Тонкие изящные колонны разделяли этот зал на несколько частей, а в стены повсюду были врезаны зеркала из полированного металла, напоминающего цветом бронзу, но не замутневшие, не покрывшиеся патиной за долгие годы. Эти зеркала многократно отражали свет факела, наполняя весь зал теплым призрачным светом. С разных сторон в стенах зала темнели проемы выходов довольно скромного размера. А у самой дальней стены относительно места, на котором изумленные путники остановились, виднелись, заваленные большой горой какого-то мусора, большие и богато украшенные резьбой и мозаикой створчатые двери. Из прохода, через который они только что выбрались в этот зал, раздался тяжелый скрежет – проход в стене закрывался, отрезая путь обратно в подземелье, построенное гномами.
– Теперь нам точно не вернуться? – вздохнул Гефорг.
– Куда вернуться? – усмехнулся гном. – В руки городской стражи?
– А ты в этом эльфийском подземелье тоже сумеешь отыскать дорогу? – поинтересовался рыцарь, однако гном сделал вид, что просто не услышал этого вопроса.
– Действительно заметно, что это строили уже не гномы, – заметил Гефорг, разглядывая стены. – Тут все совсем не такое, как в подземелье гномов.
– Это похоже всего лишь на подвал, – парировал Регнар. – Подвал, который построили эльфы! Они никогда надежно строить не умели. Нам надо разгрести эту гору мусора. Путь, который нам нужен, за этой большой дверью.
Регнар указал на груду из обломков мечей, проржавевших частей доспехов, трухлявых кусков дерева и еще невесть чего, что и опознать было совершенно невозможно.
– А не лучше ли нам пойти по одному из этих ответвлений? – указал Гефорг на два боковых узких прохода, не закрытых вовсе никакими дверями.
– Тут завал, – отозвался Прайд, осмотрев правый проход.
– Тут тоже не пройти, – добавил Экраим, заглянув в левый проем.
– Но ты, дружочек, можешь начать разгребать эти завалы. Если не помрешь тут от голода, то через пару дней сможешь по ним попасть на улицы славного города Милна, – ответил гном с ехидной усмешкой. – Там тебя уже заждались. Отсюда для нас есть только один выход, и нам придется разгрести эту свалку.
– Откуда тут взялось столько мусора? – удивилась Элейн. – Этот зал совсем не похож на помойку.
– Может, гномы оставили, когда строили свои подземелья? – предположил Нарлинг, косясь на Регнара.
– А на меня-то ты что смотришь? – отозвался гном, с деланым безразличием осматривая свод зала. – Я этого города не строил. Да и сам город был заново построен уже тысячу лет назад. А эта свалка гораздо моложе. Вон посмотри, сколько тут деревянных вещей.
– Да и железо не так сильно поржавело, – добавил наемник.
– Ты хочешь сказать, что тут недавно кто-то был? – закрутил головой Гефорг, пытаясь увидеть другие следы неведомых посетителей этого зала.
– Лет пятьдесят назад, – оценил южанин, осматривая мусор. – Но если полсотни лет – для тебя "недавно", то можно сказать, что тут и сейчас еще кто-то есть.
Экраим потянул на себя большой кусок гнилой ткани, оказавшийся старым плащом. Ткань с тихим треском порвалась, открывая почти разложившееся тело. Из-под мусора показались лицо и кисти рук, покрытые пергаментом сморщенной серой кожи, лоскутьями свисающей с обнажившегося черепа. Пустые глазницы смотрели на живых с безмолвным укором за нарушенный покой. Искривленный в страшной гримасе рот выглядел так, словно человек умер, заходясь в диком крике.
– Надо оттащить его в сторону от мусора, – предложил южанин, склоняясь над трупом и пытаясь аккуратно ухватить его за укрытые гнилым плащом плечи.
Прайд без лишних слов схватил мертвеца за обутые в кожаные сапоги ноги и так же осторожно поднял высушенную и оттого небольшую ношу. Внимание Элейн вдруг привлекло что-то, тускло блеснувшее в свете факела на шее покойника.
