Однако щадить душегубов Прайд не собирался. Поймав его меч на свой клинок, рыцарь плавным вращательным движением отбросил оружие врага в сторону и тотчас ударил, одним могучим взмахом срубая обе выставленные с мечом руки по самые локти. Разбойник с диким криком попятился, щедро разбрызгивая кровь из уродливых культей, оставшихся от рук. Короткий взмах сверкнувшего в свете фонарей лезвия – и крик оборвался, а голова разбойника с раззявленным ртом покатилась по дорожной пыли.
– Бесполезный тупица! – процедил сквозь зубы главарь, опуская окропленное кровью лезвие такого же, как и у его подручных, меча.
Обезглавленное главарем бандитов тело еще мгновение стояло на коленях, шевеля культями, а потом грузно завалилось на бок, потеряв всякое сходство с человеком.
– Хватит! – повелевающим тоном крикнул главарь оставшимся в живых двум разбойникам. – Я сам им займусь. Посторонись!
На ходу он выдернул из кармана своего камзола перстень и надел его на указательный палец левой руки. На его первую атаку Прайд успел среагировать только благодаря своей великолепной подготовке, которую он прошел в Обители Безмолвного Странника. Неуловимо-быстрыми движениями разбойник атаковал паладина, надеясь закончить это противостояние одним-двумя ударами. Прайд почувствовал опасного противника и максимально взвинтил темп. Клинки сошлись, разбрасывая искры и отчаянно звеня. Злобные выпуклые глаза предводителя бандитов с изумленным недоумением смотрели на Прайда. Разбойник сместился в сторону так быстро, что Прайд сразу понял – без колдовства тут не обошлось. Вряд ли кольцо, надетое на палец, являлось простым оберегом.
Двигался бандит настолько быстро, что во время перемещения силуэт его терял четкие очертания, словно состоял из сухого песка, разносимого ветром. Но было еще одно, что сразу отметил Прайд: противник атаковал с яростью, исключающей обдуманность действий. Слепо бросаясь в атаку, он полагался лишь на полученное в уличных схватках искусство бойца да магическое кольцо, придающее ему скорость и блокирующее простые заклинания. Первой мыслью Прайда было не убивать врага, а, оглушив, сдать в руки городской стражи. Но бандит оказался на удивление сильным противником, видимо, не напрасно являясь главарем этих уличных разбойников. Он кружил около Прайда, меняя тактику и атакуя с разных сторон. Прайд едва успевал парировать удары и пытался контратаковать, но безрезультатно. Рыцарь уже был легко ранен в плечо, хотя и сам сумел зацепить бедро противника своим клинком.
Отбив очередной удар, паладин сделал обманный выпад, пуская меч по широкой дуге и заставляя противника отступить на пару шагов. Одновременно с этим паладин сконцентрировал свой разум в поисках источников энергии. Слабый поток струился лишь из одного невидимого для простых людей разлома, но этого было вполне достаточно в данной ситуации – Прайд пропустил эту энергию через себя, наполняя свой клинок силой. Разбойник ударил, но рыцарь слегка сместился в сторону, пропуская меч врага в дюйме от своего тела.
Наполненный энергией меч Прайда едва уловимо замерцал в полутьме улицы, подобно тому как мерцал он в схватке с драконом. Разбойник кинулся в новую атаку, свирепо оскалившись и рыча что-то неразборчивое. Но Прайд теперь ощущал сам ритм движений противника, ток его крови, биение его сердца. Рыцарь с легкостью отбил шквал обрушившихся на него ударов. Со стороны этот бой мог бы показаться столкновением двух демонов – один стремительный и темный, с нечеткими чертами, словно демон ночи, был едва заметен в полутьме, второй, вооруженный мерцающим клинком, и сам, казалось, был наполнен внутренней светлой энергией. Оба двигались столь быстро, что, будь на поле боя другие персонажи, каждый из этих двоих успел бы убить уже по десятку обычных воинов.
– Не думаю, что нам стоит это делать, – услышал Прайд голос одного из бандитов за своей спиной и тотчас сместился в сторону, не упуская при этом из виду готовящегося к новой атаке главаря бандитов.
