– А за что его выгнали? – Господи, сижу непонятно где: сестре скажи – не поверит, непонятно с кем, но как же мне хорошо, спокойно и уютно! Слишком давно я не испытывала такого восторга от своего существования. С того дня, как заболела мама. А потом пришли кошмары.
Я мотнула головой, пытаясь отогнать воспоминания, и вслушалась в то, что говорил Дарн:
– …а когда нас с ним, после присвоения звания ученого, перевели из города класса "а" в город класса "с", я его долго не видел. Однажды он вдруг появился в той лаборатории, куда распределили меня, и рассказал, что ему выпала честь стать отцом. Конечно, он подписал все отказы, но те две сотни дней, что ему были даны на жизнь с избранной для него девушкой, полностью изменили его сознание. Он должен был забыть этот период его жизни – и не смог. Не помогла даже чистка памяти. Он на несколько дней исчез, а потом пришел ко мне вместе с избранницей и новорожденным сыном. Как он умудрился пройти через все границы, откуда взял разрешение на использование мгновенного перехода и вообще как он смог проникнуть на территорию города класса "а", для меня до сих пор загадка! Я дал ему код от подземной лаборатории. Она пустовала уже много тысяч дней. – Дарн замолчал. Поднялся, подошел к экрану и медленно провел по нему ладонью, стирая изображение неизвестного берега.
– А потом? – Я побуравила взглядом его спину.
– Потом за ней пришли. – Он развернулся и безошибочно уставился мне в глаза. – На Лутане проблема перенаселения, и поэтому каждый человек имеет свой код. И слишком мало места и воды для живущих в городах. Чтобы сохранить общество от войн, Правящие ввели кое-какие запреты. Создать семью могут только самые успешные. Почувствовать иллюзию семьи – дав жизнь, можно куда чаще. Все зависит от твоего потенциала и жребия.
– И что потом случилось с твоим другом и его девушкой? – Н-да, не хотела бы я оказаться на его планетке!
– Его изгнали за пределы города. Скорее всего, он погиб. А девушку вновь поселили в город класса "а".
– Мм… – сочувственно помычав, я постаралась перевести тему. – А что такое эти классы: "а", "с"?
Он подошел и опустился в кресло.
– Города класса "а" – это города, где живут мирные лутанцы. В таких городах есть лаборатории и ученые класса "а", которые поддерживают порядок и жизнеобеспечение, отвечают за здоровье и контролируют размножение. Города класса "с" – это закрытые города, где находятся секретные лаборатории и ученые класса "с", отвечающие за техническую безопасность городов, создание новейших видов оружия, лайнеров, челноков и других разработок и открытий. В таком городе я провел большую часть своей жизни. Города класса "е" – промышленная зона для тех, кто не отличился в этой жизни ни мозговым потенциалом, ни возможностью создать семью. В такие города также переселяют тех, кто исчерпал все свои резервы. Ученые класса "е" напрямую связаны с созданием биостимуляторов, так как они отвечают за работоспособность и продолжительность жизни работающих. А также и за утилизацию.
– Мрачная система! – Я передернула плечами. – А ваше правительство, ну или кто вами управляет, – живут в городах класса "а"?
– Не совсем. Во всех городах системы есть свои Хранители порядка и Исполнители справедливости, но где живут сами Правящие – я не знаю. Если честно, я никогда никого из них не видел.
– А технический прогресс?
Он вопросительно взглянул на меня.
– Ну в смысле компьютеры, сотовые телефоны?
– А, ты по поводу искусственного разума? – Дарн устало усмехнулся, откинулся на спинку кресла и с наслаждением вытянул ноги. – Этим добром напичканы все ячейки домов, лаборатории и даже биорги.
– Что такое биорги? – Забыв про усталость, я впитывала новую информацию и словно видела все это. Всю эту систему, построенную на выживании и страхе. Мрачный мир!
– Это восстановленные, напичканные командами тела. Они исполняют простейшие программы и приказы. Их разработали для упрощения жизни горожан класса "а".
– Ка… как восстановленные? – Глаза сами собой широко раскрылись. – Зомби?