– Стойте! Там что-то есть, – воскликнула девушка, опускаясь на колено рядом и бесстрашно запуская руку в обрывки одежды на костистой груди мертвеца.
– Осторожнее, у него может быть все что угодно, – предостерег Экраим, заглядывая через руку Элейн. – Он наверняка был не простым горожанином, случайно заплутавшим в этих катакомбах. Да и умер он не от старости или голода, а, скорее, от волшебного снаряда или от огненной стрелы.
– С чего это ты так решил, южанин? – удивился Регнар, отрываясь от изучения стен и подходя поближе.
Эль Нарим молча показал на совершенно очевидные признаки, отлично видимые с близкого расстояния: в костях груди трупа зияла обугленная по краям дыра.
– Вот оно! Нашла! – воскликнула Элейн, осторожно извлекая и протягивая Регнару медальон из желтого металла. – Ты знаешь, что это такое?
– Странно, – удивился Регнар, крутя кругляшку медальона в руках. – Это определенно золото. Но вот знак… Я не знаю, что это за знак. Никогда не видел его раньше. Наверняка какая-то очередная метка приспешников Черного Трона!
– А может, и нет, – возразила девушка. – Раз не знаешь, вовсе не значит, что сразу и плохое.
Растащив от дверей весь мусор, путники собрались перед массивными причудливыми створками, испещренными загадочными рунами.
– Смотрите! – воскликнула вдруг Элейн, вновь показывая снятый с трупа медальон. – Вот, смотрите! Рисунок на дверях точно такой же, как и на этом самом медальоне!
И действительно, совершенно невзрачный на вид медальон, выглядящий обычной кругляшкой с непонятным рисунком и порванной цепочкой, в точности копировал рисунок на двери – два полых полукруга по бокам от цельного полного круга. И короткая надпись над рисунком на непонятном языке.
– Это эльфийский язык, – цокнул языком Регнар. – Читать на нем не умею, но точно знаю, что эльфийский.
– Только вот, к сожалению, с нами нет эльфа, – посетовал Гефорг. – Поэтому для нас сейчас это мертвый язык.
– Дружочек, если бы с нами был эльф, то это не язык, а мы уже давно были бы мертвыми. Эти паразитные твари предадут кого угодно так же легко, как они предали мой народ три сотни лет назад, – завелся Регнар, возвращая медальон девушке.
– Ну я-то из этой безделицы найду как выгоду получить. Загоню какому-нибудь скупщику, – сообщила девушка, пряча медальон в мешочек, висящий у нее на поясе.
Рыцарь и гном одновременно потянули за массивные кольца, закрепленные на обеих створках вместо ручек, и створки со скрежетом поползли в разные стороны. Сразу за раскрывшимися створами обнаружился короткий коридор, оканчивающийся точно такими же дверьми. Осторожно двигаясь друг за другом, путники миновали первые двери, оказавшись в коридоре.
– Смотрите! Тут все в каких-то знаках! – восхищенно воскликнула Элейн, рассматривая свод коридора.
Гефорг подошел к противоположным дверям, на которых, в отличие от первых, никаких ручек или колец не было, и неожиданно тишину прорезал странный звук, больше всего похожий на щелчок. Спутники встревоженно переглянулись. И в этот момент с глухим стуком створки дверей закрылись, отрезая путь назад.
– Мы в ловушке! – воскликнул Гефорг, и перед его мысленным взором возникла картина их собственных безжизненных тел, лежащих в каменном коридоре с прожженными магическими ударами ужасными дырами.
– Ну в этом виноват только ты, – ответила подошедшая к Нарлингу Элейн и указала на пол.
Каменная плита, на которой стоял Гефорг, оказалась чуть утоплена по отношению к остальным.
– Ты наступил на ловушку, которая и запустила механизм, закрывший дверь, – объяснила девушка. – Впредь будь внимательнее, а то в этот раз двери закрыл, а в следующий раз потолок рухнет нам на головы.