За спиной Прайда раздался тихий женский вскрик, но Прайд не мог сейчас развернуться и упустить из виду столь опасного противника. Такое пренебрежение врагом могло стоить жизни – схватка шла насмерть.
– Дело сделано, – отозвался второй из оставшихся в живых разбойников.
Главарь вновь бросился в атаку, но каковы бы ни были возможности кольца, а вот собственными силами и умениями разбойник никак не мог соперничать с паладином Ордена Безмолвного Странника. Кровь уже обильно текла из нескольких ран на его теле. Теперь он оказался в такой же ситуации, как некоторое время назад одинокий защитник женщины: безысходно обреченное противостояние с намного более сильным и безжалостным противником.
– Помогите мне! – крикнул главарь своим подручным, с трудом отбив очередной стремительный выпад Прайда.
– Мы уходим, – отозвался один из бандитов.
– И ты лучше беги, – согласился второй. – Его не победить.
– Скоты! – плюясь слюной, заорал бывший главарь. – Ублюдки! Вернитесь!
Но его недавние подручные уже растаяли во тьме улицы. А Прайд, почувствовав, что противник ослаб, ринулся в последнюю атаку. Разбойник попытался отбить удар рыцаря, но с таким же успехом он мог пытаться перешибить обух прутиком. Его собственный клинок ушел в сторону, оставляя беззащитно открытой грудь. А Прайд, чуть изменив движение меча, словно копьем ударил прямо в горло, почти отделив голову от туловища.
На улице воцарилась тишина. Удивленно выпучив глаза, разбойник упал на мостовую, добавляя свою кровь к крови остальных участников трагедии.
– Ты… – бесшумно задвигались губы умирающего.
Глаза его закатились, и кровавая пена с хрипом пошла из горла. Несколько раз конвульсивно дернувшись, бандит затих.
– …убил тебя, – жестко закончил за разбойника Прайд, наклоняясь к нему и вытирая полой его куртки лезвие своего меча.
Стерев кровь, он выпрямился и, убрав меч в ножны, повернулся в сторону женщины. Она сидела, прислонившись спиной к стене и низко опустив голову. Это нисколько не удивило рыцаря, потому что столь кровавая сцена, разыгравшаяся в переулке, могла бы и непривычного к баталиям мужчину заставить грохнуться в обморок.
Где-то зазвучали крики, звон доспехов и приближающийся топот. Прайд приблизился к женщине и опустился рядом с ней на одно колено – его способности паладина легко помогут незнакомке прийти в себя. Он сконцентрировал ментальную энергию на кончиках своих пальцев и коснулся головы с копной золотых волос, ниспадающей пышной гривой на грудь. Коснулся, но тотчас отдернул руку, вдруг ощутив, что энергия уходит в мертвое тело. Златовласая голова безвольно сдвинулась вбок, увлекая завесу из волос и открывая рукоять торчащего из груди кинжала. В голове Прайда мгновенно всплыла фраза, которую он едва услышал в пылу боя: "Не думаю, что нам стоит это делать… Дело сделано…" Значит, вовсе не грабители встретились ему в этом переулке, а убийцы, в планы которых входило убить либо эту девушку, либо ее спутника. "Дело сделано…" – они победили.
Прайд вскочил на ноги, неотрывно глядя на рукоять пронзившего сердце девушки кинжала.
– Вот он! – раздался за его спиной злой возглас. – Держи его!
Рыцарь не сопротивлялся, когда его подхватили под руки.
– Убийца! Он убил их обоих! – истерично заорал другой голос. – Он убил дочь магистрата и лорда Дорга!
Голоса продолжали во все горло орать про убийства, а стражники, скрутив непротивящегося Прайда, повели его в здание городской тюрьмы.
Глава 9
Стоящий на костях прошлого
Пробуждение оказалось легким и практически одновременным. Словно пробили невидимые часы, вырывая путников из сладких объятий сна.
– Мы опять одни в этом лесу? – первым подал голос гном, поднимаясь на ноги и осматриваясь по сторонам.