– Что такое – "зомби"? – заинтересовался Дарн.
– Когда человек мертвый – но живой!
Он нахмурился:
– Я понял. Да, можно назвать и так. На Лутане не привыкли разбрасываться материалами, будь то минералы, ископаемые или любая другая биопродукция. После смерти остается органика, которая в результате обработки не подвержена гниению. В нее-то ученые класса "е" и догадались встраивать простейшие программы управления. До моей экспедиции в лабораторию как раз привезли партию биоргов, которых нужно было слегка усовершенствовать. Обладая более мощным интеллектом, они предназначались для помощи в лабораториях.
Я отвела взгляд от его горящих азартом глаз. Как можно так вдохновенно рассказывать о таком? Использовать мертвых для служения живым! Больное общество!
– А что люди?
– Что… люди? – Он осекся и недоуменно посмотрел на меня.
– Не против? Увидеть свою маму или папу в роли прислуги-робота… каково это для них?
Дарн усмехнулся. Поднялся и, заставив потесниться, сел рядом со мной на кресло.
– Понимаешь, Лииза. Мне трудно тебе это объяснить. Наш строй очень отличается от строя твоей планеты… но попробую. В городах класса "а" помимо простых горожан обитают те, кто волен жить почти такой же, свободной в выборе и в поступках, жизнью, какой ты привыкла жить с рождения. То есть они растут в семье, где есть мать и отец. У них даже могут быть братья или сестры. Они вольны выбирать, чем будут заниматься в течение всей жизни. Они даже могут создать свою семью и увидеть своих детей. Правда, выбор жены или мужа все равно за них сделает ведущая отбор система, но это, поверь, неважно! Так вот. Ни эти люди, ни их родные никогда не станут биоматериалом. Для них жизненный путь завершается огнем, не оставляющим даже пепла.
– А другие?
– Другим с рождения вводят стимуляторы. Сначала развития, потом сдерживания естественных потребностей этого развития. И под их воздействием начинаешь понимать, что жизнь – суета сует, в которой ты должен оставить хоть какой-то вклад. Для меня этой отдушиной оказались познание и наука. К тому же я никогда не видел ни женщину, которая меня родила, ни отца. Есть ли у меня родные по крови братья и сестры – я тоже не знаю, поэтому узнать в одном из биоргов кого-то из родных – не смогу.
– Ты сирота? – Я подняла на него глаза. Тепло, даже не тепло, а жар, идущий от его тела, вдруг успокоил зарождающуюся во мне дрожь.
– Все, кто не входит в высший класс горожан, являются таковыми. Меньше привязанностей, меньше чувств… И это заставляет человека чем-то занять пустоту здесь. – Он коснулся груди. – Для большинства из нас такой отдушиной является работа. Конечно, в городе для нас созданы дома забвения, где мы можем собираться, общаться… в общем, отдыхать. Вот только делать это с каждой прожитой сотней дней хочется все меньше.
Я отвела взгляд, смущаясь его близости и так внезапно наступившего молчания, а он смотрел, смотрел на меня не отрываясь и словно чего-то ждал.
– Дарн… уже поздно. Я думаю, нам нужно ложиться спать. Ты же завтра хотел идти на озеро?
– Хотел. Ты пойдешь со мной?
Господи, да когда же он уйдет!
– А у меня есть выбор? – Я передернула плечами. – Ты прекрасно знаешь, что одна я через лес не пойду!
– Я и сам тебя одну не отпущу. На тебе мой запах. Раски не различают индивидуальных слепков, ориентируясь только на световую гамму теплового излучения и запахи.
– Хм, интересно… – Я посмотрела на серый пустой экран. – А что они делают здесь, на Земле?
Дарн пожал плечами:
– Они пираты. И если исключить то, что все они собрались тут ради меня, то можно предположить, что здесь они что-то ищут. Уловители позволяют определить наличие тех или иных элементов на планете на расстоянии парсека. Особенно тех, которых на ней достаточно большое количество.
– Ты так определил свой неизвестный элемент? – Я перевела на него взгляд. Какое у него необычное, я бы даже сказала, красивое лицо.