– Выбора у нас и без того не было, – спокойно констатировал Регнар, глядя на бесплодные попытки Нарлинга сдвинуть створку закрывшейся двери с места. – Нам остается просто идти вперед. Тем более что именно это я и предлагал. Не так ли, дружочек?
Противоположные двери открылись на удивление легко и бесшумно. Створкам лишь немного мешали черепа, которыми был щедро усеян пол следующей залы. Гефорг невольно вздрогнул, когда один из черепов, который он неосторожно задел ногой, с громким стуком откатился к стене, а Регнар с чувством сплюнул себе под ноги, во все глаза таращась на то, что предстало их взору. Экраим и Элейн, в отличие от остальных, заинтересованно осматривали новое помещение, совершенно не испытывая страха.
Когда все спутники оказались в зале, помещение стало заполнять призрачное белое сияние, которое исходило от лежащих на постаментах вдоль стен костей. Вдруг скелеты зашевелились и начали подниматься.
– Похоже, наш последний бой пришел, – мрачно произнес Регнар, медленно вытягивая свой верный топор из чехла за спиной.
Кости покрывали обрывки когда-то богатых одежд. Мертвые руки сжимали когда-то отличное оружие – ныне ржавые обломки. Голые кости уже не покрывала давно сгнившая плоть, но сияние, окутывающее их, приобретало те очертания, какие помнила при жизни душа каждого мертвого воина.
– Почему? – напрягся южанин, стараясь говорить тише. – Я ничего не чувствую.
– Действительно почему? – удивилась Элейн.
Призрачное сияние очертило даже контуры лиц давно умерших воинов, и тут даже человеку несведущему сразу стало понятно, что тела принадлежат усопшим эльфам. Именно такими их описывали в легендах и сказках – высокими, стройными, с заостренными ушами и очень красивыми тонкими чертами.
– Это Светлая Стража. Они безжизненны, но бессмертны. Могучая магия создала этих солдат, и теперь они вынуждены вечность защищать то, что защищали при жизни от врагов.
– А разве мы враги? – воскликнула Элейн, внутренне сжимаясь.
Охваченные белым сиянием скелеты медленно сошли со своих мест. Прайд и Гефорг мгновенно выхватили мечи. Регнар и без того уже стоял с топором на изготовку. Лишь Экраим остался внешне совершенно невозмутимым. Ожившие мертвецы двигались медленно. Один из них, самый ближний к путникам, вдруг резко развернулся и в один шаг оказался возле Элейн. Гефорг дернулся, собираясь броситься на помощь девушке, но стальные пальцы Экраима ухватили его за запястье с такой силой, что боль пронзила всю руку, а юноша замер, боясь, что следующим движением южанин сломает ему кость. Светлый Страж остановился перед оцепеневшей от страха девушкой, будто бы принюхиваясь. Вряд ли скелет, окруженный призрачным мерцанием, мог ощутить какие-то запахи, но волны энергии или мыслей заколдованный эльфийский воин ощущал наверняка.
– Не двигайтесь, – прошептал едва слышно Прайд, который ощутил проходящие рядом магические потоки. – Сейчас мы и узнаем, считают здесь нас врагами или нет.
– Хорошо бы это было не последним, что нам суждено узнать в нашей жизни, – отозвался также чуть слышно Экраим.
Даже обычно воинственный Регнар сейчас не хорохорился, а молча ждал развязки, понимая при этом, что любое неосторожное движение или даже мысль может означать для них неминуемую смерть. Элейн не дрожала, хоть волна ледяного магического ужаса накатила, сковывая льдом конечности и замораживая даже сам рассудок. Две дюжины мертвых глаз воинов легендарного народа обратились в ее сторону. Путникам казалось, что это напряженное молчание в пронизанном потоками энергии зале длилось бесконечно долго. Наконец эльф, стоящий перед Элейн, едва заметно кивнул, и тотчас все фигуры вновь ожили, возвращаясь на свои места и занимая прежнее положение. Призрачные веки опустились, и кости с тихим стуком повалились на возвышения – вмиг сияние погасло, и магия, удерживающая кости и оружие, ушла вместе с призрачным светом. Зал опять погрузился в полутьму.