Когда укладывались спать, ни у кого и мысли не возникло распределить между собой ночные дежурства. Все без обсуждения положились на добрую волю Хозяина волшебного леса, в чьих владениях, несомненно, лист не мог упасть с дерева без его воли.
На берегу озера, кроме четверых спутников, действительно никого больше не было. И проспали они целый день – Горр уже взошел над кронами мрачных деревьев, а солнце клонилось к закату, окрашивая в цвет свежей крови руины Аз-Муралана. Небо, совершенно прояснившееся от недавних дождевых туч, выглядело настолько ясно-синим, что казалось, прислушайся внимательнее – и услышишь его чистый звон.
– Вот это мы поспали! Что-то я не вижу нашего Лесничего. Похоже, ему надоело ждать, когда мы проснемся, – бодро пробасил Регнар. – Ты что-нибудь видишь, южанин?
Наемник пожал плечами и только молча кивнул в сторону кромки леса.
– Хозяин ушел, – тотчас прозвучал с той стороны низкий рычащий голос, растягивающий и объединяющий слова в длинный единый звук. – Просил отвезти вас к Тропе.
Все, кроме Экраима, обернулись на голос – и только тогда обнаружили у самых стволов первых деревьев леса гигантских волков, которые привезли их на своих широких спинах прошлой ночью к озеру. Увидев, что гости леса пробудились, волки вышли к берегу и теперь бесшумно и неторопливо приближались к путникам.
– Мне что, опять придется ехать верхом на собаке?! – воскликнул Регнар. – Пораженного мне за ногу!
– Уж не думаешь ли ты, что мне нравится катать на своей спине жалких смертных? – огрызнулся один из волков, но в его хриплом подвывающем голосе звучала не злоба, а удивление.
– И ты тоже не думай, собачка, что оказываешь мне великую честь! – оскалился гном, словно пытался напугать волков своими крепкими, но совсем не страшными зубами.
Все повторилось в точности как на ночной поляне – волки, будто сговорившись, безмолвно распределили между собой своих седоков. Они действовали настолько слаженно и четко, словно были единым организмом.
Гефорг, совсем было успокоившийся после долгого благотворного сна, вновь почувствовал тревогу и беспокойство. Юноша бросил взгляд на Элейн, словно ища поддержки в ее спокойствии, – девушка действительно не испытывала никакого волнения, а, напротив, обняв огромного зверя, перебирала пальцами его гриву, время от времени почесывая за ушами. Огромный волк уткнулся девушке в грудь массивным лбом и счастливо зажмурил глаза.
Элейн действительно совершенно не боялась волков, любой зуб которых был больше ее пальцев. С первого мгновения пребывания в лесу она ощутила необычайную легкость и спокойствие, которые не покинули ее и теперь. Собираясь, девушка с удивлением обнаружила, что вместо ее изрядно опустевшего колчана появился новый колчан, наполненный стрелами с темными древками и незнакомым оперением. Решив лишний раз не беспокоить своих спутников, Элейн, захватив подарок Лесничего, забросила за спину опустевший дорожный мешок и одним движением взлетела на широкую спину зверя. Сейчас девушка особенно остро ощутила свое единение и с этими волками, и с окружающим лесом. Даже воздух этого места пьянил. Поэтому, поддавшись неведомому порыву, Элейн вскинула над головой свой лук и закричала, выплескивая все нахлынувшие на нее эмоции. При этом она и выглядела верхом на грозном звере настолько гармонично, что все спутники смотрели на нее с невольным восхищением.
Вторя крику девушки, все волки подняли головы к небесам, оглашая древний лес протяжным долгим воем. Зверь, которого оседлала хрупкая девушка, взрыв лапами землю, в два прыжка достиг чащи леса и скрылся среди деревьев. Экраим и Регнар одновременно молча взобрались на спины волшебных животных, торопясь отправиться следом за Элейн. Последним берег озера покинул молодой Нарлинг. Не высказывая вслух, в отличие от гнома, своих страхов, юноша мысленно дал себе клятву никогда больше не садиться на диких животных. Стоило Гефоргу оказаться на спине зверя, как тот ринулся в гущу деревьев, начиная безумную скачку среди мельтешения толстых стволов и густых ветвей. Не будь лес волшебным, всадники неминуемо разбились бы.
