу убивать их. Потом ты или продолжишь свою службу, либо уйдёшь.
И это…
– Да, Алиса. Это Контракт. Я – Дзёдаи Широ, кицунэ Светлого Круга, обязуюсь дать тебе, Алиса Корнилова, силу для битв с кишинами. Я обязуюсь помогать тебе в твоей войне словом и делом. По истечении трёх лет, я продлю наш Контракт или прекращу его действие.
Так не бывает. Нельзя получить сверхспособности за так, просто сказав "да, я желаю стать сильнее". Ничего не даётся просто так – бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Ты явно что-то недоговариваешь мальчишка, но…
– Твой ответ.
Лис, чёртов лис, был прав – я уже слишком крепко увязла во всём этом. И дело вовсе не в том, что я хочу защититься из страха за свою жизнь. Да чёрта с два!…
Я просто не знаю, как жить, если каждый день вокруг тебя идёт охота. Охота на людей. Но хоть ты и знаешь об этом, но ничего не в силах изменить. И это… бесит. Всех в мире не спасти, всех не защитить, но люди делятся на тех, кто закрывает глаза и проходит мимо творящегося зла, и тех, кто не проходит мимо.
И я не хочу быть той, что проходит мимо!
– Твой ответ, Алиса.
– Я…
Есть сильные и слабые. Есть те, кто может лишь покориться своей участи, и те, что в силах сразиться за свою и чужую жизнь. И если я могу стать сильной, чтобы не стать чьей-то добычей…
Да будет так.
– Я принимаю этот Контракт!
– Отлично, – мальчишка улыбнулся, на секунду обнажив крупные – куда крупнее человеческих, клыки.
Он протянул руку, остановив свою правую ладонь в нескольких сантиметрах от моего левого запястья. На нём тотчас же возникло мягкое серебристое сияние, кольцом охватившее мою руку. Вот оно гаснет, и моё левое запястье окружает широкий серебристый браслет, украшенный крупным гранёным чёрным камнем в середине и вязью замысловатых узоров.
Я нехорошо улыбнулась, сжала руки в кулаки, и вокруг них моментально заполыхало угольно-чёрное пламя.
– Мне сказать "авада кедавра" или щёлкнуть пальцами, чтобы эта тварь сдохла? – сейчас я чувствовала в себе целый океан силы. Достаточно, чтобы поднять одной рукой грузовик, согнуть металлический столб или испепелить десяток человек.
– Понятия не имею, – равнодушно пожал плечами белобрысый. – Это твоя сила – тебе и понимать, что с ней делать.
Самой разбираться? Лааадно… Тогда не будем лишний раз выпендриваться.
– Отпусти его, урод! – я резко выбросила руку в сторону замершего кишина.
Пламя вокруг моего кулака тотчас же метнулось вперёд, вытягиваясь в гибкую извивающуюся чёрную змею. Поток тьмы ударил монстра прямо в грудь и буквально отшвырнул назад, впечатав в брусчатый тротуар на другом конце улицы.
Моментально подкосились ноги и закружилась голова. Кажется, я всё-таки как-то неправильно использовала свою силу… Второй такой удар уже не нанести, а тварь ещё жива. И её нужно добить.
Достала из сумочки нож, с щелчком разложила его и медленно двинулась к кишину.
– Ты – монстр, – негромко произнесла я на ходу, не сводя взгляда со слабо шевелящейся в груде камней твари. – Убийца. И вряд ли совсем уж тупой. Но всё-таки тупой. Сильный, но тупой. Потому как ты, твою мать, забыл основной закон эволюции. Всех жрут. Всех убивают… Здорово ведь так убивать, да? Здорово, когда жертва не может ударить в ответ и не замечает собственной смерти? Здорово, да, говнюк?! Как на банку зелёного горошка охотиться. Очень просто. Очень легко…
Кишин, с перебитыми передними и задними лапами, пытался ползти. Не ко мне, а от меня.
Он всё понял. А ведь он действительно не такой уж и тупой…
У меня на ноге был не армейский ботинок и не кирзовый сапог, а лёгкая женская туфелька, но когда я наступила монстру на хребет, его буквально вдавило в землю.
– Но я скажу тебе – пошёл ты. Пошёл ты на хер!!! Если убиваешь, то и сам будь готов сдохнуть!
Чёрное пламя перекинулось с моей руки на лезвие ножа.
– Вы не убили меня в тот раз… – наклонилась я чуть ниже и перешла на шёпот. – Большая ошибка.
Дешёвый китайский нож, лезвие которого было перевито тёмными сполохами пламени, вошёл в череп кишина, как в масло – по самую рукоять. Выпустила его из руки, а затем открытой ладонью вогнала его на глубину.
Вспышка.
По ушам бьёт говор людской толпы и шум улицы. А вот ноги почему-то не держат. И не пошевелиться. Лишь остаётся наблюдать, как брусчатка летит навстречу.
Удар.