– Все? – спросил Прайд, скорее обращаясь к самому себе и не ожидая от кого-то ответа на этот риторический вопрос.
– Похоже, мы все же не враги, – подытожил Гефорг, прерывисто вздохнув, как будто не дышал все время, пока эльфы изучали незваных гостей.
Экраим зажег новый факел, а Регнар, закинув топор в чехол, потянул на себя ведущую из зала дверь, силясь отворить тяжелые створки.
– Хватит там стоять. Представление закончено. Или мне все за вас одному делать? – рыкнул гном, поухватистее берясь за массивные кольца и упираясь в пол ногами.
К нему на помощь поспешил Прайд, и они вдвоем развели в стороны тяжелые медные створки двери. Величественный зал опять сменился длинным коридором. Правда, этот коридор был не в пример шире того, по которому беглецы пробирались в подземелье гномов. Временами попадались боковые ответвления, то убегающие ровно в сторону, то поднимающиеся ступенями вверх, то ведущие куда-то на нижние этажи. Путники шагали молча, ни на шаг не отставая от уверенно марширующего Регнара, которого темнота подземелий, в отличие от его спутников, совершенно не угнетала.
Гефорг чувствовал, как волнение перед неизвестным и ожидание беды, наслаиваясь на недавно пережитый страх, все сильнее изматывало его. Невольно позавидовав гному, он бросил взгляд на освещенные факелом лица товарищей и заметил, что Прайд и Элейн испытывают чувства, далекие от радости. Лишь наемник не выказывал, подобно гному, ни беспечности, ни такого волнения, как у остальных. Двигаясь позади всех, он время от времени поглядывал назад, проверяя, не настигает ли беглецов неведомая опасность сзади.
Наконец небольшой отряд вышел к развилке, которой закончился коридор. От развилки под косыми углами уходили в стороны два широких прохода, с виду ничем не отличающихся друг от друга.
– Куда теперь? – первым спросил Нарлинг.
– А я почем знаю? – возмутился Регнар. – Я что, строил этот подвал эльфов? Нет, раз подвал эльфийский, то и строили его эльфы. Или я, по-твоему, читать умею по-эльфийски? Ты у нас умный, дружочек, вот давай и прочти, что тут написано.
Регнар ткнул толстым пальцем в искусно выдолбленные на стене руны.
– По-эльфийски я читать не умею, – растерянно ответил молодой Нарлинг, всматриваясь в руны. – Элейн, поднеси поближе факел.
Девушка посветила и сама воскликнула от удивления.
– Это же…
– Именно, – подтвердил Гефорг. – Тот самый знак, что был на двери. Тот же самый знак, что на твоем медальоне. Я считаю, нам лучше пойти по левому коридору.
– Это почему? – удивился Регнар.
– Там много-много слуг Черного Трона, подлых эльфов. И все они хотят тебя убить, – серьезным тоном сказала девушка. – Разве ты можешь пойти куда-то еще?
Гефорг засмеялся, и даже невозмутимый Экраим не сдержал улыбки. Регнар пробуравил девушку суровым взглядом, а затем расхохотался во весь голос, заставляя, казалось, и сами стены дрожать от этих раскатов хохота. Напряжение спало, только Прайд с немым вопросом переводил взгляд то на сестру, то на гнома, то на Гефорга, не понимая, чего смешного во всех поджидающих их опасностях, которые только что перечислила Элейн. Уж не тронулись ли его спутники рассудком?
– Рисунок на медальоне тот же, что и на этих рунах, – отсмеявшись, объяснил Гефорг рыцарю. – Я думаю, что заколдованные эльфийские стражники почувствовали этот медальон у Элейн. Наверное, из-за него нас и не тронули.