В отличие от Гефорга, который хоть и весьма неплохо держался в седле, но предпочитал поездки в каретах, Элейн мчалась на волшебном звере, время от времени крича от восторга. То и дело девушка видела несущегося рядом Экраима. Эль Нарим не испытывал неудобств и не видел особой разницы между волком и конем – он был хорошим наездником, а хороший наездник может легко приспособиться практически к любому животному.
Перемахнув через широкую реку, давным-давно разделившую Сияющий лес, волки вновь помчались меж уступающих им дорогу деревьев и вскоре оказались на той самой поляне, где спутники впервые встретились с Хозяином леса.
Гном, негромко ругаясь, сполз со спины волка и отошел в сторону, слегка покачиваясь. Регнар не любил ни волков, ни лошадей, ни карет. Он предпочел бы идти своими собственными ногами – может, и значительно дольше, но намного спокойнее и надежнее.
Нарлинг немногим отличался от гнома – он не ругался, но был бледен и заметно шатался на нетвердых ногах. Он посмотрел в сторону смуглого южанина: тот легко спрыгнул на землю, словно и не было никакой бешеной скачки, – затем перевел взгляд на девушку: Элейн вовсе оставила спину лесного зверя с сожалением, сразу же опять обняв своего волка.
– Перед вами Тропа, – рыкнул зверь, привезший на поляну Регнара. – Не сходите с нее. Не весь лес сейчас подвластен Хозяину. Но на Тропе вам ничто не угрожает.
– И куда приведет нас эта тропинка? – проворчал Регнар, у которого от путешествия на спине волка настроение резко испортилось.
– По Тропе вас незримо поведет сам Хозяин. Поэтому вам нечего опасаться.
Не считая нужным объяснять что-либо более подробно, волки повернули к лесу и мгновенно растворились в чаще.
– У нас нет никаких оснований не доверять Лесничему, – признал Гефорг и первым ступил на широкую тропу.
Никто не возражал – лишь Элейн ощущала растущую тоску от скорого расставания с так понравившимся ей древним лесом.
По тропе, петляющей между огромными деревьями, все шли молча, переживая все, что приключилось за время, проведенное в волшебном лесу. События прошлой ночи оставили тяжелый след в их душах. Каждый думал о своем. Нарлинга угнетали безысходность и осознание того, что силы Мрака тесно переплетены с его судьбой. Гном, в отличие от юноши, и без ходячей деревяшки, которая назвалась Лесничим, знал, что его жизненный путь так или иначе будет пересекаться с отребьем Мрака, как это уже не раз бывало. И встречи эти будут оканчиваться смертью очередных приспешников Таллара или других богов Черного Трона. Однако сам лес его угнетал, и поэтому сейчас, стараясь забыть все лишнее, гном жаждал одного – быстрее выбраться из леса на нормальную, созданную руками смертных дорогу. Каменные стены городов хоть и не были подземельями, вырубленными в толще скалы, но все же казались сыну подгорного народа куда более приятными, нежели леса.
Идущая вслед за гномом Элейн тоже шла понурив голову, но это была лишь тоска по оставляемому лесу. Шагающий следом Экраим был мрачен. На лбу залегли глубокие морщины, брови сдвинулись на переносице. Он все никак не мог прогнать из своей головы воспоминания о последнем сне.
Тем временем тучи вновь заполонили все небо, обещая принести холодный осенний дождь. И уже только само это свидетельствовало о том, что путники совсем близко подошли к границе леса. И действительно, без всяких приключений миновав Тропой Лесничего непролазные заросли, спутники неожиданно вышли из Сияющего леса, очутившись на большом городском кладбище, раскинувшемся на самой его границе. Из земли топорщились каменные надгробия, увенчанные символами Денмиса, Увара и других богов Белого Трона, призванные схоронить тела в могилах, не допустив их восстания и проникновения в них зла.
– Ну наконец-то! – воскликнул обрадованный гном, счастливый уже только оттого, что выбрался из лесной чащобы.