– Нет. Воздушный элемент отыскали за нас на нескольких планетах Правящие и наметили к ним курс. Также на них были отмечены несколько точек, где этого элемента, скажем так, достаточно. Во время аварии я повредил уловитель и починил его совсем недавно. Затем я встретил тебя на реке и заметил наличие этого элемента в твоем украшении.
Я повертела, разглядывая, кольцо. Косичку из золота и платины украшал ряд бриллиантов, дальше шли сапфиры, а в центре сидел треугольный черный камень. Знать бы еще, как он называется!
Интересно, что из этого он ищет?
– Ладно, Дарн. Попробуем завтра найти то, что спасет твою бедную планету, а сейчас я бы все же хотела немного поспать.
Он окинул меня серьезным взглядом и поднялся.
– Конечно. Ложись.
– А что, спать будем на креслах? Ни подушки, ни одеяла?
Загадочно улыбаясь, он вдруг принялся расшнуровывать мои кроссовки.
– Э-эй, ты чего? Я сама! – Попытка помешать не удалась. Он первым стянул с меня обувь и сунул ее куда-то под кресло. Затем изобразил руками какие-то странные знаки, и спинка кресла опустилась, надувшись в изголовье мягким пузырем.
– Ложись. – Он насильно заставил меня опустить голову на странную, но удобную подушку. Узкое кресло вдруг разъехалось в стороны, превращаясь в довольно сносную просторную кровать. Я вдруг поняла, что лежу на чем-то мягком. А потом меня объял теплый, но свежий воздух. – Если хочешь, можешь раздеться. Терморегуляторы не позволят тебе замерзнуть, подстраиваясь под температуру твоего тела. Или, может, хочешь принять термодуш?
– Э-э, спасибо, нет! Я уже умылась. Раньше. И… в одежде мне будет привычнее. – Я повернулась на бок.
– Как хочешь. – Пожав плечами, он невозмутимо стянул с себя странный, серо-зеленого цвета костюм, оставшись только в недлинных, больше напоминающих бриджи штанах. Дожидаясь прекращения трансформации своего койко-места, он вновь сотворил руками несколько пассов. В следующую секунду яркий свет погас и зажегся экран, являя нам бесконечное звездное небо.
– Надеюсь, тебе нравится?
Он уселся на край своей кровати и, терпеливо дожидаясь ответа, посмотрел на меня.
Я невольно скользнула взглядом по его плечам, груди.
Ученые Земли нечасто могли похвастаться таким телом.
– Нравится. А может, я посплю в той, другой комнате? – Я с трудом отвела от него взгляд и уставилась на ехидно подмигивающие мне звезды.
– Зачем? – Я почувствовала, как он улыбнулся и, чуть вздохнув, лег. – К тому же там кресла не приспособлены под сон. Мм, Лииза?
– Что? – Нет, меня его присутствие нервировало все больше!
– А что на твоей планете говорят, когда прощаются?
– Прощаются? – Я даже села.
– Ну да. – Он перевернулся на бок. Я опешила, разглядывая его горящие в полумраке глаза. – Когда ты расстаешься с кем-то, кто… кого хотел бы увидеть завтра?
– Перед сном? – дошло до меня.
– Да.
– Спокойной ночи, Дарн.
– А что должен ответить я?
– Приятных снов, Лиза.
– Приятных снов, Лииза.
* * *
Девушка закрыла глаза. Сначала ее дыхание было взволнованно-коротким, но постепенно оно выровнялось. Он смотрел, как она спала, смотрел, и все внутри сжималось от неведомого счастья ее близости и сводящей с ума боли при мысли, что вскоре их разделит вечность.
За какие-то несколько дней все его мировоззрение, все устои бытия смешались в непонятный, чуждый ему цветной водоворот. Жизнь, такая простая и понятная еще несколько дней назад, превратилась в запутанный лабиринт из мыслей и чувств. И он впервые задумался о догмах, внушаемых ему с рождения. Верны ли они? Верна ли единая цель для всех лутанцев – работать для и во благо планеты? Нужна ли ему такая цель?