– Действительно, – задумчиво сказал гном, хмурясь оттого, что приходится в этом признаваться. – Я готов был изрубить их всех, но было не очень похоже, что они испугались Витязя Аррага.
– Лучше нам следовать за знаком на медальоне, – продолжил свою мысль Гефорг. – Одну смертельную опасность мы уже миновали благодаря этой кругляшке. Глядишь, и дальше она нас сохранит и выведет.
– Ты всегда стремишься избежать битвы, дружочек, – укоризненно покачал головой гном.
– А ты всегда готов лезть в пекло с головой, – парировал Гефорг. – Спроси на досуге Экраима, насколько терпелива Судьба, в которую он верит.
Экраим не принял участия в этой дружеской перепалке, поэтому она завершилась, едва начавшись. Переведя дыхание, путники двинулись по левому ответвлению, в темноту древних подземелий. Лишь неровный свет факела выхватывал из тьмы небольшой участок коридора. Старые стены подземелья не видели живых уже много столетий, и теперь они вновь оживали, эхом отражая гулкие шаги пяти спутников, бредущих в неизвестность.
Глава 12
Восставшие из пепла былого величия
Миновав длинный коридор, путники очутились в просторном зале, полном разнообразных древних предметов, покрытых вековой пылью. Все стены и потолок покрывало что-то напоминающее неоднородную штукатурку, на которой просматривались едва видимые узоры, перемежающиеся непонятными рунами. Большие кувшины, наполненные зерном, и остатки выцветших гобеленов украшали левую стену этой гробницы. В центре комнаты стоял каменный саркофаг. Штандарты и стяги, проржавевшие доспехи и оружие были небрежным образом свалены в кучу ближе к центру комнаты. Все остальные стены, кроме украшенной левой, оставались абсолютно голыми, не считая изящных держателей для факелов. Никакого выхода, кроме того, в который путники вошли, видно не было, лишь с потолка по одной из свободных от украшений стен спускалась, извиваясь змеей, широкая трещина. Гефорг зажег еще один факел, и путники разбрелись в стороны, исследуя зал, на первый взгляд кажущийся тупиком.
Гефорг приблизился к поврежденной стене, с опаской заглядывая в трещину, Элейн с Регнаром, не прикасаясь, осматривали саркофаг, а Экраим остановился у горы оружия, время от времени что-то сдвигая носком сапога, иногда наклоняясь, чтобы лучше рассмотреть что-то показавшееся интересным. По легендам, лишь творения оружейников-гномов могли сравниться с оружием эльфов. Эльфийское оружие было одним из лучших, при этом эльфы еще наделяли свое оружие волшебными свойствами. У южанина никогда не было эльфийского оружия, и он даже не видел его воочию до сегодняшнего дня, зато с оружием гномов знаком бы неплохо. Даже сейчас в одном из потайных карманов покоилась Нить Владыки Гор, неоднократно выручавшая наемника в бою, поэтому теперь эль Нарим с большим интересом рассматривал гору ржавого оружия, удивляясь лживости легенд.
Прайд же решил использовать свободное время для медитации. Сложив руки на груди, он очистил свой разум и перешел в измененное состояние сознания, открыв себя Второй Стороне. Остановив свои мысли, он увидел колоссальные магические энергии, пронизывающие все вокруг мощными потоками. Разломы мира тут были особенно широки, и паладин, предчувствуя недоброе, окружил себя ментальной защитой.
– Будем открывать? – тихо спросила Элейн гнома после того, как они осмотрели саркофаг со всех сторон. – Вдруг это вовсе не саркофаг, а замаскированный тайный ход.
Тот посмотрел на нее из-под густых бровей, задумчиво хмурясь.
– Я – Витязь Аррага и не граблю мертвых! – ответил он, но, мгновение подумав, добавил с усмешкой: – Но мы же его не будем грабить, не так ли, девочка? Давай позовем твоего брата и южанина. Эта плита не выглядит легкой.