Ярко светило заходящее Око Увара, и тяжелый свет его казался гневным предупреждением слугам Черного Трона о том, что вскоре кара неминуемо настигнет всех приспешников Мрака. Могучая скала возвышалась перед друзьями – суровая и непоколебимая на фоне темнеющего неба. Монолит скалы служил стенами города, выдолбленного из его склона и сросшегося с ним в единое целое. Башни, крыши высоких домов, купола храмов и обелиски вздымались ввысь, стремясь подняться еще поближе к богам.
– Где мы? – ахнула Элейн, потрясенная мрачной тяжеловесной красотой города.
– Это Сомбер-Наг, девочка, – ухмыльнулся Регнар. – На этой скале высится один из самых необычных городов, который возвели мои славные предки еще во времена величия Пламенного королевства. В те далекие времена король Дионии отдал часть земель своего королевства за то, что гномы построили ему этот город на нерушимой скале. И гномы выполнили его заказ.
– Знаменитый город Милн, – подтвердил Гефорг, зачарованный огромным черным городом не меньше девушки.
– Необычный, – согласилась Элейн, зябко передергивая плечами. – Только слишком большой и слишком мрачный. Лучше бы люди сами построили, не прося об этом гномов. Более мрачного строения я в жизни не видела.
– А много ли ты видела, девочка, кроме твоего родного Ливинкрона? – отозвался Регнар, задетый замечанием девушки и считающий творение своих предков одним из красивейших достижений градостроительства. – Если Милн на Сомбер-Наге для тебя мрачен, то тебе стоит посмотреть на храм Рамита или Таллара для сравнения.
– Нет уж, спасибо, – возразила Элейн, морща носик, и шепотом, чтобы горделивый гном не услышал, добавила Гефоргу: – Такое впечатление, что у тех, кто строил этот город, случилось массовое самоубийство любимых родственников.
– Люди не могли построить здесь город своими силами. В давние времена, еще до года Огненных Слез, на этой земле вообще жили эльфы, – рассказал Гефорг то, что знал об истории Милна. – Катастрофы, разразившиеся в тот год повсюду, затронули и Сомбер-Наг. На этой скале в те дни стоял один из древних эльфийских городов. И в год Огненных Слез этот город был уничтожен, а эльфы просто покинули его останки и ушли из этих земель.
– Я же слышал, что гномы взялись восстанавливать Сомбер-Наг еще и потому, что в недрах этой горы надеялись найти сокровища эльфов, – сказал Экраим, вдруг вспомнивший полупьяный рассказ одного из своих давних товарищей. – Правда, источник этих слухов таков, что я не стал бы ему особо доверять.
– Чтобы гномы мародерствовали на могилах этих тощих предателей?! – вскричал побагровевший от гнева Регнар. – Ты правильно считаешь, что таким слухам не стоит доверять. Поверь, южанин, ни один гном не спустился ниже фундаментов основных новых построек. Кто, интересно, мог рассказать такую глупую байку?
Экраим взглянул Регнару в глаза и примирительно улыбнулся. Регнар совершенно не был похож на гнома Дварна, когда-то бывшего боевым товарищем эль Нарима. Более вспыльчивый и более отважный, чем Дварн, Регнар нравился наемнику с каждым днем все больше и больше. Теперь он отлично понимал, почему Мраморная Стена подружился с Вердисом, – его характер лидера, который, невзирая на мнение спутников, ведет их к той цели, которую считает единственно верной, не мог не понравиться Нарлингу-старшему. А вот Гефорга южанин до сих пор не мог полностью понять. Его отец был лидером и отважным воином. Гефорг, в отличие от отца, всеми силами пытался уйти от любого конфликта, считая, что лучшая война – та, которой удалось избежать.
– Сказал мне это очень давно мой давний друг Дварн Кулак Грома, – пояснил наемник Регнару. – Он родом из королевства Железного Камня. Но он так же, как и ты, сказал, что гномы не разрывали могил. Однако и найденные под развалинами домов драгоценности не вернули эльфам, а забрали себе, как трофеи.