Завтра…
Он мысленно приказал бортнавигатору переключить картинку звездного неба на реальность, диктующую свои правила за бортом, и вздохнул. Восток алел рассветом. Ночь незаметно промелькнула.
Нет, уже сегодня они пойдут на озеро, чтобы найти или не найти Воздушный элемент.
Еще один день, проведенный с Лизой.
Он боялся признаться себе, но возвращение на Лутан уже не было его главной мечтой. А если остаться на этой планете? Его ведь даже не станут искать!
Нет. Если он найдет Воздушный элемент, он вернется. Он должен вернуться. Жители Лутана не должны погибнуть из-за его сомнений и желаний. Он вернется, чтобы потом вновь улететь на планету Х751.
Успокоенный внезапно пришедшим на ум решением, он закрыл глаза. Всего на мгновение! И вновь открыл – от легкого прикосновения к его волосам. На экране лес уже был залит яркими утренними лучами. Рядом с ним сидела Лиза.
– Что-то случилось? – Он рывком сел.
– Утро. – Она смущенно отодвинулась. – Ты же хотел пойти на озеро? Я посмотрела, – Лиза гордо кивнула на экран, – светящихся фигур нет.
– Отлично. Надо торопиться. – Он поднялся, вышел в рубку управления и, подхватив два собранных им еще вчера рюкзака, вернулся. – Один тебе. Там все необходимое. На всякий случай.
Глава 34
Галина
Меня разбудил распекающий кого-то на улице голос Ольги Николаевны. Яркое солнце вливалось в комнату, наполняя ее доверху сиянием.
Лиза?!
Я села и огляделась. Сестры не было. Что же делать? Петр! Он обещал ее искать!
Торопливо натянув джинсы, надела Лизину футболку и выбежала в коридор. Скоро совсем отвыкну от хорошей одежды! Хотя, с другой стороны, никакой костюм от Валентино не выдержит прогулки по лесу, а то, что она у меня будет экстремальной, я даже не сомневалась.
– …ничего не знаю! Ты тут за порядок отвечаешь? Вот и отвечай! У меня квартирантка пропала, а участковый похмельем мучается! Да мне – тьфу! – и растереть на твое похмелье! Имей в виду! Или ты подряжаешься ее искать, или я завтра же еду в город искать на тебя управу! – Голос Ольги Николаевны возмущенно распекал кого-то за забором.
– Напугала! – замученно прохрипели в ответ. – И что ты сделаешь?
– Я? Ничего! А вот мой сын… Ты в курсе, что он помощник главного прокурора? Неужели не найдет управу на зажравшегося участкового какой-то там деревеньки?
Я подошла к забору и, чтобы не мешать, с любопытством уставилась в щель между досками: хозяйка, бордовая от возмущения, уперев руки в бока, наступала на невысокого, а от своей полноты и вовсе казавшегося кругленьким мужчину болезненного зеленовато-желтого окраса.
– Во-первых, не какой-то, а исторически важной! – Стянув кепку, он торопливо утер ею лысину и лицо. – А во-вторых, никто не знает, кем твой сынок работает! Он сюда приезжал-то последний раз лет пять назад – и то на два дня!
– Оттого и не приезжает, что занятой! – тут же возразила Ольга Николаевна. – А доказательств хочешь, так знай – квартиранток ейных он сам мне пристроил! Дюже важные особы! Так что хочешь, сейчас и спросим! – И без перехода завопила: – Га-а-ли-на! Га-аль! Выйди на минутку!
От неожиданности я вздрогнула и поспешила на зов.
– Что случилось? – напустив на себя равнодушный вид, я приоткрыла калитку и выглянула.
Мужичок при виде меня почему-то шумно выдохнул и вновь принялся утираться кепкой.
– Галь, это участковый наш. Ну-ка, скажи ты этому Фоме неверующему, кем работает в городе мой сынок.
Я было открыла рот, чтобы ляпнуть про рекламу сантехники его фирмы, но вовремя сообразила. И тут, к счастью, меня выручил сам толстячок.
– Да ладно, Ольга Николаевна! Что вы как маленькая? Будто я не понимаю всей важности вашей просьбы? Просто выходной вчера был, вот и сегодня на отдых настроился. – Он кинул на меня заискивающий взгляд. – Но служба – прежде всего! Как там ваша девушка выглядела?
– Семеныч, ты ж ее вчера видел!
– Так – порядок, Николавна! Давайте мне ее фото. Сегодня пробегусь с мужиками по окрестностям, да к лесничему сходим! Вдруг да найдем где!
Не отвечая, я бросилась в дом. Фотография! Переворошив все ее сумки, я выудила кошелек. Так… Мама. Я с Сашкой. О! А вот и мы вдвоем с Лизой!
Вытянув фото, я снова бросилась на улицу.
– Вот! – Выйдя из калитки, я протянула снимок толстячку. – Устраивает?
– Мелкий больно…
– Ты, Семеныч, не борзей! Что дали – тем и пользуйся! – осадила его хозяйка и приказала: – А вечером ждем тебя с отчетом! Ясно?
Не ответив, толстячок вздохнул, спрятал карточку в задний карман брюк и, не прощаясь, потопал вдоль по улице.
Лиза
Я вышла из нашего временного пристанища и невольно огляделась. Конечно, хоть Дарн меня и уверил, что раски прекратили поиски, я все равно чувствовала себя неуютно на этом сияющем утреннем лугу.
После восхитительно легких и таких добрых снов я проснулась отдохнувшей и радостной. Кошмары, к которым я привыкла за последние десять лет своей жизни, сегодня меня не побеспокоили ни разу.
Мы наскоро перекусили остатками ужина, Дарн облачился в серо-зеленый комбинезон; надел сам и заставил нацепить меня не очень тяжелый рюкзак и наконец вытащил меня на улицу.
До озера мы добрались довольно быстро.
– Ну как? Народ уже трудится? – Я подошла к Дарну, внимательно изучающему что-то из-за дерева.
– Никого нет, но… – Он обернулся ко мне. – Две палатки стоят возле дома. У мостков привязаны лодки.
– Может, они еще спят? – Я вышла вслед за ним из леса, и мы зашагали к озеру.
– Может. К дому не пойдем. Спустимся в подземелья с затопленного выхода.
– Дарн, что это? – Свернув к воде вслед за ним, я заметила за домиком нечто золотистое и круглое.
Он остановился, прищурился и заторопил меня:
– Пойдем быстрее. Если меня не обманывают глаза – это бок разведывательного челнока расков.
– Что-о-о? – Я невольно огляделась, уже предвкушая увидеть толпы охотящихся на нас монстров, но утреннее безмолвие прерывал только сумасшедший птичий гомон и шелест ветра в камышах. – Но как? Почему? Здесь?
Не отвечая, Дарн вдруг развернулся и уставился мне в глаза гипнотическим тяжелым взглядом, затем крепко ухватил за руку и потащил меня в камыши.
– Что ты сделал?
– Чш-ш! Небольшая маскировка. На тот случай, если все-таки поблизости кто-нибудь есть.
– Нас не увидят? – Я тихо ахнула, когда холодная вода проникла в кроссовки и постепенно начала подниматься все выше. Жаль, что нет сменной одежды!
– Увидят, но не нас. – Дарн шел рядом с таким невозмутимым видом, словно мы прогуливались по улице, а не пытались нахвататься соплей в холодном озере.
Вскоре вода добралась до подбородка. Завистливо поглядывая на Дарна, которому она едва начала доставать до груди, я оттолкнулась от каменистого дна и поплыла. Вот только куда плыть? Я растерянно оглядела берег, к которому мы направлялись, и не увидела даже намека на ту пещеру. Попыталась нащупать ногами дно – и не смогла.
– Дарн, а куда… – Закончить вопрос я не успела. На берегу послышался шум, голоса. Дарн вдруг оказался совсем близко. Я испуганно дернулась, когда он шлепнул мне на лицо что-то влажное и утянул под воду.
Я забилась в его руках, пытаясь вырваться.